Ожог (fb2)

- Ожог [Burn] (пер. Игорь Борисович Иванов) (Затаивший дыхание - 3) 671K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Майя Бэнкс

Майя Бэнкс
Ожог

Моей «семье». Нас не связывают узы родства, и все равно они — моя семья

Глава 1

Эш Макинтайр стоял на бетонной дорожке парка Брайент. Засунув руки в карманы слаксов, он дышал весенним воздухом. Правда, ветер еще оставался холодным и даже кусачим, но весна неотвратимо теснила зиму. В парке было людно. Кто сидел на скамейках, кто — за столиками. Люди пили кофе, колдовали над ноутбуками или слушали музыку на айподе.

День выдался превосходный. Нельзя сказать, чтобы Эш позволял себе частые прогулки. Он редко бывал в парках, особенно в разгар рабочего дня. В такие часы Эш почти не вставал с кресла у себя в кабинете, ведя телефонные переговоры, набирая тексты электронных писем или планируя очередные деловые поездки. Он был из тех, кому некогда обращать внимание на красоты окружающего мира. Но сегодня его буквально вынесло из кабинета. Словно школяр, сбегающий с уроков, он покинул офис и пошел куда глаза глядят. Эш вообще не думал, что окажется здесь, в небольшом парке, со всех сторон зажатом небоскребами.

До свадьбы Миа и Гейба оставались считаные дни. Его лучший друг и деловой партнер с головой ушел в свадебные приготовления. Гейб делал все мыслимое и немыслимое, только бы подарить Миа свадьбу ее мечты. А Джейс? Второй его лучший друг и тоже деловой партнер был по уши влюблен в свою невесту Бетани и после работы, естественно, спешил к ней. Иными словами, двум лучшим друзьям Эша теперь стало не до него.

Времена, когда они втроем могли после работы куда-нибудь закатиться, остались в прошлом. Теперь Эш видел друзей только в рабочее время, а если они куда-то и ехали втроем, то опять-таки по делу. Нет, их многолетняя дружба вовсе не дала трещину. Гейб и Джейс постоянно твердили Эшу, что его место в изменившейся жизни остается прежним. Слова словами, однако Эш чувствовал: это не так. Он искренне радовался за друзей и все же никак не мог привыкнуть к изменившимся обстоятельствам. Слишком много перемен произошло за эти восемь месяцев в жизни их крепкой мужской троицы.

Но в жизни самого Эша почти ничего не изменилось. Он искренне радовался за друзей. Они были счастливы, что делало счастливым и его. Отчасти. За все годы их дружбы он впервые оказался в роли внешнего наблюдателя.

Как-то Эш заикнулся об этом. Гейб и Джейс даже рассердились. Заявили, что были и остаются его семьей, только в расширенном составе. Его крепкой, надежной семьей, не идущей ни в какое сравнение с «сообществом свихнутых», как они называли родительскую семью Эша и его родственников. Ну, с «сообществом» все было понятно. Эш и сам любыми способами уклонялся от контактов с ними. А вот с теми, кого он привык считать семьей… Эша не покидало ощущение, что он оказался на периферии. Гейб, Миа, Джейс и Бетани горячо это отрицали. В особенности Гейб и Джейс. Они стали для Эша настоящими братьями. Узы, связывавшие их, были гораздо прочнее кровных и казались нерушимыми… Можно сколько угодно отрицать перемены, только от этого ему не легче. Хорошо, можно не называть это периферией, а придумать более щадящее слово. Но факт все равно останется фактом: друзья Эша находились теперь в том состоянии, где третий лишний.

Долгие годы девизом их мужской троицы были слова: «Играй по-крупному и живи свободно». Свободно, поскольку постоянные отношения всегда меняют мужчину, меняют его приоритеты. Эш это прекрасно понимал. Более того, равнодушие Гейба и Джейса к своим любимым женщинам вызвало бы у него не радость, а недовольство. Вот только моральные принципы не всегда согласуются с эмоциями. Эш не достиг таких высот альтруизма, чтобы радоваться, когда твоим друзьям хорошо и без тебя.

Тяжелее всего было то, что до появления Бетани Джейс и Эш предпочитали секс втроем. Одна женщина на двоих. Так было почти всегда, и каким бы идиотизмом это ни казалось, Эш не представлял себе иных отношений с женщиной.

Раздражение не проходило. Самое паршивое было то, что Эш не знал, чего он сейчас хочет. Он вовсе не хотел оказаться на месте Гейба или Джейса… или хотел, но отказывался признаваться даже самому себе. Он не понимал, чтó с ним, и это ему очень не нравилось.

Эш всегда отличался целеустремленностью и точно знал, чего хочет. Деньги и влияние позволяли исполнить любое его желание. В окружающем мире было более чем достаточно женщин, которые бы с радостью исполнили все его просьбы, приказы и прихоти. Вот только какие? Если бы он знал!

Его взгляд блуждал по парку, натыкаясь на детские коляски, которые везли матери и няньки. Эш попробовал вообразить собственных детей и невольно вздрогнул. Ему было почти тридцать девять. В таком возрасте большинство мужчин, успев нагуляться, имеют семью и потомство. Но Эш пятнадцать лет ухлопал на то, чтобы достичь успеха и занять прочное место в деловом мире. И всего этого он добился без родительских денег, их связей, а главное — без их помощи.

Возможно, потому родители и остальная родня так сильно его ненавидели. Он довольно рано вышел из-под их влияния и велел им не соваться в его жизнь. Пойди он традиционным путем, опираясь на помощь, он бы тоже чего-то достиг, но достижения были бы куда скромнее. А так… Достижения Эша и были величайшим грехом в глазах его родни. По богатству и влиянию Эш перещеголял деда. Именно деда, а не отца. Отец умел лишь тратить. Пожалуй, только деда Эш и любил. Дед всегда был трудягой и всего добивался своими руками и головой. Вот только почему он терпел праздность сына, невестки и внуков? Эш был еще мальчишкой, когда дед продал свой успешный бизнес. С тех пор вся орава родственников Эша исправно транжирила дедовские деньги. Работать там не умели и не хотели.

Вспомнив о родне, Эш снова поморщился и тряхнул головой, прогоняя мысли. Жирные пиявки — вот они кто. Не нужны ему такие родственники. Особенно сейчас, когда они были бы не прочь присосаться и к его деньгам. А вот этого никогда не будет, и пусть родня считает его чудовищем.

Бесцельное стояние посреди людного парка начало раздражать Эша. Хватит этой идиотской рефлексии. Так недолго и к психиатру загреметь. Но у Эша была другая психотерапия — работа. Лучшее лекарство, вышибающее из мозгов все лишние мысли. Работа. Единственное в его жизни, что не претерпело перемен. «ХКМ — курорты и отели» — детище, которое они втроем выпестовали и поставили на крепкие ноги. Нужно еще раз проверить, на какой стадии находится каждый из проектов. К счастью, им удалось найти новых инвесторов для строительства парижского отеля. А то ведь в конце прошлого года, когда ушли прежние инвесторы, проект был на грани срыва. Сейчас все шло как нельзя лучше. Вот только у его друзей работа перестала занимать главное место. Придется основную тяжесть взять на себя. У него одного нет никаких «отвлекающих моментов», значит он должен подставить свое дружеское плечо Гейбу и Джейсу. Если они открыли для себя жизнь вне работы, пусть сполна наслаждаются ею.

Эш повернулся и зашагал в обратном направлении. Его взгляд рассеянно скользил по сторонам, пока не наткнулся на молодую женщину. Она сидела за одним из дальних столиков. Эш остановился, приглядываясь к незнакомке. У нее были длинные светлые волосы, с которыми играл ветер, удивительно красивое лицо и лучистые глаза. Последнее Эш заметил даже издали.

Женщина была в длинной, несколько экстравагантной юбке. Ветер, приподняв полу, услужливо показал Эшу часть длинной стройной ноги. Невзирая на довольно холодную погоду, женщина почему-то была в босоножках, из которых выглядывали ярко-розовые ногти, причем на одном пальце сверкало кольцо, серебряный браслет на лодыжке еще больше привлекал внимание к ее стройной ноге.

Незнакомка была поглощена рисованием. Ее карандаш буквально летал по бумаге. Рядом с ней стояла объемистая, плотно набитая сумка, откуда торчало несколько свернутых в трубочку листов.

Но сильнее всего Эша зацепило ожерелье на шее женщины, явно не вязавшееся с ее обликом и нарядом. Мозг Эша произвел мгновенный анализ. Ожерелье прикрывало ямку на изящной шее. И все равно оно смотрелось чужеродным предметом. Чу-же-род-ным.

На шее женщины ожерелье выглядело пошлым и безвкусным. Бриллиантовый ошейник. Вряд ли подделка. Значит, вещь дорогая, однако совершенно неуместная и лишняя. Когда Эш видел на женской шее нечто подобное, у него, в отличие от большинства людей, возникали вполне определенные мысли. Эша заело любопытство. Действительно ли это ошейник или просто украшение, которое она купила сама? Если его догадка верна, то мужчина, выбравший такой символ своей власти над ней, был напрочь лишен вкуса и не знал характера этой женщины. Но как она, творческая натура, согласилась носить это пошлое украшение?

Если Эш за считаные секунды, едва взглянув на женщину, понял всю чужеродность бриллиантового ошейника, неужели тот мужчина не видел столь вопиющего несоответствия, когда занимался с ней любовью? Эш все более склонялся к мысли, что главным для того было продемонстрировать свои права на женщину и полную власть над ней. Какое высокомерие и идиотизм! Украшение подобного типа должно прежде всего отражать заботу мужчины о подчинившейся ему женщине, его восхищение ею. И конечно же, оно должно сочетаться с ее характером.

Эш поймал себя на том, что строит слишком много предположений. Женщина вполне могла сама приобрести это ожерелье, руководствуясь собственным вкусом. Однако для такого человека, как Эш, бриллиантовый ошейник означал нечто большее, чем просто случайно выбранное украшение.

Он не знал, давно ли стоит, беззастенчиво глазея на женщину. И вдруг, словно почувствовав на себе его взгляд, женщина перестала рисовать и подняла глаза. Эш меньше всего ожидал, что она испугается, но так оно и случилось. Женщина испугалась, причем не на шутку. Захлопнув альбом, она принялась торопливо запихивать его в свою громадную сумку. Потом привстала, продолжая уминать содержимое сумки. Эш понял, что она собралась уходить.

Не успев толком подумать, он двинулся к незнакомке. Эш был заинтригован. От недавней апатии не осталось и следа. Адреналин бурлил в его теле. Это была охота. Открытие. Вызов. Интерес. Эшу захотелось познакомиться с женщиной и узнать, почему она носит бриллиантовый ошейник.

Уже двигаясь к ней, Эш четко сознавал: если он не ошибся в своем предположении и ошейник действительно знак чужой власти над незнакомкой, то он вторгается на чужую территорию. Сейчас ему было ровным счетом плевать.

В мужском мире охота на чужих самок, клейменных владельцем, была одним из табу, одним из неписаных законов мужской этики. Однако Эш всегда плевал на законы. Во всяком случае, на те, что установил не он. А женщина была красивой. Манящей. Возможно, такой, какая ему нужна. Впрочем, это он определит потом. Сначала нужно элементарно познакомиться с нею.

Эш был уже почти возле столика, когда женщина резко повернулась, чтобы уйти. Она бы и ушла, если бы не столкнулась с Эшем. Столкновение было почти лобовым. Хорошо, если она сейчас не завопит на весь парк, поскольку со стороны его действия не выглядели как желание просто познакомиться.

Женщина шумно вздохнула, попятилась назад и с размаху шлепнула сумку на стул, где только что сидела. Сумка опрокинулась и упала. Оттуда в разные стороны полетели карандаши, кисти, альбомы и все прочее.

— А, черт! — пробормотала женщина. Она принялась собирать бумаги. Одним листом завладел ветер и понес прочь. Эш бросился за ним. Лист успел отлететь на несколько футов. — Не надо! — крикнула женщина. — Я сама.

Эш поймал лист и вернулся к столику:

— Иногда полезно пробежаться. Извините, если я вас напугал.

— Вам это удалось, — нервно рассмеялась женщина и протянула руку за листом.

Только сейчас Эш заметил, чтó нарисовано на листе. Точнее, кто. Он сам.

— Как это понимать? — изумился Эш, не желая выпускать рисунок из рук.

— Пожалуйста, отдайте мне рисунок, — тихо, но настойчиво потребовала женщина.

В ее голосе ощущался испуг. Наверное, думала, что он поднимет шум. Но Эш забыл о рисунке, поскольку увидел нечто другое. Ветер задрал ее рубашку свободного покроя, слегка обнажив бок и часть татуировки.

Татуировка была динамичной и красочной. Вполне отвечавшей характеру женщины. Эш успел разглядеть цветочный орнамент, очень похожий на плющ. Это был лишь кусочек. Интересно, куда же тянулись ветки: вверх, вниз или в обе стороны? Эшу отчаянно захотелось увидеть всю татуировку, однако женщина быстро одернула рубашку, лишив его зрелища.

— Почему вы меня рисовали? — спросил Эш, ощущая вернувшееся любопытство.

Женщина покраснела. У нее была белая, даже бледная кожа, к которой плохо приставал загар. Но в сочетании со светлыми волосами и с глазами аквамаринового цвета это выглядело красиво. Она вся была красивой. И очень талантливой.

Эша она нарисовала просто виртуозно. В беглом рисунке она сумела передать и его задумчивость, и отрешенный взгляд. Человек с руками в карманах. Человек, погруженный в себя. Чем больше Эш всматривался в свой портрет, тем неуютнее себя чувствовал. Женщина сумела проникнуть в его суть и запечатлеть на бумаге то, что он тщательно скрывал от всего мира.

— Вы мне не ответили.

— Я… не знаю. Импульсивное решение, наверное. Я всегда так рисую. Людей. Природу. Здания. Все, что привлекает мое внимание.

Эш улыбнулся, продолжая смотреть на женщину. У нее были необычайно выразительные глаза, способные поглотить целиком. Но этот чертов ошейник тоже смотрел на Эша, дразня его запретными возможностями.

— Значит, я привлек ваше внимание?

Женщина снова покраснела, будто ощутив себя виноватой. Эшу ее вспыхнувшие щеки сказали о многом. Она наблюдала за Эшем с такой же тщательностью, с какой он — за нею. Просто ее наблюдения были более скрытными, а Эш никогда не отличался скрытностью.

— Мне показалось, что вы забрели сюда случайно, без всякой цели, — вдруг вырвалось у нее. — У вас лицо сильного человека. Когда я вас увидела, мне сразу же захотелось сделать набросок. Я чувствовала, вас что-то тревожит. Это было написано у вас на лице. Вы не думали, что за вами наблюдают. Интереснее всего рисовать, когда человек, которого рисуешь, даже не догадывается. А вот если бы вы мне позировали, портрет получился бы совсем иным.

— В наблюдательности вам не откажешь, — медленно произнес Эш, снова глядя на свой портрет. — Да и в таланте тоже.

— Пожалуйста, отдайте мне рисунок, — попросила женщина. — Я опаздываю.

Эш вопросительно поднял брови:

— Опаздываете? По-моему, пока вы не заметили, что я иду к вам, вы вообще не собирались уходить.

— Это было несколько минут назад. А сейчас мне пора, и я действительно опаздываю.

— И куда же вы спешите?

Вопрос ей не понравился. В аквамариновых глазах мелькнуло раздражение.

— Думаю, вас это никоим образом не касается.

— Эш, — представился он. — Меня зовут Эш.

Женщина кивнула, однако своего имени не назвала. Эш был готов отдать что угодно, только бы услышать, как ее губы произносят его имя.

— Ваша боязнь опоздать связана вот с этим? — спросил он, дотрагиваясь до бриллиантового ошейника.

Женщина попятилась. Лицо ее стало совсем хмурым.

— Господин ждет вас?

Глаза женщины округлились, а пальцы машинально потянулись к ожерелью.

— Кстати, а как вас зовут? — спросил Эш. — Я вам представился. Элементарная вежливость требует назвать и ваше имя.

— Джоузи, — почти шепотом произнесла она. — Джоузи Карлайл.

— И кто же вами владеет, Джоузи?

Она сощурилась, потом схватила сумку, запихнув туда оставшиеся карандаши:

— Никто мною не владеет.

— Получается, я неправильно понял смысл ошейника, который красуется на вас?

Ее пальцы снова дотронулись до украшения. Эша так и подмывало подойти и снять с нее эту удавку, которая годится для секс-рабынь, но не для талантливых художниц. Уж если выбирать символ ее подчинения мужчине, то тщательно. Такой ошейник должен быть сугубо индивидуальным, созданным только для нее, а не для любой женщины, готовой отдать себя в подчинение.

— Вы все не так поняли, — сказала Джоузи, и от ее хриплого голоса по спине Эша побежали мурашки. Одним голосом она могла бы мгновенно соблазнить мужчину. — Мною, Эш, никто не владеет.

Он услышал то, чего хотел. Свое имя из ее уст. Это наполнило его невыразимым блаженством. Ему захотелось повторения. Многократного. Шепот его имени, когда он ее ласкает. Когда его руки и губы бродят по ее телу. Его имя вместе со вздохами и стонами удовлетворенной женщины.

— В таком случае вы неправильно понимаете символический смысл подобных ожерелий. Их почти не надевают как простое украшение.

— Почему же, понимаю, — засмеялась Джоузи. — Но он не владеет мной. И никто не владеет. Это был подарок, который я решила надеть. Как видите, все очень просто.

Эш наклонился к ней, но Джоузи не отпрянула. Она пристально и с явным любопытством разглядывала его. Значит, и она тоже почувствовала притяжение, возникшее между ними. Нужно быть слепой или на редкость упрямой, чтобы отрицать это.

— Если бы вы носили мой ошейник, то прекрасно знали бы, что принадлежите мне, — почти рявкнул Эш. — Более того, вы бы ни секунды не жалели, что пошли в мое полное подчинение. Если бы о вас заботился я, вы принадлежали бы мне в полном смысле этого слова. У вас бы не возникло и тени сомнения. Вы без колебаний отвечали бы на вопрос, кто ваш господин. И ожерелье было бы для вас настоящим подарком, а не дорогой безделушкой, купленной вам по мужскому капризу. Поверьте мне, Джоузи, вы бы чувствовали смысл такого ожерелья. Вы бы вспоминали об удивительных наслаждениях, подаренных вам вместе с этим ожерельем.

Джоузи заливисто рассмеялась и подмигнула ему:

— Крайне жаль, что я вам не принадлежу.

Сказав это, она повернулась и быстро зашагала к выходу из парка. Сумка на плече раскачивалась в такт ее шагам. Эш остался стоять, сжимая в руках свой карандашный портрет.

Он смотрел, как она удаляется. Ветер продолжал играть ее волосами. Мелькали босоножки. Браслет на ноге мелодично позвякивал. Эш вновь перевел взгляд на рисунок.

— Да, крайне жаль, — пробормотал он.

Глава 2

Дверь кабинета была плотно закрыта. Эш сидел за столом, глядя в папку, не имевшую никакого отношения к бизнесу. Там не было ни финансовых показателей, ни электронных писем, требовавших немедленного ответа. Перед ним лежало досье на Джоузи Карлайл.

Эш действовал быстро, воспользовавшись услугами агентства, которое в свое время добыло для Джейса сведения о Бетани. Помнится, Джейс тогда здорово разозлился. Впрочем, за что злиться на ребят? Они же не придумывали сведения, а получали. В профессионализме и скорости им не откажешь.

После той встречи в парке Эша преследовали мысли о Джоузи. Он не мог ни на чем сосредоточиться. Он твердил себе о необходимости заняться делами и даже открывал какую-нибудь папку, но продолжал думать о светловолосой художнице. Эш не знал, как называется его состояние. Он сейчас точь-в-точь копировал поведение Джейса, когда тот впервые увидел Бетани. Тогда Эш упрекал Джейса в глупости и опрометчивости. Интересно, что сказал бы теперь Джейс, узнав, что его друг буквально выслеживает Джоузи?

Определенно, Джейс сказал бы, что он спятил. Со стороны это всегда выглядит так, пока не спятишь сам.

Согласно досье, Джоузи было двадцать восемь лет. Она окончила художественный колледж и жила в районе Верхнего Ист-Сайда, где снимала квартирку в полуподвальном этаже старого дома. Жила она там одна. Что касается мужчины, предположительно подарившего ей бриллиантовый ошейник, он появлялся нерегулярно и куда-то увозил Джоузи. Правда, делать выводы было рано. Наблюдения за Джоузи велись всего несколько дней. После встречи с ней Эш сразу же обратился в агентство. Его интересовало все, что касалось Джоузи.

Она много времени проводила в парке Брайент, где рисовала и писала маслом. Несколько ее работ были выставлены в небольшой художественной галерее на Мэдисон-авеню, однако ни одну пока не купили. Помимо рисунков и живописи, Джоузи делала оригинальные украшения. У нее был свой сайт и интернет-магазин, через который она принимала заказы.

Судя по всему, Джоузи была настоящей свободной художницей. Она не обременяла себя договорами с издательствами и журналами. Даже в парке она появлялась в разное время, подчиняясь внутренним импульсам. Она предпочитала уединенный образ жизни. Человек, следивший за Джоузи, не видел ее ни с кем, кроме одного мужчины. Эш предполагал, что это и был тот, кого он окрестил ее Господином.

Господин вел себя как-то уж очень странно. Если бы Джоузи принадлежала Эшу, он бы не ограничился редкими визитами и не позволил бы ей скучать в одиночестве. Похоже, общаться с Джоузи было непросто, и после каждого визита Господин зализывал раны. А может, он не воспринимал свои отношения всерьез. Или они оба не воспринимали.

Было ли все это лишь игрой?

Эша не касалось, чем занимаются и как развлекаются другие люди. Однако в его мире подчинение не было игрой. Эш вообще не играл в игры, жалея на это время. К тому же игры его злили. Если женщина отказывалась играть по его правилам, он просто выталкивал ее из своей жизни и забывал о ней. Если она лишь имитировала подчинение и устраивала ему подобие ролевых игр, Эш быстро распознавал вранье и прекращал это издевательство над собой.

Но почти всех женщин он трахал на пару с Джейсом. У них существовали собственные правила, о которых женщинам рассказывали сразу. Бетани была первой, кого Джейс не захотел делить с Эшем. Сама того не ведая, она сломала их правила. Не сразу, но Эш понял: прежних развлечений больше не будет. Но одно дело понять, а другое — скучать по старым добрым временам. Они с Джейсом удивительно дополняли друг друга.

Однако в случившемся была и положительная сторона. Теперь весь контроль принадлежал Эшу. Можно не опасаться недоразумений, превратного понимания. Можно дать полную волю своим фантазиям. Отныне Эш целиком играл по своим правилам.

Такое вполне ему импонировало. Чертовски импонировало. Эша всегда угнетало, что люди ошибались насчет него. Глядя на Гейба, Джейса и Эша, все почему-то считали Эша наиболее покладистым и отходчивым. Простаком и даже слабаком, которого Гейб и Джейс тянут на себе только из-за верности давней дружбе.

Как же все они ошибались.

Он был гораздо упрямее и настырнее и Гейба, и Джейса. Когда они с Джейсом занимались сексом втроем, Эш отходил на задний план вовсе не из скромности, а потому, что знал: он способен придать игре такой азарт, который Джейсу и не снился. Поэтому Эш играл по правилам друга, накладывая на себя добровольные ограничения. Прояви он свою истинную суть, еще не известно, как бы это отразилось на их дружбе с Джейсом. И потом, среди множества перетраханных ими женщин Эшу не встретилось ни одной, которая побудила бы проявить все свои стороны. Он уже подумывал, что таких женщин вообще нет… Вплоть до встречи с Джоузи.

Если вдуматься, получалась какая-то глупость. Он ведь не знал Джоузи. Он лишь кое-что знал о ней, но самый подробный отчет не заменял общения с человеком. Эш не знал, откликнется ли она на то, что он готов ей предложить, и на то, что он потребует взамен.

То, что он потребует взамен. Это было самым главным. А потребует он много. Он и даст много, однако его требования показались бы чрезмерными даже тем, кто прекрасно знал его образ жизни.

Эш еще раз пролистал отчет, обдумывая свой следующий шаг. За Джоузи велось постоянное наблюдение. Эша настораживало ее одиночество. Естественно, он понимал, что современная городская женщина вольна жить так, как пожелает, и никто ей не указ. Тем не менее в отношении Джоузи его понимание почему-то не срабатывало. Одиночество художницы тревожило Эша все сильнее и сильнее. Интересно, этот ее предполагаемый Господин хоть знает, где она проводит дни? Он заботится о ее безопасности? Или просто трахается с ней, когда ему приспичит?

Эш негромко зарычал, потом спохватился, с трудом сглотнув вставший в горле комок. Надо попросту успокоиться и заняться более важными делами. Подумаешь, встретил женщину. Мало ли женщин встречалось ему на нью-йоркских улицах? Джоузи Карлайл. Ну и что? Кто она ему?

Подумав об этом, Эш ощутил себя отъявленным вруном. Таких, как Джоузи, он еще не встречал. А вот кто она ему — этого он пока не знал, потому и бесился.

Зазвонил мобильный телефон. Увидев номер звонящего, Эш нахмурился. Это был человек, нанятый им для слежки за Джоузи.

— Эш слушает.

— Мистер Макинтайр, это Джонни. Хочу сообщить вам свежие результаты наблюдений. Думаю, в плане того, что вы говорили, вам необходимо это знать.

Эш выпрямился и наморщил лоб:

— В чем дело? С ней что-то случилось?

— Нет, сэр. Она только что вышла из ломбарда, где продала несколько ювелирных украшений. Я был внутри и слышал ее разговор с приемщиком. Она говорила, что нуждается в деньгах. Ей нечем платить за квартиру. Приемщик спросил, хочет ли она заложить или продать украшения. Она сказала, что продать. Она сомневалась, хватит ли у нее денег выкупить их назад, если только ничего не изменится. Что должно измениться — я не знаю. Она об этом не говорила. Но я решил сразу же сообщить вам о ее посещении ломбарда.

Известие разозлило Эша. Черт бы подрал эту Джоузи! Она что, спятила? Продавать драгоценности какому-то вонючему ломбарду! Если ей понадобились деньги, что же ее Господин об этом не позаботился? Неужели он не мог внести плату за несколько месяцев вперед? Какого черта Джоузи шляется по ломбардам, если она принадлежит этому типу?

— Сэр, будут ли какие-нибудь распоряжения? — спросил Джонни.

— Скупите то, что она принесла. За любую цену. Мне наплевать, сколько заломит приемщик. Потом все это привезете мне.

— Да, сэр.

Эш отключился и тяжело откинулся на спинку кресла. Его мозг лихорадочно работал, прокручивая варианты. Через пару минут Эш встал, позвонил своему водителю и велел ждать его у входа в здание.

В коридоре он весьма некстати столкнулся с Гейбом.

— Эш, можно тебя на минутку? — крикнул Гейб, удивившись, что друг даже не остановился.

— Не сейчас, — на ходу ответил Эш. — Дел невпроворот. Я тебе потом звякну, окей?

— Эш!

Эш остановился, как норовистый конь, которому хотелось скакать дальше. Гейб догнал его.

— У тебя ничего не случилось? — осторожно спросил Гейб.

— Все в лучшем виде. Старик, мне действительно надо бежать. Потом расскажу.

Гейб кивнул, но недоверие в его глазах не исчезло. Эш не был настроен рассказывать о своих делах. Впрочем, Гейбу и собственных дел хватало выше головы. Только подумать: завтра у него свадьба. Скорее всего, Гейб хотел поговорить о свадьбе и о церемонии бракосочетания.

Чтобы не вызывать лишних подозрений, Эш спросил:

— Все свадебные приготовления завершены? Миа не лежит бездыханная? Моя помощь нужна?

— Представь себе, больше никаких приготовлений. Правда, Миа еще где-то носится. Поскорее бы пережить эту чертову церемонию. Миа — моя законная жена. Кстати, ты помнишь, что у нас вечером мальчишник? Джейс задумал. Миа, конечно, не будет в восторге. Сомневаюсь, что и Бетани обрадуется. Но Джейс клянется, что мы просто выпьем в баре «У Рика», как хорошие мальчики, и никаких крайностей, чтобы не злить наших девочек.

Черт побери! Он совсем забыл о мальчишнике. Все его мысли занимала только Джоузи. Мальчишник. Редчайший случай посидеть с друзьями в непринужденной обстановке.

— Хорошо. К восьми буду. Там и встретимся.

— Тогда до вечера, — кивнул Гейб. — Успеха в твоих делах.

Гейб опять пытался разнюхать, что к чему, но Эш был начеку. Гейб скрылся в дверях своего кабинета. Эш вызвал лифт. Времени у него было в обрез. Только бы галерея не закрылась раньше.

Галерея занимала скромное помещение и не относилась к числу модных и активно посещаемых. Эш это понял сразу, едва войдя и оглядевшись по сторонам. На Манхэттене таких галерей полным-полно. Владелец выставлял работы молодых безвестных художников, о которых еще никто не знал и которые жаждали, чтобы их открыли.

А вот и картина, написанная Джоузи. Эшу не требовалось подтверждения. Картина была похожа на художницу: такая же яркая, живая, беззаботная. Глядя на полотно, Эш чувствовал Джоузи. Видел ее, вспоминал ее запах, улыбку, глаза цвета океана, в которых легко утонуть. Конечно же, это ее работа. Он не мог ошибиться.

— Я могу вам чем-нибудь помочь?

Обернувшись, Эш увидел улыбающегося мужчину лет шестидесяти в поношенном костюме и стоптанных ботинках. Старомодные очки лишь подчеркивали обилие морщин на лбу и вокруг глаз.

— Это картина Джоузи Карлайл? — без обиняков спросил Эш.

Владелец галереи удивился, потом снова улыбнулся и махнул в сторону стены, где висела картина:

— Да. Это ее картина. Джоузи — прекрасная художница. Вот только… целеустремленности ей не хватает. Наверное, потому она до сих пор и не сделала себе имя. Она слишком разбрасывается, все еще ищет свой стиль. Узнаваемость манеры, если вы понимаете, что я имею в виду.

— Нет, не понимаю, — сказал Эш, начиная терять терпение. — Но мне нравится ее картина. Нравится ее творчество. Это все, что у вас есть из ее работ?

— Отнюдь нет, — возразил удивленный галерейщик. — У меня есть несколько ее работ. Я их периодически вывешиваю. Приходится экономить пространство. Я стремлюсь выставлять вещи, у которых выше шансы быть купленными. А из работ Джоузи мне, как ни прискорбно, удалось продать одну или две. Галерея не только искусство, но еще и бизнес. Эти стены должны работать.

— Я куплю у вас все ее вещи.

Пряча изумление, владелец галереи поспешил к стене и снял картину Джоузи. Картина была в простенькой раме. Эш сразу же решил, что заменит раму другой, более достойной таланта Джоузи. Но это потом. Сейчас главное — купить все имеющиеся ее работы и втолковать галерейщику, чтобы оставил за ним любую новую картину, которую она принесет.

Через несколько минут все произведения Джоузи были аккуратно расставлены на полу у стены. Владелец галереи уже собирался оформить покупку, как вдруг хлопнул себя по лбу:

— Вспомнил! У меня же есть еще одна ее картина. Поставил в дальний угол запасника. Джоузи принесла ее пару дней назад. Мне не хватило духу сказать ей, что я не могу складировать ее работы. Тем более это я ей уже говорил. Художники — они…

— Ту картину я тоже возьму, — перебил его Эш.

— Вы готовы купить картину не глядя?

— Если ее написала Джоузи, да, — кивнул Эш. — Я хочу купить все ее работы, которые есть в вашей галерее.

— Что ж, отлично, — просиял галерейщик. — Представляю, как обрадуется Джоузи. Мне не терпится сообщить ей об этом.

Он собрался пойти в запасник, но Эш остановил его:

— Можете говорить ей что угодно, но ни в коем случае не называйте моего имени. Вообще ни слова обо мне. Я требую полной анонимности, иначе наша сделка не состоится. Понятно? Я оставлю вам свою визитку. Если Джоузи принесет что-то новое, сразу же звоните мне. Я готов покупать все, что выходит из-под ее кисти или карандаша. Я буду платить вам вдвойне, пока вы… не сделаете попыток нажиться на ней. Учтите, мне это сразу станет известно, а потому лучше и не пытайтесь. И еще: двойная плата должна гарантировать мне преимущественное право покупки всех работ Джоузи. Думаю, в ваших же интересах попросить ее нести сюда все, что у нее есть. А ваши «пойдет — не пойдет» оставьте для других художников.

— Д-да, к-конечно, — начал заикаться галерейщик. — Я сделаю так, как вы хотите. Джоузи я скажу, что человек, пожелавший остаться неизвестным, купил все ее работы, какие были у меня в галерее. Вряд ли она будет допытываться, кто это. И естественно, я попрошу ее принести мне все, что она захочет.

— Отлично, — кивнул Эш. — В таком случае мы поняли друг друга.

— Абсолютно. А сейчас позвольте мне сходить за оставшейся картиной. Вы хотели бы забрать их с собой? Или вам их доставить?

— Эту я возьму с собой. — Эш указал на первую картину. — Остальные попрошу отвезти ко мне домой.

Владелец галереи кивнул и поспешил в запасник, откуда вынес картину. Она была без рамы, завернутая в защитную пленку.

Эш протянул владельцу свою кредитную карточку и смотрел, как тот подсчитывает общую стоимость покупки. Он не стал спрашивать о сумме комиссионных, но судя по тому, сколько он заплатил, Джоузи должна получить достаточно, чтобы в ближайшее время не думать о деньгах.

В ближайшее время. А потом? Об этом Эш не беспокоился, поскольку собирался занять в жизни Джоузи определенное место. А пока пусть радуется внезапно проданным картинам.

Глава 3

Десять минут девятого Эш подошел к отдельной кабинке, где уже сидели Гейб и Джейс, угощаясь выпивкой. Эш приветственно махнул друзьям.

— Чем будешь травиться? Своим любимым пойлом? — поинтересовался Джейс, когда Эш сел рядом.

Появившаяся официантка одарила всех сексуальной улыбкой, потом уперлась локтем в плечо Гейба.

— Грустно слышать, что такой роскошный мужчина снимается с продажи, — кокетливо сказала она.

Гейб молча и без всякого удовольствия смотрел на ее руку. Официантка поняла намек и тут же обратилась к Эшу:

— А что принести вам?

Эш сегодня вполне обошелся бы без выпивки, однако ему не хотелось портить другу вечер. Фактически это был их последний холостяцкий вечер. Конечно, завтра не все они женятся, а только Гейб. Но свадьба Джейса и Бетани тоже не заставит себя долго ждать… Их последний холостяцкий вечер. По сути, конец почти двадцатилетнего периода, когда они играли по-крупному и жили свободно.

Впрочем, игра по-крупному останется. Миа и Бетани — умные девушки и не станут ревновать своих мужчин к работе. Это не тот вариант, когда брак становится обузой.

— Мне скотч, — наконец сказал Эш.

— Так трудно было выбрать? — растягивая слова, спросил Джейс.

Эш улыбнулся, хотя его улыбка скорее сошла бы за гримасу. Вскоре официантка принесла ему порцию скотча. Теперь можно было говорить тосты и пить.

— Ну что, выпьем за Гейба? — предложил Эш. — Он первый из нас ныряет в водоворот семейной жизни. Но поскольку это происходит не впервые, выпьем за его вторую попытку.

В другое время и в другом состоянии Эш повел бы себя тактичнее и не стал бы вспоминать неудачный первый брак Гейба, продлившийся недолго и окончившийся скандальным бракоразводным процессом.

Как и следовало ожидать, Гейб нахмурился, но бокал поднял.

— Миа — это моя первая настоящая попытка. Первая и единственная, — отрезал он.

Джейс кивнул:

— После Лайзы мы наблюдаем несомненный апгрейд человеческой личности. Тебя можно поздравить с отличным выбором.

— Какой брат не мечтает сплавить сестрицу замуж? — хмыкнул Эш.

— Ты считаешь, что Миа — плохой выбор? — недовольно спросил Джейс.

— Раз уж ты заговорил про апгрейд, обнови себе чувство юмора и не давай Гейбу повода двинуть мне по заднице. Если он это сделает, я в долгу не останусь, и завтра он явится на собственную свадьбу с приличным фингалом.

— Кто это обещает мне приличный фингал? — встрепенулся Гейб. — Прежде чем ты доберешься до моей физиономии, я тобой, придурок, весь пол здесь вымою.

Эш выпучил глаза.

— Парни, вам не кажется, что мы увязаем в болтовне? — спросил он, откидываясь на спинку мягкого стула. — Завтра у Гейба свадьба, а мы сидим тут, как старые пердуны, и лакаем по капельке. Это, извините, не мальчишник, а старикашник какой-то.

— Тебе-то что, — сухо ответил ему Джейс. — Ты можешь хоть на карачках приползти, и тебе не придется держать ответ перед любимой женщиной. А нам с Гейбом Миа и Бетани хвосты накрутят, если мы устроим нечто похожее на настоящий мальчишник. Извини, старик, но отрыва по полной сегодня не будет.

— И потом, мы уже слишком большие мальчики, чтобы лакать бесконтрольно, — поддержал его Гейб. — Глупо корчить из себя первокурсников, впервые попавших на студенческую вечеринку.

— Вот и выпьем за наше взросление, — предложил Джейс.

— Ну, раз вы так, я присоединяюсь, — заявил Эш. — А неужели мы тогда действительно узюзюкивались в дым?

— Сдерживающие центры у нас все-таки работали, — засмеялся Гейб. — А в остальном — сам должен помнить времена колледжа. Попойка, секс. Или секс, попойка. Когда как.

— По крайней мере, я помню всех девчонок, с которыми спал, — сказал Джейс.

— Скажи спасибо Эшу. Он идеальный напоминальщик, — парировал Гейб. — Поскольку я был далек от прелестей группового секса, то помню далеко не всех, кого трахал. Но помню, что трахал.

— Слушай, а это мысль! — оживился Эш. — Жаль, запоздалая. Мы ведь так и не попробовали секс вчетвером.

Джейс засмеялся. Даже Гейб не выдержал и присоединился к обсуждению перспектив секса вчетвером. Естественно, обсуждению чисто теоретическому.

После нескольких скромных порций Гейб стал беспокойно поглядывать на часы. По всему чувствовалось, что ему хочется скорее вернуться домой, к Миа. И плевать Гейбу на давние традиции, запрещавшие жениху видеть невесту накануне свадьбы. Гейб уляжется с Миа в постель и утром проснется вместе с ней. Возможно, они даже опоздают на церемонию, поскольку начнут уже сегодня вечером. Точнее, ночью.

— Мы не смеем тебя задерживать, — официальным тоном произнес Эш.

Гейб дернулся, виновато посмотрев на друзей. Джейс засмеялся и спросил:

— И сколько продлится ваш медовый месяц? Ты ведь нам ничего не говорил, а я не видел, чтобы ты вносил поправки в деловой календарь.

Гейб сразу помрачнел:

— В течение ближайших двух недель я вообще не желаю слышать о работе. Уеду без ноутбука. Даже мобильник не возьму. Если в мое отсутствие компания провалится в тартарары, пеняйте на себя.

— Тоже, испугал, — пробормотал Эш. — Мы и так с Джейсом тянем всю работу. А ты сидишь и думаешь о Миа.

— Какой-то куцый медовый месяц у тебя получается, — удивился Джейс. — Я считал, четыре недели — это минимум, когда мы не будем лицезреть тебя на работе.

— Думаете, мне не хотелось растянуть все это месяца на два? Но пока хватит и двух недель. Зато теперь я буду чаще уезжать в отпуск. Есть слишком много мест, где Миа хочется побывать, и я не смею ей отказать.

— Старик, ты заслужил достойный отдых, — искренне сказал Эш. — Ты и так годами работал, не поднимая задницы. Я уж не говорю про твой первый дерьмовый брак. А сейчас рядом с тобой замечательная женщина, да и денег у тебя столько, что при всем желании ты не сумеешь их потратить. Пора сбавлять обороты и наслаждаться плодами своего труда. Только не перегни палку с Миа. Она всегда будет тебя любить. Просто уму непостижимо, что в свое время ты выбрал такую холодную и расчетливую суку, как твоя бывшая.

— Нечего портить мне вечер разговорами о бывшей! — сердито бросил ему Гейб.

— Извини. К слову пришлось.

— Как у вас с планами на продолжение рода? — спросил Джейс, торопливо гася эту ненужную перепалку. — Миа тебя уже уговорила?

— Ей и не надо меня уговаривать, — пожал плечами Гейб. — Мой возраст не уменьшается, а увеличивается. Для меня главное, чтобы Миа сама была готова к материнству. Она еще слишком молода. Времени предостаточно. Если ей надо, я готов подождать. Но она заявляет, что хочет большую семью, и чем раньше, тем лучше.

— Иными словами, ты делаешь все возможное, чтобы поскорее ее обрюхатить, — заключил Эш.

Гейб качнул бокалом в сторону Эша. Джейс поморщился. Его даже передернуло, и он торопливо приложился к бокалу.

— Парни, завязывайте с подобными разговорами. Не забывайте, что речь идет о моей сестре. Мне захотелось поскорее оказаться дома и отмыть уши от ваших слов. А заодно и глаза, потому что у меня такие картинки мелькают…

Гейб удивленно посмотрел на него. Эш усмехнулся.

— Я рад, что у меня есть такая поддержка, как вы, — уже без тени улыбки сказал он друзьям. — Миа очень важно, что завтра вы оба будете на нашей свадьбе. А мне это еще важнее. Мы дружим чертову пропасть лет. Вы мои самые дорогие гости. Мне не нужна пышная свадьба с кучей шишек и знаменитостей. Я вообще предпочел бы ограничиться узким кругом. Мы с Миа, вы двое… и, разумеется, Бетани.

— Очень впечатляющая речь, старик, — с нескрываемым удивлением признался Джейс.

— Прежде всего правдивая.

— А вообще, поздравляю тебя, старик, — сказал Эш, ударяя своим кулаком о кулак Гейба. — Я счастлив за вас обоих. Главное, береги Миа, и тебе не понадобятся никакие тылы в виде нас с Джейсом.

Джейс кивнул.

— Кстати, а куда ты сегодня так несся? — спросил Гейб.

Эш заерзал. Он искренне надеялся, что Гейб забудет их столкновение в коридоре. Не забыл. Тут еще и Джейс уши навострил.

— Я же тебе тогда сказал: дела.

— Но вид у тебя был слишком уж озабоченный. Ты меня едва не сбил с ног. Не удивлюсь, если ты меня вообще не заметил. — Чувствовалось, Гейбом движет не просто любопытство. — Эш, меня не будет целых две недели. Твои дела как-то связаны с нашей компанией?

— Успокойся. К нашей компании они не имеют никакого отношения, — с максимальным бесстрастием ответил Эш. — Так что смело отправляйся в свадебное путешествие.

— Опять твоя чертова семейка напомнила о себе? — предположил Джейс. — Никак не перестанут тебя доставать. Думал, после того обеда с дедом ты послал их подальше и потребовал забыть о твоем существовании.

— Я с тех пор никого из них не видел. Они мне не звонили. Сходил на обед, ублажил деда, поиграл в заботливого внука. А потом сказал родителям, чтобы не совались в мою жизнь.

— Они у тебя назойливые, как мухи, — усмехнулся Гейб.

Мухи. Пожалуй, скорее вроде летающих гадюк. Поначалу Эш еще пытался выстроить отношения с родней. Гейб и Джейс ему всячески помогали, посещая вместе с ним семейные торжества. Но родители Эша умели выбить из колеи даже их, совершенно чужих людей. С недавних пор Эш заявил друзьям, что дальше с родней будет разбираться сам. Ему не хотелось, чтобы Миа и Бетани оказались жертвами их ядовитых укусов. Особенно Бетани. Эта девочка и так хватила в жизни горя, чтобы позволять его родне упражняться на ней в своем язвительном остроумии.

— Эш, может, ты просто не хочешь нам говорить? — не отставал Джейс. — Гейба с Миа в городе не будет, но мы с Бетани остаемся, и ты всегда можешь на нас рассчитывать.

— Спасибо, Джейс. Но я большой мальчик и сам справлюсь с бзиками своих мамочки и папочки. Спасибо за поддержку. Как ни странно, родня затихла. Подозрительное затишье. Наверное, затевают новую гадость. Я просто жду. Мне не привыкать.

Гейб снова посмотрел на часы:

— Если вы не против, поеду-ка я домой, к Миа. Штурвал нашего корабля я оставляю в надежных руках. Чем скорее пройдет ночь и наступит завтра, тем скорее Миа станет моей женой и тем раньше мы отправимся с ней в свадебное путешествие.

Чувствовалось, ему и Джейсу не терпелось отправиться по домам. Они бы и уехали, если бы не вопрос Эша:

— Кстати, Гейб, давно хотел тебя спросить. Ты ведь так и не объяснил, почему мы вдруг выкинули Чарльза Уиллиса из парижского проекта, будто горячую картофелину из штанов. Потом следом ушли еще два крупных инвестора. Ты помнишь, каких усилий нам стоило спасти проект. Что ты не поделил с Уиллисом?

Лицо Гейба превратилось в маску. Он поджал губы. Джейс смотрел на него и тоже ждал объяснений. Тогда, в конце прошлого года, Гейб просто сообщил им, что Уиллис покидает проект, но следом по непонятным причинам ушли и два других инвестора. Одного из них — богатого техасца — было особенно жалко терять, поскольку друзья надеялись на длительное сотрудничество с ним.

Эш удивлялся: почему они тогда не потребовали от Гейба объяснений? Наверное, только из-за того, что нужно было срочно искать других инвесторов и спасать проект.

— Уиллис умел пустить пыль в глаза, — угрюмо произнес Гейб. — И я ловился на его болтовню, пока мы не встретились в Париже. Там мне стало ясно: нужно гнать его из проекта, и как можно раньше. Я сделал это в интересах компании, приняв всю полноту решения на себя. Да, вы равноправные партнеры и имеете право знать все подробности. Но скажу вам честно: у меня просто не было времени на пространные объяснения. Особенно после ухода еще двоих инвесторов. Нужно было спасать проект и нашу репутацию.

Джейс слушал, наморщив лоб. Он чувствовал: Гейб чего-то недоговаривает. У Эша возникло схожее ощущение, однако лицо Гейба оставалось непроницаемым. «Действия в интересах компании»? Он что, считает их наивными первокурсниками? Скорее всего, в Париже у Гейба с Уиллисом что-то произошло на личной почве. А на такие темы Гейб говорить не станет, сколько его ни пытай. Самое удивительное, что после разрыва с их компанией Уиллис вообще исчез с делового горизонта.

Черт с ним, с Уиллисом. Главное, они тогда буквально вылезли из кожи вон, но нашли новых инвесторов и спасли парижский проект. Дружба дружбой, но есть и личное пространство, куда нельзя соваться даже лучшим друзьям.

— Если вопросов больше нет, я отправляюсь домой к своей будущей жене, — заявил Гейб.

Он встал. Следом встал и Джейс. Черт побери, неужели они стареют? Еще и десяти нет, а они уже сматывают удочки и по домам. Правда, этих двоих дома ждут любимые женщины. Наверное, Эш на их месте тоже торопился бы домой. Может, потом, когда семейная жизнь войдет в привычку, их снова потянет посидеть с друзьями.

Гейб прыгнул в машину, махнул им рукой и укатил.

— Тебя подвезти? — спросил у Эша Джейс. — Или тебя ждет твой водитель?

Эш думал, как лучше поступить. Продолжать разговор ему не хотелось, но уклончивые ответы Гейба лишь подхлестнули любопытство Джейса. Если сейчас он не поедет с Джейсом, это будет стратегической ошибкой. Дополнительным поводом для домыслов и подозрений.

— Как Бетани? — спросил Эш, садясь в машину Джейса.

Он решил сосредоточить их разговор на Бетани, надеясь, что тогда Джейс не полезет к нему с расспросами. Расчет оправдался. Лицо Джейса расплылось в улыбке.

— Бетани — умница. Все разговоры только о колледже и учебе.

— А насчет Кингстона новости есть? Он по-прежнему ведет себя как редкостный идиот?

Поначалу Бетани представила им Джека Кингстона как своего брата. Позже выяснилось, что никакого родства между ними нет, и этого парня правильнее было бы назвать ее собратом по мытарствам. Бетани считала себя многим обязанной Джеку. Не так давно Джек едва не погубил ее, подмешав в какао сильнодействующий препарат. Сам он утверждал, что решил свести счеты с жизнью и отраву приготовил для себя, а Бетани по чистой случайности взяла его кружку. Только ради Бетани Джейс не стал давать этому делу ход, и Джек сейчас проходил принудительное лечение от наркомании. Эш, когда узнал о случившемся, был готов размазать Джека по стенке. По его мнению, место этой мрази — в тюрьме. Джейс тоже не колеблясь отправил бы Джека за решетку, но это больно ударило бы по Бетани. Джека все-таки арестовали. Джейс нанял ему адвоката, и тот добился соглашения между обвинением и защитой. Тюремный срок Джеку заменили принудительным лечением, после которого он попадал под пристальное наблюдение полиции.

— Пока никаких новостей, чему я только рад, — сказал Джейс.

— А Бетани? — осторожно спросил Эш. — Продолжает волноваться за него?

— У нее бывают хорошие и плохие дни, — вздохнул Джейс. — Я стараюсь, чтобы ее мысли крутились вокруг ее будущей учебы, вокруг нашей жизни. Тогда все идет прекрасно. А потом… она вспоминает про Джека, и настроение у нее портится. Где-то она понимает, что он человек конченый, но смириться с этим не может. Возможно, никогда не смирится. Она продолжает его любить как настоящего брата, хотя и понимает, что по его милости могла загреметь на тот свет.

— Представляю, каково тебе, — тихо произнес Эш.

— Да уж.

Они подъехали к дому Эша. Эш обрадовался, что Джейсу не хватило времени полезть к нему с расспросами. А Джейс обязательно полез бы. И Эш полез бы, если бы чувствовал, что с Джейсом творится неладное. Но теория не всегда вязалась с практикой. Как бы это ни называлось: двойными стандартами, беззастенчивым лицемерием или иным словом, — Эшу сейчас не хотелось ничего рассказывать.

— Увидимся завтра? — спросил Джейс, когда Эш вылезал из машины.

— Да. Постараюсь не опоздать. Миа к алтарю поведешь ты?

— Естественно.

— Может, устроить маленькую репетицию или что-то типа этого? — предложил Эш.

Его опыт участия в свадебных церемониях ограничивался первым браком Гейба, однако для свадеб такого масштаба, как у Гейба и Миа, репетиции являлись обычной практикой.

— Старик, репетиция уже была, — засмеялся Джейс. — Вчера вечером. Мы думали, ты появишься. Ничего особенного тебе бы делать не пришлось. Только стоять рядом с Гейбом. Миа хотела ополчиться на тебя. Я прикрыл твою задницу. Сказал, что репетиция репетицией, а дел у нас в компании невпроворот и ты, как настоящий друг, взвалил их на свои плечи, пока Гейб репетирует. Она поверила и простила тебя.

— Черт бы меня подрал! Хорош друг. Но клянусь, я действительно забыл. Я бы даже не вспомнил про завтрашнюю свадьбу, не столкнись я сегодня с Гейбом в коридоре.

— По-моему, ты где-то витаешь, — с нескрываемым любопытством заключил Джейс. — У тебя действительно ничего не случилось? Или это касается нашей работы? Впрочем, не думаю. С работой у нас полный порядок. Гейб постарался. Обеспечил все тылы и создал стратегические запасы. Мы тоже могли бы куда-нибудь поехать. Втихаря.

— Гейб и за собственных детей все будет делать сам, — усмехнулся Эш.

Джейс высунулся из машины:

— Слушай, я понимаю… что-то изменилось. Я это чувствую с тех пор, как появилась Бетани. Но я не хочу, чтобы менялось главное. Эш, ты неотъемлемая часть семьи. Нашей общей семьи.

— Да, что-то изменилось, — согласился Эш. — И это надо принять. Я учусь жить в новой реальности. Джейс, не надо создавать проблему там, где ее нет. Будь счастлив и дари счастье Бетани.

— Ты говоришь серьезно или подыгрываешь мне? — недоверчиво спросил Джейс. — Я-то видел, как все это ударило по тебе. И не только я.

Эш заставил себя улыбнуться:

— Если честно, да, поначалу ударило. Но я учусь принимать то, чего не в силах изменить. И не надо быть мне нянькой. Вы с Гейбом дали мне немало стимулов для взросления. Так что иди к своей любимой женщине. Завтра увидимся. Придется надевать этот чертов смокинг. Только ради Миа, иначе бы я вообще не пошел.

— Я тебя отлично понимаю, — засмеялся Джейс. — Мы с Бетани предпочли бы пожениться тайком.

— Вы уже назначили дату?

Их помолвка состоялась в день рождения Бетани, когда ей исполнилось двадцать четыре года. Насколько помнил Эш, о дате свадьбы разговоров пока не было. Или он и здесь что-то пропустил?

— Нет, еще не назначали. Надо обождать, пока закончится вся эта история с Джеком. Не хочу, чтобы в день бракосочетания она думала о нем. После того как он выйдет из клиники и начнет учиться жить в нормальном мире, я придумаю экзотическое путешествие в далекие края. Там мы и поженимся. Прямо на пляже.

— Шикарная идея. До завтра, старик.

Эш закрыл дверь, постучал по стеклу возле места водителя. Машина тронулась, а Эш побрел к своему дому.

Вспомнив о картине, которую он привез от галерейщика, Эш поспешил в спальню. Торопясь на встречу с друзьями, он так и не развернул холст. По дороге из галереи Эш решил, что остальные картины Джоузи он разместит в гостиной, а эту повесит в спальне. Сгорая от любопытства, он принялся аккуратно снимать защитную пленку.

— Боже милосердный! — прошептал он.

Картина была… ошеломляющей. Дерзкой и безмерно сексуальной.

Неужели это… ее автопортрет?

Первым, что бросилось ему в глаза, была ее татуировка. Точнее, то, что Эш вообразил ее татуировкой, увидев крошечный фрагмент узора на талии. На холсте татуировка располагалась в том же месте и напоминала цветочный орнамент.

Картина изображала обнаженную женщину, стоящую в профиль. Зрителю было видно только одно бедро. Перекрещенные руки женщины прикрывали грудь, хотя один бугорок дразняще выглядывал из-под руки. А по всему боку, начинаясь от бедра, вниз спускалась красочная татуировка с цветочным узором. Татуировка повторяла изгиб бедра и исчезала между ног.

Должно быть, узор продолжался на внутренней стороне бедра. Эшу не терпелось узнать, точная ли это копия татуировки на бедре самой Джоузи. Пожалуй, Эш очень давно не был охвачен таким жгучим любопытством. Но ему хотелось не только знать. Он мечтал пройтись по всему орнаменту пальцами и языком.

Эш смотрел на картину, впитывая каждую деталь. Владелец галереи — просто старый осел, не смыслящий в искусстве. Как он мог не выставить такую красоту? Он вообще видел картину или тупо унес в запасник, даже не приоткрыв краешка пленки?

По спине женщины вились длинные светлые волосы. Их края были слегка приподняты, словно от ветра. Эш залюбовался линией ее руки. Тонкой, изящной, бесконечно женственной и настолько красивой, что у Эша заныли яйца.

Надо же, его зациклило на женщине, которую он видел всего один раз. И картина ничем не могла ему помочь.

Завтра картина обретет достойную раму и займет место над кроватью, чтобы Эш видел ее всякий раз, когда входит в спальню. Нет, пожалуй, он повесит картину на противоположную стену, чтобы обнаженная женщина встречала его пробуждение и провожала в сон.

Зациклило — это еще мягко сказано. Эш попросту свихнулся на Джоузи. Платонические вздохи и мечтания не для него. Он должен познакомиться с ней поближе.

Послезавтра Джонни привезет ему на работу украшения, выкупленные в ломбарде. Можно было бы и завтра, но завтрашний день напрочь выпадет из-за свадьбы Гейба. А потом, когда украшения окажутся в руках Эша, он придумает, как их вернуть ей. Конечно, можно было бы послать украшения почтой, но тогда ему точно не видать Джоузи. Нет, они обязательно должны увидеться, причем скоро.

Глава 4

Никогда еще Эш так не торопился на работу, как сегодня. Все впечатления от вчерашней свадьбы Гейба и Миа отступили на задний план, едва в его руках очутилась шкатулочка с украшениями, которые Джоузи продала в ломбарде. Эш внимательно рассмотрел каждую вещь, после чего завернул их в мягкую упаковочную бумагу, чтобы не повредить.

Даже не будучи знатоком ювелирных украшений, он сразу понял: эти драгоценности отнюдь не подделка «под старину». Перед ним лежали настоящие драгоценности из совсем иной эпохи. Они стоили гораздо дороже, чем Джоузи за них получила. Судя по тому, сколько приемщик ломбарда запросил с Джонни, этот человек знал их истинную цену.

В данном случае отчаянная нужда Джоузи в деньгах сыграла только на руку Эшу. Конечно же, она поступила опрометчиво. Нельзя продавать такие красивые старинные вещи за гроши. Увы, у Джоузи не было иного выбора: деньги ей требовались немедленно, чтобы не оказаться на улице. Эш радовался возможности исправить ее оплошность. Но появятся ли у него другие возможности, связанные с этой женщиной?

Должны появиться. Эш себя знал. Он был требовательным и напористым, и это его вполне устраивало. Он такой, какой есть. Он всегда знал, чего хочет. Сейчас он хотел Джоузи. Значит, нужно произвести вбрасывание и гнать мяч.

Черт! Он же просил его не беспокоить. Кому еще он там понадобился? Эш с раздражением вдавил кнопку интеркома:

— Элинор, я же просил…

— Извините, мистер Макинтайр, но в приемной находится ваша сестра. — В голосе секретарши звенело недовольство. — Она желает вас видеть.

Элинор работала в компании давно и потому знала, как Эш относится к своей родне. Даже их звонки выводили его из равновесия. Но до сих пор визитов на работу не было. Неудивительно, что появление сестры Эша секретарша расценила как вторжение на запретную территорию.

Какого черта Бриттани притащилась? Не иначе как их мамочка задумала очередную пакость, решив исполнить замысел руками его сестры. У Эша сразу подскочило давление. Нет, придется все-таки еще раз навестить это змеиное гнездо и вправить им мозги.

— Пропустите ее, — буркнул он в интерком.

Их разговор будет происходить при плотно закрытых дверях. Нечего отравлять воздух компании миазмами семейства Макинтайр. Эш решил уделить сестре не больше десяти минут, а затем вежливо, но решительно выпроводить, напомнив, что ни ей, ни кому-либо из родни у него на работе делать нечего. Вероятно, мать решила поменять стратегию. До сих пор весь яд изливался на Эша во время семейных сборищ.

Впрочем, его родня и сама избегала показываться в ХКМ. Иначе им пришлось бы в открытую признать успехи Эша, а не шептаться о его достижениях как о чем-то постыдном. Каждая минута, проведенная здесь, была бы для них тяжким испытанием. Эш-сумасброд достиг всего сам, без их помощи, денег и протекции.

В дверь осторожно постучали.

— Входи, не заперто.

Дверь медленно открылась. Бриттани сейчас напоминала девчонку-школьницу, вызванную к директору. Она не просто нервничала. Она была перепугана.

«Неужели мать так ее накрутила?» — подумал Эш.

— Эш, у тебя найдется немного времени? — робким, дрожащим голосом спросила Бриттани. — Мне нужно с тобой поговорить.

Внешне Бриттани была точной копией матери. Природа не обделила их мать привлекательностью. Пожалуй, Бриттани была даже красивее. Вот только мало кто знал, что у их матери за миловидной внешностью скрывалось отвратительное нутро. Но Эш знал и потому не мог относиться к матери иначе, чем относился. Внутри красиво причесанной головы обитал холодный, расчетливый ум. Эш давно убедился, что его мать любит только себя. Удивительно, как при таком эгоцентризме она решилась родить, причем не одного ребенка, а четверых!

Помимо младшей сестры, у Эша было два старших брата, целиком находившихся в тисках влияния отца и матери. Эш стал припоминать возраст Бриттани. Кажется, ей около тридцати. Или уже перевалило за тридцать? Года и дня ее рождения Эш не помнил и ничуть не сокрушался по этому поводу. Похоже, на Бриттани родители давили еще сильнее, чем на братьев.

Сестра успела побывать замужем. Выбором мужа, естественно, занималась сама мать. Бриттани тогда едва успела окончить колледж. Муж был чуть ли не на двадцать лет ее старше. Богатый, имеющий вес и влияние в обществе. Все как требовалось матери. Но брак оказался непрочным: через два года Бриттани развелась. Мать тогда была вне себя от ярости и во всем обвиняла дочь. Ради любопытства Эш решил через свои каналы поподробнее разузнать о Роберте Гановере (так звали мужа Бриттани). Оказалось, у этого парня весь шкаф ломился от скелетов.

Такого человека Эш не пожелал бы в мужья не только своей сестре, но и любой женщине. Он заблаговременно предупредил сестру: Роберт вовсе не такой, каким кажется. Но Бриттани не смела перечить материнской воле и пошла на заклание.

Удивительно, как у нее потом хватило сил развестись. И ведь настояла на своем, невзирая на родительские вопли. Эшу тогда показалось, что его сестра не совсем безнадежна.

— Что-то случилось? — ровным, бесстрастным тоном спросил Эш.

Жестом он пригласил сестру сесть. Та робко присела на краешек стула. Каждый ее жест выдавал беспокойство и неуверенность.

— Мне нужна твоя помощь, — почти шепотом сказала Бриттани.

— Что у вас там опять? Поцапалась с нашей дражайшей мамочкой и зовешь меня на подмогу?

Бриттани сердито посмотрела на брата:

— Эш, не говори со мной в таком тоне. Конечно, я заслуживаю твоих упреков и насмешек. Найдется куча причин, чтобы отхлестать меня вдоль и поперек. Но я хочу… вырваться и прошу тебя помочь. Мне было стыдно сюда идти, стыдно тебя просить. Но мне больше не к кому обратиться. Дед прочтет мне нотацию, а потом все расскажет матери. Помощи от него я не дождусь. Ты его любимец, а остальных внуков он считает слизняками. Дед нас терпеть не может.

Чувствовалось, это не спектакль, разыгранный по указке матери. Видимо, Бриттани что-то сильно допекло.

— Итак, ты хочешь вырваться, — сказал Эш, наклоняясь вперед. — Вырываться можно по-разному и из разных ситуаций. Поточнее можно?

— Я хочу вырваться от них, — дрожащим голосом повторила Бриттани. — Расстаться с ними со всеми.

— Да чем они тебя так достали?

— Думаешь, я пришла к тебе после очередного скандала? Нет. У нас все тихо. Но ты сам знаешь, какие они. Эш, я всегда тебе завидовала. У тебя нашлись силы плюнуть на них и пойти своей дорогой. А что успела я? По выбору матери вышла замуж. Честно пыталась построить семью — и что? Полный провал. Развод, по которому я не получила ни цента. Тогда я и не думала о деньгах и лишь радовалось, что наконец-то рассталась с этим монстром. Я устала так жить. И хочу вырваться. Я привыкла целиком зависеть от родителей. Долго жила с уверенностью, что без их помощи пропаду. Но больше я не хочу их помощи. Это дополнительная зависимость от них, дополнительные ниточки, за которые они потом будут меня дергать. Мне уже тридцать. Ни нормальной работы, ни денег, ни жизни. Ничего.

Безысходность, звучавшая в ее голосе, больно ударила по Эшу. Он очень хорошо понимал ее состояние. Такая жизнь когда-то светила и ему. Такой жизнью жили оба его брата. Эшу не понравились потемневшие глаза и забитый взгляд Бриттани. Было время, когда сестра во всем подражала матери, и тогда Эш думал, что она станет такой же сукой. Но сейчас Бриттани больше напоминала щенка, которого постоянно пинают и бьют.

— И что же ты хочешь делать? — спросил Эш.

— Если честно, сама не знаю. Правда, глупый ответ? Но я действительно не знаю, с чего начать. Думала, подруги что-нибудь подскажут… Зато узнала, какие у меня подруги. Развлекаться вместе — пожалуйста. Для этого у них всегда найдется время. А сейчас я, видите ли, «гружу их своими проблемами». Просто удивительно, как им всем сразу стало некогда. Теперь ты понимаешь, почему я пришла к тебе.

— Хорошо, я тебе помогу. — Эш продолжал говорить спокойно, подавляя нахлынувшие воспоминания о своих баталиях с родителями. — У Джейса есть квартира. Раньше там жила Миа, а потом — его невеста. Сейчас квартира пустует. Я мог бы выкупить ее у Джейса или договориться, чтобы ты там пожила, пока не найдешь себе другое жилье. — (Бриттани испуганно посмотрела на брата.) — Ты сейчас где-нибудь работаешь? — спросил он. — (Она покраснела и потупила глаза.) — Бриттани, я не собираюсь тебя упрекать. Просто спрашиваю, чтобы знать, какая еще помощь тебе требуется.

— Нет у меня никакой работы, — покачала головой сестра. — Ты не думай, что я привыкла сидеть на родительской шее и не хочу работать. Но на что я сейчас годна?

— Представь себе, очень на многое, — сказал Эш. — Умом ты не обижена. У тебя есть образование. Ты просто боялась выйти в реальный мир. — (Бриттани кивнула.) — Я могу тебя устроить в один из наших отелей, но учти: там действительно придется работать и отвечать за то, что тебе поручено. В моих силах сделать так, чтобы тебя взяли. И только. Никаких послаблений как сестре Эша тебе не будет. Не справишься, с тобой расстанутся. Поняла?

— Поняла. Спасибо, Эш. Даже не знаю, что сказать. Мы… Я гадко относилась к тебе. — В глазах Бриттани блестели слезы. — Наши тебя ненавидят, потому что не могут тобой управлять. Мною они управляли с самого детства. Теперь они возненавидят и меня.

Эш ободряюще стиснул ей руку:

— Не бойся их, Бриттани. Пусть ненавидят. Ты молодая смышленая женщина. Ты сумеешь построить жизнь по своим меркам. Тебе нужно немного помочь. Но ты должна проявить силу и упорство. Меня бы закидали камнями за то, что я называю собственную мать сукой, но нас никто не слышит, а ты со мной согласишься. Как только она поймет, что это не твой каприз, она пустит в ход весь свой арсенал.

— Спасибо, — прошептала Бриттани. — Эш, когда-нибудь я обязательно отдам тебе этот долг. Клянусь.

Эш опять стиснул ее руку:

— Самый лучший способ отдать мне долг — это жить своей жизнью и не позволять, чтобы они вновь затянули тебя в их болото. Я тебе помогу. Сделаю все, что в моих силах, чтобы оградить тебя от их щупальцев. Но и ты сама должна быть сильной и стойкой. Я был бы только рад, если бы у меня снова появилась сестра.

Бриттани обеими руками сжала его ладонь. Ее глаза сияли.

— И я хочу того же.

— Тогда я сейчас позвоню Джейсу и узнаю насчет квартиры. Если не получится поселить тебя туда, поищем другое место. Тебе помочь вывезти вещи от родителей?

— Я уже все собрала. Вещи здесь, в приемной. Одежда, разные мелочи. Больше ничего не взяла. Я сюда приехала на такси. Ехала и не знала, что буду делать, если ты откажешься говорить со мной.

— Как видишь, не отказался. Теперь давай заниматься твоим устройством. Я же собирался звонить Джейсу. На сегодня поселим тебя в нашем отеле. Квартира если и свободна, то там шаром покати. Но это дело поправимое. Тебе нужно будет открыть счет в банке, и я перечислю на него некоторую сумму, чтобы тебе хватило до первой зарплаты. Обживешься, затем мы встретимся и обговорим твою работу. К тому времени я тебе что-нибудь подыщу.

Бриттани встала и вдруг порывисто обняла Эша. Он подхватил сестру и тоже обнял. Эш не помнил, когда они в последний раз обнимались.

— Эш, о таком брате можно только мечтать. Как я по тебе скучала. И какая я была дура, что верила матери, когда она говорила разные гадости о тебе. Мне так стыдно за прошлое. Ведь ты имел полное право выставить меня и сказать, чтобы больше не попадалась тебе на глаза. Я никогда не забуду твоей помощи. Никогда.

Эш терпеливо ждал, когда закончится ее эмоциональный всплеск. Хорошо еще, что без бурных рыданий. Странный день. Кто бы мог подумать, что у него сегодня вдруг произойдет примирение с сестрой. Гейб с Джейсом не поверят. Хотя Гейбу сейчас ни до кого, кроме Миа. Когда он вернется, Бриттани уже вовсю будет учиться жить самостоятельно.

А вот Джейс очень удивится и, наверное, скажет, что Эш попросту спятил. Друг хорошо помнил, как Бриттани вела себя на семейных сборищах. И ведь не маленькая уже была, чтобы слепо подражать матери. Однако Эшу не хватило бы совести повернуться к ней спиной. Прошлое пусть в прошлом и остается. А сегодня младшая сестра пришла к нему за помощью. Возможно, в их отношениях открылась новая страница. Эш понимал, что родня не простит ему поддержку Бриттани и у них появится очередной повод поливать его грязью. Эш никогда не хотел конфронтации с семьей. Гейб и Джейс свидетели: он делал все, чтобы наладить отношения с родней. Но и его терпение было не беспредельным.

Его семьей стали совершенно чужие люди: Гейб, Джейс, Миа и Бетани. Эш многократно убеждался, что понимание и поддержка гораздо важнее кровного родства. Войдет ли Бриттани в этот круг, он пока не знал. Главное, что она выбрала свободу. Обрести младшую сестру — это не так уж плохо. Особенно когда она совсем взрослая и ему, как Джейсу, не придется разбираться с проблемами в школе и следить, с какими парнями она встречается. В примирение с родительской семьей Эш не верил.

— Сейчас мой водитель отвезет тебя в отель. Я попрошу, чтобы он помог тебе занести вещи в номер. Элинор позаботится, чтобы номер был готов. Затем сходишь в банк и откроешь счет. А пока отдыхай, строй планы на будущее. Завтра мы перевезем тебя на квартиру. — Эш улыбнулся, видя, как Бриттани торопливо смахнула слезы и снова обняла его.

— У меня нет слов. Честно, я не ждала, что наш разговор закончится… так. Эш, тебе не придется за меня краснеть.

— Знаешь, рывок сделать несложно. Сложнее не сползти в прежнее состояние. Не позволяй родителям на себя давить. Особенно матери. Она так просто не отступится. Помни об этом и будь готова к любым провокациям с ее стороны. Если почувствуешь, что самой не справиться, звони мне. Я разберусь.

Возле двери Бриттани повернулась и, робко улыбаясь, сказала:

— Эш, я всегда восхищалась тобой. Если честно, я всегда тебе завидовала… Как же они врали мне про тебя. А ты совсем не такой. Ненавижу их за то, как они относились к тебе. Ко мне. И себя ненавижу, что позволяла им это.

— Они не стоят твоей ненависти, — тихо сказал Эш. — Ненависть — это тоже ниточка, за которую можно дергать. Не давай им такой возможности. Я не говорю, что тебе будет легко. Но ты держись. Не позволяй сбить себя с ног и придавить к полу.

Бриттани кивнула. Ее улыбка все еще была робкой и какой-то болезненной.

— До скорой встречи… брат. Я очень хотела бы встретиться с тобой, но не в кабинете. Может, куда-нибудь сходим? А еще лучше — я, когда перееду, приготовлю домашний обед. Посидим вдвоем.

— Буду только рад, — не лукавя, ответил Эш. — Береги себя, сестра. Если что-нибудь понадобится, сразу звони.

Едва за Бриттани закрылась дверь, Эш тут же позвонил Элинор и дал все необходимые распоряжения. Он попросил секретаршу сходить вместе с Бриттани в банк и помочь ей открыть счет, а потом сразу же сообщить ему реквизиты, чтобы он мог перевести деньги.

Ну и денек! А здорово, что у Бриттани все-таки есть стержень. Долго она прорывалась к свободе и независимости, но уж лучше поздно, чем никогда. У старших братьев так и не хватило мужества восстать против родителей и деда. Их Эш откровенно презирал. Обоим было уже за сорок, и ни один не мог самостоятельно содержать себя и свою семью. Эш вдруг подумал, что почти ничего не знает о племянниках и племянницах, которых и видел-то мельком. Он ничего не знал и о женах своих братьев, кроме печального факта, что обе вышли замуж за слабых мужчин, целиком подвластных родителям.

Он бы такой жизни не вынес. Получается, что не только он. Эш снова порадовался за Бриттани. Правда, еще не известно, хватит ли у нее сил по-настоящему вырваться из-под родительского гнета. Но он ей поможет, обязательно поможет. Эшу не хотелось думать, что он ошибся в сестре. Это только поначалу страшно выходить в самостоятельную жизнь. Она молода, хороша собой и, невзирая на все ляпы прошлого, достаточно умна. Осмотрится, привыкнет. Потом еще удивляться будет, как могла столько лет прожить в этом болоте.

Ошибки делают все. И все заслуживают шанса их исправить. Эш искренне надеялся, что Бриттани хватит ума не повторять прежних ошибок.

Он открыл ящик письменного стола и достал шкатулочку с драгоценностями. Открывать ее снова он не стал и лишь задумчиво водил пальцем по крышке. С Бриттани пока все ясно, а вот с Джоузи…

Мысли Эша вновь завертелись вокруг Джоузи.

Глава 5

— Что значит «уже продали»? — чуть ли не выкрикнула Джоузи.

Приемщик ломбарда был сама невозмутимость. Он привык к эмоциям посетителей и особенно посетительниц. Такие сцены в его ломбарде происходили не впервые.

— Это значит, что одному из посетителей понравились ваши драгоценности и он купил их.

— Вы можете дать мне его адрес? — в отчаянии заламывая руки, спросила Джоузи. — Телефон? Имя? Я хочу выкупить их обратно.

— Мисс Карлайл, у вас была такая возможность, — все так же невозмутимо напомнил приемщик. — Я ведь предлагал вам не продавать их, а заложить, чтобы потом вы могли их выкупить.

— А вы помните, какую ничтожную сумму заклада вы предложили? Потому я их и продала. Мне тогда позарез нужны были деньги. Теперь ситуация изменилась. У меня есть деньги, и я хочу выкупить обратно мамины драгоценности! Это все, что от нее осталось. К маме они перешли от бабушки. Понимаете? Это фамильные драгоценности. Я и представить не могла, что их так быстро купят.

Приемщик посмотрел на нее с некоторым сочувствием. Умение проявлять сочувствие тоже было частью его профессии, равно как и умение не злить своих посетителей.

— Вы можете дать мне хоть какие-то сведения о покупателе? — снова спросила Джоузи. Ее отчаяние заметно возросло.

— Вы же понимаете, что я не вправе давать такие сведения.

Джоузи провела рукой по пылающему лбу. Если бы тогда она выждала всего один день! Но откуда ей было знать, что в галерею придет некто и влюбится в ее картины? И не просто влюбится, а купит их все разом, заплатив дороже, чем назначенная галерейщиком цена? Не мир, а клубок безумных случайностей. Разумеется, она была очень благодарна неведомому меценату, но… Почему он не пришел днем раньше? Тогда ей не пришлось бы нести в ломбард фамильные драгоценности и стоять сейчас в полной растерянности.

— Может, тогда вы согласитесь дать покупателю мой телефон? Попросите этого человека позвонить мне. Скажите, что я готова заплатить ему вдвойне. Я обязательно должна вернуть драгоценности.

Приемщик вздохнул, затем подал ей квадратный листок бумаги для заметок и ручку.

— Ничего обещать не могу, но телефон ваш передам. Запишите номер. Обычно я так не делаю. Если вещи проданы и унесены из ломбарда, дальнейшая их судьба меня не касается. Ваше согласие на продажу подразумевало, что вы готовы расстаться с этими драгоценностями.

— Да, вы правы. Я это знала, — бормотала Джоузи, торопливо записывая свое имя и телефон. — Я вас ни в чем не упрекаю. Одна я виновата в такой дурацкой поспешности. Но я буду очень признательна, если вы позвоните этому человеку и передадите ему мою отчаянную просьбу.

Приемщик пожал плечами и пододвинул к себе бумажку:

— Позвонить позвоню, но больше ничего обещать вам не могу.

— Спасибо, — прошептала Джоузи.

Ломбард она покидала с тяжелым сердцем. Как все странно получилось. Казалось бы, она сейчас должна прыгать от счастья. Ее картины купили. Все до одной! Мистер Даунинг просил приносить еще. Все, что она захочет. Галерейщик особо не распространялся о таинственном меценате. Просто сказал, что этому человеку нравится ее творчество и он готов покупать любые новые ее работы.

Странный мир, где удача почти всегда соседствует с огорчением. Джоузи понятия не имела, кто и для кого купил драгоценности ее матери. Еще более неясным был вопрос, сумеет ли она их вернуть. Она так радовалась, когда мистер Даунинг вручил ей чек. Джоузи и мечтать не могла о такой сумме. Теперь ей хватит и на оплату квартиры, и на еду. Она решила, что купит припасов на несколько месяцев и освободит время от походов в магазин. Время ей понадобится на новые картины и рисунки. Больше всего ее радовала возможность выкупить драгоценности матери, хотя она понимала, что приемщик запросит с нее больше.

Из галереи она сразу же направилась в банк, где деньги с чека зачислили на ее счет. Оттуда она прямиком пошла в ломбард, давая себе клятву впредь ни при каких обстоятельствах не расставаться с материнскими украшениями… И опоздала.

Джоузи казалось, что оборвалось последнее звено, связывавшее ее с матерью.

Выйдя из ломбарда, она побрела куда глаза глядят. Солнечная улица, пестрая толпа прохожих — все потеряло для нее интерес. Джоузи сама не знала, чтó заставило ее повернуть голову направо. Но ее взгляд наткнулся на знакомое лицо. Этого мужчину она видела в парке, несколько дней назад. Он стоял и смотрел на нее без всякого удивления, словно знал, что обязательно встретит ее. Более того, казалось, он ждал ее появления. Глупость, конечно. Откуда он мог знать? Просто человек умеет владеть своим лицом.

— Здравствуйте, Джоузи, — произнес мужчина.

— П-привет, — заикаясь, ответила она.

Мужчина протянул ей небольшую открытую шкатулку. Едва заглянув внутрь, Джоузи похолодела.

— Откуда это у вас? Я ничего не понимаю. Каким образом драгоценности попали к вам? Как вы о них узнали?

Мужчина улыбнулся, но его глаза оставались серьезными. Ни тени улыбки в этих зеленых глазах.

— Я купил эти драгоценности почти сразу же после того, как вы принесли их в ломбард. Еще тогда я предположил, что вы захотите их вернуть.

— Разумеется, я хочу их вернуть. Однако вы не ответили мне на вопрос: как драгоценности оказались у вас?

— Наверное, вы невнимательно слушали. Я же сказал, что купил их почти сразу же после того, как вы их продали.

Джоузи мотнула головой, словно такой ответ ее не удовлетворял. Взгляд мужчины опустился чуть ниже, к ее шее. К ее голой шее. И тогда в зеленых глазах вспыхнул неподдельный интерес. Джоузи инстинктивно поднесла руку к впадинке, которую прежде закрывало ожерелье-ошейник.

Он сразу понял: она носила ожерелье в течение некоторого времени. Полоска кожи не была тронута весенним загаром.

— Вы так и не сказали,

откудавы узнали про драгоценности, — хрипло напомнила ему Джоузи.

— А это так важно? — примирительным тоном спросил мужчина.

— Еще как! Вы следили за мной?

— Лично я — нет.

— Думаете, мне будет легче, если за мной следил кто-то, нанятый вами? — Голос Джоузи обретал сердитые нотки. — Это наводит на… жутковатые мысли!

— Самое жуткое уже позади. Ведь драгоценности мог купить кто-то другой, и вы бы их тогда больше не увидели. Вы лучше скажите, вы хотите получить их обратно?

— Разумеется, хочу, — раздраженно ответила Джоузи. — Назовите вашу цену.

— Мне не нужны деньги.

Услышав эти слова, Джоузи попятилась назад, с опаской поглядывая на него. Улица была людной, но, если нынешний владелец драгоценностей — сумасшедший или маньяк, на помощь прохожих рассчитывать бесполезно.

— Тогда чего вы хотите? — осторожно спросила Джоузи.

— Пообедать с вами вечером. Я привезу с собой шкатулку и отдам. Взамен я хочу побыть пару часов в вашем обществе.

— И не мечтайте, — замотала головой Джоузи. — Я не знаю ни вас, ни о вас.

Мужчина терпеливо улыбнулся:

— Для этого и существует обед. Там вы познакомитесь со мною поближе, а я — с вами.

— Кажется, вы уже неплохо осведомлены обо мне. Во всяком случае, вы знаете, где меня искать, где я бываю и чем занимаюсь.

— Но я не знаю, почему вы сняли бриллиантовый ошейник. Почему? — спросил он, вновь переводя взгляд на ее голую шею.

Джоузи стало очень неуютно, словно голой сейчас была не только ее шея, но и она сама.

Она снова прикрыла рукой след от ошейника, как будто это могло что-то изменить.

— По-моему, вас это никак не касается, — сказала она.

— Я намерен сделать так, чтобы это меня касалось.

У Джоузи округлились глаза.

— Вы действительно думаете, что я соглашусь пойти с вами на обед? Вы выслеживаете меня. Точнее, устраиваете за мною слежку. Вы задаете вопросы сугубо личного характера. Наконец, вы откровенно шантажируете меня, ставя свои условия. Вы пользуетесь моим безвыходным положением, потому что сейчас держите в руках драгоценности моей матери.

— Значит, эти вещи достались вам от матери, — тихо сказал он. — Должно быть, они очень дороги для вас.

У Джоузи закололо в груди. Она глотнула воздуха, стараясь успокоиться.

— Да, представьте себе. Эти вещи мне очень дороги. Мне была ненавистна сама мысль об их продаже. Если бы только я подождала всего один день, мне бы не пришлось их продавать. Я должна вернуть мамины драгоценности. Они единственное, что от нее осталось. Скажите, сколько вы за них заплатили, и я отдам вам деньги.

— Джоузи, я же сказал, что мне не нужны ваши деньги. Мне нужно ваше время. Вам нечего опасаться. Мы встретимся в приличном ресторане, в зале, где полно народу. Я не собираюсь вами манипулировать. Я привезу туда эти драгоценности. Вы привезете себя.

— А потом? Потом вы оставите меня в покое?

— Этого я вам обещать не могу, — невинно улыбаясь, ответил он. — Я привык добиваться желаемого. Если бы я пасовал перед каждым препятствием, появлявшимся на моем жизненном пути, я бы ничего не достиг. А мне удалось кое-чего достичь.

— Зачем я вам? — досадливо щурясь, спросила Джоузи. — Вы же ничего про меня не знаете? Ваши сыщики собрали лишь поверхностную информацию.

— Вот потому я так стремлюсь вечером встретиться с вами за обедом.

Джоузи чувствовала, что он начинает терять терпение. Его голос оставался ровным и спокойным, но в глазах появился недовольный блеск. Он действительно привык играть по своим правилам. Джоузи это поняла с первого взгляда. Но зачем ему понадобилась такая женщина, как она? Чем она его привлекла?

Таким мужчинам, как он, не надо добиваться внимания женщин. Скорее наоборот, это женщины в любое угодное ему время готовы выстроиться в очередь у его дверей. Он, несомненно, богат. Это видно по его лицу и манере держаться. Один из тех, кто обитает на самых верхних этажах делового мира. Чувствовалось, он давно пользуется всеми возможностями своего положения. От него веяло спокойной уверенностью и надменностью. Этот человек не только привык всегда получать желаемое, но и хорошо знал о своей привычке и где-то даже гордился ею.

Джоузи не тянуло к надменным, слишком уверенным в себе мужчинам, однако ему это шло. Уверенность была ему к лицу и неплохо гармонировала с его одеждой и манерой держаться. Но сильнее всего Джоузи зацепил его взгляд. Этот взгляд все в ней перевернул, причем еще тогда, в парке. Образно говоря, у нее кишки заходили ходуном. Его слова заставили ее задуматься о том, о чем она вообще никогда не думала. У нее появились желания, которых раньше не было или которых она не замечала.

Однако вместо благодарности Джоузи его возненавидела. Как он смел взбаламутить ее понятную, тщательно упорядоченную жизнь? В общем-то, не совсем упорядоченную. Ей как раз нравилось, что ее жизнь не расписана по часам и не состоит из каждодневных повторяющихся действий. Но Джоузи была вполне довольна своей жизнью, зная, кто она и каково ее место в мире. Пока не встретила его в парке и пока эта встреча не заставила ее заняться пересмотром собственной личности.

Он был не из тех мужчин, кто не посягает на внутренний мир женщины. Впусти она его в свою жизнь, он перевернул бы ее мир вверх тормашками. Это она поняла на интуитивном уровне, а интуиция ее редко обманывала. Такие мужчины, как он, любят все держать под контролем и требуют безоговорочного подчинения. Достаточно было послушать его речь и понаблюдать, как он держится. Удивительно, что он сразу же обратил внимание на бриллиантовый ошейник. Он хорошо знал смысл и назначение таких ожерелий. Вероятно, женщины, которые носят подобные ошейники, были неотъемлемой частью его образа жизни.

Но он бы не вел себя с ней, как Майкл. У них бы не было ничего похожего на ее отношения с Майклом. Это и пугало Джоузи, и пробуждало в ней любопытство. Да, она не скрывала, что ей любопытно. Она не стала бы отрицать, что это он заставил ее заново взглянуть и на себя, и на ее отношения с Майклом. А потом… снять ошейник.

И теперь этот человек стоял перед ней, держал в руках шкатулку с драгоценностями ее матери и обещал вернуть драгоценности за обед в его обществе. Однако его взгляд обещал гораздо больше, нежели застольную беседу. Только дурочка может верить, что он удовлетворится одним лишь обедом.

Дурочкой Джоузи себя не считала. Ее потянуло к нему. Она почувствовала импульс притяжения. И он тоже почувствовал. Она это знала. Странно, что его заинтересовала такая особа, как она, однако заинтересованность была совершенно искренней. Но надолго ли хватит его интереса? На несколько дней? Недель? Пока не появится новый объект женского пола? Ее не привлекала роль временной игрушки, и при первом же поползновении его будет ждать облом.

— Джоузи, я так и не услышал вашего ответа. Вы согласны?

Джоузи вздохнула, поедая глазами шкатулку в его руках. Ей очень хотелось вернуть драгоценности. Единственную зримую память о матери. Надо бы радоваться, что он не требует платы. Тогда денег за проданные картины ей хватит на больший срок. Возможно, на несколько месяцев. Но Джоузи не хотелось играть по его правилам. Ей сейчас было бы легче, если бы он взял деньги, отдал ей содержимое шкатулки и ушел. Ушел из ее жизни. Иначе… иначе он перетряхнет там все. В этом Джоузи не сомневалась.

Маятник ее мыслей качнулся в другую сторону. Ну что она разволновалась? Он всего-навсего пригласил ее на обед. Заурядное свидание. Ходила же она раньше на свидания. Вкусная еда. Легкая беседа. А потом можно будет поблагодарить его и вежливо, но твердо сказать, что продолжения она не хочет.

— Я согласна, — наконец произнесла Джоузи. — Где и когда?

— В семь часов я за вами заеду.

— Нет, — решительно замотала головой Джоузи. — Я доберусь сама. Просто назовите мне место и время.

— Какая вы несговорчивая, — усмехнулся он. — Хорошо, я вам уступлю. Но учтите: это последняя уступка, которую я вам делаю.

— Думаете, после таких слов мне захочется обедать с вами?

Он улыбнулся уголками рта:

— Вам захочется получить обратно ваши фамильные драгоценности.

— Вы не назвали времени и места, — напомнила Джоузи.

— Половина восьмого. Отель «Бентли». Я встречу вас в холле.

— А вы принесете шкатулку?

Он изумленно посмотрел на шкатулку, затем на Джоузи:

— Если бы я был уверен, что вы не обманете меня и приедете на обед, я ее отдал бы вам сейчас. Я же понимаю, как дороги вам эти вещи. Мне они совершенно ни к чему. Но поскольку я не уверен, шкатулка послужит маленькой гарантией вашего появления. Можете не сомневаться, я обязательно ее привезу. Я не нарушаю своих обещаний. Вы отобедаете со мной и получите драгоценности. Все остальное уже не имеет значения.

— Хорошо, — облегченно вздохнула Джоузи. — Я буду там в половине восьмого.

Он осторожно провел рукой по ее щеке, коснувшись и подбородка:

— С нетерпением жду нашей встречи. У нас будет много тем для разговора.

Произнеся последние слова, он опять дотронулся до ямки на ее шее. Жест был достаточно красноречивым. Он хотел знать ее нынешний статус и то, почему она больше не носила бриллиантовый ошейник.

Джоузи молча повернулась и пошла по улице. Сможет ли она объяснить, что единственной причиной расставания с ошейником был… он?

Глава 6

«Бентли» был одним из множества отелей, принадлежавших корпорации Эша, Гейба и Джейса. Эш стоял в холле, недовольно поглядывая то на часы, то на входные двери.

Джоузи опаздывала.

Может, она вообще не придет? Вряд ли. Эш был готов поспорить на любую сумму, что придет. Драгоценности матери значили для нее очень много, а он, как последний мерзавец, шантажировал ее, делая совместный обед условием их возвращения. Эш сознавал это, но не испытывал ни капли раскаяния. Только так можно получить желаемое.

В данный момент он желал провести несколько часов в обществе Джоузи.

С его губ готовы были сорваться десятки вопросов. Прежде всего Эш хотел знать, почему она перестала носить ошейник. Означало ли это, что парень, подаривший ей аляповатую штучку, был убран с ее жизненного холста? Если нет, придется потратить чуть больше усилий и времени. Но лучше, если бы Джоузи сейчас была свободна. Это значительно упростило бы развитие их отношений.

Без четверти восемь. Вероятность того, что она не придет, возрастала с каждой минутой. Эша начинала захлестывать досада. Чувство было малознакомым. Обычно у него все получалось с первого раза. Неужели Джоузи согласилась пожертвовать материнскими драгоценностями, только бы не встречаться с ним? Но напрасно она думает, что он отстанет. Препятствия всегда его только раззадоривали.

Эш полез за мобильником, чтобы позвонить водителю, когда в вестибюль влетела запыхавшаяся Джоузи. Судя по ярко-красным щекам и взлохмаченным волосам, она не ехала, а бежала сюда.

Увидев Эша, она остановилась. Их взгляды встретились. Эш шагнул к ней, удивляясь себе. Обычно не он делал первый шаг, а другие шли к нему. Зачастую даже бежали. Но сейчас Эш всерьез опасался, что Джоузи вдруг передумает и выскочит на улицу.

— Добрый вечер, Джоузи, — поздоровался он.

— Извините за опоздание. — Она шумно дышала. — Я писала картину. Так увлеклась, что совсем забыла про время.

Судя по знакомой сумке, висевшей у нее на плече, и перепачканным пальцам, она говорила правду. Она сама выглядела сейчас очень живописно, и Эш не отказал себе в удовольствии оглядеть ее с ног до головы.

— Ничего страшного. Столик ждет нас. Хотите сначала поесть или выпить?

Джоузи наморщила лоб:

— Знаете, я не ахти какая любительница выпивки. Нет, я не имею ничего против и иногда выпиваю. Но я слишком разборчива в таких вещах и люблю разные изыски, которые нравятся жеманным девицам из высшего общества. Впрочем, иногда не откажусь выпить рюмочку вина.

— Вы бы отлично вписались в компанию Миа, Бетани и их девчонок, — усмехнулся Эш.

— А кто такие Миа и Бетани?

— Миа — жена моего друга и делового партнера Гейба. Она же младшая сестра моего второго друга и делового партнера Джейса. А Бетани — невеста Джейса.

— Получается большая и счастливая семья?

— Что-то вроде этого.

Метрдотель ресторана сразу провел их к столику, который всегда держали свободным на случай, если Эш, Гейб или Джейс захотят сюда прийти.

Джоузи села напротив Эша. Она держалась скованно, сидела на самом краешке, поглядывая во все стороны. Казалось, она сейчас предпочла бы сидеть где угодно, только не в этом зале и не с ним. Ее поведение больно ударяло по самолюбию Эша. Он не привык уговаривать женщин встретиться с ним. Обычно было достаточно легкого намека.

— Хотите вина? — спросил Эш, когда возле столика бесшумно появился официант.

— Нет, спасибо. Меня устроит стакан минеральной воды.

— Принесите нам два стакана минеральной воды, — сказал он официанту.

— Зачем же вы лишаете себя удовольствия пить вино? — удивилась она. — У меня от выпивки туманится голова, а мне еще добираться домой. Вечерний Манхэттен — не лучшее место для прогулок под градусом.

— Я помню, что вы предпочитаете изысканные девичьи напитки, где содержание алкоголя чуть выше, чем в лимонаде.

Джоузи скривила губы. Ее глаза блеснули. Похоже, она собиралась улыбнуться, но не стала. Неужели она видит в нем страшилу? Эш привык, что женщины легко поддавались его обаянию. Конечно, с Джоузи он и не пытался быть обаятельным. Ни в парке, ни особенно сегодня днем, на улице. Увы, в Эше так и не заговорила совесть. Наоборот, в нем стали пробуждаться пещерные инстинкты. Удивительно, что он еще мог связно говорить, а не рычал. Дикарь, обитавший у него внутри, требовал схватить Джоузи за волосы и поволочь в ближайший укромный угол.

Эш мысленно представил эту сцену. Мало того что Джоузи пустила бы в ход ногти и зубы — Эш в этом не сомневался, — их встречи прекратились бы навсегда.

Официант ушел. Напряженность в глазах Джоузи не исчезала.

— Вы принесли драгоценности? — тихо спросила она.

Эш достал из нагрудного кармана шкатулочку, обтянутую бархатом, поставил на стол и слегка подтолкнул к Джоузи. Едва она потянулась за шкатулочкой, Эш прикрыл вожделенный предмет ладонью.

— Вы согласились отобедать со мной, — сказал он. — Я отдам вам драгоценности, но очень надеюсь, что в следующее мгновение вы не вскочите и не убежите отсюда.

Джоузи покраснела. От смущения или стыда — он не знал. Возможно, он разгадал ее маневр.

— Должен вам признаться, что мое мужское самолюбие ущемлено. Джоузи, неужели я кажусь вам таким монстром? В парке, когда вы уходили, я не тянул вас за язык. Я помню ваши последние слова. Думаю, вы их тоже помните. Мы оба почувствовали, что между нами проскочила какая-то искра. Но вы держитесь так, будто я переносчик чумы и вам страшно дышать одним воздухом со мной.

Ее ладонь тоже накрыла шкатулку, и их пальцы соприкоснулись. По руке Эша побежала теплая волна, мгновенно достигнув плеча. И это от одного короткого прикосновения, за которым ничего нет. Случайность, сразу изменившая атмосферу за их столиком. Она тоже это почувствовала, но не обрадовалась.

— Думаю, женщины наговорили вам достаточно комплиментов по поводу вашей внешности. Едва ли я должна повторять то, что вы слышите постоянно. Женщины готовы из кожи лезть, только бы вам понравиться.

— Мне ровным счетом плевать, что думают другие женщины обо мне и на что они готовы ради меня, — резко произнес Эш. — Зато меня очень интересует ваше мнение.

Джоузи осторожно потянула шкатулочку к себе. Сейчас она напоминала ребенка, боявшегося, как бы у него не отобрали игрушку. Видя, что Эш сидит неподвижно, Джоузи быстро открыла крышку и осторожно вынула два кольца, ожерелье и браслет.

Ее глаза ожили, в них снова появились цвет и глубина. Только смотрели они не на Эша и даже не на драгоценности матери, а куда-то вдаль. Эш заметил поблескивающие слезы.

— Спасибо, что вернули мне память о моей матери, — прошептала она. — Я часто слышала, что память нужно хранить в сердце. Но мне этого мало. Я редко надевала мамины украшения, зато часто брала их в руки. Я чувствовала маму. И бабушку тоже. Когда-нибудь я надеюсь передать эти вещи своей дочери. Мама и бабушка были удивительными женщинами. Я хочу, чтобы моя дочь знала о них. Знала бы, кем они были и какую важную роль играли в моей жизни. Вещи помогут ей почувствовать их.

— А что случилось с вашей мамой? — осторожно спросил Эш.

Губы Джоузи дрогнули, но она не опустила головы и не отвела взгляда. Просто глаза заблестели ярче. От слез.

— Рак.

— Давно? — еще осторожнее спросил Эш.

Меньше всего ему хотелось бередить ее душевные раны. И в то же время ему было приятно, что Джоузи раскрывается перед ним. Между ними начиналось общение. Потом, если он проявит определенную настойчивость, оно превратится в нечто более постоянное. А Эш готов был проявлять настойчивость. Но в отношениях с Джоузи одной настойчивости будет мало. Понадобится терпение. Возможно, чертова пропасть терпения.

Тема разговора была тяжелая, и все равно Эша захлестывал адреналин. Джоузи казалась ему крепостью, которую он должен завоевать. Ему не терпелось начать завоевание. Давно уже он не испытывал такого возбуждения. Эта женщина его нешуточно возбуждала.

— Джоузи, вы мне не ответили, — деликатно напомнил он.

— Два года назад. — В глазах Джоузи было столько боли, словно она потеряла мать совсем недавно. — Но мама очень долго болела. И в конце… — Ее голос дрогнул.

— И что в конце?

— В конце я почувствовала облегчение, хотя все внутри меня разрывалось от горя. Я понимала: еще немного — и я больше не увижу ее. Но мама страдала от сильных болей. На это было тяжело смотреть. Иногда я удивлялась, как она выдерживает. Мама страдала не только от боли. Ее угнетало сознание того, что своей болезнью она накрепко привязала меня к себе, подчинив всю мою жизнь уходу за ней. Так оно и было. Но разве я могла поступить иначе со своей матерью? Я делала все возможное. Я не жалею, что мои дни проходили в заботах о ней. Мама не боялась смерти. Она была готова уйти. Ее сражение с болезнью было слишком долгим и тяжелым. В какой-то момент у нее просто не осталось сил. Она перестала сопротивляться. Последние недели были для меня самыми трудными. Видеть, как моя стойкая, волевая мать неотвратимо угасает. И в то же время я понимала ее желание освободиться от боли и ощутить долгожданный покой. Поэтому, когда она покинула наш мир, я испытала облегчение. Наверное, вам жутко слышать такие признания.

— Джоузи, в ваших признаниях нет ничего жуткого. Это нормальное человеческое состояние. Вы любили свою мать. И вам было тяжело видеть ее нескончаемые страдания. У вас разрывалось сердце.

Джоузи кивнула, вытирая глаза тыльной стороной ладони. У нее дрожали пальцы.

— Веселенькая у нас застольная беседа. Простите… вырвалось как-то.

— Не надо извиняться. Я спросил и очень благодарен, что вы ответили. Вы ни слова не сказали о своем отце. У вас есть братья, сестры или вы были единственным ребенком?

— Единственным, — вздохнула она. — Родители хотели еще детей, но после меня мама не смогла рожать. Рак у нее обнаружили вскоре после моего рождения. Лечение забирало у нее все силы. Врачи предупреждали, что новая беременность может привести к непредсказуемым последствиям. Мама очень ослабла. Но тогда ей и всем нам казалось, что она победила рак. Период ремиссии длился целых двадцать лет. И вдруг — снова. Очаг поражения оказался шире, чем тогда, а реакция ее организма на лечение была уже не той. — Джоузи тряхнула волосами. — Простите. Меня занесло на эту тему.

Эш протянул руку под столом и коснулся ее сложенных рук:

— Джоузи, у нас с вами происходит обычный разговор. Встречаясь, люди всегда о чем-то разговаривают. Хватит извиняться. Если бы меня это не интересовало, я бы не стал спрашивать. Но если для вас это слишком болезненная тема, давайте поговорим о чем-нибудь другом. Хотя, должен признаться, мне в вашей жизни интересно все. Вы, ваша семья. Словом, то, из чего состоит ваш мир.

Джоузи улыбнулась. Она не пыталась снять его руку или убрать свои. Эш посчитал это своей первой маленькой победой.

— Простите за любопытство, Джоузи. Ваш отец… Он тоже умер?

Джоузи поджала губы. Аквамариновые глаза стали похожими на льдинки.

— Он бросил маму… Бросил нас вскоре после того, как у нее впервые обнаружили рак. Не сразу. Он дождался, пока мама встанет на ноги, и тогда ушел. Почему? У него, видите ли, разрывалось сердце от ее страданий. Он не хотел, чтобы она умирала у него на глазах, и потому ушел. Как вам такая причина? Большего лицемерия я не встречала. Это какая-то извращенная логика: бросить жену и ребенка только потому, что жена серьезно больна и он не может смотреть на ее мучения! Он тогда не знал, что мама проживет еще почти двадцать лет. Но он потерял не только ее. Он потерял и меня. Я никогда ему этого не прощу. Он бросил нас в самый тяжелый момент, когда мы отчаянно нуждались в его помощи и поддержке. Особенно мама. Представляете, после интенсивного лечения она даже не отдохнула, а сразу была вынуждена искать работу.

— Да, редкостное лицемерие, — согласился Эш. — И трусость. Значит, с тех пор вы его не видели. И давно это было?

— Восемнадцать лет назад.

Чувствовалось, что Джоузи и сейчас не может спокойно говорить об отцовском предательстве. Гнев в ее голосе перемешивался с душевной болью. Эшу захотелось ее успокоить, и он большим пальцем провел по костяшкам ее пальцев. Главное, чтобы она сейчас не захлопнулась, поскольку он, сам того не зная, затронул еще одну больную тему.

— Когда он ушел, мне было всего десять лет. Долгое время он не появлялся, не звонил и не писал. Я уже заканчивала школу, как вдруг он соизволил мне позвонить и сказал, что у него есть для меня подарок. Я назвала ему место, куда он может засунуть свой подарок. — Глаза Джоузи становились все мрачнее, а губы болезненно кривились. — Потом он снова пропал и не появлялся до самой маминой смерти. — Джоузи осторожно высвободила одну руку, чтобы смахнуть слезы. — Извините, — снова пробормотала она. — Я вообще никогда об этом не говорила. Никому не рассказывала. А сейчас… Странно, но я до сих пор зла на него.

— Это вполне понятно. Трудно столько лет носить в себе боль и обиды. — (Она молча кивнула.) — Значит, отец снова напомнил о себе уже после смерти вашей мамы. А он знал, что она заболела вторично?

— Он все прекрасно знал! — почти крикнула Джоузи. — И ни разу ее не навестил. Ни разу не позвонил. Слова ей не сказал. А вот после ее смерти сразу вспомнил обо мне. Позвонил. Сказал, что хочет меня видеть. Говорил, что скорбит о маминой смерти. Предлагал жить вместе. Семьей. Я ему ответила, что семьи у меня больше нет, а все его сожаления — пустой звук. С тех пор я не слышала о нем. Я даже не знаю, где он живет. После развода с мамой он без конца переезжал с места на место. Это было связано с его работой.

— Вы не жалеете, что ваши контакты с ним оборвались?

Чувствовалось, вопрос ее удивил.

— Нет. Ничуть не жалею. Сомневаюсь, что смогла бы спокойно с ним говорить. Особенно сразу после маминой смерти. Я тогда находилась в таком отчаянии, что набросилась бы на него с кулаками. Да и о чем говорить с трусом? Зная мамин характер, она многое могла бы ему простить, если бы он хотя бы изредка ее навещал.

— Я вас понимаю. Очень понимаю. У меня давно разорваны контакты с родительской семьей. Недавно ко мне на работу приходила моя сестра, а так я не жажду ни видеть свою родню, ни слышать их голоса в телефонной трубке.

Склонив голову вбок, Джоузи смотрела на него. Наверное, так она разглядывала то, что собиралась рисовать. Она по-прежнему не убирала своей руки и не противилась тому, что Эш гладил ей не только костяшки пальцев, но и всю тыльную сторону ладони, а потом и запястье. Он мог бы весь вечер водить по ее руке, наслаждаясь бархатистостью кожи. Ему нравилось трогать ее пальцы с разноцветными следами масляных красок.

— Чем ваша семья так обидела вас? — с заметным интересом спросила Джоузи.

— Долгая история. Как-нибудь я вам расскажу. А сейчас мне гораздо интереснее послушать про вас.

— Так нечестно, — нахмурилась Джоузи. — Я достаточно рассказала вам о своей семье. Больше не скажу ни слова, если не услышу ответного рассказа.

Он усмехнулся и крепко сжал ее руку. Джоузи удивленно смотрела на их переплетенные пальцы. Она чувствовала то же, что и он, но отчаянно сопротивлялась, а Эш наслаждался каждым мгновением.

— Сделаем так. Я немного расскажу вам про свою семейку, а потом снова будет ваш черед.

— Это я решу, когда услышу ваш рассказ. Хочу услышать что-нибудь серьезное, сравнимое по значимости с тем, что рассказала вам.

— Такое просто невозможно, — сказал Эш, чувствуя, как все глубже погружается в ее глаза. — Мой рассказ все равно будет бледным по сравнению с вашим. Я не смогу сообщить вам ничего интересного. Поверьте, моя жизнь достаточно обыденна в сравнении с вашей.

Джоузи покраснела и опустила глаза. Она попыталась вырвать руку, однако Эш крепко держал ее пальцы.

— Вам это просто кажется, — хрипло проговорила она. — А для меня, наоборот, интересным будет ваш рассказ. У меня ведь не столько возможностей, как у вас. В этом плане я сильно вам проигрываю. Вы собирали сведения обо мне, устроили за мной слежку. Уверена, вы уже знаете обо мне слишком много. Элементарная порядочность требует от вас уравновесить наше положение и рассказать мне все ваши страшные тайны.

Она флиртовала с ним. Робко, застенчиво, словно это искусство ей не было знакомо. Но Эш впервые испытывал такое мощное возбуждение. Он был переполнен сексуальным желанием. Он хотел Джоузи так, как никогда не хотел ни одну женщину. Однако, помимо плотской страсти, он чувствовал неподдельный интерес. Ему хотелось исследовать каждый квадратный дюйм ее мозга, проникнуть в водоворот ее мыслей. А еще ему отчаянно хотелось завоевать ее доверие. Вот только как? Шантаж не очень-то помогает доверию.

Ничего. Ее доверие — вопрос времени. Она убедится, что ему можно доверять… если даст ему шанс.

— Страшные тайны. Скелеты в шкафу. Боюсь, мой рассказ вас разочарует. Я невероятно скучный тип. Я женат на бизнесе, и мое неприязненное отношение к родне вполне соответствует их неприязненному отношению ко мне. Моей настоящей семьей я считаю своих деловых партнеров и их женщин.

— А как же ваша сестра? Вы сказали, что она была у вас на работе. Вы с ней помирились?

Теперь Эш сам убрал руку и откинулся на спинку стула. Сам не зная зачем, он обвел глазами зал. Столик стоял в укромном уголке, где можно было беседовать, не опасаясь чужих ушей.

— Вы спрашиваете, помирился ли я с сестрой. Можно сказать и так. Правда, пока я еще не убедился в искренности ее намерений. Хочется думать, что у нее наконец нашлись силы вырваться из этой волчьей стаи. Но говорить о результатах еще рано.

— Что же такого ужасного родители сделали вам и вашей сестре?

— Произвели нас на свет, — вздохнул Эш. — Знай я заранее, то ни за что на свете не родился бы у такой парочки. Начнем с того, что моя мать напрочь лишена материнского инстинкта. Тем не менее она произвела на свет четверых детей. Уму непостижимо: зачем самовлюбленной женщине, зацикленной только на собственной персоне, столько детей? Мы же для нее были откровенной обузой.

Джоузи посмотрела на него с явным сочувствием и наморщила нос:

— Неужели у вас всегда были плохие отношения с родителями? Даже в детстве?

— В детстве я их редко видел, — сухо ответил Эш. — Мы все учились в закрытых школах, домой приезжали только на каникулы, но и тогда видели не родителей, а няню. Спрóсите, чем в это время занимались наши отец и мать? Путешествовали. Посещали разные светские сборища. Им было не до нас. В свое время мой дед сумел заработать кучу денег, но он не принадлежал к числу потомственной финансовой аристократии. Таких, как он, называли нуворишами. Мать это до сих пор не может пережить.

— Если вы ничего не преувеличиваете, получается, ваша мать — ужасная женщина.

— Я ничего не преувеличиваю. Понимаете, ужасные люди иногда многого добиваются в своей жизни. А мои родители — просто никудышные люди. Не только никудышные родители, но и никудышные во всем остальном. Я твердо убежден: мать родила нас четверых только затем, чтобы тянуть деньги из деда. Сам он вырос в большой семье, с кучей братьев и сестер. Он заявил матери, что ему нужны внуки. Чем больше, тем лучше. Дед единственный, кого мать опасается злить, поскольку целиком зависит от его финансовой поддержки. Она нас только рожала, а за воспитание и образование платил дед. Родителей мы видели исключительно во время торжеств, где присутствовал дед. Даже не знаю, что было хуже: их привычное наплевательское отношение к нам или игра в заботливых родителей, когда в доме появлялся дед или чужие люди.

— Не повезло вам, — сказала Джоузи. — Я очень любила маму. И бабушку тоже. Они были удивительными женщинами… А что случилось с вашей сестрой? Кстати, сколько ей лет?

— Бриттани — самая младшая из нас. Ей тридцать. Сразу после колледжа мамочка выдала ее замуж за человека, который был значительно старше, зато породистый и с корнями. Их брак продлился два года, и Бриттани не выдержала, развелась. Освободилась от мужа, не получив ни цента. Мать восприняла это как пощечину. Орала на Бриттани, что столько сил положила, устраивая их брак. По мнению матери, Бриттани нужно было несколько лет поиграть в заботливую жену, дождаться, когда муж умрет, и тогда она богатая вдовушка. Думаете, она о счастье дочери думала? Нет, расчет был совсем другим: присосаться к деньгам Бриттани, как они с отцом присосались к деньгам деда.

— Какой кошмар, — прошептала Джоузи. — Просто безумие. Такое ощущение, что вы пересказали мне содержание исторического романа. Неужели в наше время есть такие люди?

— Простите, если разрушил ваши представления об эпохах, — улыбнулся Эш.

— Что заставило Бриттани прийти к вам?

— Желание вырваться из-под влияния родителей. Как я уже сказал, в результате развода она не получила ни цента и была вынуждена вернуться к родителям. Имея образование, она никогда не работала. Ко мне она пришла за помощью. Прежде всего финансовой. А еще — она искала союзника. Эмоциональную поддержку.

— И вы ей помогли?

— Конечно. Я нашел ей квартиру, перечислил деньги на ее счет. Их ей должно хватить до первой зарплаты. Через несколько дней она начнет работать в одном из моих отелей. Остальное целиком зависит от нее. Я помог ей на старте, но не могу за нее добиваться успеха. И потом, надо знать нашу мать. Она сделает все, только бы вернуть Бриттани под свою власть. Я предупредил сестру, чтобы не поддавалась ни на какие родительские провокации. Надеюсь, у Бриттани хватит сил.

— Как здорово, что ей было к кому обратиться за помощью. Я так поняла, до этого ваши отношения складывались не лучшим образом?

— Это еще мягко сказано. Я уже привык, что в родительской семье подрастает новая гадюка и со временем она будет бросаться на меня вместе с матерью. Сейчас я понимаю: у сестры была сломлена воля. Она копировала поведение матери, иначе та съела бы ее. Мне хочется верить, что сестра действительно решила начать новую жизнь. Если это действительно так, я сделаю все, чтобы ей помочь. Мне наплевать, как к этому отнесутся родители и братья.

— Братья старше вас?

— Да. Обоим за сорок. И оба иждивенцы, потому и управляемы. Пляшут под родительскую дудку и целиком зависят от финансовых вливаний деда. Не представляю, как их дети могут уважать таких отцов.

— Печально слышать. А как вам удалось вырваться? И не просто вырваться, а достичь таких успехов?

— По-моему, сейчас опять моя очередь задавать вопросы. Я вывернул себя наизнанку. Но что я знаю про вашу семью? Только то, что ваш отец повел себя как жалкий трус, а мама умерла, не выдержав второго сражения с раком.

— Давайте так: вы ответите на мой вопрос, а потом зададите свой.

— В таком случае я задам два, чтобы сравнять счет.

Джоузи недовольно закусила губы:

— А вам не кажется, что скучно превращать беседу в подобие спортивной игры? Мы так и будем попеременно сравнивать счет?

— Считайте, что я неудачно пошутил. Хорошо, я отвечу на ваш вопрос. Но потом будет ваш черед.

— Договорились.

— В колледже я подружился с двумя парнями: Гейбом Хэмилтоном и Джейсом Крестуэллом. Радости жизни интересовали нас больше учебы. Вечеринки, ухлестывание за девчонками. Не знаю, как сложились бы наши судьбы, если бы родители Джейса не погибли в автомобильной катастрофе. Он остался один с шестилетней сестрой на руках. И тогда в нас что-то повернулось. Вы будете смеяться, но нам захотелось стать большими боссами. Мы приналегли на учебу, а после колледжа стали строить свой бизнес. Взяли отель в аренду с расчетом затем его выкупить. Вкладывали в работу душу и сердце. Работали без выходных, без отпусков. Действовали по классической схеме: каждый заработанный доллар стремились вложить в дело. Через год удалось расшириться. Используя этот отель как плацдарм, сумели купить второй. Потом поняли: просто владеть отелями мало. Нужно постоянно развивать их сеть. Стали искать инвесторов, строить новые отели. В дальнейшем к ним добавились курорты. Доходы росли, репутация крепла. Нам становилось все легче находить инвесторов для новых проектов.

— Значит, ваш успех никак не зависел от родительской семьи?

— Ни капли. Я не просил у них ни цента. Наоборот, потом вернул им деньги за свое обучение в колледже. Я оборвал все ниточки, за которые они могли меня дергать. А пускать их в наш бизнес? Ни в коем случае.

— Надо понимать, семья ничуть не радовалась вашим успехам.

— Что вы! — усмехнулся Эш. — Для них это было как град пощечин. Во-первых, я всего добился сам, при поддержке друзей, но без помощи родителей. Во-вторых, я отказался давать им деньги. Представляете, у родителей хватило наглости утверждать, что они не жалели времени и сил на мое воспитание! Пришлось им кое-что напомнить. С таким же успехом и ваш отец мог бы заявить, что вы теперь должны тащить его на себе.

Лицо Джоузи помрачнело, а губы вытянулись в тонкую линию. Чувствовалось, ей неприятно само упоминание об отце. Эш снова потянулся к ее рукам, но на этот раз Джоузи напряглась. Руки покрылись гусиной кожей.

— Теперь моя очередь задать вам двадцать вопросов, — стараясь не замечать ее хмурого вида, сказал Эш.

— Кажется, я не задавала вам двадцать вопросов.

— Почти.

— Ладно, спрашивайте, — вздохнув, разрешила Джоузи.

Взгляд Эша мгновенно переместился на ее шею, туда, где белела полоска от снятого ошейника. Полоску он заметил сразу же, как только Джоузи вышла из ломбарда. Тогда Эш не осмелился питать никаких надежд. Но она приняла его приглашение, хотя оно и попахивало шантажом, и в ресторан пришла без ошейника. Означало ли это, что она тоже заинтригована странным притяжением, возникшим между ними? Эш мысленно приказал себе не торопиться с выводами. Это могло означать что угодно.

— Почему вы больше не носите ваш ошейник? — спросил Эш.

Левая рука Джоузи инстинктивно коснулась шеи. Глаза недовольно сверкнули. Других реакций не последовало. Ее губы были все так же плотно сжаты.

— Джоузи! Вы обещали ответить на вопрос. Почему вы не носите ошейник?

— Потому что мы с ним больше не встречаемся, — вздохнув, ответила она.

В лице Эша ничего не изменилось, однако внешнее бесстрастие стоило ему немалых усилий. Он и сам предполагал такой ответ, но не хотел торопиться с выводами.

— Что случилось?

Джоузи вырвала руку, уткнувшись глазами в пол. Эш понимал, что ей тяжело на него смотреть. Он ждал, полный решимости добиться ответа. Ответ ему был очень важен. Он хотел знать все.

— Вы с ним порвали или он? — не выдержав, спросил Эш.

— Я.

— Расскажите почему. Джоузи, что случилось?

Она вскинула голову:

— Вы, Эш, — вот что случилось! Вы.

Глава 7

Изумление Эша не было наигранным. Своим неожиданным откровенным признанием она застигла его врасплох. Эш сощурился, наклонился в ее сторону. Его рука снова легла на руку Джоузи, и ладонь заскользила по костяшкам ее пальцев.

А ведь этот мужчина опасен. Смертельно опасен. Каждым своим движением он соблазнял Джоузи и вряд ли догадывался об этом. Или догадывался? Возможно, он точно знал, чтó делает в данный момент.

— Нет, этого не могло случиться, — тихо возразил Эш. — Будь я причиной, вы бы давно лежали в моей постели.

Его голос приобрел хрипотцу. Будоражащую, переворачивающую все внутри. Такую, от которой волосы встают дыбом.

Джоузи попыталась убрать руки, но Эш их не выпускал.

— Да, Эш, это из-за вас, — продолжала она. — Тогда, в парке. Ваши слова заставили меня задуматься. Пожалуй, обо всем. И выводы, к каким я пришла, мне очень не понравились.

— И к каким же выводам вы пришли?

Глаза Эша буравили ее, и Джоузи заерзала на стуле. Ей не нравилась плоскость, в которую перетек их разговор. Слишком уж интимной была эта плоскость, где с каждым словом Джоузи обнажала потаенные уголки своей личности. Эш был из тех мужчин, которому дай палец — отхватит всю руку.

— И все-таки, Джоузи, о чем именно я заставил вас задуматься? Полагаю, не просто задуматься, а пересмотреть ваше отношение.

Он ведь не отстанет.

— О символическом смысле… бриллиантового ошейника.

— Вам открылся его смысл? — осторожно спросил Эш.

Джоузи шумно вздохнула:

— Я думала о ваших словах. О том, как вы понимаете смысл подобного украшения и как его должна бы понимать я. Я поняла это не сразу. Потом. Говорю вам, я много думала. Затем решила встретиться с Майклом и проверить, чтó значит его подарок для него самого. Представьте себе, он даже не заметил, что на мне нет ошейника. Возможно, я ошибаюсь, но мужчина должен был бы сразу увидеть, что женщина пришла к нему без этого символа подчинения. Конечно, если бы он понимал это так, как вы.

— Вы не ошибаетесь, — ответил Эш.

— Для него это игра. Возможно, и для меня это было игрой, — прошептала Джоузи. — Майкл сказал, что я слишком серьезно ко всему отношусь. Ошейник был не более чем забавой, и незачем придумывать какой-то особый смысл. Так Майкл и сказал. Забава, что-то вроде ролевой игры. Поняв это, я одновременно поняла, что не хочу играть. И в то же время не знаю, хочу ли я, чтобы это не было игрой. С вами… все было бы совсем не так. Я имела в виду, с таким мужчиной, как вы.

— Какая, к черту, ролевая игра? — сердито прорычал Эш и весь помрачнел. — Да уж, со мной у вас все было бы по-другому. Главное — все было бы настоящим и имеющим смысл.

— Какой смысл? — спросила Джоузи, ненавидя себя за дрожащие губы.

— Вы принадлежали бы мне, и только мне. Вы подчинялись бы мне. А я бы о вас заботился, баловал и, разумеется, занимался бы с вами любовью.

Эш произнес слова, которые произносил не раз. Вряд ли он догадывался, что его слова затронут сокровенные уголки личности Джоузи, о существовании которых она и не подозревала. С Майклом у нее все было не так. Они действительно играли в парные отношения. Оба стремились к эмоциям и ощущениям. В этом не было ничего плохого. Но Джоузи не хотела играть в отношения.

Однако подчиниться Эшу, подчиниться всему тому, о чем он говорил… ей было страшно. Джоузи боялась потерять себя.

— Джоузи, вы ведь знаете, что я вас хочу. Я и не делаю из этого секрета. Вопрос в другом: хотите ли вы меня и то, что я способен вам дать? Но в то же время вы всерьез должны задуматься над тем, чтó я потребую взамен. А потребую я многого. Я дам вам куда больше, но от вас возьму все.

Она сглотнула, безуспешно пытаясь унять дрожь в пальцах. Эш это видел и плотнее сжал свои ладони.

— Я не знаю, какой ответ дать вам, — призналась Джоузи.

— Скажите, что подумаете над моими словами, — вкрадчиво подсказал Эш. — Скажите хотя бы это.

Джоузи облизала губы. Ее дыхание участилось. Сказать, что она подумает над его словами, ни к чему ее не обязывало. Это не было обещанием и не предполагало никаких действий с ее стороны. И потом, ей действительно требовалось время, чтобы всерьез поразмыслить над сказанным Эшем.

— Я подумаю об этом, — наконец согласилась Джоузи.

Его глаза вспыхнули. Он торжествовал победу! Он вел себя так, словно она уже согласилась. Может, «я подумаю» для него было равнозначно словам «я согласна»? Или он вообще не допускал ее отказа?

Пока официант расставлял тарелки, Эш молчал. Затем его расспросы возобновились.

— Расскажите еще что-нибудь о себе. Вы ведь художница, правда?

Джоузи кивнула, не ощущая вкуса пищи. От принесенного официантом стейка исходил просто божественный аромат. Мясо было настолько нежным, что не требовало ножа. Но наслаждаться едой Джоузи мешали мысли об Эше и его предложении.

— И вам удается жить на доходы от вашего творчества?

Кто-то посчитал бы такой вопрос слишком личным, но Эш не привык считаться с рамками приличий.

— Сейчас — более или менее, — невесело вздохнула Джоузи. — Как-то стало получаться. Раньше было тяжелее. Я несколько раз устраивалась на работу, куда нужно ходить каждый день. Потом поняла: это не мое. Уж лучше экономить на желудке, но заниматься творчеством. Время от времени мои картины покупали. Я делала украшения и продавала их через Интернет. Этого хватало на скромную еду и на оплату жилья. В основном хватало, — поморщившись, добавила она. — А этот месяц выдался на редкость скудным. Заказы через Интернет иссякли. Картины не продавались. Вот и пришлось идти в ломбард и продавать мамины драгоценности. Я самой себе была противна, но иного способа получить деньги не видела. Конечно, я могла бы взять кредит, но это всегда ловушка. Да и проценты нарастают.

— Послушайте, а где в это время был ваш чертов Майкл? — сердито спросил Эш.

Джоузи сжалась. Она не предполагала, что Эш может так злиться на человека, которого никогда не видел.

— Я не совсем понимаю ваш вопрос. При чем тут Майкл?

— Все вы понимаете, — морща губы, возразил Эш. — Вы попадаете в финансовую яму и вынуждены выбирать наименьшее из двух зол. Или продать драгоценности вашей матери, которые очень много значат для вас, или лишиться жилья и оказаться на улице. В такой ситуации Майкл был просто обязан вам помочь.

— Нет, совсем не обязан, — покачала головой Джоузи. — Мне не хотелось, чтобы он меня содержал. Он прилично зарабатывает, но наши отношения не касались денег. Я бы и не взяла от него деньги, иначе это выглядело бы, что он платит мне за секс.

— Какие благородные рассуждения! — воскликнул Эш, раздражаясь еще сильнее. — Я понимаю, у вас есть чувство собственного достоинства, женская гордость и все такое. Но простите, зачем вам тогда эти кривые отношения с Майклом? Значит, трахаться с вами он мог, повесить вам на шею паршивую побрякушку — тоже. А в остальном? Может, он еще и говорил вам: «Это твои проблемы, дорогая»? Вы вообще не должны были просить у него денег. Если уж ему понравилась роль Господина, мог бы догадаться, что она включает в себя и ответственность за вас. Хотя бы минимальную, чтобы вам не пришлось идти в этот долбаный ломбард. Тут не только его вина. Вы не чувствовали в нем опоры, иначе вам бы не было стыдно брать от него деньги. Вы не доверяли ему. Вы, простите, рассуждали так: уж лучше Майкл, чем полное одиночество. Мужчина, пожелавший от своей женщины полного подчинения, должен был бы не только заботиться об оплате ее квартиры. Он должен был бы лелеять ее, забрасывать подарками, чтобы она чувствовала себя под его защитой.

— Допустим, я никогда не рассматривала отношения с ним в такой плоскости.

— С ним — допускаю. Но вы научитесь.

Решимость в голосе Эша пугала Джоузи. Как же он был уверен в себе. В ней. В том, что рано или поздно «он» и «она» превратятся в «мы».

— Как вам еда? — спросил Эш, резко меняя тему разговора.

Джоузи только сейчас обнаружила, что незаметно для себя съела половину порции.

— Очень вкусный стейк. Таких я еще не ела. Если честно, дорогие рестораны мне не по карману. Кстати, почему вы позвали меня именно сюда?

— По одной простой причине. Этот отель принадлежит мне и моим друзьям. Вполне естественно, что мы позаботились о ресторане, где приятно поесть. Я рад, что стейк вам понравился.

— Я не ослышалась? Вы владеете этим отелем?

— А чему вы удивляетесь? Я же вам рассказывал, что мы с друзьями владеем целой сетью отелей.

— Я помню. Но мне почему-то казалось, что это не в Нью-Йорке и сами отели… поскромнее. А этот… — Джоузи умолкла, лихорадочно подыскивая нужное слово.

— Что — этот? — с любопытством спросил Эш.

— Он такой роскошный, все сверкает. Представляю, какие дорогие тут номера. Честное слово, я думала, ваши отели гораздо скромнее.

— Вам здесь неуютно?

— Нет, — покачала она головой. — Просто очень неожиданно. Я сразу поняла, что вы человек богатый. Но не думала, что настолько богатый.

— А еще вы думаете: «Если я соглашусь на его предложение, не буду ли я выглядеть в его глазах алчной стервой?»

Это был выстрел в десятку. Эш явно умел угадывать мысли. Во всяком случае, ее мысли он угадал.

— Начнем с того, что я не из вашего круга. Каждый, кто увидит нас вместе, сразу же подумает: «Дамочка прилипла к нему из-за денег». Никто не поверит, что ваши деньги меня не интересуют.

— Совсем не интересуют? — иронически прищурился Эш.

Джоузи поджала губы и нахмурилась:

— Естественно, нет! Я не хочу вашей финансовой поддержки и не нуждаюсь в ней. Эш, я не хочу ваших денег. Я хочу…

Она по-детски зажала рот рукой, ужасаясь своей откровенности. Но Эш во что бы то ни стало хотел услышать конец фразы.

— Чего вы хотите? — негромко спросил он.

— Вас, — прошептала она. — Только вас.

Его глаза вновь торжествующе вспыхнули, а губы стали расходиться в улыбке.

— Джоузи, кое с чем вам придется смириться. Я не могу явиться к вам нищим, отделив себя от своих денег и возможностей. И вы очень огорчите меня, если станете отказываться от моих подарков и помощи. Пока мы вместе, мне ровным счетом наплевать, кто и что о нас думает. И вы не забивайте себе голову.

Джоузи вспомнила о том, что Эш говорил раньше. Она уже тогда хотела его спросить, но момент казался неподходящим. А потом официант принес еду. Однако вопрос не давал ей покоя, и она никак не могла смолчать.

— Вот вы говорили… Вы способны многое дать, но и многое требуете взамен. Как понимать ваши слова?

— В них нет ничего сложного. Это значит, вы в моей постели. В моем пространстве. Под моей защитой. Я возьму от вас все, и вы мне отдадите.

— Но мы оказываемся в неравном положении, — слабо возразила она.

— Никакие мои подарки не идут в сравнение с вашим даром подчинения. С даром вашего доверия. Для меня нет ничего дороже и значимее. Это такой дар, на который не навесишь ценник. Мне бы жизни не хватило, чтобы приблизиться к этому дару. Он превосходит все, что можно купить за деньги.

— А помимо подарков, вы отдадите мне себя? — вдруг спросила Джоузи. — Если вы хотите, чтобы я отдала вам себя целиком, то вправе рассчитывать на то же самое и с вашей стороны.

Эш задумался, продолжая глядеть на нее.

— Я отдам вам то… что решу отдать. Не более того. Помимо вас, у меня еще есть работа и друзья. Вы должны это понять. Если вас что-то настораживает или не устраивает, подумайте хорошенько и примите решение, чтобы потом между нами не возникало трений.

Джоузи долго обдумывала его слова, покусывая губы и морща лоб. Работа и друзья — она понимала. Было бы глупо требовать от мужчины безраздельного внимания. Однако был еще один вопрос, который она намеревалась задать. Возможно, Эшу он не понравится, но она должна спросить. Если она услышит не то, что ожидает, сегодняшнюю встречу можно считать последней.

— Я не соглашусь делить вас с другой женщиной, — сказала она. — Если вы со мной, то только со мной. Не знаю, есть ли у вас сейчас женщина или женщины. Но не хочу и мысли допускать, что я «одна из». Если я отдаю вам все, что вы требуете, и прежде всего мое доверие, то ожидаю от вас верности на все время, пока мы вместе.

— Если у меня есть вы, зачем мне другая женщина, а тем более — женщины? Зачем мне заводить еще какие-то интрижки на стороне, если вы целиком подчиняетесь мне и делите со мной постель? У меня бы язык не повернулся предложить вам быть «одной из». Я слишком уважаю вас, Джоузи. Уважение — это главный из моих подарков. Я готов заботиться о вас, защищать вас и лелеять. Все это достанется только вам, и больше никому. Вам незачем беспокоиться о другой женщине.

Джоузи смешалась. Она не знала, чем ему ответить. Эш говорил так… решительно, как будто она уже согласилась на его предложение.

Эш подался вперед. Его взгляд становился все напряженнее, а голос — все убедительнее. Казалось, он хочет услышать ее ответ сейчас, не давая времени на обдумывание.

— Вам нужно понять одну простую вещь. Джоузи, я ничуть не больше вас. Мои слова кажутся вам абсурдом, учитывая неравенство власти в наших отношениях. Но власть не делает меня больше. И не сделает. В этом уравнении главная величина — вы. И потому вы не будете опускать глаза. Не будете ощущать себя меньше, иначе вы крепко меня рассердите. Вам незачем вставать передо мной на колени, если я только не захочу, чтобы вы сделали мне минет. Я принимаю решения. Вы мне подчиняетесь. Но это не делает меня больше, а вас — меньше. Это делает вас всем, и ваша власть надо мной несравненно сильнее моей власти над вами. Вы говорили о том, что дам вам я и что отдадите вы. Вот только мы в неравном положении. Вы можете великолепно жить и без меня. Жить так, как вам нравится. Вы это уже доказали. Но у меня без вас ничего не остается. Деньги, богатство, власть — пустой звук, если все это не с кем разделить. Быть может, моя потребность в вас сильнее, чем ваша во мне. Однако я сделаю все, что в моих силах, чтобы ваша потребность во мне стала сравнимой с моей потребностью в вас.

Это не было спектаклем. Джоузи ошеломленно смотрела на него. Черт побери, неужели он говорит всерьез?!

— Вы нуждаетесь во мне? — прошептала она.

Эш возбужденно провел по волосам:

— Это что-то необъяснимое. Я о том, что произошло между нами. Но я действительно нуждаюсь в вас. Может, «нуждаюсь» — неподходящее слово и оно искаженно передает мою безумную потребность быть рядом с вами. Чувствовать вас. Чувствовать вашу покорность. У меня так не было ни с одной женщиной. Но я хочу, чтобы это было. Я желаю и жажду этого. В этом мое наслаждение. Если вы откажетесь… не знаю… я, наверное, просто сойду с ума. Джоузи, вы мне нужны. Это самые мягкие слова, какими я могу выразить свое состояние. Если даже они вас пугают, простите, но рядом с вами я не способен быть другим. Говорю вам чистую правду. Я постараюсь не обрушивать на вас лавину своих чувств. Но с вами я знаю только одну команду: «Полный вперед!» Вперед, без оглядки.

Джоузи была не только ошеломлена. Она лишилась дара речи. Она вообще не представляла, о чем говорить после такого признания. Учитывая их ситуацию, оно выглядело полнейшим безумием. По сути, это была их третья встреча и первая, когда они познавали друг друга. Откуда такая непробиваемая уверенность, что Эшу нужна именно такая женщина, как она? Но тогда откуда и у нее ощущение, что он ей нужен?

— Хочу прояснить еще один момент, — продолжил Эш, не дав ей рта раскрыть. — Джоузи, я не фантазер. Я привык иметь дело с реальностью. Возможно, ваша фантазия и есть моя реальность. Тогда все будет замечательно… до тех пор, пока вы знаете, что в конце дня фантазии должны воплотиться в реальность. Мы с вами не будем строить воздушных замков. Мы будем жить на земле и твердо стоять на ней. Эта жизнь не исчезнет ни завтра, ни послезавтра. Вы должны к этому привыкнуть. Я подарю вам фантазии, но осуществимые. Никаких сладких грез, после которых вы просыпаетесь в суровой реальности, как было до сих пор. Вы готовы к такой жизни? Готовы жить в мире, где все реально и постоянно?

— Но как? Я понимаю, чтó вы подразумеваете под фантазиями и почему стремитесь отделить их от реальности. Да, Майклу хотелось просто играть в отношения. Для него они не были реальностью. Я это понимала. После первой встречи с вами я поняла, что больше не хочу играть в его игру. Но если я сама толком не знаю, чего хочу, откуда вам знать об этом?

Эш улыбнулся и снова накрыл ее ладонь своей:

— А это уже моя забота. Ваша забота — добровольно подчиняться мне. Моя — узнавать и угадывать все ваши желания и потребности, причем знать их лучше собственных.

— Простите за банальность, но в таких случаях говорят: «Это слишком хорошо, чтобы быть правдой». Вы утверждаете, что наша жизнь не будет фантазией. Мы будем жить в прочной реальности. Но для меня это звучит как фантазия.

— Сейчас вы рассуждаете теоретически. Но вы ничего не узнаете, пока не попробуете этой жизни, не погрузитесь в нее. У меня нет намерений вас обманывать. Если я говорю, что это не игра, так оно и есть. Если вы покоритесь мне, то очень скоро убедитесь в реальности наших отношений. Никаких спектаклей. Никаких дурацких ролевых игр. Вы прочувствуете это до мозга костей. Всем своим существом. Это я вам гарантирую.

Джоузи едва не выпалила: «Да». Эш звал ее не мешкая погрузиться в новую жизнь, ощутить новую реальность. Нет, нельзя вести себя так глупо и отказываться от серьезных размышлений. О таких вещах нужно думать наедине, когда мужчина, сидящий рядом, не соблазняет тебя каждым своим взглядом, словом и прикосновением.

Она сознавала: Эшу удалось затронуть потаенные уголки ее души. Проведя с ней чуть больше часа, он заставил ее захотеть того, о чем она раньше не задумывалась. Джоузи не сомневалась: отношения с ним ничем не будут напоминать ее отношения с Майклом. Но вот справится ли она с таким напором? Эш сумел заполнить собой все пространство. Это пугало ее, одновременно вызывая жгучее любопытство.

— Я подумаю обо всем, что услышала от вас, — тихо сказала она. — Эш, мне нужно время. Все это… тяжело. Мне нужно принять кардинальное решение, за которое я несу ответственность. Нет ничего хуже, чем торопливо согласиться, а потом идти на попятную. Это было бы неуважением к вам. Если я соглашаюсь, то должна быть уверена, что смогу дать вам все, чего вы от меня хотите.

— Я вас не тороплю. Надеюсь, что ваши размышления не затянутся надолго, но и подгонять вас не стану. И если в течение недели вы не дадите мне ответа, это не значит, что я тут же начну искать себе другую женщину. Можете быть спокойны: никакой другой женщины нет и не будет. То, что я предлагаю вам, — мой серьезный осмысленный шаг. Никогда и ни одной женщине я еще не предлагал таких отношений.

— Только не пытайтесь меня уверить, что у вас вообще не было отношений с женщинами. Вы можете быть женаты на своем бизнесе, но вряд ли вы все эти годы вели монашескую жизнь.

— Нет, конечно, — засмеялся Эш. — Но женщины, которые были до вас, знали правила игры. Они знали, чего я от них жду и чего потребую. Вот только я никогда не считал это серьезными отношениями, поскольку и женщина, и я сознавали их временный характер. Такое… общение вряд ли вообще можно назвать отношениями.

— Значит, со мной вы не планируете временных отношений? — спросила Джоузи, высказав вслух свое самое серьезное опасение.

Она очень боялась, что через неделю Эш от нее устанет и переключит свое внимание на кого-то еще.

Но тогда чего она ждала? О чем просила? Долгих прочных отношений? Могла ли она просить о таких отношениях, если сама толком не знала, нужны ли они ей? Что бы ни случилось, Эш останется в своем мире. Ему вряд ли придется что-то сильно менять. А для нее это словно прыжок в другое измерение. Вдруг она недотянет до его требований? И все равно ей очень не хотелось думать, что Эш зовет ее в свою очередную интрижку.

— Джоузи, сейчас я не могу с уверенностью сказать, как сложатся наши отношения. Одно лишь знаю: временными они не будут. Хотелось бы, чтобы они продлились как можно дольше. Обычно мои отношения с женщиной продолжались несколько недель. Но ни одна из них не затрагивала меня так, как сумели затронуть вы.

От его слов по всему телу Джоузи разливались приятные теплые волны. В груди приятно щемило. Умом она понимала, насколько это глупо. Ум требовал не придумывать красивых сказок, будто она значит для Эша больше, нежели любая другая женщина. Но какая женщина отказалась бы понежиться в излучениях такого мужчины, как Эш?

Их отношения и их будущее окутывала неизвестность. И все-таки Джоузи было приятно сознавать, что Эш ставил ее выше своих прежних женщин.

— Мои раздумья не затянутся, — сказала Джоузи. — Мне нужно несколько дней, чтобы все это разложить по полочкам.

— Конечно. Я дам номер своего мобильного телефона. Когда вы полностью обдумаете все, что сегодня от меня услышали, позвоните. Я приглашу вас к себе домой на обед. Затем, если вы согласитесь, мы обсудим условия. Точнее, мои ожидания.

— А не стоит ли обсудить это прежде, чем я приму решение? — перестав улыбаться, спросила Джоузи.

Эш, наоборот, расплылся в улыбке:

— С этого, Джоузи, и начинается доверие. Обдумайте все, что я сказал. Представьте, как это будет в реальности, и если вы скажете «да», мы перейдем к обсуждению более интимных деталей наших отношений.

Глава 8

Эш был не из тех, кто смирялся с необходимостью ждать. Он привык получать желаемое либо сразу, либо с максимальной быстротой. В его словаре отсутствовало слово «нет». С того вечера прошло уже несколько дней. Джоузи не звонила. Эш не привык отступать, но такое поведение Джоузи начинало его сердить. Женщина, которую он выбрал, не могла и не должна была так себя вести.

Даже заботы о Бриттани, делавшей первые шаги в самостоятельной жизни, не отвлекали его от мыслей о Джоузи.

Бриттани поселилась в бывшей квартире Миа. Ее устроили на работу в администрацию отеля «Бентли». Пока что она вполне справлялась со своими обязанностями. Эш получал регулярные отчеты от старшего менеджера отеля. Тот был доволен Бриттани. Сестра была пунктуальна, работала, не считаясь со временем. Все говорило о том, что она стремится наверстать глупо потраченные годы и сделать карьеру.

Сегодня Эш должен был встретиться с Бриттани. Они еще не решили, будет ли это домашний обед, или они куда-нибудь пойдут. Эш искренне радовался за сестру. Он попробовал думать о предстоящей встрече… и опять все его мысли сбились на Джоузи. Прошла целая неделя. Эш был уверен, что она позвонит через два или три дня. Он же помнил выражение ее глаз. Джоузи заинтриговало его предложение. Ее тянуло к нему. Хотя она не признавалась, но он чувствовал: ее привлекало все, что он ей обещал.

Так что же она тянет со звонком? Может, она вообще раздумала звонить? Может, вернувшись домой, вспомнила его слова, испугалась и убедила себя, что такие отношения ей не нужны?

Напрасно он дал ей время. Нужно было добиться ее ответа еще там, в ресторане. Она находилась на грани согласия. Это было видно по ее глазам и по языку ее тела. Возможно, она не осознавала, но она хотела Эша. Хотела предлагаемых им отношений.

Целую неделю ждать, пока женщина решит, хочет ли она быть с ним. Такого с Эшем еще не случалось. Все его прежние женщины соглашались не колеблясь. Они были счастливы служить ему и не загадывали, долго ли продлится их счастье.

Впрочем, нет, не все. Было несколько женщин, не понимавших, что игра окончена. Последняя женщина, которая была у них с Джейсом (речь не о Бетани), никак не желала расставаться. Она скандалила, осыпала их упреками, к счастью по телефону, и словно напрочь забыла, что еще в самом начале они с Джейсом в предельно понятных выражениях предупредили ее, чтобы не раскатывала губу на длительные отношения.

Эш в который уже раз мысленно воспроизвел события того вечера. Может, он спугнул Джоузи своей напористостью и прямолинейностью? Может, слишком рано показал свою силу? Но он не хотел ее дурачить. Если Джоузи согласится на отношения с ним, она должна с самого начала представлять, чтó ее ждет.

— Привет, старик. — В дверях кабинета стоял Джейс. Эш махнул другу. Тот плотно закрыл дверь и прошел к столу. — Что-то ты сегодня припозднился, — сказал Джейс. — У тебя ничего не случилось? Каковы последствия выпадения Бриттани из родительского гнезда?

— Вполне предсказуемые, — лаконично ответил Эш.

— А можно получить развернутый ответ? — полюбопытствовал Джейс, опускаясь на стул.

— Моих дражайших родителей ты видел, и не раз. Отец не в счет. Бесхребетный подкаблучник, способный лишь поддакивать жене и поддерживать все, что она задумает.

— Так они наехали на твою сестру? — хмурясь, спросил Джейс.

— Естественно. Притащились к ней… Кстати, она тебе очень благодарна, что позволил ей жить в квартире Миа. Так вот, явились туда оба. Стали требовать, чтобы она прекратила свои «детские капризы» и возвращалась домой. Представляешь? Мамочка считает это капризами! Напрочь забывает, что ее дочери уже тридцать лет. Когда Бриттани заявила, что к ним не вернется, начался допрос с пристрастием. А откуда у тебя такая квартира? И на какие средства ты теперь живешь? Бриттани сказала, что их с отцом это не касается, а средства она добывает так же, как большинство взрослых людей, — работой.

— Рад за твою сестру. Если честно, не подумал бы, что у нее хватит духу выйти из-под власти такой домашней тиранки, как твоя мать.

— Если честно, я и сам не думал, — признался Эш. — Но ей действительно надоело гнить в родительском гнезде. Бриттани сильно выросла в моих глазах. Естественно, мать так просто не успокоится. Она не понимает, чтó могло произойти. До сих пор Бриттани послушно танцевала под ее дудку, не перечила и не задавала вопросов.

— Думаю, ближайшие месяц-два у твой сестренки будут жаркими.

— Кстати, мы с Бриттани сегодня встречаемся. Сходим куда-нибудь. Может, вы присоединитесь? Мне бы хотелось познакомить ее с Бетани. У нее ведь нет настоящих подруг. Так, шушера, которая сразу же разбежалась. Бриттани, видите ли, грузила их своими проблемами. Им всем стало некогда встречаться с нею.

— Я с удовольствием. Сейчас позвоню Бетани, узнаю, нет ли у нас других планов на вечер. По-моему, не было.

— Спасибо. Это хоть немного отвлечет меня.

Эш спохватился, что сболтнул лишнее, но было поздно. Меньше всего ему хотелось обсуждать это с Джейсом, который обязательно прицепится и начнет выспрашивать.

— Тебе помочь? — участливо спросил Джейс.

— Не-а. Точнее, если только ты знаешь способ, как заставить женщину уступить твоим требованиям.

— Это уже интересно, — оживился Джейс. — Женщину? Ну-ка, рассказывай. Такие сведения не утаивают от лучших друзей.

— Особо и рассказывать нечего. Сложно с ней.

— Покажи мне хотя бы одну женщину, с которой не было бы сложно, — засмеялся Джейс.

— Бетани. Ты оказался удачливым сукиным сыном. Она готова тебе луну с неба достать. Да ты и сам знаешь.

— А какие сложности с твоей нынешней женщиной?

— Если честно, сам толком не знаю. Но она не похожа ни на одну из тех женщин, какие у нас были. Никто из них не добирался до моих потайных кнопок. А она добралась.

— Значит, и тебя зацепило, — пробурчал Джейс. — Надеюсь, теперь ты понимаешь, каково было нам с Гейбом. Ты тогда лишь посмеивался. Куда делся твой смех? Надо понимать, она не спешит в твои объятия.

Эш показал ему средний палец.

— Пока еще слишком рано. Но она меня заинтриговала. Я ее хочу, — признался он. — И сделаю все, чтобы она оказалась у меня в постели. Вот только она туда не особо торопится.

— А вот это уже смешно. Женщины просто липнут к тебе. Ты же у нас такой обаятельный. Не то что мы с Гейбом — парочка угрюмых придурков.

Эш едва сдержался, чтобы не огрызнуться. Как же друзья ошибались на его счет. И они тоже считали его невозмутимым, покладистым парнем с легким характером. Но разве таким он был, когда перед ним оказалась желанная женщина? Все его обаяние, вся невозмутимость слетали, будто шелуха. Увы, такие женщины встречались Эшу крайне редко. О последней он с восхищением вспоминал до сих пор. Ему тогда едва стукнуло тридцать. Она была несколькими годами моложе. Их желания и способы получения наслаждения удивительно совпадали, и когда Эш показал ей свою истинную суть, она не ужаснулась и не сбежала.

Да, он и сейчас продолжал вспоминать Кэмми. Он не знал и не пытался ничего разузнать о ней. Скорее всего, вышла замуж, родила детей. Интересно, встретился ли ей мужчина, способный удовлетворить ее страсть к бесконечной покорности?

Они с Кэмми расстались друзьями. Она хотела больше, чем он мог ей дать. В то время его любимой женой была компания. Ей он отдавал все время и силы, стремясь превратить «ХКМ» в то, чем она стала. А Кэмми хотела размеренной семейной жизни, хотела осуществления пресловутой «американской мечты». Но Эш был не готов к этому.

Пожалуй, он мог бы жениться на Кэмми. Она была красивой женщиной. Они замечательно проводили время. Наверное, со временем он бы даже полюбил ее. Эш это знал. Но ему хотелось подождать. В тот момент он еще не был уверен, что сумеет удовлетворить все ее потребности.

А сейчас? Долгосрочных любовниц не бывает. Точнее, бывают у женатых мужчин. Если у него все получится с Джоузи, логическим продолжением их отношений станет помолвка и брак. Гейб уже перешел эту черту, а Джейс вот-вот перейдет. Карьера всех троих достигла такой точки, когда можно слегка отодвинуть бизнес в сторону, расслабиться и уделить внимание другим граням жизни.

Можно сказать, Гейбу и Джейсу повезло. Каждый нашел женщину, любящую его таким, какой он есть, со всеми недостатками и несовершенствами. Станет ли Джоузи такой женщиной для него? Сумеет ли заполнить те уголки его сердца, которым мало работы и верных друзей?

— Что приумолк, старик? — Джейс тронул его за рукав. — Может, она тебя не хочет? Тогда не трать время.

— Она меня хочет. Меня и то, что я способен ей дать. Я почувствовал это. Но она почему-то медлит с ответом.

— До сих пор терпение не числилось среди твоих добродетелей. Похоже, настало время познакомиться с ним.

Видно было, что Джейса разбирало любопытство. Эш ругал себя за дурацкую фразу, спровоцировавшую весь этот разговор. Сейчас друг начнет читать ему лекцию о необходимости быть терпеливым. Нет уж, терпение не было и не будет чертой его характера. Особенно когда он так отчаянно хотел Джоузи.

Эш и сам не мог объяснить свое состояние. Наваждение? Помутнение рассудка? Помнится, когда Джейс запал на Бетани, Эш так ему и сказал. Тогда он не понимал, почему Джейс утратил всю логику. Его друг хотел Бетани, и ему было плевать и на ее происхождение, и на тот образ жизни, который она вела до их встречи. Как и сейчас, Эш собрал досье на Бетани, однако Джейс не желал слушать его предостережения.

Эш сильно ошибся: для Джейса Бетани оказалась лучшим выбором. Хорошо, что друг тогда послушался не его советов, а голоса собственного сердца. Только сейчас, очутившись в схожем положении, Эш смог до конца понять Джейса.

— Хочу тебя спросить, — продолжил разговор Эш. — Когда твои отношения с Бетани только начинались, разве ты сидел и терпеливо ждал? Или действовал стремительно, не думая о последствиях?

Джейсу не понравился вопрос. Он даже поморщился:

— Сначала я пытался быть терпеливым, не торопил события. Но так длилось совсем недолго. Я хотел дать ей время приспособиться. Ты же знаешь, откуда Бетани пришла в мою жизнь. Когда я поселил ее в бывшей квартире Миа, вскоре мне стало невмоготу расставаться с ней даже на несколько часов, хотя мы виделись каждый день. Я хотел, чтобы она жила со мной. Пока она находилась в другой квартире, у меня не было ощущения, что Бетани целиком принадлежит мне. Можешь считать это бредом сумасшедшего, но мне было необходимо знать, как она проводит каждую минуту. Мне было мало постели. Я хотел, чтобы Бетани провожала меня по утрам и встречала вечерами. Даже приставив к ней двоих охранников, я боялся, что она может сбежать.

— Насколько помню, ей не захотелось постоянно сидеть в золотой клетке, — усмехнулся Эш. — Однажды она обманула охранников и на полдня исчезла.

— Я тогда думал, что поседею, — признался Джейс. — Больше всего я боялся, что Бетани решила меня бросить. Но оказалось, она разыскивала этого чертового Джека. Я до сих пор холодею, когда вспоминаю тот день. С нею за эти несколько часов могло случиться что угодно.

— Тогда я не понимал твоего состояния, — сказал Эш. — Думал, ты просто спятил. Но сейчас понимаю. У меня схожие мысли по поводу Джоузи. Наверное, теперь я кажусь тебе свихнутым. Мы с ней виделись всего три раза, причем два из них — мельком. Я пригласил ее на обед в «Бентли». Там мы хоть смогли поговорить. До сих пор не могу себе простить, что не проявил побольше напористости. Она была почти согласна. Но я повел себя как джентльменская задница. «Я не смею на вас давить». Дал ей время на обдумывание. И вот они, плоды моего великодушия. После обеда прошла целая неделя, а она ни разу не позвонила.

— И что ты намерен делать? — участливо спросил Джейс.

— Сегодня я иду на обед с Бриттани. Очень надеюсь, что вы все-таки присоединитесь. А завтра начну наступление по всем фронтам. Мне надоело упражняться в терпении. Если она скажет «нет», я хочу это услышать, а не сидеть дальше и не тешить себя иллюзиями.

— Что ж, удачи тебе. Надеюсь, она скажет «да». Ты уж прости за любопытство, но раз ты тогда добыл сведения о Бетани, то наверняка собрал досье и на свою Джоузи.

— Естественно. Я это сделал после первой нашей встречи в парке. Проверил все ее скелеты в шкафу.

— Если нужна моя помощь, только свистни. Если она согласится, ты нас потом познакомишь. Когда вернутся Гейб и Миа, у нас может сложиться «великолепная шестерка». У твоей Джоузи появятся настоящие подруги. Девчонки будут таскать ее в свой клуб. Тогда и ты подергаешься, как дергались мы с Гейбом.

— Я помню твои красочные рассказы. Мне как-то не улыбается трахать подвыпившую Джоузи и калечить себе спину острыми каблуками ее туфель.

— Сначала испытай, а потом говори, — засмеялся Джейс. — Все, иду звонить Бетани. Где и во сколько встречаемся? Это Бетани должна знать заранее. Она же будет собираться, как на прием к президенту.

— Может, чтобы не усложнять задачу, двинем в гриль-бар в парке Брайент? Сразу после работы. Там и встретимся.

— Симпатичное место. Тогда до встречи.

Глава 9

Бриттани держалась скованно. Бетани делала все, чтобы ее расшевелить, и вообще вела себя так, словно встретилась с подругой, которую не видела много лет.

Гриль-бар в парке Брайент был полон. Офисный люд очень любил это место и после работы спешил сюда, чтобы немного расслабиться и насладиться коктейлями. Однако популярность заведения не являлась основной причиной, почему Эш выбрал это место.

Расчет был прост: он надеялся встретить здесь Джоузи. Наблюдения за ней продолжались. По сообщению наблюдателя, Джоузи несколько дней не выходила из квартиры.

Наверное, работала, не замечая времени, чтобы закончить новую картину для галереи. Увлеклась творчеством и забыла о его предложении. Джейсу Эш сказал, что решительные действия он предпримет завтра, но и сейчас Джоузи занимала все его мысли. Он лишь вполуха слушал разговор за столом. Эшу ужасно хотелось отправиться к ней без предупреждения.

Джейс призывал его к терпению. Эш едва не хмыкнул. Уж кто бы говорил о терпении!

К тому времени, когда принесли их заказ, Бриттани несколько успокоилась и даже стала улыбаться. Улучив момент, она наклонилась к Эшу и прошептала:

— Спасибо, брат. Ты даже не представляешь, как много это значит для меня. Ты теперь мой единственный родственник. Остальные порвали со мной. Они смотрят на меня так, будто я предала их. Спрашивается чем? Только тем, что решила жить самостоятельно. Но ты меня понял и не стал осуждать.

— Добро пожаловать в «Клуб отверженных», — улыбнулся Эш. — У нас не так уж и плохо. Потом сама будешь удивляться, почему не сделала этого раньше. Но главное, ты решилась. Постепенно тебе будет все легче и легче. Обещаю.

— Скажи, а тебя задевает отношение родителей к тебе? — Чувствовалось, Бриттани спрашивает не из праздного любопытства. — Тебе не обидно, что они считают тебя отрезанным ломтем? Что так ненавидят твой успех и достижения?

— Наверное, поначалу задевало, — пожал плечами Эш. — А потом мне было просто некогда думать об этом. У меня есть прекрасные друзья. Я привык считать их своей семьей. Теперь и ты к нам пришла.

Лицо Бриттани осветилось.

— Я очень рада, что теперь мы можем нормально общаться с тобой. Эш, это не просто слова. Ты не пожалеешь о своей помощи мне. Я же знаю, с улицы меня на такую работу не взяли бы, но тебе не придется за меня краснеть.

Их разговор прервал звонок его мобильника. Затаив дыхание, Эш потянулся за телефоном. Неужели Джоузи? Противная девчонка! Мурыжила его целую неделю. Характер показывала, что ли?

Взглянув на номер звонящего, Эш нахмурился. Звонила не Джоузи, а человек, нанятый Эшем для слежки за ней.

— Простите, я должен ответить на этот звонок, — сказал Эш, торопливо поднимаясь. Он отошел подальше от столика и лишь тогда нажал кнопку ответа. — Эш слушает.

— Мистер Макинтайр, я несколько дней не сообщал вам ничего нового, потому что новостей не было. Мисс Карлайл не покидала своей квартиры. Вплоть до этого момента. Я решил немедленно вам позвонить.

— Что случилось? — напрягаясь, спросил Эш.

— Мисс Карлайл вышла из квартиры.

— Дальше!

— У нее… Она не совсем обычно выглядит. Синяк под глазом. Губа рассечена. Я, конечно, могу ошибаться, но вряд ли это результат несчастного случая. Возможно, поэтому она и не выходила из квартиры.

Эш выругался.

— Куда она направляется сейчас? Вы продолжаете за ней следить?

— Да. Я еду за ней. Похоже, направляется в галерею. Она погрузила в такси несколько картин. Я буду держать вас в курсе.

— Обязательно, — буркнул Эш и отключился.

Несколько секунд Эш стоял в оцепенении, хотя его разум, подхлестываемый яростью, работал на бешеных оборотах. Кто-то посмел поднять на Джоузи руку! Эш ругал себя за то, что не уточнил у наблюдателя, когда это случилось. Может, он все-таки пропустил момент, когда Джоузи куда-то уходила? Или кто-то приходил к ней? Напрасно он не возобновил слежку за ней сразу же после обеда. Дал ей два дня, надеясь, что она позвонит. Когда Джоузи не позвонила, Эш вызвал наблюдателя и поручил ему следить дальше.

Одержимость? Да. Навязчивое состояние? И это тоже. Эш никогда не вел себя подобным образом. Незачем следить за женщинами, готовыми прыгнуть к тебе в постель. С Джоузи все было по-другому. Ну почему он проявил такую беспечность и дал ей эти чертовы два дня? Почему думал, что с ней ничего не случится?

Следом посыпались другие вопросы. Почему Джоузи не обратилась к нему за помощью? Он ведь ясно дал ей понять, что готов заботиться о ней.

Бормоча ругательства, Эш вернулся за столик. По глазам всех троих он понял, что они уловили перемену в его настроении. Наверное, и физиономия у него сейчас была соответствующая.

— Прошу меня простить, но мне необходимо вас покинуть, — сказал он. — Бриттани, мы с тобой еще увидимся, причем скоро. Надеюсь, мой отъезд не помешает твоему общению с Бетани и Джейсом. Они тебя подбросят до дома. И пожалуйста, не комкайте из-за меня обед. Кстати, здесь неплохо готовят. До встречи! — Он повернулся, готовясь уйти.

— Эш! Все в порядке? — окликнул Джейс.

Эш кивнул. Но Джейс слишком давно его знал, а потому сразу понял, что дело касается Джоузи. Махнув Эшу, Джейс улыбнулся и стал что-то рассказывать своим спутницам.

Эш облегченно вздохнул, чувствуя себя в долгу у Джейса. Достав телефон, он позвонил своему водителю. Если Джоузи поехала в галерею, оттуда она наверняка вернется домой. Куда она пойдет с синяком под глазом? Эш решил подъехать к ее дому, дождаться ее возвращения и начать серьезный разговор.

Глава 10

Джоузи остановила такси на перекрестке. Подъезжать прямо к дому она не захотела, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. Ей очень не хотелось покидать квартиру. Она буквально заставила себя поехать в галерею и отвезти мистеру Даунингу несколько новых картин. Ей бы и так хватило денег от картин, проданных раньше. Но Джоузи знала: вкусы людей непредсказуемы. Таинственный меценат может потерять интерес к ее работам. Пока этого не случилось, надо пользоваться моментом. Пусть убедится, что деньги ее не расхолодили и она продолжает работать.

Расплатившись с водителем, Джоузи вышла. Ее рука инстинктивно прикрыла покалеченную щеку. Джоузи поморщилась. Пальцы коснулись уголка рта, ощупали рассеченную губу. Опустив голову, Джоузи поспешила к дому. Ей хотелось как можно скорее оказаться у себя в квартире, где никто не видит ее.

Ей было нечего стыдиться, но стоило подумать о выходке Майкла, и ее охватывало чувство какой-то неловкости. Она до сих пор была шокирована случившимся. Ей до сих пор не верилось, что Майкл поднял на нее руку. Прежде он никогда не срывался. Даже голоса на нее не повышал. Она должна была бы заявить на него в полицию, пройти медицинское освидетельствование и начать судебное разбирательство. Она не давала Майклу повода так обращаться с собой, и за подобные вещи закон предусматривает наказание. Но Джоузи охватило странное оцепенение. К этому добавилось стойкое нежелание показываться где-либо в таком виде. И она заперлась в квартире, принявшись лихорадочно работать. Это наилучшим образом отвлекало ее от всех событий минувшей недели.

Джоузи знала, что должна позвонить Эшу и как-то объяснить свое молчание. Она ведь обещала не затягивать с обдумыванием его предложения. Но как она могла показаться Эшу с такими «символами» чужой власти?

Сейчас все это казалось ей смешным. Майкл не был ее господином. Он просто играл в мужское доминирование, тешил свое эго. Стоило ему услышать, что Джоузи порывает с ним, и Майкла словно подменили. Напрасно она заикнулась об Эше. Нет, имени Джоузи не назвала. Но она сказала Майклу, что он не может дать того, что обещал ей другой мужчина.

В тот момент Джоузи была уверена. Сейчас уверенности поубавилась. А вдруг Эш ничуть не лучше Майкла? Она ведь почти ничего о нем не знала. В тот день, когда явился Майкл, Джоузи как раз собиралась позвонить Эшу и сказать о своем согласии. Однако после случившегося ее стали одолевать сомнения. Проснувшийся инстинкт самосохранения заставил ее еще раз хорошенько все обдумать.

Эш — натура более страстная, чем Майкл. В этом Джоузи убедилась. Что, если все его речи в ресторане были лишь красивым фасадом, а в действительности ее ждет такое же отношение к ней? Возможно, даже хуже.

Ее захлестнул вихрь мыслей. Встреча и разговор с Эшем виделись ей совсем в ином свете. Джоузи не хватало моральных сил, чтобы принять столь серьезное решение. Вправе ли она вручать себя, свое доверие и всю свою жизнь такому человеку, как Эш? И потому она не звонила ему, снова и снова обдумывая, как же ей поступить.

Прежде всего она боялась. Страх в равной степени мешал ей принять или отвергнуть предложение Эша. Джоузи ненавидела этот страх. Ей хотелось совсем не так жить и совсем не так принимать решения. Но сейчас ей требовалась ясная голова. После выходки Майкла она всерьез опасалась, что Эш может оказаться ничем не лучше.

Тяжело вздохнув, Джоузи полезла в карман за ключами. Она по-прежнему шла, не поднимая головы. Свернув к дому, она с удивлением обнаружила, что проход загораживают… дорогие мужские ботинки.

Джоузи вскинула голову и увидела Эша. В его глазах бурлила ярость. Джоузи инстинктивно попятилась назад.

— Что с тобой случилось, черт побери?! — зарычал он.

Он был зол, невероятно зол. Гнев волнами накатывал на него. От прежнего обаяния и спокойствия не осталось и следа. Сейчас он напоминал сжавшегося в комок рассерженного альфа-самца.

— Пожалуйста, не здесь, — шепотом попросила она. — Мне нужно домой. Пропустите меня и уезжайте.

Эш посмотрел на нее так, словно хотел спросить: «Ты что, меня за дурака считаешь?» Он вдруг схватил ее за плечи. Пальцы держали цепко, но очень мягко.

— Я хочу знать, какая тварь сделала это, — все тем же рычащим голосом произнес Эш.

Джоузи понурила плечи, едва не выронив ключи. Подхватив их, она заставила себя поднять голову.

— Дайте мне пройти, — сжав зубы, потребовала она.

К ее удивлению, Эш послушно убрал руки и отошел. В ее подвал вел отдельный вход. Джоузи стала спускаться. Эш шел за ней следом. Видимо, он разгадал ее замысел быстро войти в квартиру, захлопнув дверь перед самым его носом.

Продолжая вздыхать, Джоузи открыла оба замка и распахнула дверь. Войдя в квартиру, она сразу почувствовала облегчение. Это было ее пространство. Конечно, после Майкла смешно было думать, что здесь она в безопасности. Но теперь она хотя бы знала, на что способен ее «господин». Больше она никогда не пустит его на порог.

Бросив сумочку на столик возле двери, Джоузи прошла в крошечную гостиную. Эш плотно закрыл дверь, лязгнул защелкой и тоже шагнул в гостиную. От его присутствия комната стала еще меньше. Эш не смотрел по сторонам. Он смотрел на нее, скользя глазами вверх и вниз по ее телу. Потом его взгляд замер на синяке под глазом и поцарапанной щеке.

Зеленые глаза Эша стали ледяными. Джоузи содрогнулась.

— Я целую неделю ждал твоего звонка, — начал он. Джоузи покраснела и опустила голову. К сожалению, она не могла скрыть ни синяка, ни рассеченной губы. — Теперь я понимаю: у тебя была веская причина не звонить мне.

Джоузи медленно кивнула, не решаясь встретиться с ним глазами.

— Джоузи, посмотри на меня.

Его голос звучал мягко. Даже нежно. Но произнесенные слова не были просьбой. Это был приказ, и Джоузи почувствовала необходимость подчиниться.

Она медленно подняла голову, выдерживая его взгляд.

— Кто это сделал?

Вся мягкость, вся нежность мгновенно исчезли. Теперь в его голосе звенел металл. Тело Эша дрожало от гнева, и это удерживало Джоузи от рассказа о случившемся. И почему тогда, в ресторане, она не испытывала к нему никакого страха? Почему находила его обаятельным и притягательным? Откуда в ней была такая уверенность? Джоузи сама не понимала, потому что от человека, стоящего сейчас перед ней, можно ожидать чего угодно, самых ужасных и непредсказуемых поступков.

Нельзя сказать, чтобы Джоузи его боялась. Хотя она была напугана другим мужчиной и смотрела на Эша через завесу того, прежнего страха, она чувствовала: Эш не поднимет на нее руку. Но он был зол. Пожалуй, даже не зол, а… Ей не хватало слов, чтобы верно обозначить его состояние. В его глазах ясно читалось, что он способен на убийство. Джоузи не хотелось рассказывать, поскольку она боялась, что Майклу не поздоровится.

— Джоузи, я задал тебе вопрос, — сквозь зубы процедил Эш. — Кто… это… сделал?

Он не отстанет, не позволит ей уклониться от ответа. Джоузи не боялась наказания, но знала, что должна безоговорочно подчиниться ему. Эш не потерпит уклончивых слов. Он простоит здесь всю ночь, но добьется ее ответа.

Джоузи закрыла глаза, шумно и устало выдохнула. Она больше не могла сопротивляться.

— Майкл, — едва слышно прошептала она.

Может, не прошептала, а лишь мысленно произнесла?

— Кто-кто? Повтори!

Его слова просвистели в воздухе, как будто он взмахнул хлыстом. Взглянув на него, Джоузи содрогнулась всем телом. Эш сейчас был страшен.

— Вы слышали, — чуть громче прошептала она.

— Значит, это долбаный слизняк посмел поднять на тебя руку? Поставить тебе синяк? Рассечь губу? — Эш шагнул к ней. Джоузи попятилась, и это разозлило его еще сильнее. — Ты чего испугалась? Неужели ты думаешь, я тоже могу поднять на тебя руку? Откуда у тебя такие поганые мысли?

Теперь его слова взрывались, как петарды. Они не успокаивали, но ей все равно было приятно их слышать. Джоузи шагнула к нему. Их разделяло не больше фута.

Гнев Эша не утихал. Зеленые глаза почернели, зрачки расширились, оставив тонкие зеленые ободки. Эш протянул к ней руки. Медленно, словно боясь ее испугать. Он взял ее лицо в свои ладони. Прикосновение было удивительно нежным. Джоузи не представляла, как его руки могут быть ласковыми, когда все остальное тело напрягалось от гнева. Да и выражение его лица предвещало бурю.

Но это прикосновение… Джоузи таяла в его руках. Она не чувствовала боли, хотя щека и губа еще далеко не зажили. Эш осторожно коснулся синяка, потом губы. Прикосновение было совершенно бесплотным.

— Я его убью.

Голос Эша вернул ее к реальности. От этого голоса Джоузи мгновенно перестала таять и вся похолодела. Его слова не были пустой угрозой. Она понимала: да, Эш способен убить Майкла. Джоузи сжалась. У нее застучало в висках.

— Нет! Эш, пожалуйста, не трогайте его. Потому я вам и не звонила. Не хотела говорить.

Она сказала бы больше, но Эш пальцем прикрыл ей рот, сделав это очень осторожно, чтобы не коснуться раны на губе.

— Не трогать? — удивился он. — Эта гнида посмела тебя ударить, а я должен его не трогать? Джоузи, я хочу знать, как это случилось. Мне важна каждая мелочь. Когда это было? Сколько раз он тебя ударил? Но прежде всего я хочу знать, почему ты сразу же не обратилась ко мне. Почему не позвонила? В ту же минуту?

Его палец мешал ей говорить. Затем, словно передумав, Эш отстранил ее, быстро окинув взглядом гостиную и арочный проход в спальню.

— Я забираю тебя к себе, — заявил Эш. — Сейчас мы поедем ко мне домой.

— Подождите. Что вы сказали? Эш, я так не могу…

— Джоузи, я не спрашиваю, можешь ты или нет. — Все в облике Эша говорило о том, что решение, принятое им, окончательное и обсуждению не подлежит. — Ты едешь со мной. А сейчас идем в твою спальню. Ты сядешь на кровать и назовешь мне все вещи, которые нужны тебе на сегодня. Мы возьмем лишь самое необходимое. Об остальном поговорим завтра. Я пошлю сюда человека, который соберет и привезет все, что тебе нужно. Но учти, разговор о сукином сыне по имени Майкл не закончен. Мы продолжим говорить не здесь, а у меня дома, где ты будешь в полной безопасности. Там тебе нечего и некого опасаться. Никаких возражений. Это решено.

Джоузи удивленно открыла рот. С ней давно не говорили в таком тоне. Возможно, раньше она бы даже обиделась. Однако сейчас, невзирая на бескомпромиссный тон Эша, она вдруг почувствовала облегчение. Даже спокойствие. Но главным было облегчение. Эш отобрал у нее необходимость самой принимать решение, чему Джоузи только радовалась. Все ее страхи и опасения, связанные с Эшем, показались ей полнейшей глупостью. Почему она думала, что Эш может оказаться таким же, как Майкл, и даже хуже?

— Я и сама могу собраться, — прошептала она.

Джоузи видела торжество в его глазах. Эш наслаждался ее быстрой капитуляцией. Возможно, он предполагал, что она начнет сопротивляться или скажет, что вообще никуда не поедет. Впрочем, отступать Эш не собирался. Наверное, в таком случае он попросту остался бы у нее.

— Я верю, что ты можешь собраться сама. Но ты сядешь на кровать и будешь говорить мне, что и где брать. Я соберу все, что может понадобиться тебе сегодня и отчасти завтра. Остальное мы обговорим дома. Предупреждаю, что наш разговор далеко не закончен.

Джоузи вдруг показалось, что она сидит в вагончике, несущемся по американским горкам. Скорость была почти сверхзвуковой. Попробуй тут связно мыслить!

Эш протянул ей руку. Не подошел сам, не взял ее за руку. Он стоял и ждал. Ждал, когда она протянет свою, чтобы пойти за ним в его мир.

Джоузи глотнула воздуха, потом осторожно коснулась его руки, повернутой ладонью вверх. Эш сжал ее пальцы: вначале осторожно, а затем все сильнее. Что это было? Создание прочных уз, связывающих их?

Эш медленно повел ее в спальню, где усадил на краешек кровати. Он обращался с ней, как с куклой из тончайшего фарфора, которую можно сломать одним неосторожным движением.

— У тебя есть подходящая сумка для вещей? — спросил он, деловито оглядывая спальню.

— В шкафу.

Джоузи ошеломленно смотрела, как Эш быстро вынул сумку и аккуратно стал складывать туда все, что она называла. Неужели, еще не начав отношения, они поменялись ролями и не она, а он делает все для нее? Она ведь еще ничего не успела ему дать. Потом Джоузи вспомнила его слова, услышанные в ресторане. Он возьмет свое. Возьмет все.

Подумав об этом, она слегка вздрогнула. Сколько же он возьмет и останется ли у нее хоть что-то?

Глава 11

Эш прекрасно понимал: он допустил не один, а сразу несколько запрещенных приемов в отношении Джоузи. Иными словами, повел себя на редкость нагло. Мало того что он практически вломился в ее жилище, так еще начал там командовать, требуя ее спешного переезда к нему.

Все это заставляло его действовать с предельной скоростью. Оцепенение сидевшей на кровати Джоузи могло пройти. И тогда она обязательно спросит себя:

почемупозволяет так обращаться с собой? Эш опасался, что она вдруг откажется ехать и выставит его за дверь.

Такой вариант его никак не устраивал.

Уложив в сумку все, что она назвала, Эш позвонил своему водителю. Хотел проверить, по-прежнему ли машина находится рядом с домом Джоузи. Получив утвердительный ответ, Эш подхватил сумку, за руку вывел Джоузи из квартиры, сам запер дверь и положил ключи себе в карман. За это время Джоузи не произнесла ни слова.

Усадив ее в машину, Эш закрыл дверь и снова достал мобильник. Он позвонил консьержу, с которым у него были приятельские отношения, и попросил того подняться к нему в квартиру, снять все картины Джоузи и снести в кладовку. Ему не хотелось, чтобы она сразу поняла, кто был ее таинственным меценатом. Потом узнает.

Закончив разговор, Эш сел рядом с Джоузи. Он уже готов был расслабиться, однако ее бледное лицо со следами рукоприкладства Майкла подняло новую волну почти утихшего гнева. Синяк и рассеченная губа слишком не вязались с обликом Джоузи. Какое-то ничтожество по имени Майкл посмело поднять руку на женщину, которую Эш уже считал своей. Но его бесило не только это. Так, как Майкл, вели себя сутенеры уличных шлюх или обкуренные отморозки. Какой же никчемностью надо быть, чтобы, услышав от женщины о конце отношений, накинуться на нее с кулаками?

— Эш, вряд ли это хорошая затея, — вдруг сказала Джоузи.

К счастью, машина уже тронулась.

— Это очень хорошая затея, — твердо возразил Эш. — Если бы не он, мы бы давно были вместе. И оба это знаем. Но разговор про Майкла не закончен. Мы продолжим его дома, когда ты окажешься в полной безопасности… и в моих объятиях. Этот подонок серьезно осложнил свою жизнь, но никак не нашу. Мое отношение к тебе ничуть не изменилось. Наше соединение было неизбежно. С самого дня нашей встречи в парке. Сопротивляться — лишь понапрасну тратить время и силы. Я не сопротивляюсь и тебе не советую.

Ее губы удивленно изогнулись. Глаза вспыхнули, но не гневом. Пониманием. Отлично. Они сближались, потому что Джоузи начинала воспринимать их встречу так же, как он. Как знак судьбы.

— Плохо, что ты это скрыла от меня, — продолжил Эш. — Тебе нужно было сразу мне позвонить. Но ничего, еще не поздно все исправить. Ты не ощущала себя моей, хотя я знал, что ты моя, с самого первого дня. Зато теперь ты знаешь, и если что-то вдруг случится, то обязательно мне скажешь.

Джоузи медленно кивнула и опять увидела победный блеск в его глазах.

Эш протянул к ней руку. Ему не нравилась узкая полоса сиденья, разделявшая их. Однако притянуть Джоузи к себе он не решался. Он и так слишком рьяно проявил свою волю. Этот шаг она должна была сделать сама. Эш ждал, не убирая руки.

Долго ждать ему не пришлось. Джоузи придвинулась к нему и даже уткнулась в плечо, позволяя себя обнять. Потом ее голова переместилась к нему на грудь, упершись затылком в его подбородок. Эшу очень понравился этот жест доверия.

Джоузи тихо вздохнула и, как ему показалось, обмякла. Эш не удивился. Исчез тяжелый, хотя и невидимый груз, давивший ей на плечи. Наступало успокоение.

Его сводил с ума запах ее волос, такой же нежный и сладостный, как она сама. Эш провел по ее руке, наслаждаясь гладкостью кожи и предвкушая скорое познание всего ее тела. Но вначале Джоузи должна почувствовать себя в полной безопасности. Не на время. Навсегда. В ней должно утвердиться понимание, что Эш никогда, ни при каких обстоятельствах не причинит ей вреда. Никогда не поднимет на нее руку.

Эш прильнул губами к ее волосам и осторожно поцеловал макушку.

Он чувствовал, что увяз в этой женщине. Глубоко увяз. До сих пор он действовал без всяких размышлений, инстинктивно, доверяясь интуиции. Просто знал, что эта женщина должна оказаться с ним рядом. В его пространстве. Эш не сожалел о том, что буквально заставил Джоузи поехать с ним. Слишком велика была вероятность, что он ее потеряет.

Ему не оставалось ничего иного, как со всех сторон окружить ее собой. Не самая лучшая затея, когда имеешь дело с женщиной, ценящей свою независимость. Но как еще вести себя с этой женщиной, чтобы ее не упустить? Да, он не умел проявлять терпение, не всегда тщательно обдумывал свои поступки. Не отступал, стремясь получить желаемое. Бывало, женщины злили его и даже выводили из себя. Но он ни разу не то что не ударил, а даже не замахнулся на женщину.

Вспомнив о Майкле, Эш тут же затолкнул мысль поглубже. С этим любителем ролевых игр он разберется в самое ближайшее время. Но сначала надо сделать так, чтобы Джоузи почувствовала себя в полной безопасности. Создать ей душевный комфорт. И начать можно прямо сейчас.

Они ехали молча. Эш не решался заговорить, понимая, что Джоузи сейчас прокручивает в мозгу последние события. Возможно, ее одолевают сомнения. Пусть. Главное, она рядом с ним, а не в своей квартирке.

Эш мог бы продолжить наступление. Но он просто гладил ей руки, не зная, как еще вселить уверенность в ее сердце.

— Прости меня, Эш, — не поднимая головы, сказала Джоузи.

Эш замер и наклонился, чтобы лучше слышать ее.

— За что ты просишь прощения?

— За то, что не позвонила тебе. За то, что обещала дать ответ и не выполнила обещания. Я была сама не своя.

Эш осторожно приподнял ее лицо, чтобы они смотрели друг на друга. Затем приложил палец к ее губам:

— Об этом поговорим потом. И не надо извиняться. Ты ни в чем передо мной не провинилась. Джоузи, обо всем этом мы еще поговорим. Я хочу услышать каждое твое слово, но не здесь. А пока просто сиди в моих объятиях. Когда приедем ко мне, там и будем говорить. Но даже там не надо извиняться. Представляю, в каком состоянии ты была.

Джоузи робко улыбнулась. Ее глаза потеплели. Оттуда уходило беспокойство и неуверенность.

— Вот так лучше. У тебя потрясающая улыбка. Я сделаю все, чтобы ты улыбалась как можно чаще. Это я тебе гарантирую.

Ее голова дернулась. В глазах снова мелькнуло недоумение.

— Эш, я не знаю, что и думать. Такого наяву просто не бывает. Мне кажется, что я смотрю одну из серий «Сумеречной зоны». Это… ненормальность какая-то.

— В моем мире такое бывает и наяву, — довольно улыбнулся Эш. — Точнее, теперь будет. Не стану утверждать, что так было раньше. Видишь, мы с тобой оба вступаем на новую территорию. Это и твой мир, Джоузи. В нем нет правил, кроме тех, которые устанавливаем мы сами. Я далеко не ревнитель традиций. Я из тех парней, кто живет по принципу «мне так удобно, а на остальной мир плевать».

Улыбка Джоузи стала шире. На щеках появились симпатичные ямочки. Эш едва удержался, чтобы не приложиться к ним языком.

— Это я поняла еще в парке. Не завидую тем, кто осмелится помешать исполнению твоих желаний.

— Да, я очень не люблю, когда мне говорят «нет».

— Тогда я постараюсь не сердить тебя своими «нет».

Эш перестал улыбаться:

— Я очень надеюсь, что у тебя никогда не появится повода сказать мне «нет». Но если такое случится, учти: я умею слышать это слово. Умею останавливаться, если только речь не идет о твоей безопасности и благополучии. Или если ты вздумаешь уйти от меня. Во всем остальном… я дам задний ход, остановлюсь. Так что произноси «нет» осмысленно, а не под влиянием сиюминутного настроения. Я очень серьезно отношусь к этому слову.

Джоузи молча прижалась к нему. Эш с трудом подавил желание разложить ее прямо на сиденье. От напряжения у него болели яйца. Напрягшийся член утыкался в брюки, грозя пропороть ткань. Эшу пришлось стиснуть зубы. Он сходил с ума от ее близости.

Боже, что эта женщина с ним делает?! Эш не находил объяснений. Он был едва знаком с Джоузи, но уже знал: она должна быть рядом с ним. Их судьбы переплелись, как вскоре переплетутся и тела. Судьба не спрашивала Эша, хочет ли он такого развития событий. Но он не собирался противиться судьбе. Почему такого не случалось с ним раньше? Только потому, что раньше ему не встречались женщины, похожие на Джоузи.

Вот бы она удивилась, узнав, что Эш тоже испытывает страх. Страх и невероятное возбуждение. Может, Джоузи действительно его женщина? Такая же, как Миа для Гейба и Бетани для Джейса? Единственная.

Почему за все дни томительного ожидания ее звонка он ни разу не подумал об этом? Даже на уровне вероятности? Наверное, потому, что не любил пустых фантазий. Эш думал о конкретных вещах. О том, как перевезти Джоузи к себе. Включить ее в свою жизнь. А о том, что дальше, он не думал.

Так, может, пора задуматься?

Все его мысли крутились вокруг того, как Джоузи окажется у него в постели, как покорится ему, готовая выполнить любое его желание. Он думал о подарках, которые станет ей дарить, об исполнении любых ее желаний. Неужели этого мало? Получается, что да.

Водитель остановил машину у дома, где жил Эш. Эш вылез первым, затем подал руку Джоузи. Водитель достал из багажника ее сумку.

— Не думала, что ты живешь возле Гудзона, — по-детски удивилась Джоузи.

— Да. Сверху вид еще красивее. Идем.

Лифт поднял их на последний этаж, прямо в прихожую квартиры Эша. И Эш сразу же провел Джоузи в спальню. Она робко оглядывалась по сторонам, удивленная размерами квартиры и числом комнат.

— За той дверью — ванная. Переоденься в то, в чем собираешься спать. Я пойду на кухню, приготовлю тебе поесть. Наверное, и бокал вина не помешает. Не торопись.

— А где я буду спать? — осторожно спросила Джоузи.

Эш обнял ее за плечи и нежно погладил их:

— В моей постели, Джоузи. Со мной.

В ее глазах снова появилась тревога.

Эш нагнулся и поцеловал ее в лоб, чувствуя к ней безграничную нежность и ее беззащитность. Опять этот страх в ее глазах, опять беспокойство.

— Джоузи, чего ты испугалась? Мы ляжем и будем разговаривать. Ты будешь лежать в моих объятиях. Ты почувствуешь себя в полной безопасности. А потом мы… уснем. Потому я и попросил тебя переодеться. Больше ты свою пижаму не наденешь, но сегодня тебе необходим защитный барьер. Ты все еще не уверена во мне. Но уверенность у тебя появится. Вот увидишь.

Он еще раз поцеловал Джоузи и ушел на кухню.

Эш помнил, что она довольно равнодушна к выпивке, но иногда не прочь выпить рюмку хорошего вина. Сегодня вино будет как нельзя кстати. Оно поможет Джоузи расслабиться и почувствовать себя увереннее. Он забыл спросить, какие вина она предпочитает. Наверное, все-таки красные. Художнику и в вине нужен цвет. В белом вине ни цвета, ни тепла.

Эш нахмурился, когда вспомнил, что его обед был прерван звонком человека, ведущего слежку за Джоузи. Скорее всего, и Джоузи давно ничего не ела. Для плотного обеда было поздновато. Эш решил ограничиться легкой закуской.

В холодильнике он нашел фруктовый салат и несколько ломтиков сыра гурмэ, а в кладовой — хлеб и крекеры. Все это он разместил на подносе. Не хватало лишь сладкого. Ну какая женщина откажется от шоколада?

Экономка Эша частенько оставляла для него восхитительные десерты. На этой неделе она приготовила шоколадный мусс со взбитыми сливками. На верхней полке холодильника Эш обнаружил пять порций. Он взял две и тоже поставил на поднос.

Он осторожно понес ужин в спальню, считая, что дал Джоузи достаточно времени, чтобы переодеться и освоиться в спальне.

Когда он вошел, Джоузи сидела посередине кровати, скрестив ноги. Босые ноги. Эта деталь очень понравилась Эшу. Значит, она чувствовала себя в его спальне как дома.

Джоузи надела шелковую ярко-розовую пижаму с длинными рукавами и длинными штанами, причем застегнула ее на все пуговицы.

Ладно, сегодня он позволит ей такой наряд. Ее защитный барьер. Но начиная с завтрашнего вечера она будет ложиться совершенно голой. Они должны касаться друг друга телами, а не складками пижам.

Увидев поднос с угощением, Джоузи передвинулась, освобождая место.

— Ныряй под одеяло, — велел ей Эш. — Поднос я поставлю на прикроватный столик. Мы устроимся поудобнее и будем есть.

Джоузи послушно улеглась под одеяло и сделала из подушек подобие кресел. Эш поставил поднос на столик со своей стороны кровати и отправился переодеваться.

Эш привык спать в трусах-боксерах. Никаких пижам. Трусы достаточно длинные. Не скажешь, что он совершенно голый. К тому же он обещал Джоузи, что сегодня у них будет ночь разговоров и сна. Никаких поползновений с его стороны.

Выйдя из гардеробной, Эш заметил, что Джоузи украдкой наблюдает за ним. Ему понравилась ее невинная хитрость: смотреть сквозь полузакрытые ресницы. Когда он лег рядом, у Джоузи покраснели щеки.

Он предложил ей фрукты и сыр, а затем поднес бокал вина. Эш предлагал ей маленькие кусочки и словно ненароком задевал кончиками пальцев ее губы. Джоузи нравилось есть из его рук, а ему — вот так ее кормить.

Напряженность в ее теле уступала место сонливости. То же самое Эш видел в ее лице. Она оттаивала.

— Проголодалась? — осторожно спросил он, продолжая любоваться ею.

Наконец-то! Она — в его постели. Тело требовало овладеть ею, взяв то, что теперь принадлежало ему. Нет. Он ей обещал. Если с первых минут их совместной жизни он начнет нарушать обещания…

— Я жутко голодна, — призналась Джоузи. — Все эти дни я почти ничего не ела.

Эш нахмурился.

— Теперь ты будешь следить за собой, — заявил он, но тут же спохватился. — Я позабочусь, чтобы ты не морила себя голодом.

— Ты не думай, — улыбнулась она. — Это не… из-за Майкла… Просто когда я берусь за картину, то забываю про все. Даже про еду.

Эш и так знал, что все эти дни Джоузи работала как проклятая. Но картины были удобной темой для разговора. Точнее, удобной прелюдией для более серьезного разговора.

— И над чем же ты работала?

Ее щеки вспыхнули, словно Эш задал ей не совсем приличный вопрос.

— Я задумала серию эротических полотен. Ничего вызывающе откровенного. Без перехлеста через край. Сексуальность не в ущерб хорошему вкусу. — У Джоузи загорелись глаза. Она поудобнее уселась, не замечая тарелку с фруктовым салатом, которую Эш держал в руках. — С галереей, куда я носила работы, стали происходить какие-то чудеса. Мои картины покупали редко. Когда я принесла первую работу этой серии, мистер Даунинг взял ее только из вежливости, но поставил в дальний угол запасника. Даже смотреть не стал. Завел свою вечную песню, что галерея — это тоже бизнес. И вдруг буквально через день он звонит мне и сообщает удивительную новость. Какой-то любитель живописи скупил все мои работы, включая и ту, что лежала в запаснике. Более того, этот странный человек выразил готовность покупать все, что я принесу. Такие чудеса не могут длиться всю жизнь. Вот я и взялась за работу, пока у него не пропал интерес. Решила как можно быстрее закончить всю серию. — Джоузи наклонила голову, поглядывая на него из-под ресниц. Эш закусил губу, чтобы не застонать. Боже, как он сейчас ее хотел! — Это серия автопортретов… Нет, не совсем так. Женщина, которую я изобразила, похожа на меня фигурой и… еще кое-чем. У меня на теле есть татуировка. Ее узор я придумала сама. Эта татуировка присутствует на всех полотнах… Глупо хвалить свое творчество, но картины мне понравились. Быстрота не сказалась на качестве. Надеюсь, покупателю они тоже понравятся.

Последние слова прозвучали с оттенком беспокойства, и у Эша сжалось сердце. Она еще сомневается! Конечно понравятся. Провалиться ему на этом месте, если их увидит кто-то другой. Эти картины будут принадлежать ему. Только ему. Только он будет любоваться обнаженной Джоузи и женщиной с полотен, так похожей на нее.

Джоузи была красивой женщиной. Естественно, что и персонажей своих картин она тоже наделяла красотой. Она обладала талантом, что бы этот занюханный галерейщик ни бубнил про отсутствие собственного стиля. Пройдет совсем немного времени, и любители искусства оценят ее талант. Как хорошо, что он договорился с галерейщиком и тот не посмеет продать ее картины кому-то другому. Одна мысль о том, что чьи-то глаза могут любоваться обнаженным телом Джоузи, заставляла Эша стискивать зубы.

— Уверен, твоему таинственному меценату понравятся картины, — сказал он, завязав мысленный узелок. Завтра утром он позвонит мистеру Даунингу и распорядится, чтобы картины надлежащим образом упаковали и привезли к нему на работу. — Я бы тоже с удовольствием на них посмотрел.

Джоузи в очередной раз покраснела:

— Если хочешь, можем съездить в галерею. Я их только сегодня туда отвезла. Возможно, тот человек еще не успел их купить.

Эш погладил ей щеку, потом пряди светлых волос:

— А знаешь, я, пожалуй, не стану их смотреть. Ты лучше напиши что-нибудь для меня. То, что больше никто не увидит. И пусть эти картины будут смелее и откровеннее тех, что ты отвезла в галерею. Как тебе такое предложение?

Глаза Джоузи округлились, потом сощурились, словно она уже видела новые картины. Даже дыхание у нее участилось. Да, она действительно их видела!

— У меня есть несколько идей, — призналась Джоузи. — Я бы с радостью написала что-нибудь более личное. Но с условием, что ты никогда не будешь это выставлять.

— Такие картины я никогда и никому не покажу. Обещаю тебе, Джоузи. Все, что ты напишешь для меня, будет только моими сокровищами. Если ты подаришь мне свою сексуальность, запечатленную в красках, как я могу выставлять это на всеобщее обозрение?

— Хорошо, — прошептала она.

Эш уловил в ее шепоте не только волнение, но и возбуждение. Настоящее сексуальное возбуждение.

— Ты сыта? — спросил он.

Она кивнула, возвращая Эшу недопитый бокал вина. Эш переставил поднос на комод и вернулся в постель. К своей Джоузи. Он протянул руку, приглашая ее лечь рядом. Они устроились на груде подушек. Джоузи свернулась калачиком.

— А теперь, пожалуйста, расскажи про Майкла, — ровным и даже бесцветным голосом попросил Эш.

Джоузи снова напряглась. Она молчала. Эш ждал. Последовал тихий выдох, и только тогда она заговорила.

— Я очень ошиблась в этом человеке, — шепотом призналась она. — Я и представить не могла, что он дойдет до такого. Даже его… доминирование всегда было сдержанным. Он не давал волю страстям. Знаешь, он всегда относился ко мне так, словно изо всех сил старался не причинить мне вреда.

— Где это случилось? — спросил Эш. — Ты куда-то ходила с ним?

Джоузи покачала головой:

— Он сам ко мне приехал.

— И ты его пустила? — удивился Эш, предварив свой вопрос ругательством.

Джоузи изменила позу. Сейчас ей было важно смотреть Эшу в глаза.

— Эш, а почему я не должна была его пускать? Мы ведь с ним были любовниками, и у меня ни разу не возникло страха, что он способен сделать мне больно. Майкл всегда вел себя очень сдержанно. Я не видела его сердитым. Он и раздражался крайне редко. Вначале я позвонила ему и сказала, что прекращаю отношения с ним. Он не поверил. Приехал, желая убедиться. Поначалу извинялся, говорил, что мой звонок заставил его пересмотреть наши отношения. Задним числом признавал, что уделял мне слишком мало времени. Понимаешь, он не верил. Говорил, что у нас с ним прекрасные перспективы. — (Эш слушал ее, хмурился, но не перебивал.) — Потом, когда он понял, что я действительно рву с ним, потребовал назвать причину. — Джоузи умолкла и повернулась в профиль, сложив руки на коленях.

Эш снова притянул ее к себе. Он чувствовал, как ей тяжело все это рассказывать.

— И что было дальше? — осторожно спросил Эш.

— Я сказала Майклу буквально следующее: «Я расстаюсь с тобой, поскольку ты не можешь дать того, что обещал мне другой мужчина».

— Продолжай, — попросил Эш, крепче обнимая ее.

— Майкла словно подменили. Я не успела и рта раскрыть, как он с размаха ударил меня по лицу. Это было так неожиданно, что я потеряла равновесие и упала. Кажется, я даже не чувствовала боли. Это был шок. Майкл навис надо мной и снова ударил. Потом он схватил меня за волосы и стал кричать, называя обманщицей. Он сожалел, что до сих пор обращался со мной слишком мягко. Говорил, что, если бы не его деликатность, если бы он проявил настоящую мужскую власть, я бы не посмела его обмануть.

— Ну и тварь! — прорычал Эш. — Да за одно это его надо прибить на месте.

— Эш, пожалуйста, не трогай его! Я порвала с ним, и это главное.

— Еще бы ты не порвала с ним!

Эш глубоко дышал, гася охватившую его злость. Ногти его пальцев, сжимавших запястье Джоузи, вонзались ей в кожу. Заметив это, Эш поспешно разжал руку. Никаких отметин на ее теле, кроме тех, что будут оставлены страстью и нежностью.

— Конечно, я должна была бы сразу заявить в полицию, — тихо продолжала Джоузи. — Выдвинуть против него обвинения. Добиться его ареста. Но я была невероятно шокирована. И еще чувствовала себя… последней дурой. Мне же не шестнадцать лет. Как я могла не разглядеть в нем склонность к жестокости? Как могла ложиться с ним в постель, не зная, чтó прячется под фасадом уравновешенности? Я ведь доверяла ему. Полностью. Не боялась его. Я и мысли не допускала, что этот человек способен издеваться надо мной. Это теперь я понимаю: он мог бы сорваться на чем угодно. И поэтому…

— Поэтому — что?

Джоузи закрыла глаза:

— Поэтому я тебе не позвонила, не приехала к тебе. Поэтому не приняла твоего предложения. Я… испугалась.

Эш напрягся.

— Испугалась меня? — спросил он, буравя ее взглядом.

Джоузи сокрушенно кивнула.

У Эша перехватило дыхание. Он понял. Ему совсем не понравилось услышанное, но он понял.

— Ясно, — сказал он, гладя ее руку. — Ты решила: раз ты так жестоко ошиблась в нем, то не можешь доверять мне и искренности моих намерений. — (Она снова кивнула.) — Джоузи, я понимаю твой страх, но ты должна убедиться: я не Майкл.

Судя по ее взгляду, Джоузи очень хотела в это верить. Хотела верить и ему, и своим интуитивным ощущениям.

— Я никогда не сделаю тебе больно. — Слова Эша звучали как торжественная клятва. — Все недоразумения, если они возникнут, мы будем решать только словесно. Мои руки будут только ласкать и защищать тебя. И ничего другого.

— Хорошо, — прошептала Джоузи.

— А теперь прижмись ко мне.

Джоузи не нужно было уговаривать. Она уткнулась лицом в его грудь. Эш крепко обнял ее, вдыхая запах волос и тела.

— Самое противное, что этот синяк исчезнет не раньше чем через неделю. И губа заживет не сразу. И ты будешь помнить, откуда у тебя это.

— Эш, я умею переключать внимание. Со мной все в порядке.

— Пока не все. Но обязательно будет, — пообещал он. — Джоузи, дай мне такую возможность. Дай мне шанс, и я покажу тебе, какой может быть и будет наша жизнь. Знаю, ты сейчас напугана и сомневаешься во всем. Доверься моей заботе. Дай мне этот шанс, и ты не пожалеешь.

Джоузи молчала, и каждая секунда ее молчания настораживала Эша. Он жаждал услышать ее согласие.

— Даю, — наконец сказала она.

Эш несколько раз глотнул воздух, потом прижал ее к себе:

— А сейчас засыпай и постарайся выспаться. Завтра мы решим, как быть с твоей квартирой.

Он тихо гладил ее по спине и волосам. Больше никто из них не произнес ни слова. Постепенно дыхание Джоузи стало ровным. Вскоре она уже спала. Однако Эшу не спалось. Напряжение не спадало. Он вспоминал каждое ее слово. Вспоминал страх в ее глазах. Воображение услужливо нарисовало ему сцену объяснения Джоузи с Майклом, начисто прогнав сон.

Во втором часу ночи Эш встал, взял с ночного столика мобильник и, на цыпочках выйдя в коридор, нажал кнопку быстрого набора.

— Эш, что за черт? — послышался сонный голос Джейса. — Между прочим, сейчас ночь. В чем дело?

— Мне нужно алиби.

Джейс ответил не сразу. Просьба была слишком неожиданной, особенно если учесть время суток.

— Старик, ты во что-то вляпался? Нужна помощь? Что у тебя стряслось?

Эш посмотрел на дверь спальни, вспомнив изуродованное лицо Джоузи.

— Пока ни во что. Но вскоре мне понадобится твоя помощь. Пока что я должен завоевать доверие Джоузи. Убедить ее, что никогда не сделаю ей больно. Я не пожалею времени, чтобы доказать ей это. А потом я намерен разобраться с двуногой гнидой, посмевшей поставить ей синяк под глазом и рассечь губу. Потому и прошу тебя помочь мне с алиби.

— Ну и ну! — присвистнул Джейс. — Неужели кто-то посмел поднять на Джоузи руку?

— Посмел. И теперь я хочу навсегда отучить его делать женщинам больно.

В динамике слышалось шумное дыхание Джейса.

— Сделаю все, что тебе надо, старик. Это даже не обсуждается.

— Спасибо, дружище. Извини, что разбудил. Подробности расскажу потом.

Глава 12

Просыпаясь, Джоузи всегда потягивалась. Но сегодня ее руки и ноги уперлись в чье-то плотное тело. Она мигом открыла глаза и смущенно заморгала. Потом вспомнила. Она ведь не дома. У Эша. В его квартире, в его постели. В его объятиях.

Ее взгляд натолкнулся на стену его груди. Великолепной, ровно вздымавшейся и опускавшейся мужской груди. Джоузи вдохнула его запах. Ее губы были так близко, что ей вдруг очень захотелось приложиться к его телу.

Но они не были любовниками, проснувшимися после ночи наслаждений. Вчера у них не пошло дальше объятий. Они даже не целовались. Они вообще почти не знали друг друга, если не считать того разговора за обедом и вчерашней беседы в постели.

И тем не менее Джоузи лежала в его постели, согласившись поехать с ним.

Она снова закрыла глаза. А стоило ли соглашаться? Разум и сердце продолжали свои яростные споры, и Джоузи не знала, кто из них окажется победителем. Возможно, будет ничья. Наверное, в ее ситуации попросту нет простого и ясного решения. И уж тем более нет правильного. Лучше положиться на интуицию.

Джоузи осторожно приподнялась, проверяя, проснулся ли Эш. Ее ударило словно током. Эш не спал. Более того, он внимательно смотрел на нее, дожидаясь ее пробуждения. Ей даже показалось, что Эш успел залезть к ней в мозг и прочитать все мысли.

— Доброе утро, — негромко приветствовал ее Эш. Джоузи покраснела и опустила голову. — Джоузи! — В его глазах было недоумение. — Что-то не так?

— Это… тяжело, — сглотнув, ответила Джоузи.

Эш потянулся к ее волосам, погладил их, но не убрал руку, а осторожно провел ею по здоровой щеке.

— Я не говорил, что будет легко. Все хорошее приходит через трудности.

Он словно повторял ее мысли. С таким человеком, как Эш, просто не будет. Все связанное с ним не отличалось ни простотой, ни легкостью.

— Мне было так приятно проснуться, держа тебя в объятиях, — признался Эш.

Эти слова подняли в ее крови теплую волну, быстро разлившуюся по всему телу.

— И мне было приятно, — шепотом призналась Джоузи.

— Хочу, чтобы здесь ты чувствовала себя в полной безопасности. В безопасности со мной.

— Я уже чувствую.

— Рад слышать. А теперь дай мне твой ротик, чтобы я смог, как надо, пожелать тебе доброго утра.

Джоузи приподняла голову, опершись рукой о грудь Эша. Ее прикосновение почему-то заставило его напрячься всем телом. Она поспешила отдернуть руку, но Эш перехватил и сам прижал ее руку к своей груди.

— Мне нравится, когда ты меня трогаешь, — пробормотал он. — Я хочу, чтобы ты это делала постоянно. И я, когда ты рядом, буду тебя трогать. Начну прямо сейчас.

Эш поцеловал ее. Его теплый, чувственный рот прижался к ее рту. Прикосновение было нежным, нетребовательным. Он ее уговаривал.

Джоузи вздохнула возле самого его рта. Напряжение, охватившее и ее, спало. Она даже обмякла, не решаясь вытащить руку, застрявшую между их телами.

— Как же я ждал этого момента, — признался Эш. — Ты — в моей постели. Наши губы — рядом. Ты — первое лакомство, которое я вкушаю утром. Джоузи, если бы ты знала, как тяжело далась мне эта неделя. Я ждал тебя, боясь, что сойду с ума. Мечтал, как буду просыпаться с тобой. И вот моя мечта осуществилась. Я никому не позволю ее разрушить.

— И я ждала, — призналась Джоузи.

Она не лукавила, не подыгрывала Эшу. Она тоже мечтала проснуться рядом с ним. Представляла, какие чувства у нее возникнут… Ее мечты не оказались обманутыми. Сегодня Джоузи это поняла.

Ее вчерашние тревоги испарились. Вопросы и страхи — тоже. Как она могла сомневаться, правильно ли поступает? Абсолютно правильно! Она этого хотела, а Эш мог ей это дать. Так не пора ли прекратить бессмысленную войну с собой?

Эш перевернул ее на спину и склонился над ней. Его тело было удивительно сильным и мускулистым для человека, привыкшего к кабинетам и заседаниям. Эш снова ее поцеловал, теперь уже настойчивее, передавая ей все свое нетерпение.

Губы Эша торопили, требовали, готовились взять. У Джоузи перехватило дыхание. Лицо Эша придавило ей нос. Дышать ртом она сейчас тоже не могла.

— Я собирался ждать. Проявлять терпение, — хрипло шептал он. — Но не могу. Джоузи, я хочу тебя. Прямо сейчас. Скажи, что ты согласна. Наше желание должно быть обоюдным. Я тебя очень хочу.

Страстность его слов проникла во все клетки ее тела. Джоузи выгнула спину. Это был жест приглашения. Но Эш остановился, пристально глядя на нее. Ему хотелось услышать ее слова. Он требовал слов.

— Скажи, Джоузи, скажи, что ты со мной. Я хочу услышать твои слова. Я знаю: ты ведь тоже меня хочешь. Наше желание должно быть обоюдным. Но если тебе сейчас не хочется, не стесняйся, скажи. Я не собираюсь брать тебя силой.

— Я с тобой, — прошептала она, чувствуя, как кровь насыщается адреналином.

— Спасибо, дорогая.

Эш снова поцеловал ее, будто ни на мгновение не мог оторваться от ее губ. Потом все-таки поднял голову. Сейчас в его глазах не было ничего, кроме желания поскорее войти в нее. Возбуждение мешало ему думать, но не настолько, чтобы он забыл о важном.

— Мне нужно достать презерватив. Потом мы поговорим о других способах предохранения. А сейчас я не хочу рисковать. И пожалуйста, сними пижаму. Я вижу, как тебе идет розовый цвет. Но я вдоволь насмотрелся на твою пижаму еще вчера. Сейчас я просто умираю от желания увидеть твою татуировку.

Она улыбнулась, глядя, как Эш, перекатившись через нее, залез в ящик прикроватного столика. Затем Эш повернулся к ней и запустил руки под верх ее пижамы, чтобы дотянуться до резинки штанов.

— Эта татуировка зацепила меня еще тогда, в парке. Правда, я видел маленький кусочек — ты быстро одернула рубашку.

— Ты тогда видел? — изумилась Джоузи.

— Да. И этот кусочек не давал мне покоя. Я без конца мысленно представлял, как может идти узор и как далеко он тянется. — И он с улыбкой стал стягивать с нее пижамные штаны.

Джоузи выгнула спину, помогая Эшу. Он отбросил штаны и стал расстегивать пуговицы на рубашке, не торопясь, как лакомка разворачивает упаковку с любимыми конфетами.

Расстегнув последнюю пуговицу, Эш потянул рубашку на себя, высвобождая руки Джоузи из рукавов. Ей самой не терпелось остаться голой. Снятую рубашку Джоузи кинула на пол, и та мягко приземлилась возле двери в ванную.

Джоузи следила за глазами Эша, а те сейчас не видели ничего, кроме прихотливого узора татуировки. Он пожирал взглядом каждый дюйм узора, двигаясь от бедра к тому месту, где узор скрывался между ее ног.

Джоузи даже вздрогнула. Это был взгляд собственника. Взгляд обладателя. Зеленые глаза не заявляли, они оглушительно кричали: «Мое!»

Эш осторожно перевернул Джоузи на бок, желая увидеть весь узор. Это была настоящая картина, переливающаяся красками. Холстом служила белая кожа Джоузи. Здесь были розовые и оранжевые тона. Был аквамарин, почти точно совпадающий с цветом ее глаз. Были оттенки фиолетового и зеленого.

Если бы не картина, купленная Эшем у галерейщика, он испытал бы настоящий шок. И все равно, на холсте не было такой прорисовки, как на ее теле. Даже не картина, а почти миниатюра. Такую татуировку не сделать за несколько часов. Эш не представлял, сколько времени ушло на работу и какое нечеловеческое терпение проявил мастер, наносивший узор.

Эш наконец осуществил то, о чем мечтал уже целую неделю. Он провел пальцем по всему узору. Увидеть последний фрагмент ему мешали сомкнутые ноги. Попутно Эш заметил, что волосы на лобке Джоузи выбриты не полностью. Ему захотелось поцеловать эти золотистые завитки.

— Джоузи, я хочу увидеть остальное, — тихо произнес он. — Раздвинь ножки. Покажи внутренний фрагмент и твою маленькую сладкую киску.

В глазах Джоузи мелькнула прежняя настороженность. Но возражать она не стала. Ее ноги медленно раздвинулись. Эш погладил волосы на лобке, давая понять, что рад ее уступчивости.

— Какая красота, — прошептал он.

Эти слова относились ко всему: потайному фрагменту татуировки и нежной розовой коже губ ее влагалища.

Цветочный узор плавно изгибался по бедру, проходил мимо влагалища и там обрывался. Чем-то это напоминало красочное покрывало, такое же яркое и полное жизни, как сама Джоузи.

Эш знал, что у него еще будет достаточно времени, чтобы проявить свое доминирование и насладиться ее покорностью в самых разнообразных формах. Но сегодня им предстояло первое слияние, где каждое его действие, каждый жест мог упрочить или поколебать ее доверие. Поэтому самое главное сегодня — доставить ей наслаждение. Эш пообещал себе, что будет бесконечно нежным и терпеливым. Если Джоузи проникнется к нему доверием, он получит от нее все, причем гораздо раньше, чем ожидал. Сегодня он продемонстрирует ей, как и на какой основе будут строиться их отношения.

Эш приник губами к ложбинке между ее грудей. Джоузи выгнулась, показывая, что этого ей мало. И Эш продолжил поцелуи, опускаясь к ее животу. Джоузи негромко застонала. Все внутри ее живота сжималось и вздрагивало — такой силой обладали его губы.

Одна мысль о том, что скоро он войдет в Джоузи, заставляла Эша дрожать. Он сейчас двигался по лезвию бритвы. Все его мужское существо требовало пошире раздвинуть ей ноги и овладеть ею. Инстинкт пещерного мужчины. Умом Эш это понимал, и тем не менее пещерный инстинкт владел его мыслями с того самого момента, когда он впервые увидел Джоузи. И вот она — в его постели. Ничто не мешает ему осуществить свою мечту.

Эш намеревался насладиться ее подарком, по достоинству оценив доверие Джоузи. Он понимал, насколько важный этап они оба проходят сейчас. Джоузи должна убедиться, что в нем нет ни малейшего сходства с Майклом. Убедиться не на словах.

Он поцеловал шелковистые завитки волос вокруг ее влагалища и ткнулся носом в большие губы, вдыхая аромат. Потом пальцами коснулся бархатных складок губ и раскрыл влажное лоно, где его ждал чувствительный бугорок клитора.

— Эш!

Его имя прозвучало взрывом. Как удивительно она произнесла его имя. Эш знал: ее неистовство только возрастет, когда его язык окажется там, где сейчас находились его пальцы.

И Эш, осторожно раздвинув половые губы, просунул туда язык, достигнув клитора. Он наслаждался влагой ее лона, казавшейся ему медом.

На этот раз Джоузи застонала громко и хрипло. Ее рука метнулась к его голове. Пальцы сжали волосы. Эш несколько раз осторожно пососал клитор, ощущая судороги наслаждения, пробегавшие по телу Джоузи. Ему хотелось пить ее горячие соки из этого бокала с шелковистыми стенками.

Насытившись, Эш принялся трахать ее языком. Движения были медленными, чувственными. Возможно, Джоузи хватило бы одних этих ласк, но Эшу их было мало. Он должен войти в нее по-настоящему. Ощутить, как она извивается под ним, захлестываемая экстазом. Иначе разбуженная сексуальная энергия ударит ему в голову. Голова и так уже кружилась.

— Кончи разочек, — хрипло попросил он, отрываясь от ее лона. — Давай, Джоузи. Прямо в мой рот. Заполни его. Я тебе помогу. Тебе понравится.

Страсть сделала ее глаза слегка мутными. Губы, наоборот, раскраснелись от его поцелуев и от собственных прикусываний в порыве страсти.

— Джоузи, тебе нравится мой рот?

— Еще как, — выдохнула она. — У тебя такой удивительный язык.

— Это ты его вдохновляешь, — усмехнулся Эш.

Она снова застонала. Большим пальцем Эш ласкал клитор, одновременно двигая языком, как членом.

Джоузи приподнялась. Каждое движение его пальца и языка разжигало ее еще сильнее. Внутри влагалища тоже становилось все жарче и мокрее. Эш продолжал свои толчки, торопя ее оргазм.

Чередование пальцев и языка действительно сводило ее с ума. Оргазм приближался.

— Ну давай, Джоузи, — шептал он. — Покажи, как ты это умеешь.

Джоузи превращалась в сгусток неуправляемой сексуальной энергии. Ее трясло. Ноги сдавливали голову Эша, словно она боялась, что он вдруг прекратит это волшебство… А потом наступил долгожданный прорыв. Рот Эша залило горячими терпкими соками.

Джоузи качала бедрами и выгибалась. Волна ее оргазма накрыла их обоих. Но если Джоузи наслаждалась, то Эш, мечтая войти в нее, сам того не желая, занимался… мастурбацией. Его возбужденный член утыкался в матрас кровати. Вероятность того, что сперма выплеснется на простыни, постоянно возрастала.

Оргазм Джоузи затухал. Теперь она уже не так остро реагировала на прикосновения Эша. Он оперся на локти, склонился над Джоузи и поцеловал ее. Пусть и она вкусит нектар своего лона.

— Джоузи, угощайся напитком своей страсти. Никогда не пробовал ничего вкуснее. Я просто не мог не поделиться этим чудом с тобой.

Она застонала и порывисто поцеловала Эша. Ее отвердевшие соски тянулись к нему, требуя своей порции ласк. Но Эш решил начать с ее рта и шеи. Грудь станет следующей его остановкой.

— А мне можно тебя потрогать? — шепотом спросила Джоузи.

— Об этом незачем просить, — ответил Эш, облизывая ей завиток ушной раковины. — Я очень хочу, чтобы ты меня трогала, и как можно чаще. Учти, что эта потребность во мне не иссякнет. Если ты рядом, обязательно трогай меня. Мне нужны любые твои прикосновения, а не только сексуальные. Я очень восприимчив к прикосновениям, но мне совершенно наплевать, если это происходит в людном месте. Пусть весь мир знает, что ты — моя.

Джоузи погладила ему плечи, потом спину. Ее ногти слегка впивались в кожу спины, а Эш мурлыкал, словно кот, которому чешут за ухом.

— Мне это нравится, — призналась Джоузи.

— Какая часть моего тела возбуждает тебя сильнее всего?

— Ты весь. С Майклом я такого не испытывала. — Она испуганно заморгала, понимая, что ляпнула, не подумав.

Какому мужчине понравится, если женщина, готовая впервые ему отдаться, вспоминает своего бывшего?

Эш заставил себя улыбнуться. Пусть не думает, будто он рассердился.

— Чего именно ты не испытывала?

— Проявлений страсти. Он прятал это внутрь… А может, ему это вообще не было свойственно. Он почти не прикасался ко мне и не любил, когда я прикасалась к нему. Только во время секса, и то как-то отстраненно. Но мне очень понравилось, что тебе нужны мои прикосновения. Даже при чужих людях.

— Мне они ужасно нужны. Вскоре убедишься.

Джоузи улыбнулась и снова вздрогнула, когда Эш слегка закусил ей мочку уха.

— Эш, как мне это нравится, — прошептала она. — Все, что ты со мной делаешь. Мне даже страшно становится. Это какая-то сказка наяву.

— Рад слышать, что ты считаешь это сказкой. Я ведь тоже не знал, как ты отнесешься к моим ласкам. Нет ничего хуже холодной женщины. Возможно, тебя немного разочарует, но то, что я тебе дарю, — это не сказка. Сказки не по моей части. Это реальность. А теперь позволь мне позаботится и о собственном наслаждении. Если я в ближайшее время не отправлю мой член туда же, где побывал мой язык, это очень плохо скажется на моем самочувствии.

Джоузи насторожилась. Эш улыбнулся, показывая ей, что в его шутке есть солидная доля правды. Затяжная эрекция не самым лучшим образом сказывалась на его организме, вызывая тупую боль в мошонке. Да и невольная мастурбация, пока он лакомился соками ее лона, тоже была не из приятных ощущений.

Для таких ласк гораздо лучше подходила другая поза: она сосет его член, в то время как он ублажает ее. Но такие фантазии подождут. Сейчас Эшу хотелось трахнуть ее самым обычным способом, просто чтобы сбросить скопившееся напряжение.

Груди Джоузи идеально сочетались с ее фигурой. Не слишком маленькие, но и не слишком большие. Как раз такого размера, чтобы при взгляде на них у него текли слюнки и ему хотелось припасть к ее тугим розовым соскам.

Он провел языком вокруг левого соска, облизал ареолу, затем взял сосок в рот. Тело Джоузи напряглось. Она шумно задышала. Эти звуки удивительно ласкали ему уши.

— Эш.

По интонации он понял: она хочет о чем-то его спросить. Эш поднял голову. Глаза Джоузи стали почти синими. Удивительно, как страсть и желание способны менять цвет глаз.

— Я тоже хочу тебя попробовать, — прошептала она. — Хочу доставить тебе такое же удовольствие, какое получила от тебя.

Эш нежно улыбнулся ей и поцеловал уголок рта:

— Обязательно доставишь. Обещаю: это будет часто. Очень скоро мой член окажется у тебя во рту.

— Мне не терпится его попробовать.

— А мне не терпится тебя угостить.

Эш продолжал играть с ее сосками, попеременно припадая то к одному, то к другому. На каждое его прикосновение Джоузи отвечала удивительными эротическими звуками. Она не была молчаливой любовницей. Ее звуковая палитра оказалась столь же богатой и разнообразной, как и живописная. Эш слушал и думал, что нет ничего прекраснее, чем эти звуки женского наслаждения.

Он потянулся за презервативом, надорвал упаковку и приготовился надеть. Едва коснувшись члена, Эш вздрогнул. Его мужское достоинство было настолько твердым и близким к опорожнению, что даже легкое прикосновение отозвалось болью.

— Ты себя нормально чувствуешь? — вдруг спросила Джоузи.

— Пока нет, но через несколько секунд все будет в лучшем виде, — пробормотал он и осторожно ввел палец во влагалище, проверяя, насколько она готова.

Джоузи, еще не отошедшая от своего оргазма, была готова. Ее влагалище было готово. Эш замер, предвкушая, как стенки ее лона сдавят и начнут доить его член. Еще одна такая яркая картина — и он кончит прямо сейчас.

Эш глубоко дышал, стараясь успокоиться. Его ладони легли по обе стороны от головы Джоузи. Он уперся в матрас и ввел головку члена ей во влагалище.

— Малышка, направляй меня, — хрипло скомандовал Эш. — Двигай пальчиками и проталкивай его в себя.

В ее глазах была только радость и готовность подчиниться. Услышав приказ, Джоузи закрыла глаза и осторожно взяла член в руку. Нежно поглаживая горячую, пульсирующую плоть, она протолкнула член чуть глубже. У Эша на лбу выступил пот. Он крепко сжал рот, не давая страсти скомкать эти блаженные секунды.

— Возьми меня, — прошептала Джоузи. — Ты уже во мне. Входи глубже.

Эш сделал первый толчок, стараясь, чтобы тот не был сильным и чтобы Джоузи смогла легко приспособиться к его ритму. После оргазма ее влагалище оставалось еще очень мокрым. Джоузи шире раздвинула ноги. Стенки ее лона мягко обхватили член. Эш сделал второй толчок, сильнее и дальше.

— А теперь возьмись руками за спинку кровати, — потребовал Эш.

Джоузи повиновалась. Внутри ее лона становилось все жарче и мокрее.

Эш просунул руки под ее ягодицы, сделав еще несколько толчков. Собственный член напоминал ему поршень, скользящий взад-вперед. Его руки двинулись выше, застыв на ее спине. Теперь ноги Джоузи были разведены полностью.

— Как насчет твоего второго оргазма? — спросил Эш, сосредоточенно дыша. — Он уже скоро?

— Скоро. Но мне нужно… — Джоузи вдруг умолкла и отвела взгляд.

— Не верти головой. Смотри на меня, — потребовал Эш.

Джоузи мгновенно подчинилась. Его удивляла эта покорность с первого раза.

— Ты не договорила. Что тебе нужно?

— Чтобы ты трогал меня, — призналась она и густо покраснела, причем не только лицом, но и всем телом. — Одних твоих толчков мне мало. От них мне не кончить.

Эш перенес опору на локти, подтянувшись к ней. Их лица были почти рядом.

— Ничего удивительного. Многие женщины не в состоянии кончить без массажа клитора, — ободряюще сказал он. — Это вполне нормально. И тут нечего стесняться. Ты должна рассказать мне обо всех своих особенностях в постели. Поняла? Если я не буду знать, что тебя заводит, а что оставляет равнодушной, как я смогу доставить тебе максимальное наслаждение? Я хочу, чтобы ты получала удовольствие.

— Поняла.

— Но сейчас, поскольку я уже на пределе, тебе придется помочь самой себе. Меня попросту не хватит, — сказал Эш, высвобождая одну ее руку. — Сейчас, малышка, я буду толкать сильно и далеко. Мне уже будет не остановиться. Затянувшаяся эрекция не самое приятное состояние. Постарайся войти со мной в ритм. Если тебе нужна маленькая пауза, говори, не стесняйся. Начинай массировать свой бугорок. Но обязательно скажи, когда твой оргазм будет совсем близко.

По ее движениям Эш чувствовал, как ее рука вошла во влагалище и коснулась клитора. Глаза Джоузи довольно блеснули, и тут же в них появилась истома. Со стороны могло показаться, будто ей захотелось спать. Но это только внешне. Желание так и бурлило в ней.

— Уже близко, — прошептала она.

— Проверь еще раз, Джоузи. Меня надолго не хватит.

Она кивнула. Ее лицо напряглось, предвкушая совсем скорый оргазм.

Наверное, то же испытывают гончие, наконец-то спущенные с цепи.

Эш извлек член, любуясь, как она массирует клитор. Потом вошел в нее снова. Толчки делались все неистовее. Быстрее. Сильнее. Глубже. Его глаза были готовы выпрыгнуть из орбит. Никогда еще Эш не чувствовал такого наслаждения.

В ушах свистело и грохотало. Это были звуки крови, бешено несущейся по его венам. Очертания Джоузи и окружающих предметов начали меркнуть. Эш ощущал себя бутоном, стремительно разворачивающим лепестки под лучами жаркого весеннего солнца.

— Это просто убийственно, — бормотал он вперемешку с ругательствами. — Так и улететь недолго.

— Я тоже улетаю, — призналась Джоузи. — Эш, только не останавливайся. Пожалуйста, не останавливайся!

— Черта с два я теперь остановлюсь!

От его толчков сотрясалась кровать. Груди Джоузи соблазнительно вздрагивали. Отвердевшие соски покрылись капельками пота. Но Эш продолжал. Теперь уже толчки управляли им, заставляя убыстрять их ритм.

Его полоснуло острой болью в паху. Боль была предвестницей надвигавшегося оргазма. Поток спермы уже мчался к его члену, чтобы вырваться наружу. Первый выброс тоже сопровождался болью. Эш перестал дышать, но продолжал толчки, наполняя презерватив горячей спермой. Тонкий слой латекса отделял ее от стенок влагалища Джоузи, жаждавших этого пиршества.

— Джоузи, — простонал он.

— Эш, я с тобой.

Ее слова обрезали последнюю нить. Эш падал вниз, словно снежинка, подхваченная ветром. Безумие. Это было блаженным безумием. Все его тело шипело, как предохранитель, пробитый внезапным скачком напряжения. Эшу показалось, что в его организме произошло сразу несколько коротких замыканий. Мозг наполнился десятками бессвязных, абсурдных мыслей. Долгожданный оргазм лишил Эша сил. Но сейчас он мог позволить себе телесную и умственную расслабленность.

Руки не держали его. Эш рухнул на Джоузи. Он лежал, ловя воздух ртом. Он мог бы так лежать очень долго. Но Джоузи задыхалась под тяжестью его тела. И потом Эшу хотелось поскорее сорвать с члена ненавистный презерватив.

Джоузи, конечно же, подберут нужные таблетки, и тогда эта чертова резинка не понадобится. Скорее бы. Эш мечтал оставаться в ней всю ночь. Они бы и просыпались в таком состоянии, мокрые и липкие. Воображение Эша снова разыгралось. Ему хотелось кончать внутри Джоузи и на ее животе.

Эш приподнялся, поцеловал Джоузи в лоб, потом в губы, предварительно убрав прядки волос с ее рта.

— Тебе было хорошо? — спросил он.

— Это была вершина, — призналась она. — Я думала, что улечу и не вернусь.

Эш улыбнулся. Чуть повернувшись, он сорвал презерватив, торопливо обтер бумажной салфеткой член, после чего завернул в нее съежившуюся «резинку».

— Я бы не прочь поспать еще немного, — зевая, сообщил он.

— И я, — в такт ему зевнула Джоузи.

— Тогда давай поспим. Потом я соображу что-нибудь на завтрак.

Джоузи устроилась у него на плече. Их ноги сами собой переплелись.

— Завтрак — это хорошо, — засыпая, прошептала она.

Глава 13

— Джоузи, я хочу, чтобы ты носила мой ошейник, — тихо сказал Эш.

Джоузи, лежавшая в его объятиях, повернула к нему удивленное лицо. Они нежились в гостиной на широком диване. Перемещению сюда предшествовал их бурный секс ранним утром, недолгий сон, завтрак в постели и мытье под душем. Эш заботливо вымыл ей тело и волосы, потом так же заботливо вытер ее, завернул в один из своих халатов и отнес на диван, где они с тех пор оба и лежали.

И вдруг — этот вопрос. Резкий, так не гармонировавший с их упоительно ленивым утром. Но глаза Эша смотрели на нее очень серьезно и ждали ответа.

— Тебя это удивляет? — спросил он. — Но ведь ты носила бриллиантовую побрякушку Майкла, хотя для вас обоих это было просто игрой. Для меня, Джоузи, это вовсе не игра. Я уже говорил тебе, что для меня подобное ожерелье значит очень много. Хочу, чтобы такое же отношение к нему было и у тебя.

— Хорошо, — прошептала она.

— Я выберу такое, которое было бы по-настоящему твоим. Причем очень скоро. И тогда ты наденешь его?

Джоузи кивнула, живо представив, как надевает тугое ожерелье, так много значащее для Эша. Его слова она помнила еще со времени их первой встречи в парке.

— Нам сегодня нужно обсудить множество других вещей, — продолжал Эш. — О многом договориться. Я хотел бы потратить на это один день, чтобы потом уверенно двинуться дальше. Каждый из нас будет знать все, что необходимо.

— Хорошо, Эш. Я готова.

Он радостно стиснул ей руки:

— Мне очень важно, чтобы ты доверяла мне во всем. Знаю, для тебя это непросто. То, что сделал с тобой этот мерзавец, забывается далеко не сразу. Крепко запомни: я никогда не сделаю тебе больно, никогда не подниму на тебя руку. Возможно, у тебя еще остаются сомнения. Вскоре ты убедишься в правдивости моих слов.

— Я уже в этом убедилась, — ответила Джоузи, наклоняясь к нему. — Я доверяю тебе, Эш. Это не просто слова, которые я говорю, потому что ты хочешь их услышать. Мне было тяжело принять решение. Но я рада, что приняла его. Я поступила правильно, и тебе не нужно мне это доказывать.

— Но я все равно буду, — упрямо произнес Эш. — Каждый день. Каждый день ты будешь убеждаться, как много значишь для меня. Считай это моей обязанностью.

Голова Джоузи покоилась на его плече, и сама она полулежала на нем, наслаждаясь ощущением крепкого, сильного мужского тела. Рядом с ним Джоузи уже чувствовала себя в полной безопасности, и других доказательств ей не требовалось.

— Прежде всего нам обоим нужно будет пройти медицинское обследование и подобрать тебе соответствующие противозачаточные средства. — (Джоузи запрокинула голову, вопросительно глядя на Эша.) — Я не хочу пользоваться презервативами. С такой женщиной, как ты, это убивает ощущения. Получаешь лишь половину наслаждения. А я хочу, чтобы мы наслаждались друг другом целиком, не думая об известных последствиях. Врачебные анализы — вещь элементарная. Думаю, ты не будешь возражать. Не знаю, как было у тебя с Майклом… Я уже говорил тебе: мои отношения с женщинами длились недолго. Так что презерватив для меня привычнее. Но с тех пор как… — Он замолчал. Джоузи с любопытством смотрела на него, ожидая продолжения. — Обстоятельства моего последнего сексуального контакта с женщиной… Как-нибудь я тебе расскажу… Потом. Сейчас нам нужно решать свои вопросы.

Эш чего-то недоговаривал. Возможно, секс с той женщиной по каким-то причинам окончился неудачей. Такое бывает. Но зачем об этом рассказывать? Она же не тянула его за язык.

— Майкл пользовался презервативами, — тихо сказала она. — В течение двух последних лет других мужчин у меня не было. И я уже принимаю противозачаточные таблетки.

— Скажи, ты готова поверить мне на слово или тебе нужны данные моего последнего врачебного осмотра?

Может, Эш устраивает ей проверку? Если она попросит данные, это будет означать, что она ему не доверяет? Касался ли его вопрос ее доверия вообще, а результаты анализов — лишь предлог? А если она скажет, что верит на слово… Это слишком серьезный шаг. Джоузи все-таки слишком ценила свою жизнь и не хотела рисковать.

— Я бы хотела видеть данные, — сказала она.

Эш кивнул. Кажется, он ничуть не обиделся.

— Ты их получишь сегодня же. Я постараюсь.

— А как насчет моих? — спросила она. — Хочешь, чтобы я тоже прошла обследование? Последний раз я была у врача три месяца назад. Но с тех пор, сам понимаешь, у меня был секс.

— Твои данные я тоже хотел бы видеть сегодня.

— Вряд ли я сумею так быстро. Надо еще созвониться с моим врачом.

— В этом нет необходимости. Пройдешь осмотр у моего, — сказал Эш. — Я с ним договорюсь. — (Джоузи кивнула.) — А теперь давай поговорим о необходимом переустройстве моей квартиры.

— Давай.

Она произнесла это как-то слишком уж неуверенно. Теоретически все казалось куда проще. Но когда дело дошло до практических шагов, Джоузи почему-то разнервничалась. Возможно, она только сейчас почувствовала, что ее прежняя жизнь остается позади.

— Об этом лучше говорить прямо, без всяких иносказаний. По тебе видно, что ты нервничаешь. Но лучше один раз все обсудить и больше к этому не возвращаться. — (Джоузи шумно вздохнула, потом кивнула.) — Насколько я понимаю, ты привыкла пользоваться общественным транспортом. Но этот дом стоит далековато от станций метро. Вызывать такси каждый раз, когда тебе понадобится куда-то поехать, тоже неразумно. А мне важно знать, что вне квартиры ты находишься в полной безопасности. Решение такое. Мой водитель утром отвозит меня на работу, а вечером привозит домой. Все остальное время, если только мне не нужно куда-то срочно поехать, он свободен. Следовательно, моя машина будет в полном твоем распоряжении. Джоузи, пойми меня правильно. Речь не о том, чтобы контролировать каждый твой шаг. Просто я должен знать, куда ты ездишь, в какое время. И я должен знать, что по дороге с тобой ничего не случится. — (Джоузи снова кивнула.) — Дальше нам нужно решить, как быть с твоей квартирой. Мы перевезем оттуда все, что тебе понадобится. Здесь места для работы больше чем достаточно. Кабинет, гостевые комнаты. Можешь выбирать любую и устраивать себе мастерскую. Но думаю, лучшее место для рисования и живописи — эта гостиная. Здесь больше света и потрясающий вид из окон. Тебе будет приятно в перерывах смотреть на реку.

У Джоузи закружилась голова. А может, это мир вокруг нее вдруг пришел в движение.

— У себя ты привыкла работать, не обращая внимания на время. Здесь будет несколько по-другому, и мне хочется, чтобы ты научилось гибко приспосабливаться. Когда я возвращаюсь домой, то хочу, чтобы ты меня ждала и мы могли наслаждаться обществом друг друга. Мой рабочий график не отличается стабильностью. Иногда я возвращаюсь домой рано. Я всегда буду предупреждать тебя заранее. Иногда мне надо задержаться. У меня бывают деловые поездки. Правда, в ближайшее время я никуда не собираюсь уезжать, но я хочу, чтобы ты сопровождала меня в поездках по стране и за границу. Ты согласна?

Джоузи вздохнула и неуверенно улыбнулась:

— Разве у меня есть выбор?

— Нет. Я ожидаю, что ты правильно поймешь меня.

— Обещаю, что к твоему возвращению всегда буду дома. И буду ездить с тобой.

На лице Эша появилось явное облегчение, словно он ждал, что она затеет торг. А если бы и впрямь затеяла, как бы он поступил? Снова собрал бы ее вещи и отправил домой, заявив, что ошибся в ней? Или попытался бы найти компромиссное решение?

Эш охотно признавал, что нуждается в ней. Джоузи понимала: она ему нужна, и не только в постели. Он требовал от нее гибкости. Но насколько гибок он сам? Джоузи стало любопытно, однако спрашивать и тем более проверять она не решалась. Обязательно настанет время и сложится ситуация, когда она сумеет проверить границы своей свободы и степень упрямства Эша.

— Эш, я понимаю… твои ожидания. Ты хочешь, чтобы я всегда ждала тебя дома и везде ездила с тобой. Тебе хочется знать, где я бываю, время и место. И чтобы я постоянно давала тебе отчет… Нет, не так. Сообщала бы, где нахожусь.

Его требования не казались ей чрезмерными. Наоборот, Джоузи находила их разумными. Она не хотела, чтобы из-за нее он беспокоился и отвлекался от своих дел. Эш опасался за нее, и она всячески стремилась рассеять его опасения.

— Да, Джоузи, — сказал он, и она почувствовала, что он не до конца удовлетворен ее ответом. — Ты соглашаешься, но воспринимаешь все это как-то… легкомысленно. Эта легкомысленность меня обижает. Вариант «Ой, извини, совсем забыла тебе сообщить, куда я еду» со мной не пройдет. Не думай, что я просто посмеюсь и забуду. Я очень рассчитываю, что ты будешь рассказывать мне обо всем.

— Не волнуйся, Эш, — все так же тихо произнесла она. — Я это понимаю.

— А теперь то, что тебе необходимо знать обо мне. Об этом ты тоже должна знать с самого начала. Прежде чем пускаться в путешествие, лучше заранее знать все особенности дороги, чтобы потом не делать большие глаза и не хвататься за голову.

Джоузи напряглась. Слова, произнесенные Эшем, могли предвещать что угодно. Может, попробовать пошутить? Спросить, не является ли он тайным маньяком или извращенцем? Но тон Эша был слишком серьезным. Еще не известно, как он отнесется к ее шуткам. Джоузи решила смолчать и приготовилась слушать.

Эш приподнялся на локте, потом сел, подложив подушку. Джоузи тоже села. Эш снова притянул ее к себе и закутал им ноги покрывалом.

— Все серьезные разговоры мы будем вести, только когда ты в моих объятиях, — сказал он. — Не на разных концах дивана, не сидя напротив. Тогда я чувствую себя счастливым. Предупреждаю тебя на тот случай, если ты вдруг рассердишься на меня и у нас начнется серьезный разговор. Ни дюйма расстояния между нами!

Джоузи улыбнулась и устроилась у него на груди. Ей очень нравилось это слышать. В отношениях с Майклом ее всегда бесила его отстраненность. Даже если они сидели рядом, она чувствовала эмоциональную дистанцию. Майкл как раз очень любил разговаривать, сидя напротив. Ему не было свойственно гладить ей волосы, проводить рукой по щеке, обнимать за плечи, сажать к себе на колени. Все их телесные контакты ограничивались постелью. Демонстрацию своей эмоциональности Майкл считал недостойным мужчины. Зато Эш не мог высидеть и двух секунд, чтобы не прикоснуться к ней. Джоузи это нравилось, и еще как.

— А это будет серьезный разговор? — спросила она, не удержавшись от шутливых ноток.

Джоузи чувствовала, что Эш настроен серьезно. Она не имела ничего против серьезности, но в больших дозах это ее угнетало. Ведь даже об очень серьезных вещах можно говорить с долей юмора. Возможно, большим боссам это не свойственно. Или это не было свойственно Эшу? Может, он только сегодня такой? Или все, что связано с ней, он воспринимает серьезно и основательно?

— Да, разговор будет серьезным, — сказал Эш, крепче обнимая ее за плечи. — Все, что касается нас с тобой, очень серьезно. Вижу, для тебя такие разговоры тяжеловаты. Особенно сегодня, когда мы закладываем основы наших отношений. Не беспокойся, так будет не всегда. Но сегодня… да. Я хочу выяснить, какие из сторон моего характера могут причинить тебе вред, чтобы никогда их не проявлять.

Джоузи заглянула ему в глаза. Взгляд Эша был под стать его словам — такой же внимательный и серьезный.

— Эш, о чем ты? Неужели что-то в тебе может причинить мне вред?

— Не знаю, — вздохнул он, — причинит ли, но может. Особенно если ты не поймешь этого с самого начала. У тебя не должно быть зашоренности. Если ты все будешь знать заранее, если внутренне подготовишься, это не застигнет тебя врасплох.

Джоузи погладила его по щеке, коснулась обросшего щетиной подбородка. Щетина имела красивый пшеничный цвет.

— Тогда рассказывай. Я постараюсь понять.

Эш поймал ее руку и стал целовать ладонь.

— Джейс Крестуэлл — мой лучший друг. Он и Гейб Хэмилтон. Но Джейс… Как бы тебе это объяснить… Мы с самого начала дружили втроем, однако дружба с Джейсом была крепче. Я привык считать его своим братом во всех смыслах этого слова. Я доверяю ему. Он готов всегда прикрыть мою спину, а я — его. У нас было много общего, в том числе и женщины. Нам с Джейсом нравился секс втроем.

Джоузи наморщила лоб. Ее брови изогнулись. Она ожидала услышать совсем не это. Где-то в глубине сознания у нее сохранялось опасение, что ей придется делить Эша с другими женщинами. Но, видя властность Эша, его стремление безраздельно владеть ею, она никак не думала, что его может привлекать секс втроем. Это что же, он заставит ее отдаться его другу, а сам будет стоять и смотреть? Или будет третьим? К таким развлечениям Джоузи всегда питала отвращение.

— Эш, я… что-то не понимаю тебя. Ты хочешь, чтобы я… с другим? Ты готов делить меня с другим мужчиной? Со своим лучшим другом?

— Да нет же! — заорал Эш.

Его «нет» взорвало пространство гостиной, обдав Джоузи жарким ветром. Это был удар, принесший ей облегчение. Она расслабилась, приготовившись слушать дальше.

— Наше пристрастие закончилось, когда Джейсу встретилась Бетани. Он меня… отодвинул. Тогда я не понимал. Но теперь я очень хорошо понимаю его.

— Зато я ничего не понимаю. Эш, ты меня совсем запутал.

— Как я тебе уже говорил, Джейс — мой лучший друг. Он встретил Бетани, влюбился в нее. Они помолвлены. Мы будем часто с ними видеться. Я хочу, чтобы ты вошла в наш круг… в круг моих друзей. И они, и ты для меня одинаково важны. А поскольку ты часто будешь видеть этих людей, я не хочу ничего от тебя скрывать. В самый первый раз, в ночь первой близости между Джейсом и Бетани… я был с ними.

Глаза Джоузи снова округлились.

— Так ты… У вас до сих пор… происходит секс втроем?

Эш поморщился и затряс головой, досадуя на непонятливость Джоузи:

— Не делай выводы раньше времени. Я пытаюсь тебе объяснить… Хотя, конечно, такое трудно объяснять… Джейс с самого начала не хотел, чтобы его секс с Бетани происходил по нашей привычной схеме. Я тогда этого не понял, а у него не хватило смелости сказать мне, чтобы проваливал и не мешал. Это был наш последний секс втроем. Я мог бы ничего тебе не рассказывать. Но ты увидишь Бетани. Увидишь Джейса. Я не хочу, чтобы ты себя неловко чувствовала. Я сам себя поначалу неловко чувствовал, когда видел их вместе. Но теперь мы оставили прошлое позади. И я, и Бетани с Джейсом. Я не хочу, чтобы тот эпизод ранил тебя, когда ты увидишь Бетани и станешь общаться с ней. Знаешь, я потом просил у нее прощения. Втайне от Джейса. И сказал, что вижу в ней лишь любимую женщину своего друга и очень ценю ее дружбу. Это сущая правда, Джоузи. Бетани — потрясающая женщина. Думаю, ты с ней быстро подружишься. Она не представляет для тебя никакой угрозы.

— Теперь я, кажется, поняла. Я ценю твою искренность. Спасибо, что рассказал мне заранее. А то действительно могла сложиться какая-нибудь дурацкая ситуация. Особенно если бы она вдруг захотела поделиться со мной.

— Джоузи, скажи честно, тебе будет трудно общаться с ней? Может, ты совсем не захочешь ее видеть?

— Эш, я постараюсь, чтобы это не стало для меня проблемой.

— Это не должно становиться проблемой. Я же сказал: тогда я не понял, что Джейс не хочет делить Бетани ни с кем. Такого у нас с ним никогда раньше не было. Я даже сердился на него. Но теперь я очень хорошо понимаю его. Я бы ни за что не согласился делить тебя с кем-нибудь, даже если это было бы всего один раз и с моим лучшим другом. А что касается других мужчин… об этом можешь не волноваться. Моим напарником всегда был только Джейс. Не стану врать: мы часто занимались сексом втроем. Гордиться тут нечем, и я совершенно не жалею, что эта полоса моей жизни канула в прошлое. У нас с тобой такого никогда не будет. Только ты и я. Отныне я единственный мужчина, с которым ты будешь заниматься любовью.

Эш говорил очень решительно, но слова — это лишь слова. Они очень мало знакомы друг с другом. У них был всего один сексуальный контакт. А Эш сейчас говорил так, словно не сомневался в длительности и прочности их отношений.

Джоузи верила в искренность его слов, не сомневалась в своем желании строить отношения с ним. Однако

такойуверенности в ней не было. На любой жизненной дороге слишком много неожиданных и непредсказуемых поворотов.

— О чем задумалась? — спросил Эш.

Джоузи улыбнулась:

— Эш, я не знаю, какой реакции ты ждал от меня. Может, решил, что из-за твоего прошлого я передумаю и убегу? Как же, куча женщин, извращенный секс. Но тебе, наверное, уже лет тридцать пять. Или тридцать шесть. Глупо думать, что у тебя не было отношений с другими женщинами.

— Мне тридцать восемь, Джоузи. Почти тридцать девять.

— Тем более. Я же рассказала тебе, что не вела монашеский образ жизни. Едва ли я могу тебя упрекать.

— Но все твои мужчины остались в прошлом. Мы не встретимся ни с одним из них. Если бы Бетани потом исчезла из жизни Джейса, я бы не сказал тебе ни слова.

— Эш, я не могу тебе обещать, что, увидев эту Бетани, не стану сравнивать ее с собой. У меня слишком живое воображение. Оно само нарисует мне картину вашего секса втроем. Но я не хочу, чтобы это омрачало наши отношения. Безгрешных людей не бывает. Если Бетани соответствует твоим рассказам, думаю, мы с ней подружимся. Мне просто надо не давать волю воображению и не представлять тебя в постели с ней.

— Далась тебе эта постель! — фыркнул Эш. — Это было всего один раз. Я рассказал не для того, чтобы тебя преследовали мысли о моем прошлом. Прошлое — это прошлое, а ты — мое настоящее и будущее. И те женщины не имеют к тебе никакого отношения.

— Я постараюсь не думать ни о твоем, ни о своем прошлом, — сказала Джоузи, поцеловав его в лоб.

— Я это запомню… А сейчас нам не помешает перекусить и заняться твоей квартирой. Хочешь, съездим туда. Возьмешь кисти, краски. Словом, все, что тебе нужно для работы. Все нам будет не увезти. Составь подробный список всего, что хочешь оттуда взять. Я пришлю человека. Он все упакует и привезет. Не хочу, чтобы ты беспокоилась о таких мелочах. Лучше обживай свою новую квартиру.

— С удовольствием, — ответила Джоузи.

Эш наградил ее голодным поцелуем.

— Потом я познакомлю тебя с нашими. Но пока не хочу, чтобы кто-то нам мешал. Меня так и подмывает позвонить в понедельник на работу и сказать, что я исчезаю на целую неделю.

У Джоузи затрепетало сердце. Картина была слишком яркой: целая неделя с Эшем в постели. В его объятиях.

— Вот только из-за медового месяца Гейба нам с Джейсом приходится каждый день появляться на работе.

— Я понимаю. Мне тоже надо работать.

— Джоузи, пишущая картину в нашей гостиной. Какая замечательная реальность, — мечтательно произнес Эш. — У меня тоже достаточно живое воображение. Я работаю у себя в кабинете, ты — здесь. А потом я возвращаюсь домой и ты меня встречаешь. Голая. Каждый день я буду тебе звонить и ты будешь меня встречать. Никакой одежды, если только я не скажу. Я хочу, чтобы было так.

— Я согласна, — прошептала Джоузи.

Глава 14

В понедельник утром Джейс ждал появления Эша, сидя в его рабочем кабинете. Он ждал не только Эша, но и объяснений. После того ночного звонка слишком многое оставалось непонятным. Конечно, можно было бы позвонить Эшу в субботу или воскресенье, но Джейс не хотел мешать другу.

Эш не удивился ни присутствию Джейса, ни его обеспокоенному взгляду.

— Ну как, что-нибудь выяснил? — спросил Джейс, не дожидаясь, пока Эш сядет.

Эш швырнул портфель на стол, уселся в кресло и только тогда нарушил молчание.

— Выясняю, — лаконично ответил он. — По дороге сюда сделал несколько звонков. Попросил установить наблюдение за этой тварью. Надо выяснить особенности его перемещения и подобрать оптимальное время, когда удобнее всего на него напасть.

— Боже милостивый, — пробормотал Джейс. — Неужели ты настолько серьезно в это въехал?

На столе Эша громоздилась внушительная стопка бумаг. Извещения о звонках, которые нельзя оставлять без внимания. Документы, требовавшие его подписи. Но Эш словно не видел их. Он откинулся на спинку кресла и заложил руки за голову:

— А как еще я должен реагировать на все это? Если бы дело ограничилось словесными оскорблениями, я бы первый предложил Джоузи забыть об этом придурке как о кошмарном сне. Но он посмел ее ударить. Поставил синяк, разбил губу. Такое нельзя оставлять безнаказанным. Она была слишком шокирована и напугана и не стала обращаться в полицию. Я даже рад. Он разбирался с ней без свидетелей и мог бы легко выпутаться. Отделался бы незначительным штрафом. Ты сам знаешь, как решаются такие дела, особенно при наличии денег и связей.

— У него есть то и другое? — спросил Джейс.

— Отчасти. Не наш уровень, но на изворотливого адвоката хватило бы. Я разберусь с ним без полиции и адвокатов, и встречу со мной он запомнит надолго. Он сообразит: Джоузи — моя, и если он еще хоть раз окажется в поле ее зрения, ему не жить.

— Как Джоузи отнеслась к внезапному переезду?

— Думаю, нормально. Впрочем, на этот раз я не дал ей времени на раздумья. Из гриль-бара я поехал прямо к ней, побросал в сумку все, что ей нужно на первых порах, и сказал, что она поедет со мной и отныне будет жить у меня. Конечно, я вел себя как долбаный диктатор. Это можно было бы сделать мягче и не так спешно. Но мне было страшно оставлять ее одну. Во-первых, она могла передумать. А во-вторых, не было гарантии, что эта гнида не вздумает снова к ней заявиться. Словом, я воспользовался ее растерянностью и быстренько перевез к себе.

— Теперь ты понимаешь, почему мы с Гейбом вели себя как долбаные диктаторы? Обаяние и манеры — прекрасная вещь. Вот только не на всех это действует.

— Ну почему вы оба решили, что у меня ничего нет, кроме обаяния и манер? Послушаешь вас, так я просто какой-то денди из позапрошлого века.

— Не всегда и не со всеми, — засмеялся Джейс. — Но с женщинами ты привык любезничать. Потому мне и было странно слышать, что ты нарушил собственные правила.

— Сейчас речь не о женщинах вообще, а о Джоузи. Ты бы видел ее состояние. Учти, я не увез ее силой. Джоузи умеет говорить «нет». Но она не сказала. Она поехала со мной. Думаю, что она не жалеет об этом.

Джейс пристально смотрел на друга, пока Эш не заерзал в кресле.

— Значит, ты нацелился на длительные отношения? — спросил Джейс. — Говоришь, она не похожа на всех прежних женщин? Это я понял еще в пятницу, иначе бы ты не сорвался с места и не стал бы звонить мне во втором часу ночи. Слушай, тебя действительно так зацепило?

— Вспомни себя, когда ты встретил Бетани и я говорил тебе то же, что сейчас слышу от тебя.

— Понял. Дальше можешь не объяснять. Тогда поздравляю, старик. Не думал, что с тобой это так быстро случится. Помнится, когда я встретил Бетани, ты говорил, что намерен сохранять верность нашему девизу: «Играй по-крупному и живи свободно».

— Когда-то мы все думали, что до самой импотенции будем хранить верность нашему девизу, — сухо заметил Эш. — Меня рано поздравлять. Тут еще много неясностей. Если Джоузи и сидит сейчас у меня в квартире, я все равно не могу потирать руки и утверждать, что дело в шляпе.

— Теперь вспомни, сколько глупостей ты мне говорил, когда я старался удержать Бетани возле себя. Если Джоузи действительно твоя женщина, если ты пережил хотя бы половину того, что довелось хлебнуть мне, ты ее так просто не отпустишь.

— Я вообще не отпущу ее, — решительно возразил Эш. — Я буду за нее держаться до последнего, даже если она меня всего искусает и исцарапает. Таких женщин нельзя от себя отпускать.

— Тогда на что ты нацелился? Мыслишь на ней жениться? Просвети меня немножко, чтобы я смог вернуть тебе с процентами все твои насмешки. Помнится, ты щедро осыпал ими меня и Гейба, когда у нас яйца ныли от мыслей о Бетани и Миа.

Эш показал ему средний палец:

— Сам пока не знаю. Брак — это громадный шаг. Это совсем иная жизнь. Пока слишком рано задумываться о женитьбе, детях и прочих особенностях семейной жизни. Пока что я хочу убедиться, что значу для Джоузи столько же, сколько она значит для меня.

Джейс кивнул:

— Понятно. Кстати, для сведения. Я начинаю подумывать об устройстве мальчишника.

— В любое время, старик. Только скажи, — ухмыльнулся Эш.

— Возвращаемся к тому типу, который поднял руку на Джоузи, — перестав улыбаться, начал Джейс. — Ты сказал, что тебе нужно алиби. Я готов сделать все, что тебе надо, но мне нужны подробности. Я не прочь съездить куда-нибудь на экскурсию, но только не на остров Рикерс. Созерцания тюрем мне хватает в фильмах.

Эш запустил руки в волосы:

— Не думай, что я жажду туда попасть. Но этот синяк и рассеченная губа запомнятся ему надолго. Я хочу, чтобы Джоузи как можно скорее привыкла к новой жизни. Потому мне так важно убедиться, что у этого недоноска отпало всякое желание напоминать ей о себе и уж тем более — угрожать ей. Я уже собрал кое-какие предварительные сведения о нем. Он весьма предсказуемая скотина. Из тех, что ходят по одним и тем же дорожкам. Если в эти дни мне подтвердят, что так оно и есть, то в пятницу вечером я собираюсь с ним объясниться.

— Ты сам? — удивился Джейс, подаваясь вперед. — Тебе что, некому поручить грязную работу?

— Есть кому. Я буду вместе с ними.

— Эш, не валяй дурака. Сомневаюсь, что Джоузи улыбается перспектива ездить к тебе на свидания в тюрьму.

— Не волнуйся. Я все продумал, — успокоил друга Эш. — Со мной будут толковые ребята, которые знают, как вести себя с полицией. В случае чего поклянутся, что не знают меня, а я поклянусь, что не знаю их. Что касается алиби, то я прошу только тебя. Не вздумай впутывать в это Бетани.

— Ты же знаешь, сам я готов стоять за тебя до последнего. Но Бетани действительно надо оставить в стороне. Ей таких приключений хватало в прошлом.

— Я ценю твою помощь, Джейс.

— Мне необходимы подробности. Выкладывай весь свой план. Если запахнет жареным, сразу звони. Не знаю, кто с тобой пойдет, но если ты хотя бы немного усомнишься в этих людях, лучше позови меня. Я пойду не колеблясь.

— Ты еще скажи, что, как заботливая мамаша, захватишь рулон туалетной бумаги и в случае чего подотрешь мне задницу, — хмыкнул Эш.

— Иди ты сам в задницу! — не выдержал Джейс.

— Извини, старик, — пошел на попятную Эш. — Просто не хочу, чтобы это зацепило Бетани или тебя. Достаточно, что ты готов обеспечить мне алиби. О большем я и просить не смею.

— Слушай, у нас с тобой начинается разговор, как в сериале, когда близок конец. Зачем повторять очевидные вещи? Я и так привык считать тебя братом. Мы твоя семья, хотя твои кровные придурки в это никогда не поверят. Мы с Гейбом, Миа и с недавних пор — Бетани. Если нужна помощь с моей стороны, значит помощь будет. Без условий и оговорок.

— Да. А то наш разговор и впрямь становится похож на сериал. Не хватает только жеманных девиц с рекламой прокладок.

Джейс расхохотался. Все-таки время идет. Раньше у них таких шуточек было куда больше.

— Ты лучше скажи, когда мы познакомимся с Джоузи?

— Вскоре, — пообещал Эш. — Вот разделаюсь с ее бывшим и тогда вздохну спокойнее. Как насчет воскресного вечера?

— Меня вполне устраивает, — кивнул Джейс. — Бетани тоже будет рада.

— Джоузи знает про Бетани, — вдруг признался Эш. — Я все ей рассказал. Не хотелось, чтобы когда-нибудь это неожиданно всплыло и застало ее врасплох. Может, и не всплыло бы, но не хотелось рисковать.

— И как она это восприняла? — поморщился Джейс. — Представляю, каково ей будет, когда мы соберемся вчетвером.

— Она понятливая девочка. Думаю, женщины редко идут на сближение с бывшими любовницами их мужчин. Я постарался объяснить ей, что тогда не понял твоего настроения и не убрался с дороги. И еще сказал, что появление Бетани положило конец нашему с тобой сексу втроем.

— Да, старик, — хмуро произнес Джейс. — Жаль, что ты тогда не въехал в тему. Но мне хватило одного раза. И у меня даже в бреду не возникнет желания делить Бетани еще с кем-то.

Эш примирительно поднял руки:

— Не кипятись. Я не собираюсь тебя злить. Просто решил сообщить тебе, что Джоузи знает. Я не стал перед ней таиться и рассказал о своих прошлых сексуальных пристрастиях.

— Представляю, сколько времени тебе понадобилось, — сухо бросил Джейс.

— Столько же, сколько и тебе, когда ты рассказывал Бетани, — парировал Эш.

— Удар засчитан. Ничья, — улыбнулся Джейс. Он встал, собираясь покинуть кабинет Эша. — Если это все, пойду работать. У меня куча звонков, а через полчаса еще и телеконференция. Есть какие-нибудь соображения насчет ланча?

Эш взглянул на часы:

— Нет. Есть соображение вернуться домой пораньше. Не хочу, чтобы Джоузи долго оставалась одна. Я нанял перевозчиков, чтобы забрали вещи с ее прежней квартиры. Обещал помочь все это разобрать и расставить по новым местам. Так что я, пожалуй, проскочу ланч, разгребу эти дебри на столе и около двух смоюсь домой.

Джейс кивнул:

— Держи меня в курсе. Особенно насчет вечера пятницы. Наши версии должны совпадать.

— Обещаю.

Глава 15

Звонок мобильного телефона заставил Джоузи отложить кисть и торопливо вытереть руки. Она взяла аппарат. Звонил Эш. У Джоузи слегка задрожали пальцы. Возбуждение, вспыхнувшее в нижней части живота, быстро разлилось по всему телу.

— Я слушаю.

— Еду домой.

От этих обыденных слов у нее мурашки побежали по спине.

— Поняла. Я приготовлюсь.

— Рад, что ты не забыла.

— Нет, — тихо сказала она. — Я помню, чего ты ждешь.

— Джоузи, а ты сама этого хочешь? Или просто подыгрываешь моим желаниям?

— Эш, я тоже этого хочу. Просто немного нервничаю. Я ведь попала в совершенно новый мир. Мы продолжаем познавать друг друга. Но не думай, будто привел в свой дом слабую и бесхребетную женщину. Я вовсе не такая. Если я не разобралась с Майклом так, как он того заслуживал, это не значит, что из меня можно веревки вить.

Эш усмехнулся. Его смех погнал новую волну по телу Джоузи.

— Никогда не считал тебя слабой и бесхребетной. Малышка, только сильная женщина может ужиться с таким мужчиной, как я. Можешь в этом не сомневаться.

Джоузи улыбалась, слушая его слова. У нее свело низ живота. За минувшие дни Эш не впервые назвал ее малышкой. Ей было приятно слышать это слово из его уст. В общем-то, банальное слово, но с какой нежностью Эш его произносил! От одних интонаций у нее замирало сердце.

— Мне пора готовиться к твоему приезду, — сказала Джоузи. — Не хочу тебя огорчить в твой первый день возвращения домой.

Эш молчал. Потом в динамике телефона вновь зазвучал его негромкий страстный голос, отозвавшийся теплой волной в ее теле:

— Ты не можешь меня огорчить, Джоузи. Выброси подобные мысли из головы. Встреть меня голой, и этого будет достаточно. На работе я все время мечтал, как вернусь домой. Больше не смею тебя отвлекать. Готовься. До скорой встречи.

— До скорой, — прошептала она.

Джоузи быстро оглядела гостиную, превращенную ею в мастерскую. Ну и беспорядок! Мало того что возле одной стены громоздились картонные коробки с ее вещами, перевезенными со старой квартиры. Джоузи к ним даже не притрагивалась. Торопилась закончить оставшиеся картины для галереи. Возле мольберта валялись кисти, тюбики с красками, тряпки, которыми она вытирала руки. А ведь не далее как утром приходила экономка и навела по всей квартире идеальный порядок.

Джоузи торопливо задвинула мольберт в угол, убрав туда же кисти и краски. Она надеялась, что Эш не рассердится.

Потом она поспешила в ванную. У нее оставалось время, чтобы быстро пополоскаться под душем. Но душ она принимала утром. Достаточно будет отмыть руки от пятен краски.

Джоузи расчесала волосы, придирчиво оглядывая себя в зеркало. На ней сегодня не было косметики. Она вообще не любила макияж, ограничиваясь подкрашиванием губ и ресниц.

Довольная своим видом — вряд ли Эшу понравился бы живописный беспорядок, — Джоузи вернулась в спальню и разделась. Она аккуратно сложила джинсы и рубашку, пока не зная, придется ли ей сегодня одеваться, или Эш до самой постели заставит ее щеголять в голом виде. Джоузи решила не опережать события. Придет время, она поймет.

Что теперь? Где ей ждать Эша: здесь или все-таки в гостиной? Джоузи наморщила лоб, пытаясь угадать его намерения. Жаль, что она не уточнила, а он не сказал.

Джоузи стала вспоминать его слова. Коленопреклоненная поза — только в тех случаях, когда Эшу захочется минета. Вспомнив об этом, она невольно покраснела. Следом вспомнилось, что Майклу очень нравилось видеть ее на коленях. Нравилось это зримое проявление ее покорности. Тогда такое требование казалось ей частью их отношений и она с готовностью соглашалась. Сейчас ей самой не верилось,

какона могла становиться на колени перед Майклом.

Джоузи перешла в гостиную, решив, что дожидаться Эша будет здесь. Если остаться в спальне, Эшу придется ее искать и он, чего доброго, подумает, что она плохо его ждала. Наверное, ему будет очень приятно, выйдя из лифта, сразу же увидеть ее. Джоузи и самой импонировала эта мысль.

Она устроилась на кожаном диване с бархатной спинкой. Покрывало она сняла, чтобы было удобнее прислоняться голой спиной. Оставалось придумать позу. Встречать ли ей Эша сидя или полулежа? Джоузи стало смешно. Она никогда особо не задумывалась о столь простых вещах.

Будучи художницей, она прекрасно знала, какие позы женского тела наиболее соблазнительны. Эшу наверняка понравится. Ей захотелось его удивить с первых же секунд возвращения.

Эш возвращается домой, к ней. Ей стало жарко. Эш возвращается к ней. Как легко она вошла в его жизнь, обосновалась в его квартире, будто у себя дома. Или это теперь и ее дом? Дом, где она ждет возвращения своего мужчины?

Может, она тронулась умом? Этот вопрос Джоузи решительно выкинула из головы. Она легла на бок. Волосы кокетливо свисали с плеча, наполовину прикрывая грудь. Она ничего не прятала от Эша, но показать меньше часто означало показать больше. Мужчины так устроены, что скрытое волнует их сильнее, нежели доступное взгляду.

Этот маленький секрет и делал ее картины такими притягательными. Намек на запретные места тела.

Джоузи привалилась к боковой спинке. Так ей было удобно смотреть на двери лифта, поднимавшего прямо в прихожую пентхауса Эша. У нее пощипывало кожу, по телу разливалась истома. Джоузи пыталась угадать, какое развлечение выберет Эш, когда вернется.

Ее возбуждение нарастало и требовало выхода. Она боролась с искушением опустить руку вниз, надавить пальцами на клитор и получить быстрый оргазм. Ей бы хватило полминуты. Как странно: даже мысль о возвращении Эша действовала на нее возбуждающе. Следом пришла другая мысль: удовлетворив вспыхнувшую страсть, она может испортить удовольствие Эшу.

И потому Джоузи ждала. Секунды тянулись еле-еле, и каждая казалась часом.

Услышав негромкий звук поднимавшегося лифта, Джоузи затаила дыхание. Во рту пересохло. Она торопливо облизала губы. В это мгновение двери лифта разошлись и в прихожую шагнул Эш.

Его поза была непринужденной, но с явным оттенком высокомерия. Одну руку он держал в кармане брюк, другая сжимала портфель. От Эша веяло богатством, мужским обаянием и… властью.

Их глаза встретились. Джоузи вздрогнула, но выдержала взгляд. Глаза Эша прожигали ее насквозь. Чувствовалось, ему понравилась ее соблазнительная поза. Значит, она угадала правильно.

Эш пошел к ней. Его губы были плотно сжаты, глаза пылали. Джоузи запрокинула голову, следя за его шагами.

— Здравствуй, — хрипловатым от волнения голосом произнесла она. — С возвращением домой.

Джоузи удивило, что Эш встал на колени перед диваном. Он жарко и торопливо потянулся к ее губам. Его руки зарылись в ее волосы. Эш притянул Джоузи к себе.

— Красиво и соблазнительно, — прорычал он. — Думал об этом весь день. Представлял, как возвращаюсь домой и вижу тебя. Ждущую. Но реальность переплюнула все мои мысли. — Эш погладил ей щеку, едва сумев оторваться от поцелуя. — Джоузи, как же я рад, что ты здесь!

— И я рада.

— Пока ехал, в голове вертелась куча идей. Думал о том, как возьму тебя. Но стоило выйти из лифта — и я все забыл. Твоя поза на кушетке прогнала все мои мысли.

— Может, ты вспомнишь хотя бы некоторые из своих идей? Я очень хочу о них узнать.

Эш улыбнулся. Его глаза довольно блеснули.

— Некоторые из них я даже назвал бы запретными.

— Еще лучше.

Он тихо засмеялся. Раскаты его смеха отозвались пупырышками на ее коже.

— А может, записать их на бумажных клочках, свернуть и сложить в банку? — предложила Джоузи. — Потом засунем туда руку, и какую бумажку вытащим, такой у нас будет секс. Или вся полнота решений принадлежит тебе?

— Моя малышка сегодня очень бойка на язычок, — ленивым тоном произнес Эш. — Пожалуй, надо будет наказать тебя за дерзость.

Щеки Джоузи стали ярко-красными. Она вопросительно подняла одну бровь.

— Тебе понравится, — заверил Эш.

Она кашлянула, сама не зная, о чем говорить дальше. Совсем недавно Эш заявлял, что не любит игр. Но не было ли игрой обещанное «наказание за дерзость»?

— Говори, какие мысли бродят в твоей голове? — спросил Эш.

— Наверное, глупые. Я думала, как лучше мне ответить на твои слова. И как ты отреагируешь, если я скажу, что обещанное наказание меня возбудило. Тем более ты предупреждал, что не любишь игр и хочешь полной реальности.

Эш приложил палец к ее губам, заставив умолкнуть:

— Запомни: никогда не бойся говорить мне обо всем, о чем думаешь. Я хочу знать все твои желания и потребности и, конечно же, то, что тебя возбуждает. Сексуально, эмоционально, как угодно. Это первое. Второе: твои желания не игра. Думаю, ты не совсем верно поняла мои слова. Я имел в виду вот что: мы с тобой — это реальность. Наши отношения не игра. Но это не значит, что мы не можем вместе поиграть. Главное, чтобы ты помнила о реальности наших отношений.

— Ты меня еще больше запутал, — призналась Джоузи.

— Мы с тобой еще не говорили о наказании. Должен признаться, я не ахти какой поборник дисциплины. Я тебе не отец, а ты не моя малолетняя дочь. Но в самой процедуре наказания есть приятные моменты, которые мне нравятся. Одно дело — думать, будто ты заслуживаешь наказания, и совсем другое — немного раскрасить тебе задницу, потому что меня это возбуждает. Ну как, поняла мою идею?

— Да, — шепотом ответила Джоузи.

— Похоже, тебе такое развлечение тоже нравится.

— Нравится, — кивнула Джоузи. — Оно меня возбуждает. Когда альфа-самец, пуская слюни, шлепает тебя по заду, как тут не возбудиться? Или когда проявляет свою волю. Возможно, для тебя это звучит глупо.

— Тогда, малышка, ты понимаешь меня лишь кусками. Никакие твои мысли и ощущения не являются глупыми. Усвоила? Все, что тебя возбуждает, никак не может быть глупым. Ты должна это крепко усвоить, поскольку я намерен постоянно доставлять тебе удовольствие. А сейчас я хочу, чтобы ты встала на колени и взяла в рот мой член. Что будет потом? Потом мы поговорим о твоих сексуальных странностях. И о моих тоже. Думаю, они превосходно совпадают.

Джоузи проглотила комок в горле и в предвкушении облизала губы.

Эш застонал и снова стал ее целовать. Его губы были жаркими и голодными.

— Ты сводишь меня с ума, — признался он, не прерывая поцелуев.

— Вот и хорошо.

Эш встал и помог встать Джоузи. Подведя ее к диванной подушке, валявшейся на полу, Эш велел ей встать коленями на эту подушку.

Рука Эша скользнула к ширинке. Он дернул молнию, извлек наружу вставший член, который зажал в кулак и поднес ко рту Джоузи.

— Сначала оближи, — велел он. — Возбуди головку своим язычком. Потом бери в рот, заталкивай поглубже и соси.

Джоузи высунула язык, провела вокруг широкой головки члена и поводила по чувствительной уздечке. Ей понравилось, как Эш затаил дыхание, а потом с присвистом выдохнул.

Пальцы Эша зарылись в ее волосы и вскоре сомкнулись на затылке. На этот раз его прикосновение не было нежным, но Джоузи понравилось. Другой рукой Эш обхватил ее подбородок, помогая шире раскрыть рот.

Его толчки тоже не отличались нежностью, однако и эта грубость была ей приятна. Джоузи наслаждалась первозданной, едва сдерживаемой силой. Эш сейчас напоминал льва, приготовившегося к прыжку. Соблазнительный, вкусный хищник-самец.

Джоузи привстала, чтобы поглубже затолкнуть в рот член. Ей хотелось, чтобы он достиг горла. Ей нравился его вкус. Джоузи нравилось даже то, что все ее движения сейчас подчинялись его толчкам.

— Малышка, об этом не сказать словами, — судорожно шептал Эш. — Это божественно. Твой рот, принимающий мой член.

Джоузи задрожала. Эти слова еще сильнее возбудили ее. Соски отвердели. Эш принялся крутить их, слегка подергивая. Если бы не член у нее во рту, она бы застонала от удовольствия.

А сама она наслаждалась членом Эша. Облизывала его по всей длине, почти вынимала, оставляя головку у себя на губах, затем снова заталкивала, утыкаясь носом в мошонку. Она глотала слюну, она доила его член, слегка дергая зубами. Эш стонал. Его пальцы все сильнее и больнее крутили ее соски, вызывая сдавленные стоны наслаждения.

— Я представлял тебя в самых разных позах, — признался Эш. — Связанной, с задранной кверху задницей и с моими отметинами у тебя на коже. Или ты стоишь на четвереньках, а я трахаю тебя сзади: сначала в киску, затем в твою сладкую попочку. Я видел тебя гарцующей на моем члене. Или каждый из нас наслаждается своим деликатесом: ты сосешь меня, а я лижу тебя. И все картины такие яркие.

Джоузи вздрогнула. Воображение мгновенно нарисовало ей все, о чем он сказал.

— Малышка, со мной тебе не всегда будет легко, — продолжал Эш. — Мне трудно сдерживаться, но я не хочу, чтобы все это навалилось на тебя разом.

Джоузи выпустила член изо рта, но сжала руками.

— Эш, а я и не хочу, чтобы было легко. Я не для того к тебе пришла. Я хочу то, что ты способен мне дать. Я просто

нуждаюсьв этом.

Эш взял ее лицо в ладони. Сейчас он был сама нежность.

— Джоузи, я очень рад услышать от тебя такие слова. Просто я хотел убедиться, что ты готова к этому. В последнее время тебе досталось.

— Досталось, — согласилась она. — Но сегодня у меня был замечательный день. Первый день за очень, очень долгое время, когда я наслаждалась каждой минутой. Эш, я была счастлива, и счастье подарил мне ты. Я радовалась, что нахожусь в этой гостиной и пишу картину. Я наслаждалась работой и предвкушала, как ты вернешься и я тебя встречу. А потом ты позвонил, и у меня внутри все забурлило.

Его глаза поменяли оттенок. В них появилась синева.

— У меня просто нет слов, — прошептал Эш.

Джоузи изменила позу, готовясь снова взять в рот его член.

— И когда же у нас с тобой дойдет до извращений? — спросила она.

Глава 16

Это был почти экстаз: Джоузи на коленях, с его членом во рту. Мысленная картина, нарисованная им тогда в парке, в день их первой встречи, стала реальностью. Теперь Джоузи принадлежала ему. Она жила в его квартире. Она вошла в его жизнь.

Эш знал, какой драгоценный подарок она ему преподнесла. Она не только отдалась ему. Вместе с телом и сердцем, Джоузи вручила ему свое доверие. Эш был готов на все, чтобы сберечь эту драгоценность. Более того, ему предстояло доказать, что он достоин даров этой красивой и смелой женщины.

Он намотал на пальцы завитки ее волос. Наклонился к ней: ниже, еще ниже. Каждый толчок доставлял ему удивительное, ни с чем не сравнимое наслаждение.

Эш не солгал Джоузи. У него действительно было много женщин, но она отличалась от всех их. Эш пытался понять, чем именно. И не мог. Джоузи просто была другой. Увидев ее, он впервые задумался о постоянных отношениях. А ведь прежде он и слышать об этом не хотел. Да и вообще, можно ли было назвать отношениями секс втроем?

Полгода назад Эшу показалось бы странным, что рядом нет Джейса. Сейчас он не понимал, как кто-то еще может дотрагиваться до его Джоузи.

Джоузи стояла перед ним на коленях, совершенно покорная. И не только покорная. Она хотела тех же наслаждений, что и он. Тех же сумасбродств. Вряд ли в мире нашлась бы вторая женщина, так идеально подходящая ему. Нет, не нашлась бы.

Он вталкивал член ей в рот, задевая нёбо. Еще сильнее его возбуждало, когда уздечка касалась ее шершавого языка. Потом Эш извлек член и заглянул Джоузи в глаза. В них не было ничего, кроме желания.

Эш молча протянул ей руку и помог встать. Едва она встала, он подхватил ее на руки и крепко прижал к себе. Он целовал ее, совсем позабыв, что рассеченная губа еще не до конца зажила… От этой мысли Эш даже похолодел. Как он мог забыть про ее рассеченную губу? Его накрыло запоздалым чувством вины.

— Идем в спальню, — глухо сказал он. — Прости, я совсем забыл про твою губу. Я не должен был заниматься этим сегодня. Но я продолжаю тебя хотеть и теперь уделю внимание другим частям твоего потрясающего тела.

Казалось, Джоузи тоже забыла про свою губу. Она предвкушала необычные наслаждения. Она сама попросила его об этом. У Эша чесались руки. Ему не терпелось оставить на ее круглой заднице следы своей власти. Примитивное желание, которому он не мог противостоять.

Однако разум Эша не выключился полностью. Пока он нес Джоузи в спальню, Эш понял: одного ее тела ему мало. Он хотел владеть ее сердцем, разумом и душой. Всем, чем она дорожила. И здесь ему придется быть очень терпеливым.

— Ложись на живот, — велел он. — Руки сложи на пояснице. Я возьму все, что нужно, и приду.

В глазах Джоузи не мелькнуло и тени страха. Только румянца на щеках прибавилось. Ее дыхание участилось. Наверное, она уже представляла, как это будет происходить. Джоузи легла на живот, послушно приняв требуемую позу.

Эш достал из шкафа кожаный ремень. Наверное, Джоузи такой ремень доставит немало наслаждения. С той же полки он взял моток шелковой веревки.

Бросив ремень на кровать, Эш взял веревку и, упираясь коленом в бедро Джоузи, связал ей запястья. Судя по ее дыханию, она напряглась. Убедившись, что руки Джоузи связаны крепко, Эш отошел.

— А теперь вставай на колени, — велел он, добавив своему голосу властности. — Зад кверху. Щекой прижмись к матрасу.

Джоузи приняла требуемую позу. Подсунув руку под ее мягкий живот, Эш помог ей встать поудобнее. Довольный тем, как она стоит, Эш потянулся за ремнем.

— Джоузи, тебе это знакомо? Сколько ударов ты можешь выдержать? Скажи сразу. Я не хочу, чтобы наслаждение оборачивалось болью.

— Эш, мне это знакомо. Я могу выдержать много. Не ограничивай себя Мне это… нужно. Я этого хочу.

Он наклонился, накрыв ее своим телом:

— Если станет невмоготу, сразу дай знать. Поняла? Дорогая, одно твое слово — и я мгновенно остановлюсь.

Тело Джоузи содрогнулось. «Дорогая» было вторым ее любимым словом, доставлявшим ей телесное наслаждение.

Эш погладил ее круглые, упругие ягодицы.

— Сегодня я подарю тебе двенадцать ударов, — сказал он. — Двенадцать отметин на твоей коже. Когда я удостоверюсь, что тебе это нравится, мы увеличим их число. Но начнем с двенадцати.

Джоузи кивнула. Она закрыла глаза и сжала губы, предвкушая новые ощущения. Дальнейшее ожидание становилось для нее тягостным.

Первый удар. После тишины он показался особенно громким. Джоузи подскочила. На ягодице осталась ярко-красная полоса. Джоузи негромко застонала. Этот стон опьянил Эша.

Он умело нанес удар по второй ягодице. Та тоже окрасилась. Эш залюбовался контрастом между белизной ее кожи и краснотой ягодиц. Им явно нравились «поцелуи» ремня.

Эш ударил в третий, четвертый, пятый раз. Джоузи извивалась всем телом и постанывала. К девятому удару она тихо попросила еще и посильнее.

— Осталось всего три удара. Они будут сильнее прежних. А потом я трахну тебя в твою сладкую попочку. Ты выдержишь?

— Эш, — простонала она.

Это была отчаянная мольба. Да, она — с ним. Более чем с ним. Ей не нравились затяжные промежутки между ударами.

В десятый раз Эш ударил сильнее, внимательно следя, как Джоузи воспримет боль. Поначалу это была просто боль. Джоузи вздрогнула, но уже в следующее мгновение боль превратилась в наслаждение.

Ее глаза были нежными и сонными. Казалось, удары ремня перенесли ее в другой мир.

Обычно Эш не привык сдерживаться. В ту единственную ночь их секса с Бетани он сдержался, потому что Джейс не позволил бы ему развернуться в полную силу. Но сейчас ситуация была совершенно иной. И Джоузи отличалась от Бетани. Эшу захотелось вознаградить ее своей нежностью и терпением, хотя сама она требовала новых всплесков этого странного наслаждения. У него впереди — бездна времени, чтобы дарить ей и получать от нее самые разные наслаждения. Но сейчас Эшу было важно убедиться, что Джоузи по-прежнему с ним, что каждый шаг они проходят вместе и он нигде не переступил черту. А черта, где кончается наслаждение и начинается боль, очень тонка.

Эш ударил в одиннадцатый раз и замер, ожидая нового всплеска ее нетерпения. Джоузи извивалась всем телом, выгибая спину. Интересно, сознает ли она, что ее тело просит большего?

— Приготовься к двенадцатому. Джоузи, прими последний удар. Отдай мне все. Все, что у тебя есть.

Последний удар был самым сильным и тщательно рассчитанным. Эш старался найти участок ягодиц, еще не познакомившийся с ремнем… Звонкий шлепок. Ее крик, быстро сменившийся стоном. Это был стон наслаждения. У Эша по всему телу побежали мурашки. Его член стоял почти вертикально, окаменев от эрекции. Эшу захотелось поскорее овладеть ее анальным отверстием — единственной из дырок, которая пока не принадлежала ему. Тогда его власть над ее телом станет полной и окончательной.

Эш отбросил ремень. Ему не терпелось заняться анальным сексом. Но вначале требовались необходимые приготовления, иначе Джоузи будет больно. Эш обильно смазал гелем ее анальное отверстие, введя туда сначала один палец, затем второй. Потом он столь же обильно смазал член от головки до мошонки. Не удержавшись, Эш даже застонал. Его член жаждал поскорее оказаться внутри незавоеванной дырки Джоузи.

Ладони Эша легли на ее ягодицы, все еще горевшие после ударов. Эш развел их и, помогая себе рукой, втолкнул член в ее анус. Джоузи сейчас была олицетворением беспомощности и покорности. Ее поза со связанными руками возбуждала Эша, требуя незамедлительных действий.

Оказавшись внутри ее сладкой попочки, Эш стал медленно проталкивать член вглубь, стараясь не торопиться и призывая на помощь все свое терпение.

Джоузи застонала. Эш понял: она побаивается, что его член толстоват для ее заднего прохода и может поранить стенки. Если она будет противодействовать, у них ничего не получится.

— Малышка, не сопротивляйся мне. Расслабься и пропусти меня вглубь, — уговаривал он. — Когда я полностью окажусь у тебя внутри, тебе очень понравится.

Он погладил ей живот, потом опустился ниже и коснулся пальцем влажного напрягшегося клитора. Джоузи дернулась, вскрикнув от удовольствия. Воспользовавшись паузой, Эш глубже втолкнул член.

Джоузи больше не сопротивлялась. Эш закрыл глаза и стал дыханием успокаивать подступающий оргазм. Ему никак нельзя было кончить сейчас, когда он успел войти в нее лишь наполовину.

Эш еще раз помассировал клитор, и Джоузи качнула ягодицами. Снова воспользовавшись паузой, Эш втолкнул член по самые яйца. Его бедра упирались ей в ягодицы. Он тяжело дышал.

— Я вот-вот кончу, — в отчаянии прошептала Джоузи. — Эш, мне не удержаться. Ой!

Эш пальцем слегка расширил ей анус, стремясь оттянуть наступление оргазма. Иначе это не будет полным завоеванием. Они должны кончить одновременно, так как потом стенки заднего прохода сомкнутся и любое движение внутри ануса сделается болезненным.

— Дождись меня, — потребовал Эш. Он дал задний ход, немного, всего на дюйм. — Малышка, я еще не готов. Ты такая вкусная. Я хочу еще насладиться твоей сладкой попочкой.

Джоузи снова застонала. Стенки ануса плотно сжали его член.

Эш сделал новый толчок. Он не убирал пальцев с ее клитора и сейчас нажал на бугорок снова, проверяя, насколько Джоузи действительно близка к оргазму. Едва ее тело напряглось, Эш отдернул палец. Джоузи недовольно застонала, выражая свое нетерпение. Эш улыбнулся. Какая же она восприимчивая. Какая обалденно красивая. И целиком принадлежащая ему.

Его яйца упирались ей в ягодицы. Все части ее тела получили щедрые порции его ласк. На ее крепенькой заднице краснели его отметины. А Джоузи было мало. Эш и не предполагал в ней такую ненасытность.

Он продолжал толчки. Жестко. Ритмично. Эш торопил собственный оргазм. Едва почувствовав характерную боль в яйцах, он принялся мять клитор Джоузи. Они должны кончить вместе и вместе упасть в пучину наслаждения.

Обхватив связанные запястья, Эш взялся за веревку и стал дергать, усиливая этим свои толчки. Джоузи пронзительно вскрикнула. Эш даже испугался, что сделал ей больно. Но ее крик означал только нетерпение. Больше. Сильнее. Ей невероятно хотелось быть оттраханной в зад. Чудо, а не женщина!

— Давай, Джоузи, — прохрипел он. — Малышка, кончи для меня. Я уже на пределе. Подходит… Началось.

Его пальцы застыли у нее на клиторе. Предметы в спальне потеряли резкость очертаний. Эш закрыл глаза и усилил толчки… Первый выброс спермы сопровождался болью. Эш продолжал толчки, наполняя анус своим горячим семенем, пока оно не вытекло наружу и не заструилось по ее ноге.

Это только усилило его оргазм. Вот оно — свидетельство его власти над ее телом. Такого наслаждения, такого глубочайшего удовлетворения Эш еще не получал ни от одной женской попки.

Джоузи хрипло выкрикнула его имя. Она напряглась всем телом. Ее пальцы сжались в кулаки. Несколько секунд ее тело вздрагивало, потом обмякло. Колени подкосились. Джоузи рухнула на постель, увлекая за собой Эша. Он старался упереться рукой в матрас, чтобы не придавливать ее своим весом. И в то же время ему это нравилось. Джоузи — его. Целиком. Под ним. Как это прекрасно.

Эш упивался своей властью, пока не сообразил, что Джоузи тяжело дышать и она ловит ртом воздух. Он переменил позу и начал медленно извлекать член. Теперь они оба негромко стонали.

Полностью вытащив член, Эш обхватил его ладонью, а сам продолжал любоваться покрасневшими ягодицами Джоузи и входом в анус, все еще липким от спермы.

— Слушай, до чего красиво, — пробормотал Эш. — Малышка, я не видел более красивого зрелища.

Джоузи молча вздыхала, хлопая ресницами. Эш развязал ей запястья, затем подхватил на руки и понес в ванную. Там он усадил Джоузи на стульчак, а сам открыл воду. Когда вода достигла нужной температуры, Эш заботливо вымыл Джоузи, не пропустив ни одного дюйма ее тела.

— Это не было слишком? — осторожно спросил он, гладя ее щеку.

Глаза Джоузи и сейчас еще сверкали страстью. Она улыбалась. Улыбалась призывно, отчего Эшу захотелось все повторить.

— Мне никогда не будет слишком, — прошептала она. — Это было так здорово. Эш, мне очень понравилось.

Он целовал ее под горячими струями душа:

— Малышка, ты не перестаешь меня удивлять. Тебе нравится все, что я с тобой проделываю. Я рад, что тебе понравилось в попочку. Это у нас будет часто, очень часто. И мне никогда не надоест наслаждаться тобой.

Джоузи обняла его за шею и поцеловала. Эш закрыл воду и сразу же набросил на Джоузи полотенце, чтобы она не замерзла.

— Время еще довольно раннее. Если хочешь, съездим куда-нибудь пообедать. Или заказать еду на дом?

Джоузи стояла, засунув руки в карманы его халата. Полотенце на голове напоминало тюрбан. Для Эша не было ничего прекраснее, чем стоять с ней в ванной, смотреть на нее и обсуждать планы на вечер.

— Давай лучше поедим дома, — сказала она. — Это наш первый совместный вечер. Первый в том смысле, что я дождалась тебя с работы. Не хочу никуда ехать. Хочу быть только с тобой.

Эш улыбался, прекрасно понимая смысл ее слов. Ему самому не хотелось показывать Джоузи миру. Конечно, они не смогут постоянно сидеть дома. Но это потом. Сегодня они никуда не пойдут.

Эш мечтал познакомить ее со всеми, о ком Джоузи пока только слышала. Он очень надеялся, что она подружится с его друзьями и их женщинами. Но и это потом, не сегодня.

— Я тоже не склонен никуда ехать, — сказал он, целуя ее в губы. — Сейчас закажу нам еду, а потом ты покажешь мне свою сегодняшнюю работу.

Глава 17

Эш сидел у себя в кабинете, дожидаясь появления Джейса. Он вертел на пальце ожерелье-ошейник, заказанное для Джоузи. Эш с самого начала знал, как должно выглядеть это ожерелье. Искать по ювелирным магазинам он не собирался. Такая вещь должна быть уникальной, а значит — сделанной на заказ. Найти ювелира, способного понять замысел и за считаные дни осуществить, казалось невыполнимой задачей. Однако Эш нашел такого мастера. Когда у тебя достаточно денег, все становится возможным и исполнимым.

Эш решил, что само ожерелье будет из бронзы. Ему нравился контраст золотистого металла и бледноватой кожи Джоузи. К тому же бронза великолепно сочеталась с цветом ее волос. Но в том, что касалось камней, Эш был непреклонен: их цвет должен совпадать с цветом глаз Джоузи. Значит, нужен аквамарин — камень, довольно редкий на ювелирном рынке. Итак, бронзовое ожерелье-ошейник, украшенное аквамаринами. Эш уже видел это ожерелье на шее Джоузи и мысленно наслаждался перекличкой камней с ее великолепными глазами.

Можно было бы выбрать голубой топаз — камень, не столь редкий и дорогой. Но Эш хотел для Джоузи только самое лучшее. Мелкие бриллианты по краю ожерелья создадут сверкающую границу, а небольшие изумруды между аквамаринами сделают цветовую палитру еще насыщенней.

Эшу хотелось яркости и динамики. Его подарок должен отражать личность Джоузи и быть по-настоящему уникальным. Он не представлял, как можно зайти в первый попавшийся ювелирный магазин и купить то, что подвернется под руку.

Результат ошеломил Эша. Он знал: едва взглянув, она влюбится в его подарок.

И время он тоже выбрал правильно. Ему не хотелось делать этот ответственный шаг прежде, чем он разберется с Майклом. До встречи с «бывшим» оставались считаные часы. И тогда можно будет целиком сосредоточиться на Джоузи. А Майкл навсегда останется в ее прошлом.

Всю неделю Эш требовал, чтобы Джоузи не покидала квартиры. Один раз ей все-таки понадобилось выйти. Она торопилась передать мистеру Даунингу готовые картины и взять чек за проданные. Эш отправил вместе с ней своего водителя, велев, чтобы тот не отходил от нее ни на шаг. Майкл вполне мог подкарауливать ее возле галереи. Напасть на Джоузи в людном месте этот подонок не решится, но скандал устроить может.

Эш не объяснял Джоузи никаких подробностей. Только сказал, что на следующей неделе она получит больше свободы. Рассказать ей о задуманном — значит все испортить. Эш вряд ли сумел бы объяснить Джоузи, что, если Майкла не проучить, он станет так же вести себя с другими женщинами.

В коридоре послышались шаги. Вскоре дверь открылась. Вошел Джейс. Лицо у друга было мрачным и озабоченным. Но ведь Эш заранее объяснил ему, в чем будет заключаться его помощь.

— Я подготовился, — тихо сообщил Джейс.

— Бетани не приплетаем. Договорились? — спросил Эш.

Джейс был его давним другом, и вранье ради алиби не казалось Эшу чем-то неприемлемым. Другое дело — Бетани. У него бы язык не повернулся попросить ее о том же. Их женщины не должны подвергаться ни малейшей опасности. Бетани и так хлебнула горя за годы жизни на улице.

— Я рассказал ей ту же легенду, какую ты придумал для Джоузи, — кивнул Джейс. — У нас сегодня важное совещание. Я действительно договорился о телеконференции с инвесторами. Когда она начнется, ты покажешься, чтобы все инвесторы тебя увидели. Посидишь несколько минут, затем скажешь, что тебе необходимо уладить один внутриофисный вопрос. На мобильнике временно отключишь микрофон, но все, что происходит на конференции, ты будешь слышать. Дальше начнутся фокусы, и в игру вступит нанятый тобой человек. Я задам такой угол обзора камеры, чтобы ты находился на заднем плане. Одного твоего пиджака на нем будет мало. Ты должен будешь время от времени подавать реплики, создавая полную иллюзию присутствия. Я позаботился об отключении камер наблюдения. Твой выход из здания не будет зафиксирован. В этот момент камеры выключатся. У меня есть дубликат пропуска. Ты возьмешь его и беспрепятственно выйдешь, и в журналах твой выход не будет зафиксирован. Если мне понадобится выйти, я возьму твой пропуск. Но напоминаю: ты должен время от времени подавать голос, чтобы у инвесторов не возникало сомнения. Естественно, на момент твоей разборки с Майклом микрофон у тебя будет выключен. Постарайся разобраться с ним побыстрее, включить микрофон и что-нибудь сказать. Потом сразу же возвращайся в офис. Камеры обязательно должны зафиксировать, как мы вместе выходим из здания.

— Спасибо, старик, — сказал Эш. — Это огромная помощь. И знай: что бы ни случилось, ты чист. Я не позволю, чтобы на тебя пала хотя бы малейшая тень.

— Пусть лучше ничего не случится, — сухо заметил Джейс. — Я тебе еще раз говорю: такие дела надо делать чужими руками. Ты невероятно рискуешь.

— Я хочу, чтобы за свои гнусные дела этот подонок получил не от тех, кого я нанял, а от меня. Мне нужно видеть страх на его морде. Пусть этот долбаный кобель знает, что он у меня на крючке. Один его шаг за черту — и я его просто уничтожу.

— По правде говоря, в твоих словах есть резон, — грустно улыбнулся Джейс. — Если бы что-то случилось с Бетани, я тоже стал бы разбираться сам, а не переложил бы грязную работу на других.

— Тогда ты меня понимаешь.

— Да. Понимаю. Не скажу, чтобы мне это нравилось, но я понял твою позицию. И все-таки, Эш, я за тебя беспокоюсь. Только бы обошлось без сложностей. Особенно теперь, когда ты нашел… — Он не договорил.

— Когда я нашел… что?

— Свой криптонит, — кривовато улыбнулся Джейс.

Эш даже не вздрогнул. Неужели Джоузи была для него… аналогом радиоактивного вещества из комиксов о Супермене? Он понимал издевку Джейса. Эш вспомнил, как рьяно упрекал обоих друзей, что они ради женщин изменили девизу их троицы: «Играй по-крупному и живи свободно». Теперь, когда и он оказался в том же положении, он не вправе обижаться на Джейса.

Эш почувствовал странное умиротворение.

— А ты стал гораздо спокойнее, — признался Джейс. — Остепенился. После Бетани… — Джейс резко замолчал. Они договорились не трогать эту тему. И вот опять… — После Бетани… я беспокоился. За нас с тобой. Сначала та ночь, потом когда застал вас вдвоем. Мне до сих пор стыдно за свое поведение. Но я не жалею о том, что не захотел делить Бетани с тобой.

— И я не жалею, — улыбнулся Эш. — Мы оба должны ее благодарить. Сам знаешь за что. Сколько можно мучиться из-за прошлого? Наша дружба сохранилась. Бетани дарит тебе счастье. А теперь я встретил Джоузи, и она дарит счастье мне.

— Рад за тебя, старик.

— Я и сам за себя рад.

— Никаких новостей из змеиного гнезда? Как Бриттани?

— Неделя прошла спокойно, и это меня настораживает, — вздохнул Эш. — Подозрительная тишина. Бриттани счастлива. Но я не хочу, чтобы она превращалась в трудоголика. Пока у нее, кроме работы и дома, ничего. Я очень хочу познакомить ее с Миа, Джоузи и подругами Миа. У нее ведь никогда не было настоящих подруг. Джоузи и Бриттани почти ровесницы. Рассчитываю, что они быстро подружатся.

— Ты рассуждаешь, как папочка, ищущий подружек для дочки, — подкусил его Джейс.

— Иди ты!

— Значит, Коварная Ведьма Восточного побережья на время затихла? Мне тоже как-то не верится, что она оставила свои наскоки на Бриттани. А твой дед? Он что, до сих пор не знает про Бриттани? Твои родители наверняка ему сообщили, хотя и в своей интерпретации.

— Пока затишье. Но оно долго не продлится, — вздохнул Эш.

— Если они опять начнут тебя теребить, дай мне знать. Тебе нельзя одному лезть в это змеиное гнездо.

— Во-первых, я не жажду их видеть. Без крайней надобности я туда не пойду. Или ты боишься, что меня возьмут в заложники?

— Насколько помню, провокации твоя родня устраивает на каждом шагу.

Эш посмотрел на часы:

— Может, перекусим перед нашей… видеоконференцией? Хочу позвонить Джоузи. Узнать, как у нее дела, и напомнить, что задержусь.

— Куда смотаемся? Снова в гриль-бар?

Эш кивнул:

— Еще раз спасибо тебе, Джейс. Ты знаешь, я редко об этом говорю, но вы с Гейбом… всегда прикрываете мою спину… Такое вообще не переводится в слова.

— Ладно, будет тебе пафос разводить, — засмеялся Джейс. — Когда ты намерен спустить свою даму с поводка и познакомить с нами?

— Эта неделя была моя. Знаешь, мы как-то не скучали. Но я очень хочу познакомить ее с тобой и Бетани. Кстати, к воскресенью и Гейб с Миа должны вернуться. Дождусь их, чтобы не устраивать две церемонии знакомства.

— Если бы год назад кто-нибудь показал нам, какими мы станем! Мы бы лишь посмеялись. А теперь Гейб женат, я помолвлен, ты — целиком в своей Джоузи. Чудеса, да и только.

— А я иду по вашим стопам, только с некоторым запозданием, — сказал Эш. — Я еще месяц назад не верил, что женщина может заполнить собой все. Причем сразу, после первой встречи.

— Приятно, что мы послужили тебе примером для подражания, — лукаво улыбнулся Джейс. — Зато теперь ты убедился: если женщина — твоя, то понимаешь это сразу. Не надо ничего проверять, выжидать. Так было и со мной, когда я встретил Бетани. Я сразу понял: эта женщина — моя.

— Помню, я тогда потешался над тобой. А увидел Джоузи, что-то щелкнуло внутри. И ведь не объяснишь.

— Мне объяснять не надо. — Джейс подошел к двери кабинета, но, прежде чем выйти, снова повернулся к другу. — Есть одна закономерность. И ты не исключение. Можешь с ней не соглашаться. Я поначалу не соглашался. Но поверь мне на слово, раз уж взял меня за образец. Влюбиться — это самое простое. Но все, что происходит потом, требует времени и усилий.

— Какой психоаналитик в тебе пропадает! — поморщился Эш.

— Ладно, можешь не слушать моих дружеских советов. Но если у тебя все пойдет наперекосяк, не приходи ко мне плакаться в жилетку.

— Не приду, не дождешься, — буркнул Эш.

— В гриль-бар пешком пойдем или возьмем машину?

— Пешком, — ответил Эш. — Как раз по дороге позвоню Джоузи.

Эш холодно смотрел на окровавленную физиономию Майкла Купера. Спутники Эша находились поодаль, внимательно следя за обстановкой.

Эш пошевелил пальцами, разминая онемевшие после удара суставы. Чтобы не дотрагиваться до своего противника голыми руками, он надел перчатки. Перчатка на правой руке была порвана, а пальцы запачканы кровью Майкла.

— Забудь о существовании Джоузи Карлайл. Понял? Если я узнаю, что ты подошел к ней ближе чем на милю, ты пожалеешь.

Майкл кивнул, сплевывая кровь:

— Понял. Она не стоит того, чтобы я помнил о ее существовании.

— Ошибаешься, мерзавец. Она многого стоит. Больше, чем ты в состоянии вообразить. Теперь она — моя, а я привык защищать то, что мое. И учти: если вздумаешь сунуться в полицию, я превращу твою жизнь в ад. Буду следить за тобой, Купер. Всегда помни об этом. Попробуешь поднять шум — это станет твоим концом. Я тебя разорю. А если ты сомневаешься, хватит ли мне денег, сил и связей, можешь проверить собственной задницей. Ты и сейчас невысоко стоишь. Но тогда ты будешь жить в какой-нибудь картонке из-под холодильника и клянчить у прохожих деньги на еду.

Майкл снова кивнул. Эш не предполагал, что его противник так сильно струсит. Купер оказался жалким слизняком, способным пакостить лишь там, где ему не дадут отпор.

Эш толкнул его. Майкл упал и теперь ловил ртом воздух, держась за побитую скулу.

— Это тебе, сукин сын, за то, что посмел поднять руку на Джоузи. — Ярость бурлила в каждом слове Эша. — Ты ударил ее дважды, причем второй раз, когда она лежала на полу. Считай, что сегодня тебе повезло. Но только попробуй забыть мое предупреждение, и тогда я поговорю с тобой по-другому. После того разговора ты будешь вспоминать меня всякий раз, когда припрет помочиться. И помни, Купер: мое предупреждение касается не только Джоузи. Если я узнаю, что нечто похожее случилось с любой другой женщиной, пощады не жди.

— Пора, — тихо сказал Эшу один из спутников. — Дальше здесь оставаться опасно.

— Я с ним уже разобрался. Идемте, — кивнул Эш.

Они удалились, оставив Майкла лежать возле стены дома, где ему и была устроена засада. К счастью для Эша, место это было достаточно пустынным и находилось в стороне от больших улиц. И все равно Эш изрядно рисковал. Любой случайный свидетель означал бы непредсказуемые последствия. Эшу никак нельзя было светиться. Найдись свидетель, его алиби мгновенно рухнуло бы. При всем страхе, какой он нагнал на Майкла, тот мог бы обратиться в полицию.

Эш поднял воротник своего длинного пальто, которое он купил специально для сегодняшней разборки и больше надевать не собирался. Шерстяную шапку Эш надвинул почти на глаза. Высокий воротник пальто скрывал щеки и подбородок. Ни Эш, ни его спутники даже не оглянулись на лежащего Майкла Купера. Если бы не спешка, эти люди охотно пошарили бы в карманах жертвы. Эш даже жалел, что такого не случилось.

Он незаметно сунул человеку, шедшему справа, пачку денег и пробормотал слова благодарности.

— Без проблем, Макинтайр, — ответил Си Джей. — Если мы вдруг понадобимся, вы знаете, где нас найти.

Эш кивнул и быстро зашагал в противоположную сторону. До здания «ХКМ» было недалеко, однако он торопился. Нужно было попасть внутрь раньше, чем включатся камеры наблюдения. Эш достал мобильник, поднес к уху. Телеконференция продолжалась. Микрофон по-прежнему был отключен, чтобы инвесторы не услышали звуки нью-йоркской улицы.

Эш шел и слушал, как Джейс умело ведет конференцию, не давая Эшу вставить ни слова. Войдя в здание, Эш постарался незамеченным проскочить в туалет. Там он сорвал с себя пальто и шапку, запихнув их в широкую спортивную сумку, которая была у него с собой. Убедившись, что на нем нигде нет следов крови, Эш вышел из туалета и поспешил к лифтам, на ходу включив микрофон.

Через несколько минут он уже стоял в дверях кабинета Джейса. Человек, нанятый играть роль Эша, бесшумно поднялся и прошел к выходу. Они поменялись пиджаками. Двойник быстро удалился, а Эш включился в разговор. Он поблагодарил инвесторов за время, которое они уделили этой виртуальной встрече, и ответил на несколько вопросов. Джейс внимательно разглядывал друга, выискивая, нет ли на нем заметных следов, оставленных «разговором» с Майклом.

Эш кивнул Джейсу. Они оба простились с инвесторами и выключили компьютер. Их молчание длилось несколько минут.

— Проблемы были? — спросил Джейс.

— Никаких, — покачал головой Эш. — Трусливая гнида. Он даже не пытался драться со мной. Мои удары будут заживать у него подольше, чем те, что он нанес Джоузи. Теперь он крепко подумает, прежде чем распускать руки. Я предупредил его насчет всех женщин.

— Рад, что все позади. Знаешь, я не столько опасался за твою разборку с Майклом, сколько за твоих спутников. Насколько я понимаю, эти ребята тогда улаживали дело с долгами Джека. Откуда у тебя такие знакомые?

— Не все ли равно откуда? — пожал плечами Эш. — Они из другого социального слоя. Понятно, никто из нас не пригласит их к себе на обед и уж тем более не станет знакомить с нашими женщинами.

— Меня не столько волнуют эти ребята, сколько потайные стороны твоей жизни, — сказал Джейс. — И ведь мы с Гейбом ровным счетом ничего не знаем.

— Уверяю тебя: ничего противозаконного, — растягивая слова, успокоил его Эш.

— Это пока.

— Да, пока, — согласился Эш. — Но я должен был сегодня разобраться с этим мозгляком и показать, с кем в случае чего ему придется иметь дело. Каждый должен знать: мы не позволим обижать наших женщин. Если понадобится, я не задумываясь это повторю.

Джейс встал и шумно выдохнул:

— Я готов ехать домой к моей женщине, а тебе, думаю, не терпится вернуться к твоей. — Он снова оглядел Эша с ног до головы. — На тебе и вправду ни одной царапины?

— Ты до сих пор сомневаешься? Я же сказал: он струсил сразу, как нас увидел. Костяшки пальцев побаливают, и это все.

Джейс недоверчиво покачал головой:

— Идем. Пусть все камеры зарегистрируют, что мы с тобой вышли вместе.

Глава 18

Впервые за неделю Эш задержался на работе, и Джоузи ощутила какую-то пустоту. Хотя они были вместе лишь считаные дни, она привыкла, что Эш возвращался домой еще засветло. Такой распорядок ее очень устраивал. Начиная с утра каждый из них принимался за работу. Эш ехал в офис, а она расставляла в гостиной мольберт. Но к его возвращению она, вне зависимости от вдохновения и желания работать дальше, убирала кисти и краски и готовилась к встрече. Все эти дни Джоузи встречала его голой, лежа на диване. Стоило ему войти, атмосфера в квартире сразу менялась.

Джоузи просила его не сдерживаться, не таить свои сексуальные пристрастия, какими бы странными они ни были. И Эш не сдерживался. Ее ягодицы и сейчас болели от их вчерашней игры. Когда в понедельник Эш впервые отхлестал ее ремнем по заду, это не было чересчур. Она наслаждалась каждым ударом. Потом Эш на несколько дней забыл о кожаном ремне, выбирая другие виды наслаждений. Но вчера вечером…

Джоузи потрогала ягодицы, по-прежнему саднящие от вчерашних ударов. До рубцов было больно дотрагиваться. Эш опять хлестал ее ремнем и уже не сдерживался, как в понедельник. Но она сама просила его об этом. Ей хотелось новых ударов. Хотелось снова и снова чувствовать тонкую грань между болью и наслаждением.

Какие развлечения Эш предложит ей сегодня? Или он вернется усталым после рабочего дня и совещания?

Услышав звонок мобильника, Джоузи вздрогнула и схватила телефон. Эш!

— Да, — тихо произнесла она.

— Привет, малышка. Я еду домой. Подготовься к встрече. День сегодня был долгий. Хочу поскорее очутиться дома и увидеть тебя.

Джоузи почувствовала себя девчонкой-школьницей, собирающейся на первое свидание. У нее закружилась голова. Эш едет домой! Эш мечтает поскорее ее увидеть. Наверное, со временем она привыкнет и его звонки уже не будут вызывать такой острый прилив чувств. Но пока… Эшу была доступна любая понравившаяся ему женщина, однако Эш ехал к ней. Он хотел ее. Можно называть это женским тщеславием. Но какая женщина не испытает гордости оттого, что мужчина уровня Эша выбрал именно ее?

— Эш, я жду тебя.

Она уже знала, как встретит его сегодня. Все будет соответствовать правилам, установленным Эшем. Его контролю. Его власти над нею. Во время звонка он ни слова не сказал о минете. В понедельник она сосала у него первый и пока единственный раз. Но Джоузи знала, какое громадное удовольствие это доставляет Эшу.

Сегодня ей захотелось взять бразды правления в свои руки и порадовать Эша после долгого и утомительного дня. Джоузи надеялась, что он простит ей это маленькое своеволие.

Джоузи разделась, причесала волосы и оглядела себя в зеркале, что делала всегда перед тем, как лечь на диван. Потом она вернулась в гостиную и улеглась.

На этот раз долго ждать ей не пришлось. Либо Эш позвонил ей не сразу, как сел в машину, либо она достаточно привыкла к ожиданию и минуты уже не казались ей часами.

Едва двери лифта начали расходиться, Джоузи спрыгнула с дивана и встала на колени, утонув в мягком меховом ковре.

Эш вышел. Их глаза встретились. Ощущение, испытанное Джоузи, было сродни удару. Эти сверкающие зеленые глаза умели бить. Глаза Эша смотрели жестко, но понимающе. Сегодня в них не было той восхитительной изумрудной зелени. Они казались почти черными. Джоузи вздрогнула. Она подумала, что допустила грубую ошибку… Или нет? Эш был доволен, увидев ее в коленопреклоненной позе, хотя и не приказывал ждать его, стоя на коленях.

Швырнув портфель на пол, Эш шагнул к ней. Он на ходу снял пиджак, который бросил на подлокотник кресла, после чего стал расстегивать пуговицы на рукавах рубашки. Когда Эш подошел к Джоузи, она протянула руку к молнии его брюк.

— Ты что задумала? — удивленно спросил он.

— Я приветствую твое возвращение домой, — улыбнулась она. — Стою и наслаждаюсь, что ты уже дома.

— Ну и ну, — прошептал Эш.

Джоузи стянула с него брюки, скользнула рукой в трусы и вынула твердый, горячий от нетерпения член. Она облизала губы, предвкушая лакомство.

— Джоузи, черт бы тебя побрал! Ты так облизываешься, что я сейчас тронусь умом.

Она снова улыбнулась, поднеся широкую головку его члена к своим губам:

— На то я и рассчитывала.

Эш шумно втянул воздух. Джоузи облизала головку, засунула в рот и принялась сосать, проталкивая член все глубже.

— Я так соскучилась по тебе, — призналась она, высвободив его член. — Весь вечер ждала твоего возвращения. Хотела, чтобы твой приход стал особым, запоминающимся надолго.

— Этого, дорогая, я никогда не забуду, как никогда не забуду возвращаться домой, к тебе. Таких недель в моей жизни еще не было.

И опять ее тело захлестнула жаркая волна возбуждения. Джоузи нравилась открытость Эша. Он хотел ее, хотел всегда. Им не нужны были дурацкие игры в угадывание. Они вообще обошлись без игр. Эш сразу предупредил ее, что ему нужна реальность. И все у них было реальным. Может, тогда она не понимала, но дни, проведенные рядом с Эшем, наглядно подтверждали: он хозяин своих слов.

Он ежедневно говорил, какая она красивая и как сильно он ее хочет. Признавался, насколько рад, что теперь она живет здесь. Эш восхищался ее даром покорности и ценил ее доверие.

Всего за одну неделю их отношения приобрели силу, крепость и глубину. Джоузи было не с чем сравнивать. Все ее прежние отношения были лишь бледными копиями нынешних. За какую-то неделю Эш стал для нее близким и необходимым человеком. Именно необходимым. Она никогда не тосковала без Майкла, не считала минуты до их новой встречи.

Думая об этом, Джоузи понимала: те отношения затрагивали лишь ее тело и отчасти разум. Но не сердце. Ее сердце оставалось свободным. С Эшем все было не так. Он владел не только ее телом. Незаметно Эш сумел завоевать ее сердце и душу, сделав это за считаные дни.

Такого просто не могло быть. Такое — из мира фантазий, из мира посредственных романов и мелодрам. В реальном мире отношения складываются не вдруг и требуют труда. Они не могут просто произойти. И любовь не появляется просто так. Или появляется?

Неужели она… влюбилась? Чепуха, она не могла так быстро полюбить. Они с Эшем все еще познавали друг друга, исследовали территорию и границы их отношений.

Да, Эш разбудил в ней безудержное сексуальное желание. Даже похоть, если называть вещи своими именами. Эш ей очень нравился. Ужасно нравился, как сказала бы она в юности. Но любила ли она его? Была ли каждая минута, проведенная без него, полна невыразимых мучений?

С ней определенно что-то происходило. Она все глубже застревала, увязала в Эше. Джоузи отчаянно боролась с этим состоянием, твердя себе о преждевременности. Она ведь так мало знает об этом человеке. Практически только то, что он решил ей рассказать. Она еще не видела его друзей, не встречалась с его родными. Впрочем, с родными Эша она вряд ли познакомится. Эш ненавидел свою родню и не делал из этого тайны.

Но как можно ненавидеть близких родственников? Свою мать Джоузи обожала, восхищалась ею и долго не могла оправиться после ее смерти. А вот отца… отца Джоузи ненавидела. Так кто дал ей право осуждать Эша? Джоузи вообще не считала отца ни близким человеком, ни частью своей семьи. Ей было не за что его любить. Даже уважать не за что. Он был не более чем ее биологическим отцом. Донором спермы для ее матери. И только.

— Малышка, ты куда-то уплыла.

Мягкий упрек Эша мгновенно вернул Джоузи в реальность, разогнав ее растрепанные мысли. Она подняла голову. Эш пристально смотрел на нее, держа член в зажатом кулаке.

Джоузи покраснела. Надо же, Эш поймал ее, как напроказившую девчонку. От него ничего не скроешь. Он все видел, был созвучен с ее настроениями и мыслями. Джоузи пугало, что всего после недели совместной жизни Эш читал ее, как открытую книгу.

— Малышка, о чем ты думала? Во всяком случае, не о моем члене. Не могу сказать, что мне не понравились твои ласки, но ты сама не заметила, как прекратила их и исчезла.

Джоузи со вздохом поднялась на ноги:

— Прости, Эш. Я виновата. Собралась доставить тебе удовольствие, а сама задумалась совсем о других вещах.

Такое поведение заслуживало наказания. Майкл обязательно ее наказал бы. Его наказания не приносили ей никакого наслаждения, в том числе и нестандартного. Только боль.

Эш все так же сосредоточенно смотрел на нее.

— И какие же мысли забили тебе голову? О чем бы ты ни думала, мне это не нравится.

Джоузи поджала губы. Она хотела было отговориться какой-нибудь стандартной фразой. Пустая затея. С Эшем такой номер не пройдет. Он будет допытываться, пока не узнает правду. Ему нравилась предельная честность. Он хотел знать, чем именно была занята ее голова.

— Я думала, не накажешь ли ты меня за рассеянность, — тихо призналась она. — Потом вспомнила наказания Майкла. Он бы меня непременно наказал. Он требовал полного внимания. Его наказания не доставляли мне никакого наслаждения, даже самые извращенные… как твои. Они были… болезненными. Только боль.

Глаза Эша сердито блеснули. Джоузи инстинктивно отдернула руку. Потом у него помрачнело лицо. Ну зачем она ляпнула про Майкла? Зачем эта глупая честность дурака? Майкл — ее прошлое, которому здесь нечего делать. Это их мир, их отношения.

Джоузи потупила взгляд, зажав руки между колен. Эш бормотал ругательства, но она не реагировала. Потом его руки осторожно взяли ее за плечи, слегка встряхнули и заставили поднять голову. Джоузи увидела, что Эш застегивает брюки.

— Чувствую, нам с тобой опять надо поговорить, но не раньше, чем ты окажешься в моих объятиях.

Эш вовсе не сердился на нее. У Джоузи отлегло от сердца. Как все-таки непросто плыть по волнам новых отношений. Любое слово, сказанное невпопад, любой несвоевременный жест может нарушить их идиллию. Джоузи не хотелось сложностей. Она почти любила Эша… или уже любила, только не признавалась себе. Им не нужны недомолвки, даже мелкие.

Эш сел на диван, потянув туда и Джоузи. Он погладил ей плечи, потом щеки и осторожно провел пальцем по губе, коснувшись почти зажившей раны.

— Я тебе уже говорил: я не твой отец, а ты не моя дочь. Мы с тобой не играем в дурацкие ролевые игры, когда один изображает родителя, а другой — ребенка. Ты взрослая женщина, имеющая свободу выбора. И если тебе кажется, что это противоречит особенности наших отношений, то так быть не должно. У тебя есть выбор: подчиняться мне или нет. Я не могу тебя заставить, не могу силой склонить к ненавистному для тебя решению. Ни сейчас, ни когда-либо в будущем. — (Джоузи молча слушала, не понимая, куда он клонит.) — Я не собираюсь тебя наказывать за какую-то твою оплошность или за то, что не доставила мне ожидаемого удовольствия. И кем бы я при этом был? Обыкновенным придурком, не понимающим, почему женщины его бросают. Наказания должны доставлять удовольствия нам обоим. Поняла? Если я шлепаю тебя ремнем по заднице, это заводит нас обоих. Пока такие порки нам нравятся, они будут продолжаться. Но неужели ты думаешь, что я, словно тупой папаша, буду хвататься за ремень всякий раз, когда ты сделаешь что-то не так или чем-то меня рассердишь? Этого никогда не будет. Никогда. Иначе я поставил бы себя на одну доску с тем подонком. — (Джоузи кивнула.) — Джоузи, ты понимаешь разницу? Я считаю тебя своей женщиной. Для него ты была собственностью. Он не допускал и мысли, что ты можешь его бросить. Это его настолько оскорбило, что вся его долбаная сдержанность разлетелась в клочья. Он имел полное право разозлиться на тебя, наговорить обидных слов. Но дальше — черта, переступать которую уважающий себя мужчина не может и не должен. Если я сердит, то просто не дотронусь до тебя, не говоря уже про секс. Я не ангел. У меня отвратительный характер. Я могу наговорить черт-те чего. Могу разбить посуду. Но не твою губу.

Напряжение, охватившее Джоузи, постепенно спадало.

— Малышка, мне очень важно, чтобы ты усвоила одну простую вещь: твои отношения с Майклом были никудышными. Нездоровыми. Возможно, тебе они казались другими, но я смотрю на них мужскими глазами. Кстати, таких отношений полным-полно. Если они устраивают обоих, на здоровье. И пока устраивают. Многих женщин такие отношения перестают устраивать, но они подыгрывают своим мужчинам. Причины бывают разные. Однако я ни в коем случае не хочу, чтобы ты мне подыгрывала. Конечно, я избалованный и требовательный тип. Мы оба это знаем. Но я не настолько эгоистичен и высокомерен, чтобы думать только о себе. Если тебе что-то не нравится или ты чего-то не хочешь, не таись и обязательно скажи мне. Мы с тобой это обсудим, поищем компромиссные варианты. Никаких «я так сказал, и будет только так».

Джоузи больше не могла сдерживать улыбку. Слова Эша рассеяли все ее недавние тревоги.

— Наш вечер должен был начаться несколько не так. Но когда я вошел и увидел тебя на коленях, застывшей в ожидании… Я совсем забыл о том, что собирался сделать. Пусть и с некоторым запозданием, я сделаю это сейчас.

Джоузи молча терялась в догадках. Эш осторожно высвободился из ее объятий и встал. Он открыл валявшийся портфель, пошарил внутри и достал прямоугольную коробочку. Зажав коробочку под мышкой, он вернулся на диван и усадил Джоузи к себе на колени. Медленно открыв крышку, Эш извлек завораживающе красивое ожерелье-ошейник.

У Джоузи перехватило дыхание. Пальцы Эша держали настоящий ювелирный шедевр. И где только он это нашел?

— Я хочу, чтобы ты надела мой подарок. И чтобы помнила, чтó он значит для каждого из нас.

— Эш, я с радостью буду носить его, — прошептала Джоузи.

Она нагнулась и повернула шею, чтобы Эшу было удобнее надеть на нее ожерелье… Эш торжествовал.

— У меня нет слов, — призналась Джоузи. — Если бы я выбирала сама, то выбрала бы именно это.

— Я хотел подарить тебе не просто красивую вещь. Мне хотелось, чтобы главные камни совпадали с цветом твоих глаз. Это ожерелье передает твой характер, всю его многоцветную палитру.

В глазах Джоузи блеснули слезы. Она затаила дыхание. Ей не хотелось слезами портить торжественность момента.

Эш нежно погладил ей щеку, затем подбородок и коснулся пальцами ожерелья, прикрывшего горловую ямку.

— Малышка, я хочу, чтобы ты понимала смысл этого подарка, — повторил он. — Я привык действовать быстро. Всегда. И в отношениях с тобой — тоже. Но быстрота не лишает мои действия искренности. У меня на глазах оба моих друга быстро нашли себе спутниц жизни. Я поражался их быстроте и стремительности. Понимаешь? Быстрое начало и потом — длительные отношения. Так было у них. Так будет и у нас. Точнее, уже происходит… Возможно, я сегодня повторяюсь. Но я волнуюсь. Для меня это крайне важный этап, и я очень хочу, чтобы и для тебя он тоже был таким же. Твое прежнее ожерелье действительно напоминало ошейник. А это пусть станет символом нашего соединения. В чем-то оно важнее, чем кольцо, которое дарят в день помолвки. Разумеется, у тебя будет и кольцо. Настанет время, я подарю тебе кольцо и произнесу слова клятвы. Но мой сегодняшний подарок… Просто пойми его особый смысл.

— Эш, даже не знаю, что на это ответить. Может, слова и не нужны.

У нее дрожал голос. Такой восторг в ее глазах Эш видел впервые.

— Слова все-таки нужны. Скажи мне, что понимаешь смысл моего подарка и будешь постоянно носить это ожерелье. А потом мы продолжим наш разговор.

Джоузи дотронулась до ожерелья:

— Эш, его просто невозможно снять. Оно стало частью меня.

Поцелуй был долгим. У обоих перехватило дыхание. Глаза Эша были затуманены желанием.

— Давай вернемся к твоим отношениям с Майклом.

Джоузи поморщилась, но Эш приложил палец к ее губам:

— Согласен, это не самая подходящая тема для разговора. Понимаю, ты боишься, что даже воспоминания о нем могут омрачить наши отношения. И все-таки, дорогая, нам придется еще немного поговорить об этом типе. Я не стану делать вид, будто у тебя никогда не было с ним отношений. Я не свихнутый диктатор, чтобы запрещать тебе всякое упоминание о твоем прошлом и о том, что тебя тогда угнетало. Не бойся говорить мне о подобных вещах. Если это волнует тебя, это волнует и меня. Мы можем и должны говорить на такие темы.

— Эш, я понимаю, но просто не хотела пачкать твою квартиру воспоминаниями о нем. Здесь наш мир, и в нем ему нечего делать.

— Да, малышка. Но наша квартира — самое безопасное место, где можно вытаскивать занозы из твоего прошлого. Не хочу, чтобы эти занозы гнили в твоем сердце. Я назвал твои отношения с Майклом никудышными. Поясню, почему так думаю. Только не подумай, что я осуждаю тебя или считаю идиоткой, раз ты была с ним. Но мне нужно сказать тебе серьезные вещи. Они влияют на то, что есть у нас с тобой.

Боже, а ведь она любит Эша! Если до сих пор Джоузи боялась себе в этом признаться и пряталась за общепринятые представления, теперь бесполезно было загораживаться от очевидных истин. Возможно, Эшу и его друзьям было суждено каждому встретить свою единственную женщину. Их встреча в парке оказалась знаком судьбы. Где еще она могла бы встретить такого заботливого, внимательного, нежного и в то же время неистового и требовательного мужчину?

До сих пор Джоузи считала совершенных мужчин персонажами книг, фильмов и женских мечтаний. Сейчас она вполне могла, не кривя душой, назвать Эша совершенным мужчиной.

Она уютно устроилась в его руках, ожидая дальнейших слов.

— В ваших отношениях с Майклом был перекос. Он умел только брать, ничего не давая взамен. Это я понял по твоим рассказам. Он ждал от тебя покорности, исполнения всех его прихотей. Когда ты не соответствовала его ожиданиям, он тебя наказывал. Это он умел. Но отдавать он не умел. Ты говорила, он был холодным и отстраненным, никогда не проявлял нежности, не говорил тебе ласковых слов. Он не давал тебе того, в чем нуждается каждая женщина. Он даже не вознаграждал тебя, когда ты его ублажала. Редкостная скупость.

Джоузи недовольно поджала губы. Эш попал в десятку, несколькими фразами описав сущность Майкла. Самое противное, что, пока длились ее отношения с Майклом, сама она ничего не замечала. Она даже считала, что это норма отношений между мужчиной и женщиной. Ну не дура ли?

— Он не проявлял никакой заботы о тебе. И я знаю, почему он скупился на заботу. Он боялся, что тебе понравится и ты будешь требовать новых знаков внимания. И это было бы совершенно нормальным. А вот его отношение к тебе — оно сплошь кривое. Как можно только брать, ничего не давая взамен? Это идиотизм в десятой степени. У меня такое ощущение, что он родился с усеченными мозгами.

— Зато ты другой, — прошептала Джоузи.

— Великое счастье, малышка, что ты это понимаешь, — сверкнул глазами Эш. — Ты за несколько дней убедилась, какими могут и должны быть отношения между мужчиной и женщиной. Никогда не бойся мне говорить, в чем ты нуждаешься. Если ты чего-то от меня недополучаешь, тоже говори без стеснения. Я это сразу же исправлю. Я ведь что-то могу упустить из виду, о чем-то не подумать. Не стесняйся, требуй. У тебя есть на это все права.

— Можешь не волноваться, Эш. Особенно теперь, когда ты показал мне, какой может быть жизнь. Я, знаешь ли, алчная особа и никогда не вернусь к таким отношениям, как с Майклом. Ты меня избаловал. Другим мужчинам за тобой не угнаться.

При словах о других мужчинах Эш помрачнел.

— Это теория, но будь я проклят, чтобы у тебя когда-нибудь дошло до практики и ты бы стала проверять свои предположения на других мужчинах. Такое просто невозможно. Слышишь? Ты — моя, Джоузи.

— Я — твоя, — повторила она, поглаживая его крепкий подбородок.

— А теперь поговорим о… расширении твоей свободы. О том, чтобы спустить тебя с поводка.

— Эш, это шутка? — насторожилась Джоузи. — Ты считаешь, что держишь меня на поводке?

— Конечно шутка, — засмеялся Эш. — Дорогая, это даже не мои слова. Джейс сегодня упрекнул меня, что я тебя никому не показываю. Сказал, что держу тебя на поводке. Отчасти он был прав. Эту неделю я действительно держал тебя на поводке. Можешь упрекнуть меня в эгоизме. Мне хотелось, чтобы ты все время находилась в моем пространстве. За целую неделю ты покидала квартиру всего один раз.

— А знаешь, меня это не угнетало. Я была только рада проводить время с тобой. К тому же я работала. Мне не на что жаловаться.

— И потом, так продолжалось всего одну неделю. Просто я хотел убедиться… — Эш умолк, но слова были произнесены.

— В чем ты хотел убедиться?

— Не столь важно, — ушел он от ответа. — А теперь я хочу познакомить тебя со своими друзьями. Я уже говорил тебе: все они занимают в моей жизни такое же место, как ты. Они моя семья. В субботу возвращаются Гейб и Миа. Если они согласятся пойти, тогда в воскресенье ты увидишь всех. Я хочу познакомить тебя и со своей сестрой Бриттани. По возрасту она ближе к тебе, чем остальные. Бетани, Миа и ее подруги — несколько моложе, но, думаю, они тебе тоже понравятся. Миа и Бетани — умненькие девочки, а их сердца большие, как Аляска.

— Тогда мне не терпится перезнакомиться со всеми, — искренне сказала Джоузи. — Если ты так дорожишь дружбой с ними, они мне тоже понравятся. Главное, чтобы я вписалась в вашу компанию.

Эш сжал ее в объятиях:

— Не знаю, были ли у тебя настоящие друзья. Если не было, скоро появятся, и в большом количестве. Это люди, на которых можно опереться. Жаль, что у тебя нет… достойных родственников. Я был бы рад познакомиться с твоей матерью. Мы бы с ней нашли общий язык. — (Джоузи благодарно поцеловала его.) — Хочу предупредить тебя насчет Бетани. До встречи с Джейсом ее жизнь была на редкость тяжелой. Поэтому, когда встретишься с ней, постарайся не расспрашивать ее о детстве и юности.

— Эш, я что-то не совсем понимаю тебя. Что значит «на редкость тяжелой»?

— Когда мы с Джейсом впервые ее встретили, она была бездомной. Мы тогда праздновали помолвку Миа. Бетани нанялась убирать в зале. Там мы ее и увидели. Но тогда мы еще не знали, что она живет на улице. Потом была ночь, о которой я тебе рассказывал. Наутро Бетани исчезла. Разыскивая ее, Джейс перевернул вверх дном весь город. Он нашел ее в одном из приютов для бездомных и увез к себе. Но на этом ее трудности не закончились. Оказалось, что у нее есть… собрат по несчастью, которого она выдавала за своего брата. Такой же бездомный, перебивавшийся случайными заработками. Он принимал наркотики и пытался втянуть Бетани. Она подсела на сильные болеутоляющие… На то были свои причины. Потом самостоятельно избавилась от зависимости, но, когда у нее начались сложности с Джейсом, она чуть снова не схватилась за таблетки. Их ей услужливо принес этот Джек, ее так называемый брат… Мне не очень удобно рассказывать, поскольку не совсем моя история… Словом, Джек чуть не отправил Бетани на тот свет, подмешав ей в горячий шоколад сильнодействующее снотворное. Потом он утверждал, что перепутал чашки, а отраву приготовил для себя, не желая мешать новому счастью Бетани. Накануне произошла еще одна дурацкая история. Джейс вернулся к себе домой, увидел меня разговаривающим с Бетани… Какой шум он тогда поднял! Никаких объяснений не желал слушать.

— Эш, это просто невероятно! — прошептала удивленная Джоузи. — Ты как будто пересказываешь мне телевизионный сериал.

— Похоже, — мрачно согласился Эш. — Только никому не пожелаю становиться главными героями, да еще без сценария… В общем, Джек сказал правду. Он действительно собирался покончить с собой… Охранники, нанятые Джейсом, нашли Бетани бездыханной. Поднялась суматоха. Джек вполне мог улизнуть. Хорошо, что не успел, а то ведь врачи не знали, какой дрянью он напоил Бетани. В больнице была настоящая битва за ее жизнь… Теперь, когда ты знаешь об этом, постарайся избегать щекотливых тем. Бетани стала значительно крепче и увереннее, и все равно…

Джоузи закусила губу. У нее в мозгу вертелся вопрос, но она не знала, стоит ли его задавать. Если она задаст, будет ли это означать, что она… ревнует. Ей и сейчас становилось несколько не по себе, когда Эш упоминал о Бетани. Хотя Бетани и была невестой его друга, чувствовалось, что Эшу ее судьба небезразлична.

— О чем ты думаешь? — спросил Эш. — Я уже знаю: когда у тебя бывает такой взгляд, ты хочешь меня о чем-то спросить, но не решаешься. Смелее, малышка. Спрашивай. По-моему, пора бы убедиться, что ты можешь задавать мне любые вопросы.

— Ты говорил… Джейс вернулся домой и застал тебя с Бетани. Он не стал слушать никаких объяснений и жутко разозлился. Но раньше ты говорил, что той ночью у вас все и закончилось…

— Той ночью действительно все кончилось. Джейс застал нас не в постели, а в гостиной. Я вернулся из командировки и привез Джейсу материалы по работе. Заехал к нему домой. Это было ближе, чем ехать в офис. А он не пожелал ничего слышать. Должен признаться, я воспользовался тем, что мы с Бетани были одни. Я хотел… извиниться перед ней за ту ночь и за мои ошибочные суждения. Поначалу я считал, что она неподходящая партия для Джейса. Я видел, как он сходил с ума. Потом я понял, что Джейс по-настоящему любит Бетани, и решил извиниться перед ней. Извиниться я успел. Я сказал ей, что хочу сохранять с ней дружеские отношения. Нужно было сломать эту стену. И тут явился Джейс.

— Понимаю.

— Скажи, малышка, а эта история с Бетани тебя по-прежнему цепляет?

Плечи Джоузи тяжело поднялись и тут же снова опустились.

— Да. Не хочу тебе врать. Я немного нервничаю. Дело не в том, что я тебе не верю. Может, это я такая. Но я думаю, мало кому из женщин приятно встречаться с бывшей любовницей своего мужчины, даже если он провел с нею всего одну ночь. И это ведь не разовая встреча. Мне придется часто видеться с Бетани, проводить с ней время. Эш, я не собираюсь скрывать, что, когда увижу ее в первый раз, воображение нарисует мне картину вашего секса втроем, и тут я ничего не могу с собой поделать.

— И все-таки, малышка, постарайся не мучить себя этими картинами. Нельзя же быть заложниками прошлого. Бетани — замечательная женщина. Я очень рад за Джейса. Если бы он с самого начала повел себя честно, я бы не настаивал. И не было бы никакого секса втроем. Это у него внутри все вспыхнуло при виде Бетани. Я был спокоен тогда и спокоен сейчас.

У Джоузи отлегло от сердца. Эш говорил совершенно искренне, и она верила каждому его слову.

— Наверное, это мои женские глупости. Эш, обещаю, что не испорчу встречу. И ничем не покажу, что мне немного известно о прошлом Бетани. Если твой друг, как ты говоришь, искал ее по всему городу, значит она достойная женщина.

— Да, — сказал Эш. — Бетани — идеальная женщина для Джейса. А ты идеальная женщина для меня.

Глава 19

Эш повел Джоузи в спальню. Он стискивал зубы, борясь с желанием бросить ее на постель и трахать, трахать, трахать… долго и жестко. Он был взвинчен. Мысли до сих пор вертелись вокруг разборки с Майклом, оставившей неприятный осадок.

Все это лишь подогревало желание Эша обладать Джоузи и снова, в который уже раз, убеждаться, что она целиком принадлежит ему. Но сейчас его желание было куда более диким и необузданным. Эш не мог объяснить, почему, находясь рядом с Джоузи, он думал только об обладании ею. Может, со временем это пройдет и близость с ней станет чем-то привычным? Эш в этом очень сомневался.

Сильные страсти недолговечны. Вплоть до недавнего времени Эш целиком разделял такое мнение. Секс втроем и частая смена женщин давали новизну ощущений, не позволяя им притупляться. Но его отношения с Джоузи не были лишь безудержной вспышкой страсти, которая могла погаснуть через неделю, через месяц или через год. Эш легко представлял, какими они будут через десять или даже двадцать лет жизни с Джоузи. Наверное, такими же. Иными словами, он все равно думал о ней только в плане длительных отношений. Получалось, он сам же нарушал свои решения жить сегодняшним днем и не загадывать на будущее.

Попробуй тут жить сегодняшним днем, когда своим подарком он накрепко привязал Джоузи к себе. Все действия Эша подчинялись одной цели: убедить ее остаться с ним. Показать, что она для него идеальная женщина. И… надеяться, что и она считает его своим идеальным мужчиной.

Джоузи прижалась к нему. От ее мягкого тела исходило тепло. В глазах светилось желание. Эш мог бы поклясться, что иногда ее глаза смотрели на него с любовью. Или это игра его воображения и он видит то, что хочет видеть? Никто из них еще ни разу не произнес слова «любовь». Рано. Слишком рано. Они вместе всего неделю. За неделю два взрослых человека не могут влюбиться.

Но они… влюбились. Эш это видел и знал. Ощущение не исчезало.

Хотел ли он любви Джоузи? Что за вопрос? Хотел, и еще как! Он хотел насладиться этими словами, как редким лакомством, когда они наконец сорвутся с ее губ.

— Эш, что бы тебе хотелось получить от меня? — негромко спросила Джоузи. — В какой позе ты меня хочешь? У тебя сегодня был долгий день. Я хочу помочь тебе расслабиться.

У Эша приятно заныло сердце. Его милая, дорогая Джоузи. Как искренне она стремится доставить ему удовольствие. С какой готовностью и заботой спрашивает. Она была его солнцем, рассеявшим все мрачные тучи. А таких туч на душевном небосклоне Эша успело скопиться достаточно. Они не ушли мгновенно, но уходили под ласковыми прикосновениями рук Джоузи, гладивших ему плечи, подбородок, щеки.

— Сегодня, малышка, я пощажу твою сладкую попочку. Вчера я щедро угостил ее и сделал это с большим наслаждением. Я упивался каждой минутой. Какие красивые полосы протянулись по твоим ягодицам. Но сегодня повторения не будет, чтобы не делать тебе больно.

Прежнее желание жестко оттрахать ее во все дырки исчезло. Никакого насилия над его малышкой. Сегодня это было бы невольным продолжением его расправы с Майклом. Возможно, даже логическим завершением.

Эш не сожалел о содеянном, но очень не хотел, чтобы это рикошетом задело Джоузи. Ни сейчас, ни в будущем.

— Что ты решил? — шепотом допытывалась Джоузи. — Расскажи. Я сделаю все, что ты захочешь.

Эш погладил ей волосы. Его умиляла покорность Джоузи. И ведь она не подыгрывала ему, что нередко встречается у женщин. Она искренне хотела помочь ему расслабиться после напряженного дня.

— Малышка, я хочу, чтобы ты встала на четвереньки. Сегодня я не буду связывать тебе запястья. Сначала я оттрахаю твою киску, а потом доберусь до попочки. Но сегодня это будет жестче, чем в первый раз. Выдержишь?

У Джоузи сбилось дыхание. Зрачки расширились. Казалось, она уже предвкушала двойное наслаждение.

— Эш, я хочу все, что ты мне даешь.

Эш поцеловал ее, быстро просунув язык ей в рот. Он любил дышать воздухом, который она выдыхала. В этом было что-то особенно интимное. Джоузи становилась его воздухом, его дыханием.

— Тогда — на кровать, — хрипло приказал он. — Колени — на самом краю.

Эш неохотно выпустил Джоузи из своих объятий. Неужели он такой собственник, что ему не расстаться с ней даже на мгновение? Джоузи быстро приняла требуемую позу и через плечо призывно взглянула на Эша.

Она его хотела. Она была готова. Эш пожалел о своих словах: «Будет жестче, чем в первый раз». Джоузи заслуживала нежности. Она и так настрадалась от рук доминантного ничтожества. Конечно, такую тварь, как Майкл, вряд ли можно назвать доминантным. Обыкновенный слабак, самоутверждавшийся за счет женщины.

Майкл пытался подражать настоящим альфа-самцам, которым нравится все держать под контролем. Таким, как Эш и его друзья. Но этот придурок не понимал, что контроль предполагает и ответственность. Заботу, если речь идет о дорогом тебе человеке. Потому у Майкла с Джоузи и не могло быть настоящих отношений. Власть Эша она признала сама. Всего за неделю он успел дать ей то, чего бы она никогда не дождалась от Майкла. Любовь. Уважение. Нежность. Он лелеял Джоузи, готовый исполнить любое ее желание.

Эш торопливо разделся, потом взял с ночного столика тюбик со смазкой. Подойдя к кровати, он нежно погладил Джоузи по ягодицам. Полосы, оставленные ремнем, потускнели, но все равно резко выделялись на фоне ее бледной гладкой кожи.

Его отметины. Знаки его власти над ней. Возбуждение мгновенно разлилось по телу Эша. Его член пришел в состояние «полной боевой готовности», угрожая исторгнуть сперму раньше времени.

Эш потрогал складки ее влагалища, проверяя, насколько Джоузи возбуждена. Стенки вздулись. Влаги внутри тоже хватало, однако Эш не торопился входить в нее. Ему хотелось довести ее возбуждение до максимума.

Джоузи елозила, выгибала спину, всеми своими движениями показывая, что хочет поскорее принять в себя его член. Но Эш снова ввел в нее только пальцы, разворачивая бархатные складки внешних губ. Он искал место, где кожа была чуть грубее и, найдя, надавил на это место пальцем. Джоузи вскрикнула. Его пальцы стали мокрыми от ее соков. Эш улыбнулся. Вот теперь она действительно готова.

Взяв член в руку, другой рукой он раздвинул складки влагалища и медленно ввел туда головку. Он не торопился, проходя дюйм за дюймом, пока они оба не начали дрожать от желания.

Теперь он был целиком в ней. Его яйца упирались в ее ягодицы. Джоузи шумно вздохнула. Эш не только услышал ее вздох. Вздох проник ему в душу, потом в разум, затронув самые темные уголки. Сейчас Эш не боялся их. Джоузи была единственной, с кем он мог разделить самые странные, необузданные и извращенные желания. И она не просто покорялась. Она хотела того же. Она была готова это принять. Она нуждалось в этом ничуть не меньше, чем он сам.

Эш навис над ней, прикрывая своим телом. Стенки влагалища крепко держали его член.

— Джоузи, хочу тебя спросить, — с опасной вкрадчивостью начал он. — Все мои рассказы про секс втроем с Бетани и Джейсом… они вызывали у тебя ревность?

Она напряглась, затем повернула голову и удивленно посмотрела на Эша:

— Эш… Я не понимаю…

Она бы и не поняла. Эш проклинал свой язык. Его мысли, переведенные в слова, прозвучали на редкость коряво.

— Наверное, я не так спросил. Ты мысленно представляла себя участницей такого секса? Тебя бы это возбудило? Ты хотела бы испытать такие ощущения?

Джоузи покачала головой. В глазах застыло недоумение. Нет, там было что-то еще. Эш уловил проблеск чего-то другого. Просто наклон ее головы не позволял разглядеть это получше.

— Я подумал, что тебя это завело бы, — хрипло признался он. — Но, как ты знаешь, после той ночи секс втроем для нас с Джейсом перестал существовать. Джоузи, скажи честно: ты ощущаешь некоторую досаду? Ты хотела бы почувствовать, что это такое, когда в тебя одновременно засунуты два члена?

Эш помассировал ей клитор, ощутив мгновенную реакцию ее тела. Джоузи напряглась. Стенки влагалища сдавили член. Эш опасался, что он не выдержит и кончит раньше времени.

— Да, — шепотом ответила Джоузи. — Я представляла себе эти ощущения.

— Есть другой способ, — улыбнулся Эш. — С настоящим его не сравнить, но примерные ощущения ты получишь. Не бойся, дорогая, я ни в коем случае не собираюсь ни с кем тебя делить. Третьим у нас будет… неодушевленный предмет.

— Я совсем ничего не понимаю, — призналась Джоузи.

— Я тебе поставлю анальную затычку. Выберу ту, что побольше. Для полноты ощущений. А потом, не вынимая затычки, буду трахать твою киску. Ты почувствуешь, как будто в тебе два члена.

— Ох, — выдохнула Джоузи.

В ее «ох» была целая гамма чувств. Волнение. Возбуждение. Желание. Да, Джоузи хотелось это ощутить. И он подарит ей эти ощущения. Конечно, не совсем такие, как с настоящим третьим, но это осталось в прошлом.

Эш стал медленно извлекать член, однако не удержался и сделал новый толчок. Он не мог сразу покинуть эти жаркие зовущие недра. Надо подразнить ее еще чуть-чуть, довести до нужной кондиции.

Он сделал несколько толчков, но не слишком страстных, чтобы сохранить контроль за своими действиями. Джоузи стонала и извивалась всем телом, однако он знал, что через край она не перехлестнет. У него был надежный «пульт управления» — ее клитор. Оргазм Джоузи наступит тогда, когда ему будет нужно.

Сделав еще несколько толчков, Эш вышел из Джоузи и с удовольствием посмотрел на член, мокрый от ее соков. Стенки ее влагалища и сейчас были плотными. Трудно представить, какими они станут, когда в ее заднице появится затычка.

Оставив дрожащую от возбуждения Джоузи на кровати, Эш сходил к шкафу, где у него лежали затычки. Взяв пакет с затычкой нужного размера, он торопливо надорвал упаковку. У него тряслись руки. Он и сам предвкушал необычное наслаждение.

Когда Эш вернулся, Джоузи больше не дрожала. Ее кулаки упирались в матрас. Но стоило ей увидеть затычку, как ее глаза тревожно округлились.

— Дорогая, эта игрушка ничуть не толще моего члена, — успокоил ее Эш. — К сожалению, она не может совершать толчков. Думаю, ты ей это простишь. Я постараюсь за двоих.

— Боюсь, мне от нее будет больно, — все еще подозрительно глядя на затычку, сказала Джоузи.

— Боль — часть наслаждения. Вспомни вчерашние отметины на ягодицах. Вчера мои удары были сильнее, чем в первый раз, но ты принимала их и просила еще. Не думай о боли. Прими ее. После боли наступит наслаждение. Я тебе его подарю. Ты получишь массу ощущений.

Джоузи закрыла глаза, запрокинула голову. Блестящие светлые волосы разметались по плечам. Эшу вдруг захотелось намотать пряди себе на пальцы, дернуть посильнее и оттрахать ее по полной. Нет, не сейчас. Такое у них тоже будет. Вначале нужно ее подготовить. Облегчить ее состояние. Тогда они вместе преодолеют этот барьер.

Эш густо смазал и затычку, и анальное отверстие Джоузи, после чего отшвырнул тюбик и раздвинул ей стенки.

— Малышка, помоги мне своим дыханием. Я буду вталкивать эту штуку медленно и осторожно. А ты помогай мне дыханием и, что называется, подмахивай.

— Хорошо, — прошептала она дрожащим от возбуждения голосом.

Эш стал осторожно вталкивать затычку. Когда Джоузи стонала, он замирал, слегка давал задний ход, затем возобновлял толчки. Чем-то это было похоже на траханье.

Время тянулось еле-еле, но затычка все глубже проникала в анальное отверстие Джоузи. Тогда Эш слегка помассировал ей клитор, одновременно толкая затычку.

Джоузи вскрикнула.

— Я переусердствовал?

— Нет. Потрясающие ощущения. Эш, не останавливайся!

— Ни за что, малышка, — пообещал он.

Он еще несколько раз коснулся ее клитора, отвлекая Джоузи от болезненной процедуры. Наконец затычка вошла на всю длину.

Джоузи вскрикнула, выгнула спину. У нее сильно дрожали ноги, а дыхание стало тяжелым и шумным.

— Успокойся, дорогая, — прошептал он. — Игрушка уже в тебе. Я дам тебе немного времени, чтобы ты освоилась с ней. Хочу оттянуть твой оргазм.

Голова Джоузи уперлась в матрас. Глаз она не открывала. Ее тело по-прежнему дрожало. Эшу хотелось доставить ей как можно больше удовольствия. Все это и было задумано ради нее. Конечно, и для него тоже, но главные ощущения предстояло получить ей. Эшу хотелось, чтобы она громко стонала от наслаждения и выкрикивала его имя.

Он отошел. Джоузи вскинула голову и повернула ее, вопросительно глядя на Эша. Он улыбнулся и поцеловал ей поясницу:

— Минутку, малышка. Хочу убедиться, что тебе будет хорошо.

— Эш, лучше и быть уже не может, — простонала она.

Он засмеялся и потянулся к ярко-красной ленте. Все эти вещи он заказал, когда Джоузи только поселилась в его квартире. Ему хотелось, чтобы предметы для их интимных наслаждений были новыми, не знавшими других женщин.

Эш осторожно развернул Джоузи лицом к себе. Она оставалась в прежней позе, с несколько вывернутыми бедрами, чтобы затычка не столь сильно давила на стенки ануса.

— Малышка, я завяжу тебе глаза. Это усилит ощущения. Хочу, чтобы ты целиком мне доверяла. У меня только одна цель — доставить тебе как можно больше наслаждения.

— Я и так доверяю тебе.

Эшу понравилась ее покорность. Он умело завязал ей глаза, убедившись, что повязка достаточно тугая.

— А теперь — ложись на спину, — велел он. — Ноги спусти на пол.

Эш помог ей принять требуемую позу. Джоузи улыбалась! Она ему доверяла.

— Жаль, что ты сейчас себя не видишь, — признался Эш. — Ты обалденно красива, Джоузи. Твоя пещера распахнута и ждет меня. Затычка сидит у тебя так, словно ты с ней родилась. Ты ждешь. Ждешь наслаждений. Уже скоро.

Эш встал на колени. Теперь его рот был на одном уровне с распахнутым влагалищем. Язык Эша облизал большие губы и проник внутрь, добравшись до клитора. Он наслаждался судорогами, пробегавшими по телу Джоузи.

— Эш, мне долго не продержаться, — напряженным голосом сообщила она.

— Продержишься, — спокойно возразил он. — Ты кончишь, когда я тебе разрешу, и ни секундой раньше.

Она нетерпеливо фыркнула. Эш только улыбнулся. Он продолжал наслаждаться ею, как редкостным деликатесом, медленно и со смаком.

Джоузи извивалась под ним, выгибала спину, что лишь плотнее вгоняло затычку. Она шумно дышала. Казалось, ее оргазм вот-вот прорвется. Но Эш хорошо изучил ее тело. Он знал настоящие звуки, сопровождавшие оргазм. Поэтому он позволил себе сделать паузу, любуясь ее распластанным телом.

Джоузи стонала. Она жаждала завершения. Глядя на нее, Эш не переставал улыбаться.

— Только когда я скажу, малышка. Когда я скажу, что можно, и ни секундой раньше.

— Ты меня убиваешь, — чуть не плача призналась Джоузи.

— Что ты, малышка. Я еще и не начинал, — вкрадчиво ответил Эш. — Ты сама меня попросишь.

— Я тебя уже прошу. Умоляю!

Довольно улыбаясь, Эш еще шире развел ей ноги. С ночного столика он взял защепки для сосков. Джоузи их не видела. Склонившись, Эш облизал ей оба соска, превратив их в плотные бугорки. Затем он пососал каждый, добавив возбуждения Джоузи и возбудившись сам. Вновь облизав соски, он защемил левый.

— Эш, что это такое? — насторожилась Джоузи.

— Спокойно, малышка. Ты же знаешь, я никогда ничего плохого тебе не сделаю. Еще капельку боли, чтобы подвинуть тебя на самый край возбуждения. Тебе понравится.

Эш защемил ей правый сосок и полюбовался на дело своих рук.

Боже, как же ему повезло с Джоузи. Идеальная женщина. Ни слова возмущения, никаких слезливых капризов. Сокровище. Эш смотрел на затейливый узор татуировки, змеившейся по правому бедру. Татуировка как нельзя лучше отражала личность и сущность Джоузи. До встречи с ней Эш не был поклонником татуировок на женских телах. Он не понимал, зачем женщины себя уродуют. Но когда в парке Эш случайно увидел кусочек этого узора, его обуяло любопытство.

Ему встречались женщины с татуировкой. Однако узор на теле Джоузи даже не был татуировкой. Это было ее искусством, отражением самой себя. Многоцветной картиной, сводившей с ума. Только такой узор был достоин ее тела.

— Джоузи, я не перестаю тебе изумляться. Внешне — просто пай-девочка. Восхитительная блондинка с потрясающими сине-зелеными глазами. И вдруг — эта татуировка. Отражение второй половины твоей личности. Пай-девочки себя так не украшают.

— Рада, что тебе нравится, — сонно улыбнулась Джоузи.

— Я не перестаю восхищаться твоей картиной. Мне нравится все на тебе и в тебе. Все, что делает тебя такой, какая ты есть.

Полюбовавшись еще немного на плененные соски, Эш погладил ей живот и опустил руку ниже, к невероятно мокрому, истосковавшемуся влагалищу. Да, Джоузи была готова принять в себя его член. Эш в этом не сомневался. Но ему хотелось растянуть свое пиршество. Полакомиться ею и подарить ей новизну ощущений.

Он поднес член к влагалищу. Его Джоузи лежала и ждала. «Моя», — подумал Эш, возбуждаясь от одной этой мысли. Впервые ему встретилась женщина, понимавшая все его сексуальные пристрастия и готовая их разделить. Его женщина. У Эша защемило сердце. Он не знал, за что судьба сделала ему такой подарок, но был уверен, что никогда не пожалеет о соединении своей жизни с жизнью Джоузи.

Эш согнул ей ноги в коленях и развел их, любуясь влагалищем и полукруглым концом затычки. Он был готов.

У него вспотел лоб. Стиснув зубы, он раздвинул теплые мокрые складки больших губ и ввел член. Эш предполагал, что затычка сузит стенки влагалища, но не настолько. Ему придется попотеть.

Член проталкивался с заметным трудом. Не помогала даже естественная смазка. Джоузи громко стонала. Ее руки молотили воздух, словно она не знала, куда их деть. Зато это знал Эш. Его обдало новой волной возбуждения. Как же он сразу не догадался не только завязать ей глаза, но и связать руки? Видеть ее, абсолютно беспомощную, абсолютно покорную его воле. Эш чуть сам не застонал, предвкушая новый виток наслаждения.

Джоузи недовольно захныкала. Она не понимала, куда опять исчез его член. Эш успокаивающе погладил ее по ноге, и тут его воображение внесло новую поправку. Он решил, что свяжет Джоузи по рукам и ногам. Раздвинет ноги на максимально возможную ширину и зафиксирует. Оставалось лишь чуть-чуть изменить ее позу, чтобы привязать лодыжки к столбикам балдахина.

— Потерпи еще немного, малышка, — сказал он, досадуя, что не произнес эти слова нежно. — Я решил тебя связать.

Джоузи шумно сглотнула, но ничего не сказала. Она тяжело дышала — естественно, от возбуждения.

Взяв веревку, Эш вернулся и переместил Джоузи к концу кровати, прикидывая, как бы лучше ее связать. Ее руки он вытянул за голову и прочно связал запястья, после чего протянул веревку к спинке кровати. Там он добавил крепкий узел, не дававший связанным рукам Джоузи перемещаться вбок. Эш постарался, чтобы это не вызывало излишнего напряжения ее плеч.

Закрепив руки, Эш занялся закреплением ее ног. Он любовался телом Джоузи, плавностью изгибов, мягким, но плоским животом, ее разведенными бедрами. Она ждала продолжения и нетерпеливо стонала. Эш снова улыбнулся. Все шло на редкость замечательно. Ему некуда торопиться. Он насладится видом ее простертого, беспомощного тела, а затем будет трахать ее, пока у него не потемнеет в глазах.

Эш привязал ей одну ногу и тоже проверил, чтобы узлы не давили на кожу. Когда он завязывал узел, скреплявший вторую ногу, Джоузи уже дрожала всем телом. Ее дыхание участилось. На коже блестели россыпи капелек пота.

— Эш!

— Что, дорогая? — спросил он, проверяя крепление второго узла.

— Забудь мои слова, что я не могу кончить без массажа клитора. Кажется, я вот-вот кончу.

Эш засмеялся и поцеловал ей лодыжку:

— Нет, малышка. Ты кончишь только тогда, когда я тебе позволю. Ты не допустишь, чтобы я тебя догонял.

Джоузи вздохнула. Наверное, она закрыла завязанные глаза. Сейчас она сражалась с подступающим оргазмом.

— Превосходно, — прошептал Эш. — Джоузи, ты даже не представляешь, как я возбужден твоим видом. Жаль, ты сама себя не видишь. Потрясающее зрелище. Ты — на моей кровати, широко раскрытая для меня. Ты — мое лакомство. Сейчас я устрою пир, какого не знал раньше.

— Эш, пожалуйста. Я тебя умоляю. Войди в меня. Ты мне нужен.

Он обещал, что она будет просить, но о мольбах речи не было. Эш не собирался пировать один. Он воздаст ей за все, что она с такой готовностью дарила ему.

Эш слегка, насколько позволяла веревка, приподнял ей ягодицы, погладив их упругие полушария. Теперь он был окончательно готов войти в нее.

Эш придвинул член к влагалищу и ввел менее чем на дюйм, проверяя сопротивление стенок. Он даже застонал. Джоузи тут же подхватила его стон.

— Как плотно, — признался он. — Малышка, ты это ощущаешь? Так бывает, когда в тебя засунуто сразу два члена.

— Потрясающие ощущения, — сказала Джоузи. — Еще, Эш. Пожалуйста. Это сводит меня с ума.

Эш протолкнул член еще на дюйм, преодолевая сопротивление ее тела. Затычка сделала ее влагалище узким и неподатливым. Члену было больно, но Эш приветствовал боль, зная, что следом придет невообразимое наслаждение.

Он был мокрым от пота и все еще пытался держать ситуацию под контролем. Еще немного вперед, еще. Гостеприимные прежде стенки словно не желали его впускать.

— Я на пределе! — закричала Джоузи. — Мне не выдержать. Эш, я сейчас кончу.

Эш замер, обхватив ее ноги.

— Что значит «не выдержать»? Держись! Держись ради меня. Кончишь вместе со мной. — Взглянув вниз, Эш недовольно поморщился. Он сумел войти в Джоузи едва ли наполовину. Он вытащил член и рукой начал массировать клитор. — Малышка, сейчас будет жарко. Я сам долго не продержусь. Скоро мы оба кончим. Но оба, поняла? А теперь слушай. Я буду трахать тебя жестко и больно. По-другому не получится. Потерпи, потом тебе станет очень приятно.

Джоузи снова застонала, напрягшись всем телом:

— Так сделай мне больно, Эш! Я хочу этого. Мне это нужно. Мне нужен ты.

Ее тихая мольба сорвала последние ограничители. Придавив большим пальцем клитор, Эш втолкнул член во влагалище, решив на этот раз не останавливаться.

Джоузи несколько раз вскрикнула. Спазмы сдавливали ее влагалище. Она текла, словно облегчая проход его члену. Горячие бархатные стенки, казалось, тоже перестали сопротивляться. Джоузи выгибала спину, помогая Эшу, чем могла. Он вошел целиком, но не стал наслаждаться ощущением погруженности в нее. Он был на пределе, и Джоузи — тоже. Остановка сейчас все испортила бы.

Его бедра ударялись в ее ягодицы. Джоузи раскачивалась всем телом, насколько позволяли веревки, силясь подняться вверх.

Глубже, сильнее. У Эша потемнело в глазах. В висках стучала бешено пульсирующая кровь.

— Начинается, — прорычал он. — Давай!

Пространство спальни пронзил ее крик. Он повторялся снова и снова, в такт судорогам ее тела. Эш чувствовал, как долго сдерживаемая сперма несется к его члену. Знакомая тупая боль сжала ему яйца. Затем другая боль, острая. Выброс первой струи…

Очень скоро сперма потекла обратно: на лобок, на ляжку, на простыни. Эш снова, в который уже раз надавил большим пальцем на клитор. Джоузи отозвалась очередным пронзительным криком. Эш вырвал дергающийся член из ее влагалища, заливая спермой волосы лобка и живот. Белые густые брызги метили Джоузи. Одни застывали на ее коже, другие стекали вниз.

Джоузи всхлипывала. У Эша стоял гул в ушах. Ему было ненавистно оставаться снаружи, и он опять вошел в Джоузи, наслаждаясь затухающими конвульсиями своего члена. Эш закрыл глаза и привалился к ней. Его грудь устало вздымалась.

Никогда еще Эш не испытывал от секса такого утомления. Никогда еще у него не возникало ощущения, будто его внутренности вырваны и выброшены наружу. Он лежал на Джоузи. Теплая, липкая сперма склеивала их тела… Немного отдышавшись, Эш поцеловал ей ложбинку между грудей.

— Джоузи, ты меня вывернула наизнанку, — пробормотал Эш. — Целиком и полностью.

Глава 20

Джоузи и представить не могла, что для встречи с друзьями Эш выберет именно этот ресторан. Едва увидев, куда он ее привез, она обмерла. Это был любимый ресторан Майкла! Они здесь часто бывали.

Эш, думая, что Джоузи робеет от предстоящей встречи, ободряюще обнял ее за плечи. Первый страх прошел. Джоузи знала: Майкл сюда ходит чуть ли не каждое воскресенье, и вероятность столкнуться с ним велика. Ну и что? Почему она должна бояться? Чего ей стыдиться? Вероятность того, что Майкл сорвется и попытается распустить руки, была практически равна нулю. А стыд? Если ты, оборвав никчемные отношения, строишь новые с достойным мужчиной, это не причина для стыда.

— Нервничаешь? — тихо спросил Эш, когда они шли к своему столику. Джоузи улыбнулась и покачала головой. — Вижу, что нервничаешь. Успокойся, дорогая. Они полюбят тебя с первых же минут.

Джоузи снова улыбнулась. На этот раз ей не пришлось себя заставлять.

— Эш, я совсем не нервничаю. Честное слово.

— Вот и отлично. Я хочу подарить тебе чудесный вечер.

Их столик находился в дальнем конце зала, где было значительно тише и спокойнее. Друзья Эша и их женщины приехали раньше. Вероятно, Эш специально попросил их об этом.

Джоузи растерянно заморгала, видя, как двое высоких мужчин поднялись со своих мест, приветствуя Эша. Каждый из них был по-своему великолепен. Но втроем… втроем они показались Джоузи небожителями делового мира, воплощением богатства, невозмутимости — с заметным оттенком высокомерия — и мужского обаяния.

Джоузи почти не обратила внимания на сидящих женщин. Конечно, это было невежливо. Но она была женщиной, а какая женщина станет разглядывать самок, видя трех альфа-самцов?

— Джоузи, познакомься с моими друзьями и деловыми партнерами: Гейбом Хэмилтоном и Джейсом Крестуэллом.

Тот, кого звали Гейбом, шагнул к ней. На жестком, словно высеченном из камня лице сияла широкая улыбка. Он протянул руку. Джоузи протянула свою. От его рукопожатия у нее по телу побежали мурашки.

— Очень рад познакомиться с тобой, Джоузи, — хрипловатым голосом произнес Гейб. Его голос подсказал ей, какие сексуальные бездны таятся в этом человеке. — Как хорошо, что наше знакомство наконец-то состоялось.

— И я тоже очень рада нашему знакомству, — ответила Джоузи.

Настал черед Джейса. Внешне этот человек был диаметральной противоположностью Эша. Сумрачный, погруженный в себя. Человек, не очень любящий улыбаться и не отличающийся покладистостью. Но Джоузи знала, насколько обманчива внешность. Эш только производил впечатление веселого парня с легким характером. Джоузи не раз убеждалась, что Эш умеет быть очень серьезным.

Наклонившись, Джейс расцеловал ее в обе щеки и улыбнулся. Его темно-карие глаза сразу потеплели, и ощущение неприступности исчезло.

— Я много слышал о тебе, Джоузи. Рад, что Эш наконец-то вывез тебя во внешний мир и познакомил с нами.

Джоузи засмеялась. Первоначальная скованность прошла. Джоузи достаточно успокоилась, чтобы проявить живейший интерес к спутницам Гейба и Джейса. Они явно этого заслуживали. Судя по рассказам Эша, его друзья были окончательно и бесповоротно влюблены в своих женщин.

Джоузи хотелось того же. Отчаянно хотелось. Судя по словам Эша… Неужели и они успели влюбиться друг в друга? Джоузи и сейчас поражала быстрота случившегося. Но ведь и у его друзей все произошло с удивительной быстротой. Просто над ней еще довлели общепринятые представления. Все эти «надо хорошенько узнать человека».

— А теперь, дорогая, — вновь заговорил Эш, — хочу тебе представить удивительных женщин: Миа и Бетани. Как я тебе уже говорил, Миа — жена Гейба и они только что вернулись из свадебного путешествия. Полагаю, у Джейса и Бетани все идет к тому же. Вероятно, скоро и их мы проводим в свадебное путешествие.

— Можешь не сомневаться, — пробасил Джейс.

— Здравствуй, Джоузи.

Джоузи понравилась открытая, искренняя улыбка Миа. Миа была похожа на брата, но не являлась его точной копией.

Джоузи поздоровалась с обеими женщинами и сказала, что рада знакомству. Улыбка Бетани была такой же искренней и дружеской, но сама она держалась не так уверенно, как Миа. Джоузи помнила все, что узнала от Эша о Бетани, приказав себе быть внимательной и не ставить Бетани в неловкое положение.

Но как бы Джоузи ни старалась, ей было не прогнать мысль, что сейчас она видит всех участников того единственного секса втроем. Она не знала, ревновать ли Бетани за ласки, которые достались той от Эша, или… завидовать. Завидовать удивительным наслаждениям, какие доставили Бетани эти несравненные альфа-самцы. Невзирая на все свои мысленные призывы, она ощущала зависть.

Все внимательно, хотя и деликатно смотрели на нее.

— Я много слышала от Эша о вас и знаю, как он дорожит дружбой со всеми вами. Он называет вас своей семьей. Знали бы вы, как мне не терпелось вас увидеть, — сказала Джоузи, пряча за вежливой фразой свои весьма неделикатные мысли.

Эш усадил ее рядом с Гейбом. Миа и Бетани оказались напротив.

— Так оно и есть, — подтвердил Джейс. — Мы семья Эша.

— Здорово, что у него есть такие верные друзья, — сказала Джоузи.

Она не любила общих фраз, не любила вежливых, ничего не значащих разговоров, но это была неизбежность нового знакомства. Особенно когда тебя знакомят с четырьмя разнохарактерными людьми.

— Эш нам рассказывал, что ты художница, — продолжал Джейс. — И сама делаешь ювелирные украшения.

Джоузи кивнула. Ей не хотелось становиться предметом всеобщего внимания.

— Джоузи — потрясающе талантливая художница, — с гордостью заявил Эш. — Она пишет такие чудесные картины.

— Но ведь ты их не видел, — возразила она, удивленная комплиментом. — Точнее, видел совсем немного.

Эш на секунду смутился, но тут же улыбнулся:

— Я каждый день вижу, над чем ты работаешь. И восхищаюсь.

Джоузи покраснела. Картины, которые она сейчас писала, были куда эротичнее ее прежних работ. Зачем Эш о них упомянул? Они ведь предназначались только для него.

— А дизайн своего ожерелья ты тоже придумала сама? — спросила Миа, которая уже давно с интересом поглядывала на подарок Эша. — Я глаз оторвать не могу!

Джоузи опасалась, что ее щеки стали совсем пунцовыми. Эш ободряюще сжал ей руку. Она понимала: ему важно, чтобы она не стыдилась. Пусть все знают: она его женщина.

— Нет, — хрипло возразила она. — Мои украшения намного проще. А это подарок Эша.

Миа понимающе кивнула. Вероятно, она хорошо знала смысл таких ожерелий и не стала новыми вопросами вводить Джоузи в еще большее смущение.

Шею Бетани тоже украшало тугое ожерелье-ошейник. Знак ее принадлежности Джейсу. Значит, друзья Эша имели схожие сексуальные предпочтения? Получалось, что да. Достаточно было понаблюдать, как они смотрели на Миа и Бетани. Джоузи хорошо понимала язык тела. Даже здесь, в людном ресторане, они были готовы оберегать своих женщин.

Вряд ли посетители ресторана это замечали. Наверное, и Джоузи замечала лишь потому, что сама жила с

такиммужчиной и нуждалась в

такомвнимании и защите.

Джоузи снедало любопытство. В голове крутился миллион вопросов, которые она с удовольствием задала бы Миа и Бетани. Но она молчала. Если ей самой не хотелось, чтобы посторонние совали нос в ее отношения с Эшем, она не вправе расспрашивать других. Однако любопытство не исчезло. Быть может, со временем, если она действительно подружится с Миа и Бетани, они поговорят по-женски. И то не обо всем. У нее никогда не хватит смелости расспрашивать Бетани о сексе с Эшем и Джейсом. Оставалось лишь молча завидовать.

Гейб и Джейс с любопытством поглядывали на нее. Наверное, обычное любопытство к женщине Эша, которую они видят впервые. Но если она правильно поняла намек Эша, его друзья хорошо знали, какой тип отношений с женщиной он предпочитает. В таком случае они догадывались о ее подчиненной роли.

Ну почему она себя накручивает? Почему придумывает то, чего нет? Гейб и Джейс смотрели на нее с обычным человеческим интересом. И нечего их осуждать, если сейчас они мысленно оценивают ее и решают, ту ли женщину выбрал их друг.

Не стоит забывать, что эта мужская троица дружит почти двадцать лет. Естественно, они ревностно относились к выбору каждого. Эш ведь тоже поначалу считал, что Бетани не годится для Джейса, и даже говорил ему в лицо.

Джоузи понимала, что не может запретить им думать в этом направлении. Главное, чтобы их выводы не были поспешными и не строились на одной общей встрече.

— Я бы с удовольствием как-нибудь взглянул на твои работы, — признался Гейб. — Я даже подумал, не оживить ли нам интерьеры наших офисов. У нас полным-полно разной абстрактной муры. Заехала бы к нам, взглянула своим творческим глазом. А то от стен такой тоской веет.

— Я с радостью приеду и посмотрю, — улыбнулась Джоузи. — Но предупреждаю: мои работы очень красочны. Я не люблю приглушенные, сдержанные тона. Мои краски… живые. И потом… темы. Мне придется несколько изменить тематику. То, что я пишу сейчас, едва ли годится для офисного здания.

Эш кашлянул, подавляя смех.

— Джоузи, расскажи, — попросил Джейс. — Над чем ты сейчас работаешь?

Джоузи снова покраснела, беспомощно взглянув на Эша.

— Черта с два вы увидите то, над чем она сейчас работает, — невозмутимым тоном заявил Эш. — Эти картины только для моих глаз. Но вы сможете полюбоваться на другие работы Джоузи, если она согласится вам их показать.

— Мне уже любопытно! — воскликнула Миа. — Джоузи, о чем говорит Эш?

Джоузи могла бы отшутиться, но, как не раз бывало, ее язык опередил мозги.

— Это, в общем… эротические работы. — Она опять покраснела. — Что-то вроде автопортретов. И действительно, я не предполагала показывать их кому-либо.

Глаза Бетани лучились от смеха.

— Держу пари, Эш сошел бы с ума, если бы ты показала.

— Можешь не держать, — буркнул Эш. — Их никто не увидит, кроме меня.

И все-таки кто-то их увидел. Не нынешние, а те, ранние работы. Первую картину мистер Даунинг даже разворачивать не пожелал. Но когда неизвестный меценат скупил все ее работы, галерейщик не выставлял новые ее вещи уже по другой причине. Вся серия, торопливо сделанная ею перед переездом к Эшу, тоже была куплена. Интересно, Эша не цепляло, что кто-то еще любуется ее обнаженным телом? Теперь Джоузи сожалела, что продала картины. Нужно было и их оставить только для Эша.

— Джоузи, а мы на следующей неделе собираемся устроить девичник, — сказала Миа. — Хотим и тебя пригласить.

Гейб и Джейс дружно застонали. Эш улыбнулся.

— А почему стоны? — удивилась Джоузи.

Эшу стало смешно.

— Судя по рассказам моих друзей, я настоятельно рекомендую тебе принять приглашение. Но я очень расстроюсь, если ты вернешься оттуда трезвая. Это никак не будет вязаться с твоим откровенным платьем и туфлями на высоченных каблуках. Когда ребята мне порассказали, у меня просто слюнки текли. Их девочки явились в таком виде… Словом, я обеими руками за то, чтобы ты туда отправилась.

Все понимали, о чем речь. Джоузи, будучи новенькой, могла лишь удивленно таращить глаза. Гейб пришел ей на помощь:

— Когда наши девочки вырываются на свободу, они там изрядно напиваются, оттягиваются по полной. А потом, вернувшись домой, пользуются своим преимуществом над мужчинами.

— Можно подумать, вам это не нравится, — усмехнулась Бетани.

— Малышка, мы такого не говорили, — отозвался Джейс.

Дальнейших объяснений не требовалось. Джоузи видела, как он смотрел на Бетани и как сверкали его глаза.

— Значит, ты не против, чтобы я туда пошла? — шепотом спросила она у Эша.

Эш нашел под столом ее руку и притянул к себе. Стулья заскрипели. Еще немного — и Джоузи оказалась бы у него на коленях. Эш не солгал, сказав, что хочет прикасаться к ней всегда и везде. Даже в людном ресторане, на глазах у друзей и незнакомых людей.

— Ничуть не против, — шепотом ответил он. — Но ты подаришь мне то, что дарят Гейбу и Джейсу их пьяненькие женщины? В таком случае я согласен. Я даже куплю тебе платье и туфли для этого девичника.

— Мой поход туда гарантирует мне новое платье и туфли? — со смехом уточнила Джоузи.

— Определенно.

— Я тебе уже говорила, что не увлекаюсь выпивкой, но ради такого случая сделаю исключение.

Глаза Эша сверкнули.

— Обязательно сделай исключение. Ты о нем не пожалеешь.

Дальнейший разговор приобрел вполне безопасный характер. В основном говорили о медовом месяце Гейба и Миа. Миа рассказывала о поездке в Париж. Как-то незаметно настало время десерта. Джоузи встала, сказав, что ей нужно ненадолго отлучиться. Миа с Бетани тоже встали, выразив желание прогуляться в том же направлении.

Джоузи справилась первой и вышла в холл. Услышав хлопнувшую дверь, она обернулась и… замерла. Из мужского туалета вышел Майкл.

Судя по его виду, он попал в ресторан прямо из ада. Их глаза встретились. Майкл торопливо отвернулся.

— Майкл, что с тобой случилось? — шепотом спросила Джоузи.

В его глазах мелькнул страх. Майкл развернулся и торопливо ушел. Джоузи ошеломленно смотрела ему вслед.

Кто-то сильно избил Майкла. Все его лицо было в ссадинах. Картину дополняли крупный синяк под глазом и рассеченная губа.

— Джоузи!

Обернувшись, она увидела вышедших Мию и Бетани. Обе с беспокойством смотрели на нее.

— Ты знаешь этого человека? — спросила Миа. — Он тебе что-то сказал?

— Я знала его… когда-то. Нет, он мне ничего не говорил. Даже сделал вид, что меня не знает. Идемте в зал. Десерт, наверное, уже принесли.

Непринужденная обстановка этого вечера была разметана в клочья. Мозг Джоузи лихорадочно работал, пытаясь найти ответы. Кто и за что мог избить Майкла? Почему его буквально ветром сдуло, едва он ее увидел? И откуда жуткий страх в его глазах? Казалось бы, после случившегося это ей нужно его бояться, а не наоборот.

Эш сразу заметил перемену в ее состоянии. Он сощурился и вопросительно поглядел в сторону Миа и Бетани, считая, что они чем-то огорчили Джоузи.

— Что случилось? — спросил Эш. — Ты вся бледная. Между вами что-то произошло?

— Не здесь, — едва слышно ответила Джоузи.

Эш молча встал и протянул ей руку. Ошеломленная Джоузи последовала за ним. Эш потащил ее во внутренний дворик ресторана. Остановившись у фонтана, он крепко прижал Джоузи к себе.

— Говори, что у вас случилось, — потребовал Эш, сверля ее взглядом. — Кто-то из них тебя обидел? Или обе?

Джоузи энергично замотала головой. При всей смехотворности случившегося, она растерялась.

— Я видела Майкла, — наконец выпалила она.

Лицо Эша помрачнело от ярости. Глаза метали искры.

— Что-о? Он посмел тебе угрожать? Почему ты сразу не вернулась ко мне?

— Потому что мы все трое захотели в туалет. Я вышла первой. Ждала Миа и Бетани. И вдруг из мужского туалета… он. Знаешь, я не особо удивилась. Это его любимый ресторан. Он часто водил меня сюда. А сам он бывает здесь почти каждое воскресенье.

Эш выругался.

— Ты же знала, в каком ресторане намечена встреча. Почему мне не сказала? Мы бы нашли другое место.

Вопрос был по существу. Джоузи и сама не понимала, почему смолчала.

— Ну хорошо, увидела ты его, что дальше?

— Эш, у него был жуткий вид. Все лицо разбито. Такое ощущение, что на него напали.

— Да? — удивился Эш. — Бывает. Наверное, за дело.

— Эш, тут что-то не так. Может, это ты нанял кого-то, чтобы отомстить за меня?

Джоузи тут же пожалела, что спросила, но не спросить она не могла. Страшная догадка мелькнула у нее, едва она увидела Майкла. Она вспомнила обещание Эша разобраться с Майклом и сделать так, чтобы тот навсегда исчез из ее жизни. Тогда Джоузи посчитала это обещание просто словами, желанием успокоить ее. В запале люди говорят и не такое. Она никак не думала, что Эш выполнит обещание.

Эш слышал ее вопрос. Он стоял, плотно сжав губы. Джоузи ждала.

— Джоузи, врать тебе я не собираюсь. Так что отнесись внимательно к своим вопросам.

— Значит, это ты, — прошептала она. — Ты это сделал. Боже мой, Эш. Как ты мог? И почему?

— Слишком много вопросов, — огрызнулся Эш. — Хватило бы одного: почему? Неужели я должен объяснять тебе такие простые вещи? Этот сукин сын посмел тебя ударить. Дважды. Второй раз, когда ты лежала на полу. И ты думаешь, такое нужно прощать?

Джоузи была совсем бледной. У нее подгибались колени. Эш снова выругался и прижал ее к себе. Он гладил ее по щекам, ерошил волосы:

— Джоузи, ты согласилась, чтобы я заботился о тебе. Это был серьезный шаг с твоей стороны. Естественно, и я отнесся к нему со всей серьезностью. Стало быть, твоя безопасность — тоже моя забота. Я не допущу, чтобы кто-то тебе угрожал. Прими это. По-другому не будет. Если понадобится, я без колебаний повторю то, что сделал.

— Эш, ты понимаешь, что рисковал? Тебе нельзя было вмешиваться самому. А если он заявит в полицию? Тебя арестуют. Тебя могут отправить в тюрьму!

— Не волнуйся, малышка. Этого не будет.

— Откуда ты знаешь?

— Неужели ты думаешь, что я настолько беспечен? Я позаботился о своем алиби. Это все, что тебе нужно знать. Не забивай себе голову. Как жаль, что ты не сказала мне раньше. Но теперь что об этом говорить? Забудь о нем. Больше он не попадется тебе на пути.

— Как я могу забыть? Дело не в нем, а в тебе. Я теперь спать не смогу, опасаясь, что полиция тебя арестует. Эш, ты ведь рискуешь своей карьерой. Своей жизнью. Никакой Майкл не стоит такого риска.

— Ошибаешься, — упрямо возразил Эш. — Я хорошо проучил этого слизняка и доволен сделанным. Джоузи, я не собираюсь вести с тобой дебаты на эту тему. Моя обязанность — защищать тебя. Мы строим нашу совместную жизнь в моем ключе. Ты это знала. Правила не меняются лишь потому, что тебе не понравились какие-то мои действия.

— Но ты говорил…

— Что я говорил, малышка?

— Ты говорил совсем не так. Ты говорил, что у меня есть выбор. Что, если я чего-то не захочу, ты не сделаешь этого насильно.

Эш терпеливо выслушал ее сбивчивые слова.

— Малышка. Дело сделано. В данном случае у тебя нет никакого выбора, поскольку выбор я уже сделал. Я не собираюсь извиняться, что предварительно не обсудил это с тобой. Это был мой выбор. Ты принадлежишь мне. Я с самого начала говорил, что отношусь к этому очень серьезно. Если ты принадлежишь мне, я тебя защищаю. Следовательно, делаю все ради твоей безопасности.

— Значит, если бы сегодня я с ним не столкнулась, я бы не узнала? — прошептала Джоузи.

Она видела, что Эш ничуть не раскаивается. Он не считал себя виноватым.

— Да, ты бы не узнала. Я хотел, чтобы эта тварь навсегда исчезла из твоей жизни. Я никак не думал, что у него хватит глупости идти с разбитой мордой в ресторан.

Джоузи было не избавиться от шума в ушах. Безумие какое-то. Эш невероятно рисковал. Как он не понимает, что Майкл может дать делу ход? И откуда такая уверенность, что все сойдет ему с рук? Эша больше всего возмущало, что Майкл снова попался ей на глаза. Если бы не эта случайная встреча, Джоузи вообще ничего бы не узнала.

Казалось бы, она должна радоваться. Эш поступил по-мужски. Следом ей вспомнилась поговорка: «Меньше знаешь — крепче спишь». Конечно, лучше бы ей об этом не знать. Тогда ей сейчас не было бы так неуютно и она не беспокоилась бы за мужчину, которому вручила свою жизнь.

— Джоузи, ты слишком много думаешь о том, о чем не надо, — мягко упрекнул ее Эш. — Потому я и надеялся, что ты ничего не узнаешь. Ну что хорошего, если ты будешь постоянно забивать себе голову разной ерундой? А если ты думаешь, будто я на ходу меняю правила игры, то ошибаешься. Я с самого начала был честен с тобой. Говорил все как есть. Рассказал тебе, чтó я за человек. И с самого начала сказал: отношения мы будем строить по-моему. Ты — моя. Я тебя оберегаю. Гарантирую, что никогда никакой мерзавец не посмеет тебя и пальцем тронуть. Джоузи, у меня в бизнесе бывали ситуации посложнее истории с Майклом. Я вовсе не мальчишка, любящий риск. Ты можешь позволить мне

тако тебе заботиться?

Эш не сводил с нее глаз, ожидая ее ответа. По сути, он спрашивал, может ли она перешагнуть через случившееся и двигаться дальше. Он ждал ее понимания. Ее доверия. Богатый, могущественный, влиятельный бизнесмен. Джоузи казалось, что Эш занимал такой уровень, с которого невозможно спуститься в серую обыденность, а уж тем более вручную разбираться с обидчиком его женщины.

У нее не было ни капли сочувствия к Майклу. Возможно, язык кулаков он понимал лучше. Джоузи удивляло другое. Когда первое волнение прошло, она вдруг обнаружила, что… совсем не шокирована поступком Эша. Получалось, она заставляла себя возмущаться и переживать за Эша, но в глубине души знала: он поступил правильно, и Майкл ничего не сможет с ним сделать.

— Малышка, я жду твоего ответа, — напомнил ей Эш.

— Да, Эш. Я могу тебе позволить так обо мне заботиться.

Эш крепко обнял ее и поцеловал в лоб. Джоузи забыла, где они. Она закрыла глаза и таяла в его объятиях.

— И все-таки мне страшно, Эш.

— Почему?

— Я не говорю, что ты был не прав, решив проучить Майкла. Я убедилась: в тебе нет жестокости, и тебе не свойственно вымещать злость на окружающих. Но я действительно боюсь тебя потерять. Как подумаю, что ты можешь оказаться в тюрьме… Я не хочу расставаться с тобой. Понимаешь? Не хочу!

Эш улыбнулся и поцеловал ее, теперь уже в губы:

— Дорогая, за меня не беспокойся. Я все просчитал заранее, все предусмотрел. Если ты мне доверяешь, научись доверять каждому моему слову. Если я говорю, что со мной ничего не случится, так оно и есть. Давай вообще закроем эту тему и больше не будем к ней возвращаться. Чтобы сегодня ты спокойно спала, могу тебе сказать: я первым делом позаботился о надежном алиби. Майкл предупрежден о последствиях, которые его ждут, если он посмеет приблизиться к тебе или вздумает сунуться в полицию. Могу еще добавить: он оказался гораздо трусливее, чем я думал.

Джоузи уткнулась подбородком в грудь Эша:

— Хорошо. Ты меня убедил. Мы закрываем эту тему.

— Спасибо, малышка. Спасибо за твое доверие. Для меня это очень важно… А теперь идем. Десерт нас заждался. Надо узнать, в какой день они затевают девичник, чтобы мы успели выбрать платье и туфли.

Глава 21

Джоузи первой вышла из лифта, радуясь, что они снова дома. Из ресторана они ехали молча. Оставшаяся часть встречи прошла довольно гладко. Они съели десерт, поговорили о предстоящем девичнике. Чувствуя, что ей все-таки не по себе, Эш извинился перед друзьями и повез ее домой раньше, чем предполагал. Джоузи знала: Эш внимательно наблюдает за ней и ее настроением. Этот вечер был бы просто потрясающим, если бы не внезапная встреча с Майклом и признание Эша.

Джоузи удивлялась себе. Удивлялась внутреннему одобрению поступка Эша. Что же она тогда за человек? А может, это как раз и было нормальной человеческой реакцией? Она ненавидела Майкла не только за поднятую на нее руку, но и за то, что он заставил ее усомниться в себе. Он выбил ее из колеи. Она была настолько подавлена, что даже не обратилась в полицию. Только сегодня до нее дошло, чем обернулась ее мягкотелость. Майкла наверняка арестовали бы, и Эшу не понадобилось бы вмешиваться. А так… Это была своеобразная расплата за ее бездействие.

— Малышка, ты все еще продолжаешь забивать себе голову ненужными мыслями, — сказал Эш, когда они вошли в гостиную.

— Ну что ты, Эш. — Она заставила себя улыбнуться. — Мы так замечательно посидели.

— Только не надо мне врать. Я же вижу твое состояние. Что тебя гложет?

— Я зла на себя. Очень зла.

Эш даже поморщился от ее ответа:

— Это еще что за глупости? С чего тебе злиться на себя?

Джоузи молча вздохнула. Эш обнял ее за талию и повел к дивану, где усадил себе на колени. Удивительно, как быстро она привыкла к этой позе.

Джоузи очень нравилось, что все серьезные вопросы они обсуждали, сидя в обнимку. Ей очень нравилось стремление Эша находиться рядом в буквальном смысле слова, держа ее в объятиях или прикасаясь к ней. Ей сразу становилось спокойно. Сидя на коленях Эша, ощущая его заботливые руки, трудно испытывать страх. Джоузи понимала: он делает все, чтобы ее мир стал безопасным. Его расправа с Майклом служила той же цели.

— Малышка, я жду твоего ответа, — напомнил Эш. — Почему ты злишься на себя?

— Своим бездействием я заставила тебя рисковать. Мне тогда нужно было не реветь от стыда и бессилия, а сразу же позвонить в полицию. И с Майклом разбирался бы не ты, а закон.

Эш прижал палец к ее губам. Ему явно не понравился ее ответ.

— Не говори глупостей! Мой метод внушения проще и гораздо эффективнее. Ты думаешь, Майкла бы тут же арестовали по твоему заявлению? Малышка, не надо быть такой наивной. Все происходило без свидетелей. Майкл отделался бы штрафом. А твои дальнейшие шаги стоили бы тебе нервов и денег. Он нанял бы адвокатов и повернул бы дело так, что ты оказалась бы шантажисткой. Зато я наглядно показал Майклу, как это, когда тебя бьют по морде. Кстати, не ожидал, что он окажется таким редкостным трусом. Думаю, он хорошо запомнил мой урок и теперь будет обходить тебя за милю… Забыл спросить — он тебе что-то говорил сегодня?

Она покачала головой:

— Нет. Но он был… очень испуган.

— Вот и хорошо. — Глаза Эша вспыхнули свирепой радостью. — Значит, молчал. Он тебя видел?

— Конечно. Майкл вышел из мужского туалета, когда я ждала Мию и Бетани. Я чуть не вскрикнула от неожиданности. Эш, у него был невероятно жуткий вид.

— Естественно.

— Я не удержалась, спросила, что с ним. Но он со всех ног бросился прочь.

— Значит, парень крепко запомнил мои слова, — ухмыльнулся Эш.

— Наверное, — растерянно прошептала Джоузи.

Эш погладил ей волосы и поцеловал в висок:

— Малышка, тебя это до сих пор волнует?

— Нет, — ответила Джоузи. — Точнее, меня волнует другое… то, что меня это не волнует. Понимаю, я сейчас говорю бессмыслицу, но я чувствую себя виноватой. Почти злодейкой.

— А это почему? — удивился Эш.

— Потому что мой ужас, когда я увидела Майкла, был внешним. Меня по-настоящему не задело и не ужаснуло случившееся с ним.

Эш снова поцеловал ее:

— Если тебе не жаль подонка, получившего по заслугам, при чем тут твое чувство вины? Джоузи, я что-то тебя не понимаю. Он посмел тебя ударить, когда ты не давала ни малейшего повода. За что его жалеть? Безнаказанность — опасная штука. А после моего урока он не только исчезнет с твоего горизонта, но еще и двадцать раз подумает, распускать ли руки с женщинами. Об этом я его тоже предупредил. Поверь, я сработал эффективнее, чем полиция. Я пригрозил ему, что в случае чего развалю его бизнес и оставлю без цента в кармане. Знаешь, когда нет совести, страх оказывается прекрасным сдерживающим фактором.

Джоузи наморщила нос:

— Эш, я привыкну. Ты, безусловно, прав. Майкл заслужил такой урок. Я почти жалею, что меня там не было. Я бы врезала ему разок.

— А вот это уже лишнее, малышка. Нечего тебе пачкать руки о такое дерьмо. Я хочу, чтобы ты смеялась и блистала. Сумрачный мир не для тебя.

— Эш, но ведь и ты не живешь в сумрачном мире. Ты был вынужден туда спуститься. Из-за меня.

— Спущусь еще раз, если понадобится. Ты же знаешь, я готов сделать для тебя все, о чем попросишь. Только не стесняйся просить.

— В таком случае займись со мной любовью. Мне это очень нужно, и прямо сейчас.

— Об этом мне достаточно лишь намекнуть, — прорычал Эш. Он взял Джоузи на руки, отнес в спальню, где заботливо уложил на кровать. — Не знаю, малышка, какие желания бродят сейчас в твоей милой головке, но сегодня у нас будет нежный секс. Никакой боли. Достаточно, что ты сегодня столкнулась с этим придурком и тебе стало больно. Увы, такая боль не переходит в наслаждение. Поэтому сегодня наш секс будет нежным и ласковым. Хочу, чтобы ты не только узнала о моих чувствах к тебе, но и сама ощутила их.

А ведь она уже любит Эша! Джоузи становилось все труднее удерживаться, чтобы слова любви не слетели с ее языка. Она бы с легкостью призналась ему в любви, однако для признания нужен подходящий момент. Тогда почему не этот вечер? Что-то удерживало Джоузи. Она боялась, что Эш посчитает ее признание словами, сказанными на волне эмоций и подхлестнутыми страстью. Нет, подходящий момент нужно почувствовать, и тогда Эш не усомнится в ее словах. Он поймет, что они идут из ее сердца.

Его губы были жаркими. Их языки встретились и заскользили в чувственном танце. Оба наслаждались контрастом — шершавостью языков и плавностью движений. Пространство их соединенных ртов было горячим, влажным, наэлектризованным.

Каждого из них обуревало желание подарить другому всю свою нежность. Для Джоузи это было особенно важно. Через слияние она скажет Эшу, как много он значит в ее жизни.

Джоузи целовала ему плечи, шею. На какое-то мгновение их губы снова встретились. Она лакомилась Эшем и не могла насытиться.

— Разденься, — тихо попросила она. — Пусть между нами не будет никаких барьеров.

— Хотел предложить то же самое, — усмехнулся Эш. — В постели нам особенно не нужны барьеры. А давай наперегонки, кто быстрее разденется.

— Давай, и ты проиграешь, — самоуверенно заявила Джоузи.

— Ни в коем случае. Мужскую одежду снимать проще… если, конечно, ты не придумаешь какую-нибудь уловку. Я же знаю твои хитрости.

Невзирая на слова Эша, Джоузи без всяких хитростей успела раздеться первой и теперь стояла возле кровати, торжествующе глядя на него.

— Ну как? — лукаво спросила она.

Эш отшвырнул трусы и прижал ее к себе.

— Хорошо, первый раунд ты выиграла. Посмотрим, что будет во втором, когда я начну медленно и методично тебя заводить, — вкрадчивым голосом пообещал он.

— Ты этого не сделаешь, — возразила Джоузи.

— Почему же?

— Ты сказал, что сегодня боли не будет. Наказаний — тоже.

— При чем тут наказания? Нет ничего сладостнее, чем неторопливо доводить свою женщину до экстаза, когда ей уже не сдержаться и она в любую секунду готова кончить с моим именем на устах.

— Эш, твои слова уже меня мучают. Все равно получается завуалированное наказание.

— В таком случае как ты отнесешься к перемене ролей?

Джоузи удивленно посмотрела на него, не очень представляя, о какой перемене речь.

— Ты — на мне, — пояснил он. — Управляешь процессом. Нравится?

— Звучит очень соблазнительно. В этой позе есть свои привлекательные стороны.

— Тогда не мешкай, малышка. Затаскивай меня в постель, взбирайся и скачи на мне.

Джоузи наградила его жарким поцелуем. Желание уже бурлило в ней.

— Вижу, как тебя это завело, — засмеялся Эш. — Моей покорной малышке хочется подергать за вожжи.

«Моя покорная малышка». Какие чудесные слова. Как замечательно Эш их произнес. В его голосе было столько нежности, столько внимания. Она угадывала его намерения и проникалась к нему все большей любовью. Эш сейчас старался всеми силами изгнать из ее головы мысли о Майкле и отношениях с этим ничтожным человеком. Эш Макинтайр не имел привычки отдавать то, что принадлежало ему.

Сегодня он преподнес ей самый драгоценный подарок. Драгоценнее этого удивительного ожерелья. Эш дарил ей себя. Свое доверие. Он позволял ей управлять собой.

Конечно, Эш не из тех, кто способен вообще отказаться от доминирования. Здесь ей не стоило тешиться иллюзиями. Он передавал ей бразды правления, но все равно продолжал управлять. Он управлял… ее управлением.

— Залезай на кровать, — хриплым от возбуждения голосом приказала Джоузи. — Ложись на спину. Подушку под голову. Так тебе будет удобнее.

— Малышка, не беспокойся о моем удобстве. Когда ты окажешься на мне, а я — глубоко в тебе, это будет вершиной моего удобства.

Джоузи с улыбкой погладила ему подбородок, после чего слегка подтолкнула к кровати.

Может, она позволяет себе лишнее? Джоузи почувствовала, что не умеет управлять мужчиной и не особо хочет это делать. Но этого хотел Эш, и раз сегодня он разрешил ей порулить, нечего капризничать.

Эш послушно растянулся на кровати. Его возбужденный член взметнулся вверх, потом склонился, и головка оказалась почти вровень с пупком. Цвет головки был пунцовым. Из отверстия струилась смазка.

Джоузи заползла между ног Эша, затем встала на четвереньки. Нагнувшись, она облизала мошонку, пощекотав языком яйца.

Эш негромко застонал и слегка изменил позу, чтобы Джоузи было удобнее. Она взяла мошонку в рот, немного пососала, затем начала подбираться к основанию члена. Дальнейший путь ее языка лежал вдоль набрякшей вены к самой головке.

Джоузи облизала головку, после чего быстро взяла его член в рот. Эш изогнул спину, помогая ей.

— Малышка, мне уже хорошо, — признался он. — У тебя не рот, а вместилище греха.

— Спасибо за комплимент.

Одной рукой Эш осторожно взял ее за волосы и сделал несколько толчков. Нет, этот человек никогда не отдаст управление процессом. И не важно, сверху он или снизу, — его положение все равно останется доминирующим.

Джоузи облизывала и сосала его член, наслаждаясь стонами Эша и движением его бедер. И вдруг он слегка отстранил ее от себя:

— Малышка, если ты собралась поскакать на мне, сейчас самое время. Я уже близок. Долго не продержусь. Хочу, чтобы мы кончили одновременно.

Джоузи подняла голову и стала перемещаться. Теперь возбужденный подрагивающий член находился возле самого влагалища. Упираясь в грудь Эша, Джоузи чуть изменила позу, готовясь принять член в себя.

— Эш, помоги, — шепотом попросила она. — Запихни его в меня.

Глаза Эша вспыхнули. Он послушно зажал член в кулаке. Другой рукой он раздвинул внешние губы влагалища и втолкнул головку внутрь. Джоузи опустилась, приняв член в себя.

Эш обхватил ее бедра, чтобы ей было легче и удобнее скакать на нем. От новизны ощущений Джоузи слегка вскрикнула. Стенки влагалища плотно сжимали член. Даже плотнее, чем когда она трахалась с затычкой в анусе. Собственное влагалище показалось Джоузи совсем маленьким и узким, тогда как член Эша стал вдруг огромным. Похоже, он ее киске не по зубам.

Но Джоузи напрасно волновалась. Каждое ее движение отзывалось удивительно приятными ощущениями в нижней части живота. Эш ерзал под ней, стремясь занять более удобное положение.

— Малышка, ты его как в тиски зажала, — прошептал Эш. — Чертовски приятно. Какая у тебя ненасытная киска. Потрясающие ощущения.

Джоузи сильнее уперлась ему в грудь и продолжала гарцевать. Эш не возражал. Его глаза были полны желания, а зрачки расширялись от каждого ее толчка.

Она заметила, что губы Эша плотно сжаты, а лоб напряжен. На лбу блестели капельки пота. Джоузи залюбовалась Эшем. Удивительно красивый мужчина, но самое главное — это ее мужчина.

— Малышка, говори, что тебе нужно, чтобы поскорее кончить. Я не шучу: я действительно совсем близок.

— Потрогай меня, — подсказала она. — Грудь. Клитор.

Глаза Эша понимающе сверкнули. Губы разошлись в улыбке. Взяв в ладонь холмик ее груди, другой рукой Эш коснулся ее клитора. Джоузи закрыла глаза, запрокинула голову и стала ждать приближения своего оргазма.

Почувствовав, что оргазм совсем близок, Джоузи возобновила свою скачку. Она взлетала вверх и опускалась вниз. Она извивалась всем телом, качала ягодицами, добавляя возбуждение мошонке. Эш продолжал ласкать ее груди, пощипывая соски. Другой рукой он нежно сдавливал ее клитор.

— Я почти на пределе, — шумно дыша, сообщила Джоузи. — Ты как?

— Тоже, — выдохнул Эш. — Малышка, не останавливайся. Делай что хочешь, но только не останавливайся.

Джоузи охватило неистовство. Ее голова оставалась запрокинутой. Волосы рассыпались по плечам. Рот был раскрыт, и вскоре оттуда вырвался крик. Руки Эша безостановочно двигались. Так же безостановочно двигались стенки влагалища вокруг его члена.

Ее оргазм уже начал свое движение, взлетая, словно по винтовой лестнице. Выше, еще выше. Давление нарастало. Джоузи нужен был завершающий толчок, который распахнет невидимую дверь.

Эш изогнул бедра, помогая ей. Там, где их тела соприкасались, уже было мокро и липко. Сперма заливала ей влагалище. Звуки ее движений стали хлюпающими и оттого еще более эротичными. В воздухе пахло тяжелым, но таким притягательным запахом секса.

Пальцы Эша больно сдавили ей сосок. Это стало завершающим аккордом. Невидимая дверь распахнулась. Теперь Джоузи падала с головокружительной высоты, наслаждаясь свободным полетом. Она никогда не испытывала такого потрясающе прекрасного, хотя и болезненного оргазма.

Джоузи впилась ногтями в грудь Эша, зная, что оставляет следы, которые исчезнут лишь через несколько дней. Знаки его принадлежности. Они возбуждали не меньше секса. Эш принадлежал ей! Она доказала, что владеет им. Да, она согласилась подчиняться ему. Она покорилась ему. Но он принадлежал ей в такой же степени… если не больше.

Руки не держали Джоузи, и она повалилась на Эша. Он крепко прижал ее к себе и что-то прошептал ей на ухо. Что именно — Джоузи не услышала. Мешал шум в ушах, звук бешено несущейся крови. Тысячи крошечных иголочек покалывали ее тело с головы до пят. Джоузи казалось, будто в нее ударила молния, опалив все нервные окончания.

Потом она ощутила иной пульс. Успокаивающие, дарящие уверенность удары сердца Эша. Джоузи чувствовала их щекой. Она вздохнула, поудобнее устроившись в его руках. Эш крепче прижал ее к себе. Теперь они оба хватали воздух ртами.

— Тебе не тяжело дышать? — дрожащим голосом спросила Джоузи.

— Нет, дорогая. Только не шевелись. Лежи как лежишь. Я хочу подольше оставаться в тебе. А следы нашей скачки уберем утром.

Джоузи улыбнулась. Эш погладил ей волосы. Ощущения, которые она сейчас испытывала, как и многие ощущения их секса, не переводились в слова. Джоузи наслаждалась, придавливая Эша своим телом, как совсем недавно наслаждалась неистовой скачкой на его члене. А он? Он, наверное, мечтал заснуть, оставаясь внутри нее. Почему бы и нет? Разве это плохая поза для сна?

Джоузи была недосягаема для внешнего мира с его противоречиями, нелепыми семьями и ничтожными экс-любовниками. Она больше не боялась, что Эша арестуют за содеянное.

Это был их мир. Ее и Эша.

«Я люблю тебя».

Эти слова по-прежнему были заперты у нее внутри. Но Джоузи знала: очень скоро они вырвутся наружу. И что такого, если это случится слишком рано? Когда она почувствует, что момент настал, она обязательно их произнесет.

Глава 22

На следующий день водитель Эша заехал за Джоузи и повез ее в отель «Бентли», где работала Бриттани. Местом знакомства был выбран ресторан отеля. Познакомившись с друзьями Эша, Джоузи не так волновалась по поводу новой встречи. Но чисто женское любопытство оставалось.

Из рассказов Эша Джоузи знала, что Бриттани вплоть до недавнего времени была послушной дочкой и по характеру целиком копировала свою мать. В те редкие моменты, когда Эш появлялся в родительской семье, Бриттани не скупилась на насмешки и упреки. И вдруг она неожиданно пришла к Эшу на работу, вся в слезах, и заявила о своем желании вырваться из-под материнского гнета.

Эш говорил, что родители так просто не отступятся от Бриттани. В первую очередь мать. Для нее решение дочери было как гром среди ясного неба. Тридцатилетняя Бриттани всегда была послушна материнской воле. Мать руководила каждым ее шагом, включая и замужество. Правда, через два года Бриттани все-таки развелась.

Эш встретил Джоузи у входа в отель. Он сразу же обнял ее за талию и повел в ресторан. Джоузи внутренне улыбалась: Эш и здесь всем показывал, что она его женщина.

Джоузи сразу узнала столик, за которым они когда-то сидели с Эшем. Сейчас там, ожидая их, сидела светловолосая женщина. Даже издали было видно, что она сестра Эша. Такие же волосы нескольких оттенков. Такие же зеленые глаза. Схожие черты лица.

Увидев Эша и Джоузи, Бриттани встала и приветливо улыбнулась. Похоже, она не была до конца уверена, что брат придет. Джоузи заметила облегчение, блеснувшее в глазах Бриттани.

Сестра Эша, несомненно, была красивой женщиной. Особенно когда улыбалась. Черты ее лица были мягче, чем у брата. Взгляд не отличался пронзительностью. Какими бы несносными и ужасными ни были их родители, но наделить своих детей красотой они сумели. От кого Эшу и Бриттани достался ум, Джоузи не знала.

Подойдя, Эш крепко обнял сестру и расцеловал в обе щеки. Бриттани смотрела на него так, как большинство сестер смотрят на старших братьев, когда те любят и балуют их.

— Бритт, хочу познакомить тебя с Джоузи. Джоузи, это моя младшая сестра Бриттани.

— Здравствуй, Джоузи, — тоном благовоспитанной девочки произнесла Бриттани.

Судя по этому тону, она происходила из богатой семьи, где родительские деньги всегда устраняли жизненные трудности. Но уже в следующее мгновение она тепло обняла Джоузи и поцеловала в щеку.

— Здравствуй, Бриттани. Я рада, что наконец-то увидела тебя. Эш так много о тебе рассказывал.

От этих простых и, в общем-то, невинных слов на лице Бриттани появилась настороженность.

— Он рассказывал много хорошего, — поспешила добавить Джоузи, пожалев о допущенном ляпе. — Эш говорил, что ты быстро освоилась с работой и делаешь большие успехи. Эш сказал, что мы не успеем и глазом моргнуть, как ты станешь управляющей этого отеля.

Бриттани улыбнулась. Слова Джоузи успокоили ее.

— Я просто наслаждаюсь своей работой, — призналась она, когда все уже сидели за столом, а официант принял их заказ. — Так приятно чувствовать себя… полезной. Моя работа очень живая. Я всегда хотела заниматься чем-то подобным, но потом… Потом я добросовестно тупела в четырех стенах. Хорошо, что не отупела окончательно. Теперь наверстываю упущенное.

— Бритт, ты обязательно все наверстаешь, — успокоил сестру Эш. — Главное, у тебя теперь самостоятельная жизнь. Только не заполняй ее целиком одной работой. Давай себе передышки. Как говорят, Рим не вдруг строился.

Услышав старую пословицу, Джоузи засмеялась:

— Эш прав. Я тоже успела понаделать ошибок. Но постепенно научилась не казнить себя за них и идти дальше.

Эш стиснул ее руку под столом, а потом, к немалому удивлению Джоузи, поднес ее пальцы к губам и поцеловал:

— Рад это слышать, малышка. Очень своевременные слова.

Бриттани удивленно посмотрела на обоих, но потом снова улыбнулась. Улыбка была теплой и искренней. Джоузи понимала: Эш красноречиво продемонстрировал сестре, что пришел сюда не с временной женщиной, с которой расстанется через неделю-другую. Да и зачем ему брать временную женщину на встречу с сестрой?

— Бритт, мамочка не докучает тебе своим назойливым вниманием?

Бриттани поморщилась и отхлебнула вина:

— Про тот визит я уже рассказывала тебе. Потом она стала донимать меня звонками. Я перевела ее номер на голосовую почту. Один раз она позвонила сюда. Я пригрозила, что в следующий раз занесу ее номер в черный список. С тех пор она молчит.

— Правильно, сестренка, — одобрительно кивнул Эш. — Постепенно мамочка убедится, что назад ты не вернешься, и найдет другую жертву для своих коготков.

— Тебя она долго доставала, — напомнила Бриттани.

— Ну, я был гораздо моложе, — сказал Эш. Чувствовалось, ему и сейчас неприятно вспоминать семейные баталии. — Ты слишком долго оставалась послушным ребенком. На тебе она будет пробовать разные приемчики. Главное — не давай ей зацепок, и она отстанет.

— Я тебе завидую, — призналась Бриттани. — Знаю, что уже говорила это, и не раз. Но я бы отдала что угодно, только бы приобрести твою уверенность.

Джоузи захотелось ободрить Бриттани. Может, даже обнять. Однако она сидела тихо, не решаясь мешать разговору брата и сестры.

Эш пододвинул свой стул впритык к стулу Джоузи, только усмехнувшись жалобному скрипу обоих стульев. Потом он, обняв Джоузи за плечи, продолжил разговор.

— Мы с Джоузи живем вместе, — небрежным тоном сообщил он сестре.

— Так это замечательно. Вы смотритесь прекрасной парой. Джоузи, расскажи о себе. Чем ты занимаешься?

Получалось, Бриттани ничего о ней не знала. Эш не посчитал нужным рассказать. Джоузи стало немного не по себе. Что бы Эш ни говорил о трудной жизни Бриттани, его сестра происходила из мира богатых. Мира, столь же незнакомого Джоузи, как и мир бездомных. Богатые родители, богатый муж (правда, теперь уже бывший). А брат Эш — тот вообще сверхбогач.

— Я художница. Еще я делаю украшения. Но в основном занимаюсь живописью.

Глаза Бриттани округлились. Джоузи насторожилась и внутренне приготовилась к обороне.

— Вот бы взглянуть на твои картины, — сказала Бриттани.

— Со временем — обязательно. Но не сейчас, — поспешил ответить Эш. — Сейчас Джоузи по горло занята. Она делает серию картин лично для меня, а также выполняет заказ одного любителя живописи, который покупает все ее работы.

— Значит, ты знаменитость? — с детской наивностью спросила Бриттани.

Джоузи покачала головой:

— В искусстве многое зависит от случайности. Пожалуй, сейчас меня можно назвать успешной. Но так было не всегда. Вплоть до недавнего времени мои картины покупали редко. И вдруг в галерею, куда я носила свои работы, пришел какой-то человек, скупил все, что там было, и пообещал покупать каждую мою новую вещь. Никаких сведений о себе этот любитель живописи не сообщает. Я не представляю, куда уходят мои картины. Возможно, в какую-нибудь галерею. Вероятнее всего, в чью-то частную коллекцию, откуда они уже никогда не попадут на выставки.

— Так это же здорово! — воскликнула Бриттани. В ее голосе звучала грусть. — Ты независима. О такой жизни можно только мечтать.

— Независимость еще не все. Я была независима и с трудом сводила концы с концами. Если сегодня мои картины скупают на корню, это еще ничего не значит. Обстоятельства могут измениться, и интерес к моей живописи упадет. Но пока я очень рада, что твердо стою на ногах и могу себя обеспечивать.

Эш сидел, плотно сжав губы. Заметив это, Джоузи снова насторожилась. Неужели ему что-то не понравилось в ее словах? Разве стремление зарабатывать самой — это недостаток? Вряд ли Эшу нужна праздная женщина, целиком зависящая от его денег. И потом, ее финансовая независимость никак не сказывалась на их отношениях. Наоборот, это давало ей больше оснований быть рядом с Эшем и покоряться ему, поскольку ее подчинение носило добровольный характер. Джоузи не знала, как на это смотрит Эш. Конечно, деньги, получаемые ею за картины, по его меркам — капля в море. Но ей они давали моральную силу. Джоузи знала: она вместе с Эшем потому, что ей так хочется, а не потому, что ей не на что жить.

Разговор был прерван появлением официанта, принесшего их заказ. Некоторое время все трое сосредоточенно ели. Потом Бриттани, явно не привыкшая молчать за столом, подняла голову, собираясь что-то сказать. И вдруг ее глаза сердито блеснули, а губы вытянулись в тонкую линию.

— Вот дерьмо! — пробормотала она.

Эш нахмурился и посмотрел туда же, куда смотрела сестра. Он тоже что-то пробормотал, но совсем неслышно. А вскоре перед их столиком остановилась светловолосая женщина.

Она не нуждалась в представлении. Джоузи сразу поняла, что это мать Эша и Бриттани и что дети пошли в нее. Ей либо удалось сохранить естественный цвет волос и их блеск, либо она умело подкрашивала седину. Учитывая, что у Эша имелись старшие братья, его матери было явно за шестьдесят, но Джоузи дала бы ей лет на пятнадцать меньше. Гладкое лицо без морщин. Такая же гладкая кожа рук. Безупречный маникюр. Джоузи сразу бросилось в глаза обилие дорогих колец и браслетов.

— Только тебя тут не хватало, — буркнул Эш, даже не поздоровавшись с матерью.

Мать бросила на него испепеляющий взгляд. Неудивительно, что она так долго держала Бриттани в тисках своей власти.

— Думай, что говоришь, — холодно заметила она сыну. — Кажется, я не давала поводов для вульгарного обхождения со мной.

— Что тебе понадобилось здесь? В моем отеле? — сердито спросил Эш.

И его мать, и Джоузи уловили акцент, сделанный на слове «мой».

Глаза матери вспыхнули гневом. Она выразительно посмотрела на Эша, затем на Бриттани. Чувствовалось, та была рада, что мать до сих пор не обращала на нее внимания.

— Когда ты прекратишь свою дурацкую игру? — строго спросила мать у Бриттани.

Бриттани покраснела. Даже здесь, рядом с братом, она чувствовала силу матери и свою слабость.

— А ты? — накинулась мать на Эша, тыча пальцем в его сторону. — Я же прекрасно знаю, что это твоих рук дело. Только у тебя ничего не получится.

От голоса этой женщины и ее облика веяло ледяным холодом. Джоузи невольно вздрогнула. Казалось, мать Эша и Бриттани забыла, что ее дети давно выросли. Более того, она обращалась с ними как с врагами, к которым не испытывала ничего, кроме ненависти.

— И что же, интересно знать, я такого делаю? — нарочито растягивая слова, спросил Эш.

Он не убрал своей руки с плеч Джоузи. Наоборот, еще крепче обнял ее. Другая рука, находившаяся под столом, до боли сжала ей запястье. Это был неосознанный жест, наглядно показывающий, до чего Эшу противна неожиданная встреча с матерью. Чувствовалось, его до сих пор задевает стервозный материнский характер.

Зеленые глаза матери злобно сощурились. Джоузи подумала, что эта женщина либо никогда не умела улыбаться, либо очень давно разучилась.

— Думаешь, я не догадываюсь, кто толкнул Бриттани на уход из дома и кто поставил ее в унизительное положение? Надо же, Эш, какой ты благодетель! Устроил ее работать в отель. Удивительно, что не горничной! Она сдуру не понимает всей унизительности своего положения, а ты со своими дружками сидишь и посмеиваешься. Тебе приятно меня терзать?

Эш резко выпрямился, словно его огрели плетью по спине. Бриттани испуганно посмотрела на брата. Джоузи послала ей ободряющий взгляд, давая понять, что не верит ни одному слову ее матери.

— Мне ровным счетом плевать на твои терзания, — бросил матери Эш. — Сколько помню, ты вечно чем-то терзалась. Странно, как ты до сих пор не поняла, что мир не будет играть по твоим правилам. Когда Бриттани надоело смотреть на твои терзания, она пришла и попросила у меня помощи. Я ей помог. Но, в отличие от тебя, у меня нет желания подчинять ее своей воле. Бриттани не ребенок и умеет говорить от своего имени. Спроси ее: чувствует ли она себя дурой, танцующей под дудку брата? Спроси: унижает ли ее ответственная работа, уважение коллег и достойная зарплата?

Мать даже не взглянула в сторону дочери. К удивлению Джоузи, Бриттани заговорила ровным, спокойным тоном:

— Да, я попросила Эша помочь мне. И он помог, за что я бесконечно благодарна ему… Мама, тебе лучше уйти отсюда. Кажется, ты всегда осуждала тех, кто выставляет себя на посмешище. Так не становись посмешищем сама. На тебя уже смотрят.

Глаза матери метали зеленые молнии. Она кипела от ярости. Джоузи не удивилась бы, если бы из ушей этой разъяренной женщины повалил дым. Чувствуя, что ей не справиться ни с Эшем, ни с Бриттани, она перенесла свою злость на Джоузи. Джоузи невольно сжалась, но виду не подала. Она сидела так, словно семейная сцена ее совершенно не касается.

— Эш, кто это с тобой? Твоя очередная шлюха? Как у тебя хватило бесстыдства сажать за один стол с сестрой эту… постельную принадлежность?

Бриттани охнула. Ее лицо стало пунцовым, будто слова матери относились к ней. Она испуганно смотрела на Эша.

Эш вскочил, шумно отодвинув стул. Он подал знак двоим охранникам, внимательно наблюдавшим за разворачивающимся скандалом.

— Прошу вас вывести эту женщину из зала, — отчеканил он. — Отныне ей запрещен доступ в любой из наших отелей. Сфотографируйте ее и разошлите снимки по внутренней сети вместе с указанием ее имени. Каждый, кто пропустит ее, будет немедленно уволен.

Такого поворота мать Эша никак не ожидала. Она вначале побледнела, затем покраснела. А охранники уже стояли по обе стороны от нее, готовые выполнить распоряжение своего босса.

— У-би-рай-ся от-сю-да, — по слогам произнес Эш. — Советую впредь держаться подальше от меня и от Бриттани. Никто не давал тебе права обливать грязью Джоузи, которую ты вообще видишь впервые. Ты позволила себе оскорбить мою будущую жену и будущую мать моих детей. Я не допущу ни малейшего хамства в адрес Джоузи. Никогда. А теперь — сгинь с моих глаз. Передай папочке и деду, что мы с Бриттани — отрезанные ломти. Мы более не являемся членами вашей семьи.

— Эш, постой, — взмолилась мать. — Мне нужно с тобой поговорить. Согласна, эмоции у меня опережают разум. Но я пришла поговорить с тобой. Я даже не знала, что увижу Бриттани. Это застало меня врасплох. Эш, мне действительно нужно с тобой поговорить.

— Зато мне не нужно, — холодно возразил Эш. — Мне не о чем с тобой говорить.

Джоузи была ошеломлена, но не оскорблениями в свой адрес. Эш назвал ее… будущей женой? Будущей матерью его детей? Такими словами не бросаются. Они ведь знакомы совсем немного. Неужели у Эша столь серьезные намерения? Но с ней он еще ни разу не заговаривал о браке и детях. Джоузи ничего не имела против. Вот только почему он, даже не намекнув ей об этом, решился посвятить в свои жизненные планы мать и множество незнакомых людей, сидевших в зале?

Мать Эша нервно облизала губы, хмуро поглядывая на охранников:

— Эш, мне нужно с тобой поговорить. По очень важному делу. Оно касается твоего деда.

— Не пытайся манипулировать мной. Это единственное занятие, в котором ты достигла совершенства. Не хочу иметь ничего общего ни с тобой, ни с дедом. Оглянись вокруг. Я достиг всего этого сам, без вашей помощи и поддержки. Я не пошел по стопам старших братьев. Вот главная причина, почему вы все так меня ненавидите.

Мать Эша вновь побледнела. Джоузи почувствовала, что она уязвлена словами сына. У Джоузи защемило сердце. Возможно, Эш имел достаточно оснований, чтобы порвать с семьей. Но ведь эта женщина была его матерью! С матерью можно не видеться, можно злиться на нее, но отказаться от матери нельзя. Джоузи с трудом представляла, каково Эшу ощущать на себе материнскую ненависть.

Не задумываясь о последствиях, Джоузи встала рядом с Эшем и взяла его за руку. Эш сдвинулся чуть в сторону, загораживая ее собой. Он знал, что мать не набросится на нее с кулаками, но все равно стремился оградить от косых материнских взглядов и словесного яда. Джоузи хотелось показать ему, что он сейчас не один. Она тоже готова оберегать его любыми доступными ей средствами.

— Выведите эту женщину из зала, — повторил приказ Эш.

— Уберите руки. Я сама уйду, — сердито бросила мать, отпихивая руку охранника.

— Я в этом не сомневаюсь, — язвительно произнес Эш. — Но мне не хочется лишать себя удовольствия. Приятно видеть, как тебя выпроваживают вон. — Он кивнул охранникам.

Не реагируя на протесты, каждый из них взял мать Эша под локоть. Охранники повели ее к выходу.

Джоузи была готова провалиться сквозь землю. Мало того что возмущенные крики матери Эша разносились по всему залу. Глаза посетителей ресторана были обращены к их столику. Кто-то уже схватился за фотоаппараты и камеры мобильных телефонов, чтобы запечатлеть скандальное зрелище. Завтра инцидент в ресторане отеля «Бентли» попадет на страницы бульварных газет. Эш был одним из богатейших людей города. Он происходил из богатой семьи, известной в светских кругах. Его дед в свое время был влиятельным политиком. Конечно же, газеты не упустят случая посмаковать публичный скандал между Эшем и его матерью.

Что, если снимки увидит Майкл? Узнает, кто такой Эш, и попытается взять реванш за избиение?

В зале активно снимали. Теперь вспышки фотокамер были совсем рядом. Джоузи прикрыла лицо ладонью. Эш загородил ее собой. Вскоре в зале появилось еще несколько охранников, которые быстро прекратили импровизированную фотосессию.

Джоузи тяжело опустилась на стул. Бриттани сидела вся бледная, вобрав голову в плечи. Ей выходка матери досталась значительно тяжелее, чем Эшу.

— Кстати, меня в среду пригласили на девичник, — сказала ей Джоузи, стремясь говорить весело и непринужденно. — Идем с нами. Мне обещали, что будет весело.

Бриттани удивленно заморгала, но ничего не сказала.

Эш тоже сел и сейчас же стиснул руку Джоузи. Он наградил ее теплым, благодарным взглядом. Джоузи улыбнулась, показывая, что с нею все в порядке.

— Бриттани, так ты пойдешь с нами?

— Даже не знаю, — вздохнула Бриттани.

— Бритт, обязательно сходи, — подхватил Эш. — Там будут Миа, Бетани и их подруги. С Бетани ты уже знакома. С остальными быстро подружишься. Надежные девчонки. Не то что твои бывшие.

Щеки Бриттани вспыхнули, но глаза радостно блеснули.

— Джоузи, я бы с радостью. Скажи когда и где.

Джоузи вопросительно посмотрела на Эша, поскольку сама ничего не знала. Ей лишь было известно, что девичник состоится в среду. После ланча с Бриттани Эш собирался купить ей платье и туфли.

— Я пришлю за тобой машину, — пообещал сестре Эш. — Хочу тебя предупредить: девичник — сборище серьезное. Тебе понадобится сексапильное платье и туфли на высоченном каблуке. Такой там дресс-код.

— Этого у меня хватает, — засмеялась Бриттани. — Теперь хоть применение найду. А то недавно осматривала свой гардероб и спрашивала себя: зачем мне все это? На работу в таком виде не ходят.

— Да, на работу желательно так не ходить, — улыбнулся Эш. — К семи вечера будь наготове. Развозкой займется Джейс. Его очередь. Я попрошу его забрать тебя и потом привезти обратно.

Бриттани обрадовалась, как девчонка-подросток. Джоузи мысленно похвалила себя за это спонтанное приглашение.

— Спасибо за приглашение, Джоузи. Предвкушаю веселье.

Джоузи ободряюще похлопала ее по руке:

— Девочкам надо держаться вместе. Согласна?

— Да, — улыбнулась Бриттани. — Иначе трудно отражать наскоки таких мальчиков, как Эш.

— Что бы вы делали без таких мальчиков? — подмигнул ей Эш.

Джоузи в шутку пнула его локтем. Эш скорчил гримасу, якобы от боли.

— Кстати, девочки. Еда здесь вкусная, а мы о ней забыли. Предлагаю доесть все. Не позволим другому существу женского пола испортить нам встречу. Потом Бритт вернется на работу, а мы с Джоузи поедем по магазинам.

— Ты? Поедешь по магазинам? — удивилась Бриттани.

— Представь себе, — невинно улыбнулся Эш. — У Джоузи не все есть для соблюдения дресс-кода. Думаю, результаты Джоузи очень понравятся.

Джоузи снова пихнула его локтем, уже сильнее.

Брат с сестрой засмеялись. Джоузи радовалась. Визит матери Эша не испортил им встречу.

Через пятнадцать минут Эш с Джоузи уже сидели в машине. Джоузи не представляла, по каким магазинам они поедут. Скорее всего, по таким, куда она не заглядывала даже из любопытства.

В машине Эш снова обнял Джоузи за плечи и уткнулся губами в ее висок.

— Какая ты умница, что позвала Бриттани на девичник, — признался он. — Восхищен тобой, малышка. Я этого не забуду.

— Позвать-то позвала, но потом спохватилась: я же там не хозяйка. Надо было предварительно спросить Миа и Бетани.

— Они будут только рады, — с полной уверенностью произнес Эш. — Я немного объясню Миа ситуацию с Бритт. Малышка, ты поступила совершенно правильно. Ведь ты могла бы и промолчать насчет среды. Но ты почувствовала, насколько моей сестренке не хватает настоящих подруг.

— Настоящие друзья и подруги нужны всем. Возможно, Бриттани — в большей мере, чем другим. Я видела, как ей было тяжело, когда вдруг появилась ваша мать.

При упоминании о матери Эш сразу помрачнел:

— Прости, что так получилось. Я никак не предполагал, что она явится. Только встречу нам испортила.

— Любимый, она ничего не испортила, — покачала головой Джоузи. — Вы с Бриттани не позволили. Я о вашей матери ничего не знаю. Мне все равно, какого она обо мне мнения. Возможно, она думает, что я тебе не гожусь. Пусть думает.

Эш замер.

— Ты сказала «любимый»? — через секунду спросил он.

Джоузи мгновенно покраснела и отвернулась:

— Прости. В моих устах это, наверное, глупо звучит.

Эш осторожно повернул ее лицом к себе:

— Это звучит потрясающе. Мне очень понравилось. До сих пор ты называла меня только по имени.

— Тебе понравилось?

— Очень. А если кто-то считает это глупым, мне ровным счетом плевать. Моя малышка имеет право называть меня так, как ей хочется. Когда женщина произносит такое слово, мужчина чувствует: он что-то значит в ее жизни. Так что мне это очень нравится.

— Хорошо, любимый. Я запомню.

Они забыли, что находятся не дома, а на заднем сиденье машины. Их поцелуи были неистовыми, бурлящими желанием. Вспомнив, куда они едут, Эш с трудом оторвался от ее губ.

— И еще, малышка, мне ровным счетом плевать, какого мнения моя мать о тебе. Ты живешь со мной, а я считаю, что ты даже слишком хороша для такого придурка, как я. Выкинь все ее слова из головы. Ты идеально мне подходишь. А вот это я прошу тебя помнить всегда и везде.

Джоузи улыбнулась и потянулась к его губам.

— Я запомню, — пообещала она.

Глава 23

Наслушавшись от Эша рассказов о прошлых девичниках и их домашних продолжениях, Джоузи решила доставить ему такое же удовольствие, какое получали Гейб и Джейс. Но показаться ему в платье и туфлях до отъезда в клуб означало бы совершить крупную стратегическую ошибку. Все это он должен увидеть потом.

Эшу не понравилось решение Джоузи наряжаться не дома, а у Миа. Ему хотелось получить небольшую затравку, которая будоражила бы его весь вечер, до самого возвращения Джоузи. Но она, проявив редкое упрямство, твердым голосом заявила, что дома одеваться не будет, поскольку это уничтожит сюрприз на корню.

Платье Эш видел. Туфли — тоже. Эш битых двадцать минут уговаривал Джоузи позволить ему купить ей эти туфли. Джоузи, увидев ценник, мотала головой. Она не представляла, что пара туфель может стоить таких бешеных денег. Сумма на ценнике просто не укладывалась в ее голове. Туфли стоили втрое дороже, чем одна из проданных ею картин. Потом, когда Эш все же убедил ее согласиться, в примерочную она пошла одна. И вот теперь, аккуратно упаковав свои наряды и косметику, Джоузи заявила, что одеваться и причесываться будет у Миа.

Эш хмуро проводил ее до машины, велев водителю отвезти ее в Мидтаун, где в одном из небоскребов находились апартаменты Гейба и Миа. Джоузи послала ему воздушный поцелуй и пообещала, что он будет щедро вознагражден за терпение.

Миа и Бетани уже ждали ее в вестибюле дома, чему Джоузи немало удивилась. Бетани подхватила ее сумки, Миа вызвала лифт, который вскоре поднял их в прихожую пентхауса. Из окон просторной гостиной открывался потрясающий вид на город.

Гейб тепло поздоровался с ней. Джоузи поймала себя на мысли, что слегка побаивается его. Он выглядел таким… грозным. Нет, она не опасалась, что он может обидеть ее. Или Миа. Гейб был из тех парней, один вид которых внушает опасение. Да и видела она его всего один раз. Наверное, она еще долго будет привыкать к обществу Гейба.

Увидев Миа, Гейб заключил ее в объятия и крепко поцеловал, словно они не виделись с самого утра. Бетани лишь улыбнулась и подмигнула Джоузи.

— Ладно, девочки, не буду вам мешать. Водитель уже ждет вас внизу. Когда соберетесь, позвоните консьержу. Забирать вас будет Джейс. Обязательно дождитесь его. Слышите? Он всех развезет по домам. А я поеду обедать к Эшу.

Миа обворожительно улыбнулась мужу. Тот наградил ее страстным взглядом. Джоузи показалось, что он даже облизнулся, предвкушая ее возвращение.

— Не забудь мне позвонить, — сказал он Миа, нежно взяв ее за подбородок. — Мой мобильник будет включен постоянно. Если возникнут непредвиденные сложности, сразу же звони.

— Обязательно позвоню, — тоном пай-девочки пообещала Миа. — Ты же знаешь, на Джейса можно положиться. К тому же мы будем под пристальным наблюдением Брэндона и его ребят. С нас там глаз не спускают.

Видя растерянный взгляд Джоузи, Бетани пояснила:

— Брэндон — приятель нашей подруги Кэролайн. С недавних пор — ее жених. В общем-то, у нас сегодня не просто девичник, а празднование их помолвки. Брэндон работает вышибалой в клубе «Вайб», где мы собираемся. Он всегда очень внимательно следит за нами. Особенно когда мы переберем.

Джоузи понимающе кивнула.

Гейб еще раз поцеловал Миа и махнул на прощание Бетани и Джоузи:

— Девочки, желаю вам всласть повеселиться, но будьте осторожны. Поняли? В клубе не разбредайтесь, а держитесь вместе. Выпивку на вашем столе не оставляйте без присмотра. Если кому-то понадобится в туалет, идите туда хотя бы вдвоем.

— Гейб! — поморщилась Миа. — Мы же не старшеклассницы, которые впервые отправляются в клуб. Мы всегда ведем себя в высшей степени благоразумно.

Гейб что-то пробормотал, затем махнул рукой и направился к лифту.

Женская троица едва успела дойти до ванной, как у Миа зазвонил мобильник. Увидев, кто звонит, она выпучила глаза и тяжело вздохнула:

— Вот она, семейная жизнь! Не успел из дома выйти, а уже звонит.

Бетани лишь хихикнула. Они с Джоузи отошли в другой конец ванной, чтобы не мешать разговору Миа. Но Миа не собиралась увязать в телефонной беседе. После нескольких «да, обязательно», она произнесла: «И я тебя тоже люблю» — и отключилась. От Джоузи не укрылось, что последняя фраза была произнесена с особой теплотой и нежностью.

— Оказывается, Гейб внизу встретил Бриттани. Посадил ее в лифт. Пойду встречу. Бетани, займись прической Джоузи. Только пусть вначале наденет платье, иначе все твои труды пойдут насмарку.

По женским меркам сборы и подготовка заняли совсем немного времени. Через час все четверо спустились вниз. В вестибюле их уже ждал водитель, а снаружи — лимузин. В салоне Миа умело откупорила бутылку шампанского, дремавшую в ведерке со льдом, и достала фужеры.

— Каро встретит нас в клубе. Но это не мешает нам, пока едем, поднять тост в ее честь.

Бетани кивнула и потянулась за фужером. Бриттани взяла свой. Ее глаза — такие же зеленые, как у Эша, только чуть больше — сверкали от волнения.

— Девочки, огромное вам спасибо за приглашение. А то у меня все время проходит между работой и домом. Невольно начинаешь чувствовать свой возраст.

— Мы тебя быстро вылечим, — пообещала Миа. — Один такой вечерок с нами — и ты снова почувствуешь себя семнадцатилетней.

Бриттани пригубила шампанского, затем виновато улыбнулась Джоузи:

— Хочу извиниться за все гадости, которые ты услышала от моей матери. Никак не думала, что она явится в отель и сразу начнет скандалить. Я должна была оборвать ее, но… смешалась. Эш молодец. Он всегда умел поставить ее на место. Потому она так и ненавидит его. А я и старшие братья были у нее под каблуком. — Бриттани замолчала.

— Не надо извиняться, Бритт. — Джоузи порывисто сжала ей руку. Она не знала, имеет ли она право называть Бриттани этим уменьшительным именем, однако Бриттани не возражала. — Главное, ты выбралась из-под материнского каблука и больше не позволяешь вертеть собой.

Услышав про мать Эша и Бриттани, Миа поморщилась:

— Бриттани, прости за резкое слово, но твоя мать просто стерва. Я очень давно знаю Эша и всегда удивлялась, как он смог вырасти таким замечательным парнем. Ему не передались материнские гены.

— Ты говоришь правду, Миа, — понимающе кивнула Бриттани. — «Стерва» — еще мягко сказано. Моя мать — редкостная сука, и я это знаю лучше, чем кто-либо. Только не знаю, чтó сделало ее такой. А хотелось бы знать.

Бетани с сочувствием посмотрела на нее:

— Я мало знаю про твою семью. Только то, что рассказывал Джейс. Но ничего хорошего. Джейс очень волнуется за Эша.

— Давайте не будем портить себе вечер, — предложила Бриттани. — Мы же едем веселиться. Знали бы вы, как давно я не веселилась. Как давно не была в теплой девичьей компании.

— И я тоже, — подхватила Джоузи. — К тому же мне понадобится помощь Миа и Бетани. Эш ждет от этого вечера чего-то особенного, но я не вполне уверена, что именно. Мне так не хочется обмануть его ожидания. Поможете?

Миа и Бетани дружно расхохотались.

— Мы обязательно посвятим тебя во все смачные подробности, — лукаво улыбаясь, пообещала Миа. — В свое время я помогала Бетани. Кажется, Джейс в ту ночь был очень доволен.

— Девочки, я знаю, что завидовать нехорошо, но слушаю вас и испытываю жгучую зависть, — простодушно сказала Бриттани. — У меня нет горячего мужчины, который ждал бы меня дома. Если честно, у меня очень давно не было ничего, что хотя бы отдаленно напоминало хороший секс.

Бетани наморщила лоб:

— Миа, а что, если познакомить Бриттани с кем-нибудь из ребят Брэндона? Клубные вышибалы — очень горячие мужчины. И очень достойные. Шваль там не держат. Наверняка среди них найдутся и одинокие.

— Как приедем, я сразу же настропалю Каро, — пообещала Миа.

— Вы меня не так поняли! — запротестовала Бриттани. — Я не хочу бросаться очертя голову.

— Мы тебя правильно поняли, — улыбнулась Бетани. — Само собой, тебе не нужен мужчина на одну ночь. Каро знает их лучше, чем мы. Возможно, она уже сегодня с кем-нибудь тебя познакомит.

Едва лимузин подкатил к клубу, дверь немедленно распахнулась и красивая молодая женщина заглянула внутрь. Широко улыбаясь, она продемонстрировала сидящим в машине девушкам свою руку.

— Вы только посмотрите! — с детским восторгом воскликнула она. — Правда, улетное?

Миа схватила ее за руку и втащила в салон:

— Каро, у меня нет слов. Потрясающее кольцо. Ну и умница Брэндон!

Улыбки Кэролайн хватило бы, чтобы ярко осветить весь лимузин. Увидев новеньких, она заулыбалась еще шире.

— Девочки, давайте знакомиться, — сказала она, протягивая им руку. — Должно быть, вы и есть Джоузи и Бриттани. Сейчас попробую угадать, кто есть кто.

— Я Джоузи, — улыбаясь, представилась Джоузи. — А это Бриттани, которая давно не веселилась.

— Это мы быстро, — пообещала Кэролайн. — Вылезайте. Брэндон уже заждался. Столик тоже готов. Сегодня у нас будет две официантки. Одной не справиться. Девчонки, наши ряды растут! Скоро мы будем снимать весь клуб под наши девичники.

— А это идея, — задумчиво произнесла Миа. — Наш частный клуб. Звучит.

Бетани хмыкнула:

— Достаточно намекнуть Гейбу, что тебе хочется иметь свой клуб, и он мигом купит «Вайб».

— Я пока помолчу, а то и впрямь купит, — улыбнулась Миа. — Кстати, где неразлучная троица?

— Где и положено — за столом, — ответила Кэролайн. — Чесси, Джина и Триш нас ждут.

Лицо Кэролайн снова озарила улыбка, такая же яркая и немного глуповатая. Джоузи оглянулась и все поняла.

У дверей клуба стоял очень высокий, очень горячий и очень мускулистый мужчина. Он тоже улыбался. Лицо мужчины украшала бородка клинышком и серьга, болтающаяся в левом ухе. Естественно, этот человек мог быть только Брэндоном, вышибалой клуба и женихом Кэролайн.

— Добрый вечер, девочки, — учтиво поздоровался Брэндон. — Идемте, я провожу вас к вашему столу.

— Брэндон, ты превзошел себя! — восхищенно сказала Миа, дружески похлопывая его по плечу. — В этом кольце — вся Каро!

— Рад, что тебе понравилось. Я хотел подарить ей совершенное кольцо. Только так. Для такой совершенной девчонки, как моя невеста, подходит только совершенное кольцо.

— Ну и ну, — тихо пробормотала Бриттани. — Впервые слышу такое от мужчины.

Джоузи молча с ней согласилась. Брэндон восторгался Кэролайн и не скрывал своих чувств.

Щеки Кэролайн пылали, а глаза светились искренней любовью к Брэндону. Пару недель назад чужое счастье вызвало бы у Джоузи приступ жгучей зависти. Майкл никогда не показывал своих чувств к ней, особенно в людных местах. Да и дома тоже. Но теперь у нее был Эш, который мог обниматься и целоваться где угодно. Он не стеснялся, поскольку Джоузи была его женщиной.

Брэндон провел их мимо длинной очереди жаждущих попасть в клуб. Внутри было шумно. Дальнейший путь продолжался среди столиков и окончился в углу зала. Их столик находился почти рядом с танцполом.

От гремевшей музыки у Джоузи забурлила кровь. Ритм звуков соединился с ее внутренним ритмом. Она не привыкла к высоким каблукам. Ее ноги уже болели. Джоузи не представляла, как она сможет танцевать в этих туфлях. Риск упасть и сломать себе шею был велик. Однако туфли предназначались не столько для нее, сколько для Эша. В магазине он весьма красноречиво высказался в пользу их покупки. Джоузи решила пощадить свои ноги и провести вечер без туфель. Снова она их наденет, лишь когда поедет домой.

Возле столика уже стояла официантка с подносом, плотно уставленным бокалами. Заметив молчаливый вопрос Джоузи, Миа пояснила:

— В самом начале нам всегда приносят по две порции. Одну мы выпиваем сразу. Это наш традиционный тост за дружбу. Другую растягиваем. Тогда нам приносят следующую. Мы с Бетани не знали, что ты любишь, и на свой вкус заказали девчоночье пойло: «Космо» и «Амаретто сауэр». Бетани обожает «Амаретто сауэр». Единственный напиток, который ее организм спокойно принимает. Если ты хочешь чего-то другого, скажи официантке, и она принесет. Бриттани, это и тебя касается.

— Мне нравится «Космо», — призналась Бриттани.

— А я вообще почти не пью, — сказала Джоузи. — Сегодняшний вечер — исключение. Эш так хотел, чтобы я сюда попала. Будет совестно его разочаровать.

Миа и Бетани понимающе захихикали.

— Гейб с Джейсом мучили его рассказами о возможностях, которые таит в себе женщина после девичника, — сказала Бетани, протягивая ей бокал. — Рекомендую попробовать «Амаретто сауэр». Я тоже не любительница выпивки, но «Амаретто сауэр» — это что-то. Потрясающий аромат. Легкая кислинка. Кстати, алкоголя в нем меньше, чем в других коктейлях. Я пробовала другие… Лучше не вспоминать.

Новеньких познакомили еще с тремя участницами теплой девичьей компании — Чесси, Джиной и Триш. Потом все встали и подняли бокалы.

— За Каро! — перекрикивая музыку, провозгласила Миа. — И за потрясающее кольцо на ее пальце!

— За Каро! — подхватили остальные.

Бокалы качнулись, выплескивая капли на стол. Вся восьмерка выпила залпом. Официантка молча поставила на стол вторую порцию и унесла пустые бокалы.

— Идемте танцевать! — завопила Кэролайн.

Джоузи послушно отправилась на танцпол. Она любила и умела танцевать, хотя очень давно не танцевала. Майкл не любил ни танцы, ни клубы. Зато здесь она могла быть самой собой и не думать, как на это посмотрят другие.

Ей понравились все подруги Миа и Бетани. Судя по горящим глазам Бриттани, сестра Эша тоже не чувствовала себя чужой.

— У нас есть одна особенность, — крикнула ей Миа.

— Какая?

— Мы на танцполе становимся жутко заводными. Вся мужская часть клуба просто языки высовывает и глазеет на нас. Ребята Брэндона следят, чтобы дальше глазения не шло, но их наши танцы тоже возбуждают. Иногда мы бываем в таком ударе, что устраиваем им незабываемые спектакли.

— Теперь понятно, почему Эш так усиленно отправлял меня в этот клуб, — засмеялась Джоузи.

— Мы с Бетани тебе кое-что объясним. Потом, когда достаточно выпьем.

Джоузи была готова ждать, а пока… Пока она будет веселиться, как умеет, снимая все внутренние зажимы. Бетани мастерски потрудилась над ее волосами, создав на голове элегантный художественный беспорядок. Вид у Джоузи был очень сексапильный.

Ее волосы были собраны на затылке в пучок, но из него вниз спускалось множество мелких прядок. Миа сильно подвела ей глаза. Джоузи не отличалась тщеславием, но сегодня она действительно выглядела горячей женщиной.

Бетани назвала ее бронзовой богиней. Платье, купленное для этого вечера, было бронзово-золотистого цвета, великолепно сочетавшегося с цветом волос и кожи. Облегающее, короткое, без лямок, но не вызывающе открытое, оно великолепно подчеркивало ноги Джоузи, а с туфлями на четырехдюймовых каблуках ее ноги вообще казались растущими прямо от шеи.

Единственным предметом, не вязавшимся с ее нарядом и обликом, было ожерелье-ошейник. Пока ехали сюда, Джоузи чувствовала на себе вопросительные взгляды Миа и Бетани. Она лишь не знала, когда посыплются словесные вопросы.

Брэндон часто подходил к их столику. Трое его коллег следили за танцполом. Впрочем, один из них явно не был вышибалой. Вместо джинсов и рубашки с коротким рукавом — своеобразной униформы вышибал — на этом мужчине был дорогой костюм, шелковая рубашка с бриллиантовыми запонками. Скорее всего, настоящими.

Самое интересное: пока Кэролайн знакомила Бриттани с Брэндоном и другими вышибалами, мужчина в костюме стоял поодаль. Затем он подошел к Брэндону и попросил того представить его Бриттани. Вскоре Бриттани и этот загадочный мужчина уже стояли в стороне и о чем-то оживленно говорили. Джоузи было достаточно мельком взглянуть на раскрасневшееся лицо Бриттани, чтобы понять, насколько ей интересен новый собеседник.

— Кто это с Бриттани? — поинтересовалась она у Миа, кивая в сторону сестры Эша.

— Сама не знаю. Сейчас узнаю у Брэндона.

Джоузи не успела и рта раскрыть, как Миа жестом подозвала Брэндона. Естественно, Брэндон подошел не один, а под руку с Кэролайн.

— Что это за парень крутится возле Бриттани? — спросила Миа.

Лицо Брэндона сразу приняло выражение какой-то торжественности.

— Его зовут Кей Веллингтон. Он владелец «Вайба».

— Владелец? — переспросила удивленная Джоузи. — Это заведение принадлежит ему?

— Да, — усмехнулся Брэндон. — И не только оно. Кей владеет несколькими клубами. Здесь бывает редко. Несколько недель назад он открыл новый клуб в Лас-Вегасе, поэтому почти все время проводит там. — Брэндон крепче прижал к себе Кэролайн. — Кей зовет меня туда на работу. Начальником службы безопасности. Но один я не поеду. Только с Каро.

Джоузи видела, как побледнела Миа. У нее защемило сердце. Кэролайн была лучшей подругой Миа. Вероятно, она приберегала эту новость для более подходящего момента, а Джоузи своим любопытством все испортила.

Однако Миа быстро справилась с нахлынувшими эмоциями и широко улыбнулась.

— Переезд можно считать повышением по службе или чем-то вроде этого? — спросила она.

— Чем-то вроде этого, — ответил Брэндон.

Казалось, он и сам не успел привыкнуть к сделанному ему предложению.

— Я очень рада за тебя, — сказала ему Миа, однако Джоузи видела, как у нее дрожит нижняя губа. Миа порывисто обняла Кэролайн. — Я очень рада за вас обоих. Каро, ты, наверное, мысленно уже в Лас-Вегасе.

— У меня… Я сама еще толком не разобралась в своих чувствах. Конечно, я очень рада за Брэндона. Он действительно заслужил повышение. Мистер Веллингтон его очень ценит и доверяет ему. Но… так не хочется уезжать из Нью-Йорка… и от тебя, — горестно добавила она.

Одной рукой Брэндон обнял Кэролайн, другой — Миа:

— Давайте взглянем на светлую сторону. Ваши девичники не прекратятся. Просто они переместятся в Лас-Вегас. Гарантирую вам прием по высшему разряду, от начала до конца. Можно заранее запланировать пару таких девичников на год.

— Мне нравится ход мыслей Брэндона, — сказала до сих пор молчавшая Бетани.

— И все-таки, Брэндон, что мистеру Веллингтону нужно от Бриттани? — спросила Джоузи, возвращая разговор к сестре Эша. — Он что, захотел с ней познакомиться?

Брэндон немного смутился:

— Сам не знаю. Мистер Веллингтон — человек очень скрытный. Но я впервые вижу, чтобы он так сильно заинтересовался женщиной. Он глаз с нее не спускает.

Джоузи заметила и другое: Бриттани тоже не спускала глаз с Кея Веллингтона. Она даже забыла о девичнике, выпивке и танцах. Эш очень удивится, а потом… конечно же, займется тщательной проверкой личности Кея Веллингтона.

— Что-то мы сегодня мало пьем, — сказала Кэролайн. — Время идет. Того и гляди Джейс приедет. Бетани, если он застанет тебя трезвой, то очень расстроится. Ты же у нас самая забавная, когда хватишь сверх меры.

Миа засмеялась. Бетани только улыбнулась, но потянулась к своему бокалу. Там было совсем на донышке.

— Я скажу официантке, чтобы принесла вам новые порции, — пообещал Брэндон. — А мой перерыв закончился. Надо делать очередной обход клуба. Если хотите место потише, чтобы выпить и расслабиться, на втором этаже есть комната с видом на танцпол. Там хорошая звукоизоляция. Стоит нажать кнопку — и ни музыки, ни внешнего шума.

Джоузи улыбнулась его предусмотрительности. Конечно же, Брэндон понимал, что Миа и Кэролайн захотят поговорить о предстоящем переезде. А какой разговор в этом шуме и толчее?

— Отличное предложение! — воскликнула Бетани. — Девочки, давайте немного посидим в тишине. А то у меня уже ноги гудят и в ушах звенит. Выпьем там, поговорим.

— Идемте за мной. Я попрошу официантку выловить Чесси и остальных и сообщить им, где теперь вас искать.

Все послушно двинулись за Брэндоном, но Джоузи все-таки решила проверить, комфортно ли Бриттани с этим человеком и не нужно ли ее выручать.

— Привет, — сказала она, весело улыбаясь Кею. — Я хотела сообщить Бриттани, что мы перебираемся в комнату наверху. Девочки хотят немного отдохнуть от шума.

Кей обнимал Бриттани за талию и, не стесняясь, прижимал к себе. Еще один мужчина, привыкший действовать быстро. Он тепло и приветливо улыбнулся Джоузи, однако в его глазах чувствовалась сила. Сила, решительность, бесстрашие. Джоузи перевела взгляд на Бриттани, опасаясь, не попала ли та под новую зависимость.

— Хорошо, когда есть такие заботливые подруги, — сказал Кей. Он не стремился перекрикивать музыку. — Но за Бриттани можете не волноваться. Я сам провожу ее к вам, когда мы закончим разговор.

— Бриттани, ты придешь к нам? — спросила Джоузи.

Бриттани улыбнулась. Улыбка не была напряженной или наигранной. Чувствовалось, ей хорошо с этим человеком.

— Не волнуйся, Джоузи. Я скоро приду.

— Можешь не торопиться, — улыбнулась Джоузи.

— Она не будет торопиться, — пообещал Кей.

Глава 24

Эш расположился с выпивкой на диване. Гейб уселся в кресло напротив. Гейб по пути с работы заскочил в ресторан и привез еду с собой.

— Как ты думаешь, они уже успели набраться? — спросил Эш, усмехаясь и глядя на часы.

— Возможно, еще нет, но уверенно движутся в нужном направлении, — ответил Гейб.

Эш снова усмехнулся. Ему хотелось, чтобы время прошло побыстрее и Джоузи вернулась домой. Пьяная, раскованная, в своем бесподобном платье и еще более бесподобных туфлях. Он вспомнил, как Джоузи запретила ему входить в примерочную, сказав, что не хочет портить конечный результат.

Эш вдруг подумал, что ему все равно, какой наряд будет на Джоузи. Его бы устроило, даже если бы она появилась, обернутая куском холста и с бумажным мешком на голове. Любая одежда все равно будет тут же с нее сброшена. Главное — она сама. И все же Эшу хотелось насладиться зрелищем его малышки в сексапильном платье, умопомрачительных туфлях, с обилием косметики на лице и запахом спиртного изо рта. Все это делалось ради него. Эш достаточно наслушался рассказов Гейба и Джейса, но теперь хотел видеть это собственными глазами. Тем более что и Миа, и Бетани, как послушные девочки, потом возвращались домой и щедро вознаграждали своих мужчин за подаренные часы свободы.

Размышления Эша прервал звонок мобильника. Эш сразу подумал, что звонит Джоузи, желая рассказать, как ей там хорошо и весело с новыми подругами.

Увы, на дисплее высветилось имя консьержа.

— Слушаю, — угрюмо буркнул Эш.

— Мистер Макинтайр, к вам посетители. Они хотели подняться к вам в квартиру, но я вначале решил вам позвонить. Эти люди называют себя вашими родителями.

Эш выругался. Они что, решили его доконать? Ну почему из всех вечеров они выбрали именно этот? Почему вообще посмели сюда припереться? Раньше их ноги не было ни у него дома, ни на работе. После скандала, устроенного матерью в ресторане, Эш всерьез сомневался, что они отважатся так скоро напомнить о себе.

Самолюбия у обоих хоть отбавляй. Обостренного чувства собственного достоинства — тоже, что, однако, не помешало матери закатить скандал. Но явиться сюда их заставило отчаяние. Кажется, Эш недвусмысленно заявил тогда матери, что не желает обсуждать с ней никакие семейные дела. Доступ в его отели ей уже запрещен. Может, нужно было распространить запрет и на его жилище? Об этом Эш как-то не подумал. Раньше родители всегда стремились заманить его на свою территорию.

Гейб внимательно наблюдал за ним. Эш покачал головой, показывая, что звонок никак не связан с их женщинами.

— Ко мне визитеры. Как сказал консьерж, «люди, называющие себя вашими родителями», — кратко пояснил Эш и снова поднес мобильник к уху. — Скажите, пусть обождут. Я сейчас спущусь. И впредь не пускать их даже в вестибюль. Им здесь нечего делать. Вы меня поняли? Не пускать ни при каких обстоятельствах, что бы они ни говорили. Особенно если меня нет и Джоузи в квартире одна. Запомните это, если не хотите неприятностей.

— Да, сэр.

Эш вскочил на ноги:

— Боюсь, консьержу они не поверят. Придется сказать им это в лицо. Сами напросились.

— Я пойду с тобой, — вызвался Гейб.

— Незачем, — сухо возразил Эш. — Поскучай здесь немного. Я скоро вернусь.

— Ты считаешь, что незачем, но я все-таки пойду.

Эш пожал плечами. Мало кто любит, когда семейные сцены разыгрываются на чужих глазах. Но Гейб не был чужим. Он был настоящей семьей Эша, так же как и Джейс. Гейб знал обо всех вывертах и выкрутасах матери Эша. Единственным исключением был скандал, устроенный его мамочкой в понедельник. Эш не собирался делать из этого тайны. Просто забыл рассказать, погруженный в более важные дела.

— Представляешь, мы с мамочкой за эту неделю встречаемся уже второй раз, — сказал Эш, когда они садились в лифт. — В понедельник знакомил Джоузи с Бриттани. Встретились в ресторане «Бентли». И вдруг туда является моя мамочка и закатывает сцену. Сначала потребовала от Бриттани вернуться домой, потом обвинила меня, что я настраиваю сестру против нее. Ну и Джоузи тоже досталось. Я приказал охранникам вывести ее и больше никогда не пускать ни в один из наших отелей.

— Она когда-нибудь угомонится?

— Как видишь, нет. Сцена, конечно, была прямо для бульварных газет. Сначала мать наговорила гадостей Бриттани и Джоузи, а потом заявляет, что пришла со мной поговорить. У нее, видите ли, недержание эмоций.

— Знаешь, старик, мне на ум не приходит ничего, кроме… судебного запрета. Ты вправе оградить свою частную жизнь от любых посягательств, в том числе и со стороны родителей. Пригрози им этим. Скажи, что если они не оставят тебя в покое, то будут арестованы на законном основании. Может, после этого они перестанут соваться к тебе и Бриттани.

Лифт остановился. Дверцы плавно разошлись.

— Сначала посмотрю, за каким чертом они явились. Потом буду решать.

Лицо Эша окаменело. Вот тебе и приятный вечер с другом!

Эшу вовсе не хотелось разговаривать с родителями в вестибюле своего дома, но он был готов согласиться на это, только бы не пускать их к себе. Квартира была его святилищем. Его и Джоузи. Только глупец впускает к себе тех, кого ненавидит. К ним он тоже больше не поедет. Если им действительно есть что сказать, пусть выкладывают здесь.

Вид у родителей был сумрачный. Увидев Эша, они не пошли к нему навстречу. В глазах обоих не было и намека, что это их сын. А разве когда-то они вели себя иначе? Ни в детстве, ни потом Эш так и не смог понять причин родительской холодности. Будь он проклят, если позволит себе относиться подобным образом к своим детям.

Эш остановился в нескольких футах. Сейчас и его лицо напоминало глыбу льда. Он смотрел на родителей почти не мигая. Отец под его взглядом даже заерзал, потом, не выдержав, виновато отвел глаза.

— Зачем вы здесь? — резко спросил Эш.

Мать сердито посмотрела на остановившегося поодаль Гейба:

— Эш, это семейный разговор. Не для посторонних ушей. Почему мы не можем поговорить с глазу на глаз? Мы могли бы это сделать у тебя в квартире.

— Гейб не посторонний, — отчеканил Эш. — Он часть моей настоящей семьи. Все, что собираетесь сказать, вы будете говорить в его присутствии.

Мать наморщила нос, но тут же спохватилась. Кажется, она впервые в жизни… пыталась… не выглядеть фурией. В ее глазах даже мелькнуло что-то отдаленно похожее на мольбу. Но Эш не верил. Вампиры, наметившие жертву, способны притворяться кем угодно.

— Я хотела извиниться за свое неуместное поведение в понедельник.

У матери покраснели щеки. Казалось, она давится каждым произнесенным словом. Возможно, так оно и было. Эш не помнил, чтобы она когда-нибудь и перед кем-нибудь извинялась.

— Извинение принято. Это все?

И вновь материнские глаза метнули искры, прежде чем она заставила себя притушить огонь.

— Твой дед собирает всех на семейный обед. И Бриттани тоже. Он… и я… были бы рады, если бы ты приехал. Там соберутся все.

— Мне там делать нечего, — сощурился Эш.

Отец кашлянул, прочищая горло:

— Сын, отнесись всерьез к приглашению деда.

— Сын? — сердито глядя на него, переспросил Эш. — Разве я когда-нибудь был вашим сыном? Выкладывайте правду. Дело не в семейном обеде, иначе вы бы не решились сюда приехать.

Мать стояла с плотно поджатыми губами. Говорили лишь ее глаза. Эш хорошо знал этот взгляд. По крайней мере честно. Без попыток разыгрывать из себя добрую мамочку.

— Дед намерен изменить завещание. Он рассержен. Как он сказал, наша семья катится в пропасть. Ему очень не нравится то, что Бриттани ушла из дома. Дед винит меня. Он так и сказал: «Если бы ты была настоящей матерью хотя бы наполовину, твои дети не питали бы к тебе ненависти». Это еще не все. Дед недоволен разобщенностью нашей семьи. Говорит, что устал швырять деньги в змеиное гнездо, откуда в ответ — только шипение. Нам с отцом он сказал, что мы никудышные родители и у нас нет никакого взаимопонимания с детьми. Словом, он не намерен завещать нам свои деньги.

Эш расхохотался, что еще сильнее разозлило его мать.

— Тебя это тоже касается, — злобно произнесла она. — И Бриттани! Дед выкинет из завещания не только нас. Всех! Ни ты, ни Бриттани не получите ни цента.

Эшу показалось, что он стал невольным участником пьесы абсурда.

— Мамочка, мы с тобой где сейчас разговариваем? В одном из самых дорогих домов Нью-Йорка? Или в трущобах? Или тебе напомнить, что все свои деньги я заработал без малейшей помощи со стороны деда? Да мне ровным счетом наплевать на его завещание. Я еще подростком понял: все, что тебе дается в этой семье, имеет веревочки, за которые тебя потом будут постоянно дергать. Таков дед. Таковы вы с отцом.

— Тебе наплевать и на то, что твоя сестра не получит наследства?

— Бриттани, к счастью, выбралась из вашего дурмана. Ей понравилось самой зарабатывать деньги. Если понадобится, я всегда ей помогу, чтобы больше никто не дергал за веревочки и ее, — ледяным тоном произнес Эш. — Вы не хотите верить, что Бриттани захотелось вырваться из вашего ядовитого семейства. Я сам удивился, когда она пришла ко мне. Но она попросила о помощи. И я помог.

Пальцы матери сжались в кулаки. Повернувшись к мужу, она почти закричала:

— Уильям, сделай что-нибудь! Не стой столбом, как последний трус! Если твой отец изменит завещание, нам конец!

— Напрасные потуги, мама, — спокойно заметил Эш. — Не проси отца о том, чего он не может. Да и ты тоже. Вы никоим образом не заставите меня печься о ваших семейных интересах. Меня совершенно не заботит судьба моих братьев. Если им не стыдно, что они не в состоянии содержать своих жен и детей, почему об этом должен думать я? И на завещание деда, как я уже сказал, мне на-пле-вать. Если вы оба палец о палец в жизни не ударили, пожинайте плоды. Мы с Бриттани не пропадем.

— Ненавижу тебя, — прошипела мать.

Эш вздрогнул, хотя прекрасно знал об этом. Но одно дело — знать, и совсем другое — услышать это от женщины, когда-то давшей тебе жизнь.

— Элизабет, прекрати! — не выдержал отец. — Эш — наш сын. Мы ничем не заслужили его любовь. Это он должен нас ненавидеть. Эш не лезет в нашу жизнь, не мстит нам. Он просто не хочет иметь с нами ничего общего… Эш, не обращай на нее внимания. Это она в сердцах.

Но Эш прекрасно знал, что мать сейчас говорила абсолютно искренне. Ненависть ощущалась в ее глазах, жестах, во всем ее теле. Мать возненавидела его с того самого дня, когда он решил идти своей дорогой и ни от кого не зависеть.

— По-моему, нам больше не о чем говорить, — тихо произнес Эш. — И больше здесь не появляйтесь. Это не просьба. Это требование. А теперь — предупреждение. Перестаньте донимать Бриттани. Держитесь подальше от Джоузи и от всех, кого я считаю своей семьей. Я не угрожаю, но безнаказанно изливать яд я вам больше не позволю. Иначе вы действительно останетесь без гроша в кармане. Я добьюсь, чтобы дед изменил завещание. Если вы думаете, что я только пугаю вас, приглашаю убедиться на практике.

— Ты блефуешь! — вырвалось у матери.

Эш приподнял бровь и уперся глазами в своих родителей. Дальнейших слов не требовалось. Его мать вздрогнула и отвернулась, мгновенно побледнев. До нее дошло, что Эш действительно может так поступить.

Когда она повернулась снова, Эшу показалось, что она постарела на двадцать лет. Перед ним стояла изможденная, раздавленная жизнью старуха. Она шагнула вперед, протянув к нему руку. Эшу стоило немалых усилий не отпрянуть.

— Эш, я… умоляю тебя. Не делай этого. Если ты хочешь, чтобы мы ушли, мы уйдем. Мы не станем напоминать о своем существовании ни тебе, ни даже Бриттани. Но удержи деда, не дай ему изменить завещание. Тебе нужно всего лишь один раз появиться на обеде. Клянусь, после этого ты нас не увидишь… если только тебе самому не захочется. Я готова заверить свое обещание у нотариуса. Как тебе угодно. Я знаю, ты меня ненавидишь. Но не дай ненависти ко мне разрушить жизнь твоих братьев. Подумай об их детях и женах. Мы все останемся без средств к существованию. Или тебе будет легче, если ты сломаешь жизнь многим людям, в том числе и тем, кто ничем перед тобой не провинился?

— Эш, не позволяй ей затрахать тебе мозги, — сердито произнес молчавший все это время Гейб.

Эш поднял руку:

— На этот обед я не пойду. И Бриттани там нечего делать. Я уже не говорю про Джоузи, потому что мы с ней везде ходим вместе. Это мое окончательное решение.

— Тебе не обязательно идти на обед, — поспешно согласилась мать, почувствовав возможность маневра. — Просто встреться и поговори со стариком. Ты сможешь по-другому объяснить ему уход Бриттани. Тебе он поверит. Скажи ему все, что захочешь. Скажи, что мы помирились. Любые слова, чтобы только он не менял своего завещания.

— Готовая сцена для сериала, — поморщился Гейб.

Мать посмотрела на него с такой нескрываемой ненавистью, что даже Эшу стало не по себе. Откуда в женщине, которая не знала ни голода, ни холода, ни издевательств, может быть столько ненависти? Как его отец мог выбрать ее себе в жены? Как он мог родиться у этих эгоцентричных, вечно недовольных людей?

— Я позвоню деду, — пообещал Эш, и Гейб недовольно покачал головой. — Но это все, что я сделаю. И чтобы больше я вас не видел и не слышал. Если только вы посмеете снова вторгнуться в жизнь Бритт или Джоузи, если посмеете появиться в любом из моих отелей, у меня на работе и в особенности здесь… я выбью почву у вас из-под ног и сверну вам шею. Это понятно?

Мать торопливо кивнула. В глазах ее появилась надежда. Эти глаза еще не знали настоящего отчаяния. Но одно то, что мать проявила несвойственное ей смирение и начала умолять Эша, показывало, как сильно она напугана перспективой нищенства.

Наверное, ему следовало бы повернуться к ним спиной. После общения со своей кровной родней Эшу всегда хотелось тщательно отмыться. Пожалуй, главным аргументом, подействовавшим на него сегодня, была судьба его племянников и племянниц. Они действительно ничем перед ним не провинились. Что же касалось престарелых и великовозрастных бездельников, пусть и дальше копошатся в своем болоте, без конца выясняя отношения. Кто он такой, чтобы сметать это болото с лица земли?

— Разговор окончен, — сказал Эш. — Больше мне сказать нечего. А портить мне вечер я вам не позволю.

— Спасибо, сын, — почти прошептал его отец. — Для нас с матерью это очень важно. И для твоих братьев. — Отец вздохнул и провел ладонью по лицу. — Передай Бриттани, что я люблю ее, скучаю по ней и надеюсь, что у нее все получится.

Эш кивнул и выразительно посмотрел на дверь.

Мать, явно довольная тем, что выиграла первый раунд, повернулась и с гордо поднятой головой направилась к выходу.

Гейб смотрел на друга и не мог скрыть гримасу разочарования.

— М-да, старик. Только теперь я начинаю понимать, из какого дерьма тебе пришлось выкарабкиваться.

Эш пожал плечами:

— Ты не помнишь, кто написал: «Ты волен выбирать друзей, но только не родню»?

Глава 25

Вслед за Кэролайн с Брэндоном Джоузи, Бетани и Миа поднялись в комнату на втором этаже, прямо над танцполом. И хотя они прекрасно видели танцующих, однако, как заверил их Брэндон, к ним никто не мог заглянуть. Девушкам очень понравился этот укромный уголок.

— Я потом зайду вас проведать, — пообещал Брэндон, смачно поцеловав Кэролайн в губы.

Кэролайн расположилась на удобном диване рядом с Джоузи. С другой стороны села Миа, а Бетани устроилась на подлокотнике.

— Значит, перебираешься в Лас-Вегас, — вздохнула Миа.

В глазах Кэролайн блестели слезы.

— Да. Брэндон хочет, чтобы мы поженились еще до переезда. У нас в запасе полтора месяца, чтобы подыскать себе жилье, пожениться и переехать. Мистер Веллингтон предложил Брэндону просто сказочные условия. Он берется оплатить наш переезд и помочь с первым взносом за дом. У него очень серьезные виды на Брэндона. Он говорил, что в новом клубе ему нужен надежный человек. Речь идет о долгосрочном контракте. Брэндон там будет получать вдвое больше, так что о деньгах можно не беспокоиться. А я смогу спокойно найти себе работу.

— Это же замечательно, Каро, — сказала Миа. — Но я буду ужасно по тебе скучать.

— Мы все будем скучать, — добавила Бетани. — Даже не представляю девичник без тебя. И без опеки Брэндона.

Кэролайн обняла их обеих, потом встала:

— Схожу в туалет, посмотрю, чем заняты остальные, а заодно шепну официантке, что нам не помешают новые порции. Я мигом.

Миа печально посмотрела вслед подруге, словно Кэролайн прямо отсюда отправилась в Лас-Вегас:

— Только сейчас я понимаю, как мне будет скучно без нее.

— Мне тоже, — призналась Бетани. — Но у тебя остаемся мы.

Миа благодарно улыбнулась и крепко стиснула руки обеим:

— Джоузи, пока мы тут втроем, Бетани и я просто умираем от желания порасспросить тебя об Эше. Надеюсь, это тебя не обидит, но нам страшно хочется знать подробности.

— Меня это ничуть не обидит. Вот только вряд ли я могу рассказать что-то особо интересное. Единственно скажу… что все получилось… как-то неожиданно.

— Насчет того, что тебе нечего рассказывать… Извини, мы в это не верим, — усмехнулась Миа. — Ты просто обязана рассказать нам, каков Эш в койке. Бетани, конечно, знает, а мне до жути любопытно. — Произнеся эти слова, Миа торопливо прикрыла рот рукой. Ее глаза округлились от испуга. — Джоузи, прости меня, ради бога! — простонала она. — Ну какая же я дура! Гейб и Джейс всегда меня ругают за то, что я сначала ляпну, а потом начинаю думать.

— Не терзайся, Миа, — улыбнулась Джоузи. — Я знаю про ту ночь.

Бетани ее слова испугали еще сильнее, чем Миа.

— Надеюсь, Эш тебе все объяснил. Та ночь была… случайностью… Джоузи, мне очень стыдно перед тобой. Я даже не так стыдилась, когда потом увидела Джейса и Эша вместе.

Джоузи ободряюще сжала ее руку:

— Не надо стыдиться. Прошлое не переиграешь, но оно не должно мешать нашим отношениям. Признаюсь тебе: когда Эш впервые рассказал мне об этом, я очень боялась встречи с тобой. Не представляла, как стану общаться с женщиной, у которой был секс с Эшем. У меня очень живое воображение, и я быстро представила всю сцену. Но когда я увидела тебя в ресторане, все мои страхи прошли. Я воочию убедилась: тебя и Джейса связывает любовь, а к Эшу у тебя лишь теплые дружеские чувства.

— Как я рада, что ты это поняла, — облегченно вздохнула Бетани. — Я очень ценю дружбу с Эшем. А Джейса я… люблю без памяти.

— Ну вот, теперь ты точно не захочешь поделиться с нами грязными подробностями, — сокрушенно произнесла Миа.

— Почему же. Но только в том случае, если и вы расскажете мне про своих мужчин. Кстати, что у тебя за ожерелье, Бетани? Просто украшение? Или ошейник?

У Бетани вспыхнули щеки. Она инстинктивно дотронулась до бриллианта, закрывавшего шейную ямку.

— Ошейник, — тихо и с каким-то восторгом ответила она. — Джейс сам выбирал. Попросил никогда не снимать. Я и не снимаю.

— А твое чудо — тоже ошейник? — спросила у Джоузи Миа. Джоузи кивнула. — Девчонки, и я хочу ошейник, — заявила Миа. — Они так круто смотрятся. Хочу, чтобы Гейб тайком выбрал и надел на меня. Но он всегда был равнодушен к ошейникам. По правде говоря, я тоже, пока не увидела у Бетани. Меня завораживает смысл таких ожерелий.

Бетани и Джоузи понимающе кивнули.

Джоузи допила остатки своего напитка. В голове шумело, однако она вовсе не чувствовала себя пьяной. Потом она сбросила туфли и с наслаждением пошевелила саднящими пальцами ног.

— О боже, Джейс уже здесь! — сообщила Миа, глядя на танцпол. — Рановато он пожаловал, — продолжила она, обращаясь к Бетани. — Мы еще и набраться не успели.

— Да. Что-то у нас сегодня с этим напряг, — согласилась Бетани.

— Надо срочно исправлять положение. Единственный способ — напиться по-быстрому.

— Кажется, мне уже хватит, — заметила Джоузи. — Я совсем не могу пить быстро.

— А кто говорит про это? — удивилась Миа. — Мы будем опрокидывать в себя порцию за порцией. Тут главное — начать. После первой само пойдет.

В это время в комнату с шумом ввалились остальные участницы девичника. С ними пришла официантка с выпивкой. Миа тут же сделала новый заказ.

— Глотаем по-быстрому? — спросила Кэролайн. — Слушай, а с чего нам затевать этот спринт?

— С того, подруга, что мы не успели достаточно набраться, — сухо ответила Миа. — Между прочим, Джейс уже здесь, и потому времени у нас в обрез. Нужно срочно наверстывать упущенное.

— Принесите нам бутылку, — сказала официантке Чесси. — Нет, лучше две. Нас сегодня очень много.

— Сейчас принесу, — пообещала официантка и ушла.

Участницы девичника расселись на диванчиках и стульях, с наслаждением сбрасывая туфли. Вернулась официантка с бутылкой и стопками.

— Всем налили? — громко спросила Триш.

Ответом было дружное «да». Тогда Джина подняла свою стопку. Все последовали ее примеру.

— Ну, начали! — крикнула она, залпом опрокидывая в себя содержимое.

Джоузи обожгло горло. Она закашлялась до слез. Огненная жидкость достигла живота и двинулась дальше, прямиком к мочевому пузырю. Там она и осталась, горячая и бурлящая. Джоузи уже хотелось в туалет, а после этого потребность облегчиться только возросла.

— Наливаем по новой! — объявила Триш.

Она мастерски наполнила стопки. Теплая девичья компания повторила маневр.

Со стороны двери послышался чей-то смешок. Только сейчас девушки заметили, что в дверях стоят Джейс и Брэндон. Вид у обоих был изумленный. Джейс откровенно посмеивался. Он отошел в сторону, пропуская вперед раскрасневшуюся Бриттани. Ее глаза весело сверкали. Позади стоял Кей Веллингтон, державший ее за локоть.

— Я, кажется, опоздала, — виновато сказала Бриттани. — Мне что-то осталось?

Джина бросила ей стопку. Бриттани ловко ее поймала. Взяв бутылку текилы, Миа налила Бриттани почти до краев. Джоузи вдруг подумала, что все они сошли с ума, и она тоже. Зачем она согласилась участвовать в этом марафоне? Завтра у нее голова будет раскалываться. Но сегодня ей не хотелось выпадать из общей обоймы, и она послушно выпила.

— Завидую я вам, девочки, — вздохнула Бриттани.

— Это по какому поводу? — бойко спросила захмелевшая Бетани.

— Вас всех дома ждет мужчина. Я слышала, как им нравится, когда вы пьяные возвращаетесь из клуба. С вас торопливо сорвут одежду и будут трахать, оставив лишь эти туфли на высоком каблуке. — Лицо Бриттани помрачнело. — У меня никогда не было мужчины, который сделал бы то же самое со мной.

— Теперь есть, — невозмутимо заявил Кей.

Бриттани снова вспыхнула, но не рассердилась, а с нежностью посмотрела в его сторону.

— Ну и ну, — пробормотала Миа. — Подруга, ты делаешь успехи. В первый же вечер!

— Возможно, — робко улыбнулась Бриттани.

— Никаких «возможно», малышка, — поправил ее Кей. — Ты пока продолжай веселиться с девочками, а потом… поедешь домой со мной…

— Кажется, я уже кончила, — почти шепотом призналась Джина.

— Я тоже, — сообщила Триш. — Впору трусики менять. Молодец, Бриттани. Такого мужчину отхватить!

Бриттани сияла от радости. Схватив налитую ей стопку, она залпом выпила текилу.

— Они что, каждый раз так напиваются? — с нескрываемым изумлением спросил Кей.

— Да, — хором ответили Джейс и Брэндон.

— А почему комната кружится? — удивилась Джоузи. Она мотала головой и щурилась, пытаясь остановить вращение. — Кей, Брэндон сказал, что это ваш клуб. У вас специально так задумано, чтобы комната вертелась?

— Комната стоит на месте, — со смехом ответил ей Кей. — Это в тебе текила крутится.

— А почему в вашем клубе подают крутящуюся текилу? — на полном серьезе спросила Джоузи. — Нас не предупредили, что она крутящаяся.

Теперь и Джейс не удержался от смеха.

— Это только начало, — вздохнул Брэндон. — Дальше будет хуже.

Официантка принесла вторую бутылку текилы и чистые стопки.

— Классная девчонка, эта официантка, — заплетающимся языком произнесла Кэролайн, протягивая руку за выпивкой. — Брэндон, ее стоит взять в Лас-Вегас. Скажи мистеру Веллингтону.

— Девочки, не забываем пить! — крикнула Чесси. — Время еще детское.

Джоузи послушно выпила еще две порции и почувствовала, что глаза у нее готовы вылезти из орбит. Ей было трудно тягаться с такими асами выпивки, как Джина или Чесси. Еще одна порция — и ее вытошнит. Комната продолжала кружиться, словно была частью карусели. И когда в не слишком просторное помещение успело натолкаться столько народу?.. Или она уже дошла до такой стадии, когда двоится в глазах?

— Может, насладимся музыкой? — предложила Миа. — А то мы что-то все говорим, говорим. Кто хочет со мной потанцевать?

— Я хочу! — крикнула Джоузи, поднимая руку. — Только помогите мне встать.

Три пары рук мгновенно исполнили ее желание. Миа нажала кнопку, заполнив комнату оглушительной музыкой. Все повскакали с мест и задвигались в спонтанном танце.

— Как здесь весело! — во все горло заорала Джоузи.

— А ты что, сомневалась? — крикнула ей Миа.

— Девочки, спасибо, что пригласили меня! — воскликнула возбужденная Бриттани. — Наверное, я впервые в жизни так веселюсь. Представляете, Кей сам берется отвезти меня домой. Как вы думаете, мне соглашаться?

Джоузи повернулась в сторону двери. Дверь была одна, но плавала в тумане. Мужчины, по-прежнему стоявшие у входа, явно слышали вопрос подвыпившей Бриттани.

— Может, поставим вопрос на голосование? — спросил удивленный Кей.

— А ты-то сама хочешь, чтобы он отвез тебя домой? — поинтересовалась Джоузи.

— Хочу. Даже очень, — призналась Бриттани.

— Только пусть этот джентльмен даст мне свой телефон. Утром я позвоню и проверю, не придушил ли он тебя во сне, — заявила Джоузи.

Мужчины встретили ее слова новым взрывом хохота, однако Джоузи даже не взглянула в их сторону. Она наслаждалась танцем и обществом новых подруг. Эш оказался прав на сто процентов. Замечательные девчонки!

Джоузи закрыла глаза и прижалась спиной к спине Мии. Они раскачивались вдвоем, размахивая руками и выгибая зады.

На этот раз Эшу звонил Джейс.

— Готовишься извлекать наших женщин?

— Старик, тебе бы стоило приехать сюда самому, — усмехнулся Джейс.

Эш сощурился. Гейб, поняв, кто звонит, с интересом прислушивался к разговору.

— Что там происходит? — насторожился Эш. — Они откололи какой-нибудь номер?

— Нет. С ними все замечательно. Но думаю, нам стоит заняться осуществлением плана Б.

— Что еще за план Б?

— План А — это когда я приезжаю сюда, они уже прилично пьяненькие и готовые ехать домой. Я сажаю их в лимузин и развожу по домам. Но сегодня они забрались в какую-то комнату над танцполом и болтают о чем-то совершенно мне непонятном. Если ты еще надеешься спасти вечер и получить порцию удовольствия, подъезжай сюда, забирай Джоузи и вези домой.

— Понятно, — усмехнулся Эш. — Тогда будем действовать по плану Б. Мы с Гейбом сейчас приедем. Следи, чтобы за это время они совсем не вырубились.

— Именно этим я и занимаюсь, — сказал Джейс и отключился.

— Что там у них? — нетерпеливо спросил Гейб, слышавший лишь обрывки разговора.

— По словам Джейса, наши женщины уже достигли нужной кондиции. В данный момент они лежат на полу в комнате над танцполом. Он предложил нам самим забрать наших женщин, чтобы не лишать себя надежд на домашнее продолжение.

— Я поеду с тобой. С дороги позвоню своему водителю. Пусть ждет нас у клуба.

— Тогда двинули.

Через двадцать минут они подкатили к клубу. Эш велел водителю встать как можно ближе и находиться в полной готовности. Брэндон уже ждал их. Если бы не он, Эшу и Гейбу было бы не прорваться сквозь громадную очередь жаждущих попасть в «Вайб».

— Никаких неожиданностей? — спросил у Брэндона Гейб.

— Кроме перемещения в отдельную комнату — никаких. Никто к ним не клеился. Владелец нашего клуба был с ними почти весь вечер. Да и ребята из службы безопасности пристально наблюдали.

— Какого черта этому владельцу понадобилось ошиваться возле наших женщин? — сердито спросил Эш.

В ответ Брэндон лишь рассмеялся:

— Уточняю: возле одной женщины. Он всерьез заинтересовался Бриттани. Липнул к ней весь вечер, а это на него не похоже. Не скажу, чтобы он сторонился женщин, но на моей памяти он еще никого не обхаживал так, как Бриттани.

Эш нахмурился. Надо будет доходчиво объяснить этому мистеру, чтобы держался подальше от его сестры.

Брэндон повел их на второй этаж, где располагались отдельные комнаты. Здесь же были и столы, стоявшие полукругом над танцполом. Подойдя к одной из дверей, Брэндон негромко постучался и открыл дверь. Рядом с Джейсом Эш увидел незнакомого мужчину.

Джейс улыбкой приветствовал друзей и кивнул, приглашая их внутрь. Они вошли, и Эш буквально выпучил глаза.

Небольшое пространство комнаты было заполнено женщинами. По-настоящему красивыми и по-настоящему пьяными. Приснись такое мальчишке-подростку — да и не только мальчишке, — мощная поллюция была бы гарантирована.

Но взгляд Эша остановился на одной женщине. Джоузи растянулась на диванчике. Одна рука свешивалась вниз. На ней пристроилась Миа, голова которой покоилась у Джоузи на бедре. В другом конце диванчика разлеглась Бетани, чьи ноги находились почти рядом с подбородком Джоузи.

На полу в живописных позах лежали Чесси, Джина и Триш. Кэролайн предпочла стул, закинув ноги на спинку.

Заснуть никто из них еще не успел, однако все проявляли стойкое равнодушие к окружающему миру.

Эш усмехнулся. Гейб заулыбался. Остальные мужчины были не менее зачарованы зрелищем.

— И что нам с ними теперь делать? — негромко спросил Эш.

Гейб иронично посмотрел на него:

— Думаю, все, что ты сегодня получишь, — это храп на разные лады.

Услышав знакомый голос, Джоузи шевельнула головой и ослепительно улыбнулась. Однако глаза у нее смотрели в разные стороны.

— Привет, любимый, — проворковала она. — А почему тебя сразу два? Ты решил меня побаловать и затолкнуть два настоящих члена? Если тебя теперь двое, мы устроим потрясающий секс втроем. Я и двое тебя. Мне не терпится.

Гейб, Джейс и Брэндон покатились со смеху.

Эш поморщился и поспешил закрыть ей рот рукой:

— Малышка, мы же не дома!

Джоузи улыбнулась ему счастливой глуповатой улыбкой, от которой у самого Эша голова пошла кругом.

— Ты отвезешь меня домой? А трахать меня в этих туфлях будешь? — допытывалась Джоузи. — Миа и Бетани мне все-все рассказали. Представляешь, с них срывают платья, но туфли оставляют. И потом долго трахают. Я обижусь, если ты меня не трахнешь, — голосом невинной девочки-школьницы закончила она.

Эш поцеловал ее в лоб:

— Это я тебе обещаю. Вставай, и едем домой.

Джоузи протянула к нему руки.

— Отвези меня домой, — с умилительной театральностью произнесла она, после чего, словно что-то вспомнив, приложила палец к губам и зашептала: — Эш, скажу тебе по секрету. Бриттани собирается ехать домой с одним подозрительным парнем. Ты понаблюдай за ним и обязательно проверь, что он за птица. Забыла, ты же везешь меня домой. Это сделает другой Эш. Но потом пусть обязательно едет к нам. Нам без него будет скучно.

Эш неодобрительно посмотрел в сторону Бриттани, затем вопросительно уставился на Джейса:

— Ты что-нибудь понимаешь?

Мужчина, стоявший рядом с Джейсом, шагнул вперед. Эш сразу понял: перед ним весьма обеспеченный и уверенный в себе человек. Он держался спокойно и неброско, что присуще по-настоящему богатым людям, не привыкшим на каждом углу кричать о своих доходах.

Эш внимательно смотрел на него, не делая попыток приблизиться. Мужчина спокойно выдерживал его взгляд и тоже не двигался.

— Меня зовут Кей Веллингтон, — представился он. — Я владелец этого клуба. Я предложил Бриттани отвезти ее домой.

Взгляд Эша не изменился.

— Я не хочу, чтобы вы воспользовались подвернувшейся возможностью. Бриттани сильно пьяна.

— Я это тоже вижу. Но я не собираюсь с ней спать. Пока не собираюсь.

Эш поморщился. Меньше всего ему хотелось влезать в дискуссию о том, с кем надлежит спать его сестре.

— Обещаю вам, что ваша сестра благополучно доберется домой, — встрял в разговор Брэндон. — Вам не о чем беспокоиться.

Судя по взгляду Кея, ему не понравилось, что вышибала выступает в роли его адвоката. Однако Брэндон сейчас в первую очередь думал о себе. Когда начались эти девичники и мужская троица познакомилась с Брэндоном, они просто и доходчиво объяснили ему, какая участь его ждет, если по выходе из клуба с кем-то из женщин что-то случится.

— Я должен в этом убедиться, — тихо, но жестко сказал Эш. — Позвоните мне, когда привезете ее домой.

— Дайте мне вашу визитку, и я обязательно позвоню вам, — пообещал Кей.

Эш достал из бумажника визитку и протянул ему.

— Раз вы приехали за своими женщинами, тогда мы с ребятами позаботимся, чтобы Джина, Чесси и Триш благополучно добрались домой, — сказал Брэндон. — Каро побудет со мной, пока я не освобожусь.

Гейб кивнул.

— Не будем терять время, — сказал Эш. — Забираем наших девчонок — и по домам.

Глава 26

— Девочки! Ко мне! — орала Миа.

Она стояла, покачиваясь в центре комнаты, нетерпеливо подзывая к себе Бетани и Джоузи.

Обе не без труда встали с диванчика. Джоузи покачивалась еще сильнее Миа и глядела на свои ноги, удивляясь, почему те ее плохо слушаются. Она едва не упала. Хорошо, что нашлась чья-то крепкая рука, ухватившая ее под локоть.

— Упс! — икнула Джоузи, ослепительно улыбаясь.

Ответом ей была мужская улыбка. Кто это был? Эш? Поди разберись, когда комната вовсю кружится и невозможно понять кто где.

Кое-как Джоузи подошла к Миа и успела поймать руку споткнувшейся Бетани.

Глуповато хихикая, обе таращились на Миа и не понимали, зачем она их позвала.

— У меня к вам деловое предложение, — громким шепотом объявила Миа. — Завтра нам обязательно нужно встретиться за ланчем и обменяться впечатлениями. Мне не терпится услышать, как поведет себя Эш.

Джоузи поморщилась и покосилась на дверь, где стояли ухмыляющиеся мужчины.

— А Бриттани? — напомнила Джоузи. — Она сегодня прочно приклеилась к этому владельцу клуба. Надо будет расспросить и ее. Правда?

— Обязательно, — без тени улыбки согласилась Бетани.

— Бриттани! Разговор есть! — снова заорала Миа.

Бриттани тут же подошла. Она была трезвее своих новых подруг, но гораздо возбужденнее.

— Завтра встречаемся за ланчем, — сообщила ей Миа. — Нужно обменяться впечатлениями и узнать все шокирующие подробности.

Мужская четверка, слышавшая эти слова, застонала, потом зарычала и наконец зашлась смехом.

Бриттани закусила губу и украдкой взглянула на Кея Веллингтона:

— Даже не знаю, девочки. Может, я откусила больше, чем смогу проглотить.

— Бриттани, я позабочусь, чтобы ты смогла, — пообещал ей Кей.

— Говорите тише, они подслушивают, — спохватилась Миа.

— Малышка, мы бы рады не подслушивать. Но вы орете так, что слышно на весь клуб.

Миа поморщилась и уже чуть тише сказала:

— Значит, так. Завтра в час дня. Ресторан «Изабелла». Приготовьтесь к детальному обсуждению.

— У них всегда бывает такой разбор полетов? — спросил Кей.

— Я бы сам хотел знать, — ответил Джейс. — Чем больше их становится, тем они смелее. Никакой женской стыдливости. Сколько же тяжести ложится на мужские плечи!

Участницы девичника громко засмеялись.

— На счет «три» разбегаемся, — сказала Миа.

Они сцепили руки.

— Раз, два, три!

Живой клубок распался. Джоузи вспомнила, что пришла сюда в туфлях, которые надо найти.

— Мои туфли, — хныкала она. — Кто-нибудь видел мои туфли? Если я их потеряла, тогда не будет никакого драйва.

— Дорогая, ты случайно не эти ищешь?

Джоузи подняла глаза. Перед ней стоял Эш, держа ее умопомрачительные туфли. Глаза у него смеялись, но взгляд жадно и одобрительно скользил по ее телу. Джоузи нарочно качнула бедрами, надеясь, что платье прикрывает все места, требующие прикрытия.

Глаза Эша блеснули ярче. Он потянулся, чтобы поправить ее платье. Джоузи не замечала, что одна ее грудь наполовину высунулась из-под платья.

— Это зрелище только для меня, — шепотом пояснил он. — Голый сосок выглядит очень эротично, однако не стоит показывать эту драгоценность всем подряд.

Джоузи инстинктивно обхватила себя руками, беспокойно поглядывая на остальных мужчин.

— Они что, видели мой голый сосок?

Все засмеялись и дружно замотали головами. Эш поцеловал Джоузи и крепко прижал к себе. Его тело сотрясалось от смеха.

— Не волнуйся, малышка. Это видел только я.

Эш выразительно посмотрел на остальных мужчин. Те энергично замотали головами, нацепив маски полной невинности.

— Мне еще эти туфли надевать, — вздохнула Джоузи.

Эш бережно усадил ее на диванчик и сам надел ей туфли. Смотреть и чувствовать, как мужчина надевает тебе туфли, — в этом было что-то извращенно сладостное. Его руки были такими теплыми и нежными. Эш погладил ей лодыжку, затем помог встать.

Джоузи беспомощно озиралась по сторонам. Она не помнила, когда снимала туфли. Во всяком случае, тогда она была значительно трезвее. Сейчас каждый ее шаг мог окончиться падением.

Ее шатало, но Эш крепко держал ее за локоть, а потом и вовсе обнял за плечи. Джоузи таяла, вдыхая запах сильного, разгоряченного мужского тела. Самый лучший запах самого лучшего мужчины.

— Спасибо, что присматривали за ними, — сказал Эш Брэндону, проходя мимо.

— А меня ты поблагодарить не хочешь? — удивился Джейс. — Кстати, в следующий раз твоя очередь извлекать их отсюда.

— Жду не дождусь, — улыбнулся Эш.

Он осторожно повел Джоузи вниз. Она без конца спотыкалась. Эшу пришлось идти совсем медленно, приноравливаясь к ее шагам. До чего же она была мягкая, нежная и желанная. Джоузи и сама таяла от желания. Эш это чувствовал. Жаль, что их дом находился далеко от клуба. Больше всего Эшу сейчас хотелось поскорее оказаться в их спальне, сорвать с Джоузи платье, но обязательно оставить ее бесподобные туфли. А потом, завалив ее на кровать, трахать, пока они оба не отключатся.

Гейб и Джейс сказали ему сущую правду. Раньше Эш мог лишь завидовать друзьям. Но теперь Джоузи вошла в их круг. Его мечта исполнилась. Сегодня он испытает то, о чем столько слышал.

Почему-то многим мужчинам не нравилось, если их женщины отправлялись в клуб сугубо женской компанией. Глупцы! Своими запретами и скандалами они лишали себя потрясающего наслаждения. Они не представляли, какая бездна удовольствия таится в пьяненьких и абсолютно раскованных женщинах. А те, кто представлял, не жалели денег на сексапильные платья и туфли.

Брэндон и его напарник сопровождали Эша и Джоузи к выходу. Эскорт был не лишним: народу в зале не уменьшалось.

Выбравшись наружу, Эш чуть ли не на руках отнес Джоузи в машину и усадил на заднее сиденье. Джоузи заняла почти все пространство. Она легла, вытянув ноги. И вновь Эшу пришлось надевать ей туфли, угрожавшие упасть с ног.

— Мы уже едем? — удивилась Джоузи, сопровождая вопрос все той же милой глуповатой улыбкой.

— Едем, — ответил Эш, целуя ее в нос. — Ну что, хорошо повеселилась?

— Потрясающе, — выдохнула она. — Ты был прав. Миа и Бетани — настоящие бомбы. Да и их подруги тоже.

Джоузи вдруг нахмурилась.

— В чем дело, малышка? — удивился Эш.

— Каро скоро уедет. Миа, как узнала, едва не заплакала. Брэндону предложили работу в Лас-Вегасе. Они с Каро поженятся и уедут туда. Но у Миа остаемся мы с Бетани.

— Конечно, малышка.

— А теперь еще и Бриттани, — улыбнулась Джоузи. — Эш, ей сегодня было так хорошо. Правда, сначала Бриттани немножко погрустила. Она нам завидовала, потому что ее пьяную некому трахать. Но положение быстро исправилось. У нее появился Кей.

Теперь уже нахмурился Эш:

— Мне не нравится, что моя сестра так легко согласилась поехать с мужчиной, которого впервые видит.

— Не волнуйся за Бритт. По-моему, у Кея серьезные намерения. Он торопится, но по-хорошему. Как ты.

Эш покачал головой:

— Если он — как я, мне тем более не хочется, чтобы моя сестра разменивалась на одноразовый секс.

— Сомневаюсь, что у них все кончится одной ночью. Мне этот Кей показался очень серьезным. Он понял, что Бриттани — женщина не на одну ночь. Знаешь, когда я стояла рядом с ним, меня даже дрожь пробрала.

— Тебя пробрала дрожь? — недовольным тоном повторил Эш. — Он что, так возбуждающе на тебя подействовал?

— Да ты не волнуйся. Он об этом даже не знает. Кей не пытался со мной флиртовать. Просто от него исходит мужская сила. Как от тебя. Он… горячий. И Бриттани показалась ему горячей. Я так рада за нее.

— Не торопись с выводами. Я еще проверю, есть ли у нас основания радоваться за Бриттани. Я покопаюсь в досье этого парня. Узнаю, достойный ли он человек.

Произнося эти слова, Эш понимал, что лукавит. Более того, отвратительно лицемерит. Что значит «достойный человек»? Сам он иногда совершал не слишком достойные поступки. Эш не сожалел о них, но и не пытался делать вид, будто их не существовало. Просто он не знал, хочется ли ему, чтобы сестра связалась с этим типом в сером костюме. Бриттани красива и умна. Неужели для нее свет клином сошелся на Кее Веллингтоне?

Эш заставил себя выкинуть из головы мысли о Кее и Бриттани. Если Кей не позвонит, он пошлет кого-нибудь проверить, все ли с сестрой в порядке. А завтра наведет справки насчет владельца «Вайба» и узнает, есть ли у того скелеты в шкафу и сколько.

Все это — завтра. Сейчас он везет домой изрядно пьяную, прелестную и до чертиков сексуальную женщину, с которой ему не терпелось сорвать платье.

— Знаешь, малышка, ты словно родилась в этом платье и туфлях.

Джоузи наградила его новой глуповатой улыбкой, обозначившей ямочки на ее щеках.

— Тебе нравится?

— «Нравится» — не то слово! — рявкнул Эш. — Мне понравится еще больше, когда я привезу тебя домой и все с тебя поснимаю.

Джоузи капризно наморщила нос:

— Эш, но туфли оставь. Миа и Бетани говорили, что их всегда трахают в туфлях. Нельзя нарушать общие правила. Это традиция девичника.

— Хорошо, малышка. Туфли останутся на твоих ножках, — пообещал Эш.

К тому времени, когда они добрались до дома, Джоузи чуть протрезвела, однако не настолько, чтобы идти самостоятельно. Эшу пришлось обнять ее за плечи и вести к дверям.

В лифте лицо Джоузи позеленело. Она схватилась за живот.

— Малышка, дыши глубже. Продержись немного, чтобы тебя не вывернуло прямо в лифте.

— Со мной все отлично, — неуверенно проговорила она. — Просто лифт… укачивает.

По пути из прихожей в спальню у Эша зазвонил мобильник. Номер был ему незнаком. Скорее всего, звонил Веллингтон.

— Эш Макинтайр слушает, — официальным тоном произнес Эш.

— Это Кей Веллингтон. Я благополучно привез Бриттани домой. Можете не волноваться, мистер Макинтайр. Ваша сестра в хороших руках.

— Благодарю вас, — буркнул Эш. — И спасибо за звонок.

Эш завязал мысленный узелок: завтра обязательно проверить, все ли в порядке с Бриттани. Убрав телефон, он подвел Джоузи к кровати:

— Итак, дорогая, девичник окончился. Настало время вознаградить своего мужчину за ожидание. Каким образом ты собираешься это сделать?

В слабом свете ночника глаза Джоузи вспыхнули, как неоновые трубки. Она открыла рот и слабо застонала. Одно это сводило Эша с ума.

— Сначала раздень меня. А потом ты должен оттрахать меня в хвост и в гриву.

Джоузи смотрела на него с такой надеждой, что Эш невольно засмеялся:

— В любой позе и любым способом, малышка. Я не хочу разочаровывать мою девочку.

— Как мне это нравится, — со вздохом призналась она.

— Что именно, малышка?

— Когда ты говоришь «моя девочка». Это так приятно и эротично.

— Но ведь ты действительно моя девочка, — переходя на вкрадчивый шепот, сказал Эш.

Джоузи подняла руки:

— Тогда сними со своей девочки платье, а затем трахай ее, пока она не вырубится.

— Это я хорошо умею, любовь моя.

Эш помог ей встать. Джоузи все еще пошатывало.

— Мне нравятся все слова, какими ты меня называешь. Они все такие милые.

Эш молча улыбнулся, берясь за молнию платья. Оно бесшумно упало на пол. Эш помог Джоузи выбраться из платья, не порвав его острыми каблуками.

— Малышка, откуда у тебя такое соблазнительное белье?

— Однажды купила, — смутилась она. — Не волнуйся, Майкл меня в нем не видел. Ты первый. Я приберегала это белье для особого случая. Теперь понимаю, что не зря.

— Очень даже не зря.

Джоузи привалилась к нему. Ее глаза округлились, как у ребенка, готовящегося рассказать страшный секрет.

— Внизу есть… прорезь. Тебе не понадобится меня полностью раздевать.

Эш прильнул к ее губам. От Джоузи пахло текилой и чем-то фруктовым. Ее горячий необузданный язык тут же сомкнулся с его языком. Эш втянул ее язык себе в рот, желая насладиться терпким ароматом.

Эш жарко целовал ее. Джоузи извивалась от нетерпения. Похоже, она была близка к оргазму. Опрокинуть ее на постель было бы делом нескольких секунд.

Однако Эш не хотел столь быстрого окончания. Получив разрядку, Джоузи соскользнет в блаженный пьяный сон. Этого он не допустит. Он слишком долго ждал, чтобы все удовольствие продлилось пять минут.

— Малышка, я собираюсь трахать тебя долго, — заявил он, нарочно добавив металла в свой голос. Джоузи вздрогнула, сообразив, что так оно и будет. — Я поимею тебя в рот, в киску и в зад. Не успокоюсь, пока не побываю везде.

— Эш, — простонала она.

Этот протяжный стон желания вызвал у него новую улыбку. Его девочка была очень горячей и изнемогала от страсти. Все ее тело горело желанием. Она терлась о него, как мартовская кошка.

— Вставай на колени, — приказал Эш.

Он помог ей забраться на кровать и запихнул под колени подушку. Убедившись, что Джоузи не свалится, Эш принялся расстегивать брюки.

Его член дернулся в руке, протестуя, что это не рот Джоузи. Другой рукой Эш взял ее за волосы и поднес член к ее губам.

Джоузи вздохнула, и от ее вздоха у Эша по телу побежали мурашки. Ее горячий язык облизал член. У Эша сладко заныли яйца. Он все глубже входил в ее рот, достигая устья горла.

— Хорошо сосешь, — простонал он.

Влажные, чмокающие звуки становились все громче и эротичнее. Каждый раз, когда он пытался извлечь член, Эш сталкивался с сопротивлением Джоузи: она не желала выпускать его.

Эш любил смотреть, как его член входит в ее рот, а потом выходит, мокрый от слюны. Джоузи смаковала его член, как лакомство. Эш опасался, что кончит раньше времени. А как соблазнительно Джоузи облизывала головку!

Нет, если так продолжится хотя бы минуту, ему не выдержать. Эш со вздохом покинул ее удивительный рот и поставил Джоузи на ноги. Ее глаза были мутноватыми от выпивки и сильного желания. Сколько призывной нежности было в ее глазах.

Эш уложил Джоузи на спину, снял с нее лифчик и языком провел по ложбинке между грудями. В следующее мгновение он зажал в зубах сосок и принялся сосать, одновременно слегка дергая ее за мочку уха. Вскоре туда же переместился его язык, обведя ушную раковину.

— Э-эш, — протяжно стонала Джоузи, — ты меня просто убиваешь.

— Согласен. Наслаждение тоже способно убивать. Я хочу так тебя подзавести, что ты сама подставишь мне свой зад.

Джоузи не могла унять дрожь. Ее тело выгибалось, словно существовало само по себе.

— Я совсем на пределе, — прошептала она. — Я дошла до полного безумия.

— Вот и хорошо.

Эш не торопился. Он облизывал и сосал ей грудь, пока соски не отвердели. Затем его рот опустился ниже. Эш поцеловал ей живот и наконец достиг манящего выреза в трусиках, откуда высовывались бархатные складки ее влагалища. Эш облизал их, не забыв и клитор. Главное — не переусердствовать, иначе она кончит и уснет.

— Мне всегда тебя мало, — шептал он, облизывая влагалище. — Ты такая сочная. Это такая сладкая зависимость, малышка.

Эш продолжал свою чувственную атаку на ее лоно, пока Джоузи не стала умолять его прекратить эти терзания. Она выгибала спину, размахивала руками, дрыгала ногами, не зная как еще выразить неутоленное желание. Эш прижал ее бедра и продолжил трахать ее языком.

— Эш! Я вот-вот кончу!

Эш отодвинулся. Он и сам был возбужден ничуть не меньше, однако пытался выиграть еще несколько минут. Потом он лег на нее, раздвинув ей ноги пошире и обхватив лодыжки, чтобы в случае чего дотянуться до каблуков ее туфель.

Джоузи смотрела на него во все глаза и шумно дышала. Эш еще шире раздвинул ей ноги и согнул в коленях. Он больше не ждал, не продлевал ее мучений. Его член скользнул сквозь мокрое отверстие в трусиках, и сразу же Эш сделал первый толчок.

Джоузи вскрикнула. Жаркое и влажное бархатное пространство давно ждало этого мгновения. Эш стиснул зубы, пытаясь управлять собой. Понимая, что надолго его не хватит, он делал толчок за толчком, доводя себя и Джоузи до неистовства. Сильнее. Глубже. Так, как вскоре он сделает с ее анусом.

Почувствовав ее предоргазменную дрожь, Эш замер, оставаясь глубоко в ней. Он успокоил себя, сделав несколько глубоких вдохов, затем, держась обеими руками за ее каблуки, вытащил член.

Трусики имели только одно отверстие, через которое он не смог бы проникнуть в ее анус. А Эшу было просто необходимо войти и туда. Ее попка была не менее соблазнительной, чем эти трусики. Эш сорвал их. Тонкая материя треснула. Он приподнял ягодицы Джоузи. И она немного напряглась. Анального секса в такой позе у них еще не было. Обычно она стояла на четвереньках. Джоузи вскинула ноги, изогнулась, готовая принять член Эша.

Как Эш ни торопился, но про смазку он не забыл.

— Малышка, мне сейчас некогда тщательно смазывать тебя внутри. Главное — войти туда. Помоги мне.

Джоузи пьяно икнула и облизала губы, предвкушая завершающий этап наслаждения. Губы Эша были плотно сжаты. Осторожными движениями он нанес смазку на свой твердый как камень член. Едва введя головку в отверстие, он снова ухватился за каблуки туфель Джоузи и развел ей ноги.

Времени на прелюдии уже не было. Эш толкнул член внутрь. Джоузи изо всех сил старалась ему помочь.

— Правильно, малышка. Дай мне войти. Я буду трахать тебя, пока мы оба не кончим. Придется тебе поработать ручкой. Сам я не могу, потому что хочу трахать тебя и держаться за эти обалденные каблуки. Но не вздумай кончать раньше меня. Поняла?

— Поняла, — сонным голосом отозвалась Джоузи.

Ее рука скользнула к клитору. Едва коснувшись его, Джоузи застонала.

Чувствуя, что ее внимание сосредоточено на клиторе, Эш резко втолкнул член. Джоузи дернулась и закричала.

— Помогай себе, малышка, — хрипло велел он. — Я сейчас наберу скорость и не остановлюсь, пока не кончу.

— Хорошо, Эш, — прошептала она. — Не останавливайся. Я совсем близка.

Это было все, что ему требовалось услышать. Толчки Эша убыстрялись. Он ударялся бедрами о ее ягодицы, сотрясая все ее тело. Джоузи закрыла глаза и запрокинула голову. От оргазма их обоих отделяли считаные мгновения.

Джоузи кончила первой, пронзительным криком возвестив об этом. Эш успел сделать пару толчков. Потом в глазах потемнело, яйца сдавило знакомой судорогой, и в анус Джоузи полилась горячая сперма. Джоузи продолжала давить на клитор. Эш не прекращал толчки… Ее руки упали на постель, вздымающаяся грудь застыла, а глаза глядели непонятно куда.

Эш сделал последний толчок, выбросив последнюю струю. Он осторожно разжал пальцы, отпуская ноги Джоузи и придавливая ее собой.

Они хватали воздух ртом, охлаждая пылающие легкие. Эш закрыл глаза и лег так, чтобы слышать удары ее сердца.

Такого секса у него никогда не было ни с одной женщиной. И не могло быть, поскольку ни одна из тех женщин не обладала сексуальным талантом Джоузи. Сердце Эша переполняла нежность. Ему хотелось очень многое сказать Джоузи.

Ее пальцы гладили ему волосы. Потом ее рука упала на постель. Тело Джоузи обмякло. Эш приподнялся на локте и благодарно улыбнулся.

Подарив ему редкостное наслаждение, его Джоузи крепко спала.

Посмеиваясь, Эш осторожно встал, прошел в ванную и вернулся с влажной салфеткой. Обтерев Джоузи, он осторожно снял с нее туфли, уложил поудобнее и принялся раздеваться сам. Оставалось лишь погасить ночник и лечь рядом.

Эш крепко прижал спящую Джоузи к себе и стал нежно гладить свою теплую, сонную, полностью удовлетворенную женщину.

Эти девичники — великолепная затея. Теперь Эш был обеими руками «за». Нет ничего лучше твоей потрясающей, вдрызг пьяной, чертовски сексапильной женщины, которой не терпится, чтобы ты оттрахал ее, держась за острые каблуки ее убийственных туфель.

Эш решил, что купит Джоузи целую дюжину пар таких туфель. И вдобавок — побольше эротичного белья, но непременно с двумя отверстиями.

Глава 27

— А Бриттани приедет? — спросила Миа вошедшую Джоузи.

— Она мне эсэмэску прислала. Я уже выходила из квартиры. Написала, что обязательно будет. Наверное, скоро появится.

— Она что-нибудь написала про свою ночь? — поинтересовалась Бетани.

— Ничего, — покачала головой Джоузи. — Обещала подробности при встрече.

— Хорошо, что у Бриттани сегодня выходной, — сказала Миа. — Представляете, идти на работу после нашего девичника? Надо завязывать с текилой. Гейб со мной нянчился все утро, пока не уехал на работу. Я потом снова легла и провалялась до полудня.

— Джейс сегодня тоже с меня пылинки сдувал, — сообщила Бетани. — Мужчины за этот пьяный секс готовы сделать что угодно.

— А мне Эш принес кофе в постель и дал какое-то лекарство от похмелья, — сказала Джоузи. — Даже не знаю, как называется. Проглотила несколько таблеток, и, знаете, помогло. После душа я окончательно вернула себе человеческий облик.

— Ну вот и Бриттани.

Подруги махнули ей рукой. Бриттани прошла по людному залу и опустилась на свободный стул рядом с Миа.

— Привет, сборище! — весело поздоровалась она.

— По-моему, нашей девушке вчера кое-что перепало, — с нарочитой серьезностью сказала Миа.

Бриттани густо покраснела, но скорее от удовольствия, чем от стыда. Во всяком случае, глаза у нее не были грустными.

— Колись! — потребовала Джоузи. — Мы умираем от желания услышать про подвиги Кея Веллингтона.

— Девочки, у меня просто нет слов, — засмеялась Бриттани. — Это такой восхитительный мужчина. Не понимаю, почему мой братец отнесся к нему настороженно. Знаете, его окутывает… таинственная аура. Скуп на слова, но, когда говорит, его хочется слушать.

— Ты расскажи нам о главном, — потребовала нетерпеливая Миа. — Каков он в постели?

Бетани и Джоузи покатились со смеху.

— Понимаете, у нас вчера… словом, у нас вчера никакого секса не было, — с явной неохотой призналась Бриттани. — Он привез меня домой, уложил в постель. Я тут же отключилась. Утром просыпаюсь, смотрю — он лежит рядом. В одних трусах. Но, девчонки, видели бы вы его фигуру! У меня просто слюни потекли.

Джоузи живо представила себе эту сцену и усмехнулась.

— А какой он заботливый! Подал мне завтрак в постель. Потом повел меня в душ.

— Повел тебя в душ? — переспросила Бетани. — И сам тоже плескался?

— Да, — снова покраснев, ответила Бриттани. — Это было так приятно. Но очень жарко. Вы только представьте, когда видишь голым такого мужчину. Я думала, у меня случится сердечный приступ.

— Что было потом? — поинтересовалась Миа.

— После душа мы снова легли и уже тогда занялись сексом.

Бриттани застенчиво улыбнулась, но ее глаза сияли. По всему чувствовалось, что Кей не разочаровал ее в этом.

— А дальше? — потребовала продолжения Бетани. — Нам что, каждое слово из тебя вытаскивать? Наверное, в постели он был настоящим зверем. Сумрачным, давящим. Совсем как Джейс!

— Прекрати! — одернула ее Миа. — Если мы говорим о мужских сексуальных качествах, почему обязательно нужно кого-то сравнивать с Джейсом?

— Миа, она же в шутку, — сказала Джоузи. — Ты хотя бы на час забудь, что Джейс — твой брат.

Миа упрямо замотала головой.

Бриттани тоже засмеялась, а потом вдруг мечтательно вздохнула. Джоузи сразу поняла, что девушка глубоко увязла в этом Кее. Но кто она такая, чтобы судить Бриттани? Можно подумать, что Эш потратил больше времени, чтобы полностью ее околдовать. Когда он увозил ее из квартиры, она уже была готова пойти за ним куда угодно. А если совсем честно, она бы пошла и в самый первый день, когда они встретились в парке. Просто она не сразу это поняла.

— Это было что-то потрясающее, — с благоговейным трепетом продолжала Бриттани. — В постели он действительно настоящий зверь. Требовательный и властный.

Бриттани вздрогнула. Ее руки покрылись гусиной кожей.

— Никакого сравнения с моим бывшим мужем. Их и сравнивать бесполезно.

— Забудь своего бывшего, — подражая Эшу, приказала ей Джоузи. — Нечего копаться в прошлом. Продолжай. Мы внимательно слушаем.

Миа и Бетани громко засмеялись. Посетители за соседними столиками уже поглядывали в их сторону. Джоузи это не волновало. В другое время и в другом состоянии она поостереглась бы привлекать к себе внимание, но ланч был продолжением вчерашнего девичника. Почему не доставить себе еще немного удовольствия?

— У меня было три оргазма, — громким шепотом сообщила Бриттани. — С моим бывшим я не имела и одного.

— Поздравляю! — хлопнула ее по плечу Бетани. — А что теперь? Это был однократный визит? Он попросил у тебя номер мобильника? Сказал, что будет звонить?

— Бетани, не смущай девушку, — упрекнула ее Миа. — У нее голова закружится от стольких вопросов. Пусть лучше Бриттани нам сама все расскажет.

Бриттани улыбнулась. Джоузи залюбовалась ею. Какая красивая женщина. Сегодня Бриттани была сама собой. И кажется, она была… счастлива.

— Естественно, он попросил мой номер. Потом заставил внести в телефон все его номера. Спросил, чтó я делаю сегодня. Интересовался, куда хожу и с кем. Знаете, что еще он сказал? Сказал, что наш секс не однократное явление, а если я так думала, то нужно поскорее выбросить эту мысль из головы.

— Вау! Какой настырный! — прошептала Миа.

— Он даже не спросил, хочу ли я видеть его снова, — продолжала Бриттани. Чувствовалось, ей очень приятно рассказывать. — Он объявил, что вечером приедет ко мне. Мы отправимся на обед, а ночь я проведу у него в отеле.

— У него что, даже своей квартиры нет? — удивилась Джоузи.

Бриттани покачала головой:

— Нет. Кей сейчас почти все время проводит в Лас-Вегасе. Готовится к открытию нового клуба. Говорил, что в первые месяцы останется там. У него несколько клубов. Он путешествует между ними, нигде подолгу не задерживаясь.

— А в Нью-Йорк он надолго приехал? — спросила Бетани.

Ее, как и Джоузи, что-то настораживало в восторженном рассказе Бриттани.

— Не знаю, — пожала плечами Бриттани. — Я же с ним знакома меньше суток. Кто знает. Может, я просто утолительница его сексуального голода, пока он здесь. Поэтому я и не особо тороплюсь. Зачем питать надежды, которые могут рухнуть?

— Этот голод он мог бы утолить и со мной, — призналась Миа.

Бетани хохотала до колик в животе:

— Я так Гейбу и передам.

Миа наградила ее сердитым взглядом:

— Ты не посмеешь. Наше девичье сообщество имеет свой кодекс чести. Все, что обсуждается внутри сообщества, не выносится за его пределы.

— Конечно, — согласилась Бетани. — Но мне захотелось тебя подразнить.

— Если уж на то пошло, я получаю от Гейба больше, чем могу переварить. Не думайте, у меня все в порядке и с глазами, и с гормонами. Мне совершенно не хочется прикасаться к другому мужчине, — с наглой самоуверенностью добавила Миа.

— Неужели любовь с первого взгляда все-таки возможна? — печально вздохнув, спросила Бриттани. — Мне тридцать лет, а я еще никогда никого не любила. И замуж выходила без любви. Меня беспокоит, что Кей мог просто подловить меня на одиночестве. Окружил вниманием, а я и попалась на интересе к себе. Пока сюда ехала, думала: могла бы я так откликнуться на другого мужчину, как откликнулась на Кея?

— Любовь с первого взгляда не литературная выдумка, — сказала Джоузи, крепко сжав руку Бриттани. — Такое происходит чаще, чем ты думаешь. И хватит казнить себя по поводу неудачного брака. Мы все делаем ошибки. Главное, ты вырвалась из этих никчемных отношений. У тебя есть полное право на счастье.

— Замечательно сказано, — подхватила Бетани. — Джейс утверждает, что влюбился в меня сразу же, как увидел. А по твоим словам чувствуется, что ты всерьез запала Кею в душу.

— Смелей, подруга, — сказала Миа, обняв Бриттани за плечи. — Проверяй ваши отношения на практике. Если они сложатся, замечательно. А если нет… у тебя столько наших плеч, где можно поплакать. Твой брат и наши мальчики строго спросят с Кея, если он решил временно поразвлечься и потом помахать тебе ручкой.

Бетани ободряюще улыбнулась. Чувствовалось, слова подруг успокоили Бриттани. Джоузи знала: Миа сказала сущую правду. Эш разберется с каждым, кто посмел обидеть дорогих ему людей. Недавно он это доказал.

— Вы правы, девочки, — сказала Бриттани. — Я ничего не стану загадывать. Посмотрю, как разворачиваются события. Возможно, Кею действительно нужна женщина на время. Пусть так. Но в постели он настоящая мужская секс-бомба. Почему бы не получить немного удовольствия? Надеюсь, я не буду хныкать и размазывать слезы, когда он уедет.

— Особенно если вместе с тобой, — усмехнулась Джоузи. — Судя по его вчерашнему поведению и твоим словам, вряд ли его просто потянуло на кискин зов.

— «Кискин зов»! — расхохоталась Миа. — Шикарное выражение. Заимствую его у тебя. Надо будет нашим рассказать.

— Думаю, Джоузи права, — согласилась Бетани. — Я вот тоже считала, что была для Джейса «кискиным зовом». Провел ночь и забыл. А ведь он потом искал меня по всему городу. И когда нашел, сказал, что больше я от него бегать не буду. Конечно, не все у нас было гладко и безоблачно. Я однажды даже спросила у Джейса: «А вдруг я тебе надоем?» Он мне ответил: «Лет через восемьдесят, возможно. И то не уверен».

— А вы давно знакомы с Эшем? — спросила Бриттани, поворачиваясь к Джоузи. — Я впервые вижу, чтобы мой брат так серьезно запал на женщину. Конечно, я его редко видела, но женщины… ты прости, Джоузи… женщины у него так и мелькали. Если бы хоть с кем-то у него были длительные отношения, я бы это знала.

— Наши с ним отношения длительными тоже не назовешь, — засмеялась Джоузи. — Какое там! Мы живем вместе всего две недели.

— Эш запал на тебя, — без тени улыбки сказала Миа. — Можешь мне верить. Я это знаю. Раньше они с Джейсом всегда трахали одну женщину вдвоем, и это было… противно это было. Я столкнулась с их последней пассией. — Поняв двусмысленность своих слов, Миа поморщилась. — Речь не о тебе, Бетани. Это было раньше. Ну что у меня за чертов язык? Всегда лезет впереди мыслей.

Бетани покраснела. Джоузи погладила ей руку:

— Не робей, Бетани. Это же замечательно, что мы можем спокойно говорить о таких вещах и они никак не влияют на нашу дружбу. Прошлое действительно не переиграешь. Между нами не должно быть недомолвок.

Бриттани смущенно поглядывала на них. Не очень-то приятно узнавать о тайных сторонах жизни родного брата. Но Мию было не остановить.

— Это было прошлой осенью, — продолжала Миа. — Джейс с Эшем вернулись из деловой поездки и позвали меня посидеть с ними. У них есть любимый паб. Должно быть, эта особа следила за ними. Ну никак не могла она оказаться там случайно. Такие дамочки любят шикарные рестораны. А тут — обычный паб. Нам принесли всякие вкусности. По-моему, что-то из мексиканской кухни. И вдруг появляется она и устраивает скандал. Наорала на Джейса с Эшем, затем перекинулась на меня. Наговорила мне гадостей, решив, что они променяли ее на меня. — От своей последней фразы Миа даже слегка вздрогнула.

— Упертая дамочка попалась, — улыбнулась Бетани.

— На редкость. Никак не желала поверить, что для нее все закончилось. Я бы не стала рассказывать об этой дурочке, но дело не в ней. У Джейса с Эшем таких женщин было предостаточно, и вроде бы обоих это устраивало. А потом Джейс вдруг встретил Бетани, и секс втроем прекратился. Теперь вот Эш познакомился с Джоузи, и ему больше не хочется смотреть по сторонам. Я ведь Эша знаю давно. Со своего детства. Ни с одной женщиной он не пытался построить длительных отношений. Ты его перевоспитала, Джоузи.

— Приятно слышать, — усмехнулась Джоузи.

— Скажи, а ты его любишь? — спросила Бриттани. — У тебя самой… серьезные намерения по поводу моего брата?

Все засмеялись. Джоузи подняла руки:

— Девочки, прошлой ночью я была сама кротость. Честное слово!

— Бриттани спрашивала тебя не о прошлой ночи, — заметила Миа.

— Да, я люблю Эша, — призналась Джоузи. — Я еще не говорила ему. Хочу сказать в подходящее время. Не кричать же об этом в постели, когда мы занимаемся сексом. И уж тем более глупо было бы говорить о любви, получая от него какой-то подарок. Эш должен чувствовать, что мои слова идут от сердца, а не говорятся на эмоциональной волне.

— А он тебе признавался в любви? — тихо спросила Бетани.

— Нет.

— Он тебя любит, — с уверенностью заявила Миа. — Я в этом ни капельки не сомневаюсь. А как он смотрит на тебя! У меня от этих взглядов мурашки по всему телу.

— А как Эш вступился за Джоузи в ресторане, когда туда явилась наша мамочка и закатила сцену, — подхватила Бриттани. — Я думала, он вцепится матери в горло. Эш тогда защищал нас обеих, но прежде всего — Джоузи.

Разговор был прерван появлением официанта, принесшего заказанную еду. Некоторое время все четверо сосредоточенно ели, потом беседа возобновилась. Под взрывы смеха говорили о мужчинах, о сексе, снова о мужчинах и снова о сексе.

Джоузи не помнила, когда ей было так же хорошо, как сейчас, с новыми подругами. Все казалось ей… совершенным. Она вдруг поймала себя на мысли, что при всем своем безусловном счастье с Эшем ей все равно необходимо женское общество. Общество сверстниц, где никто не притворяется, где общаются без всякой задней мысли.

Смела ли она просить о большем? Как все разительно поменялось в ее жизни. Теперь она успешная художница, и неведомый меценат покупает картины лишь потому, что их написала она. Пусть это всего один любитель ее творчества. Главное, что он есть. Одинокая жизнь осталась позади. Ее любит потрясающий мужчина, у нее замечательные подруги.

Если Эш пока не признался ей в любви, он это сделает. Никто из подруг не сомневался, что так оно и будет. И об их с Джоузи будущем Эш всегда говорит как о чем-то решенном. Если мужчина не собирается строить совместную жизнь с женщиной, разве он станет говорить о кольце? А о детях? Ей просто нужно набраться терпения.

Еще через час все темы были исчерпаны. Подруги расстались. Джоузи взялась подвезти Бриттани. Их разговор продолжился в машине.

— Как замечательно мы посидели, — призналась Бриттани, когда машина остановилась возле ее дома. — Спасибо тебе, Джоузи, и за вчерашнее приглашение, и за сегодняшнее. Я получила истинное наслаждение.

— Я тоже, — улыбнулась Джоузи. — Нужно почаще устраивать девичники.

— Целиком с тобой согласна, — сказала Бриттани, вылезая из машины.

— Держи меня в курсе, как у вас с Кеем! — крикнула ей вслед Джоузи.

Бриттани ответила ей широкой улыбкой и подняла вверх большой палец.

По дороге домой Джоузи послала Эшу эсэмэску, сообщив, что отлично повеселилась с подругами и теперь возвращается. Эш быстро ответил, пообещав приехать пораньше.

Джоузи ехала и улыбалась, предвкушая вечер с Эшем. В ее жизни бывали моменты радости. Но никогда она не чувствовала себя такой счастливой и беззаботной. Особенно беззаботной. Это ощущение было для нее совершенно новым.

В вестибюле консьерж говорил по телефону. Увидев вошедшую Джоузи, он прикрыл микрофон трубки рукой:

— Мисс Карлайл, вам что-то привезли. Лежит у меня в офисе на столе. Хотите, я минут через десять принесу это вам в квартиру?

— Если пакет небольшой, я и сама его возьму.

Она заказывала новые кисти и решила, что это они. Их как раз должны были доставить сегодня.

— Обождите минутку, — попросил консьерж. — Я сейчас закончу разговор и схожу за пакетом.

— Не хочу мешать вашему разговору, — сказала Джоузи. — Я сама возьму пакет.

Консьерж пытался возражать, но Джоузи уже была в офисе, где временно хранилось то, что привозили жильцам дома. Она сразу увидела небольшой пакет. Так и есть: заказанные кисти. Взяв пакет под мышку, Джоузи пошла к двери, но тут ее взгляд привлекли несколько картин, составленных у дальней стены.

Защитная пленка на одной картине была надорвана… Что за наваждение? Это же… ее картина! Похоже, что и остальные… тоже. Почему они оказались здесь?

Джоузи не раздумывая бросилась к картинам и начала срывать пленку. Ей хотелось кричать. Это были

ее картины!

Глава 28

Джоузи торопливо надрывала пленку на других картинах, и с каждым новым полотном ей становилось тошнее. В кладовой были все ее работы, которые она отвозила мистеру Даунингу.

Как это называется?

Тошнотворное чувство внутри нарастало. Ей хотелось кричать. Нет, нет, нет! Тысячу раз нет! Такое просто невозможно. Он бы не посмел.

Получалось, что посмел, и доказательства были прямо перед ней.

— Мисс Карлайл, это служебное помещение, — смущенно произнес вошедший консьерж. — Вам не следовало сюда заходить.

— Я уже ухожу.

Она прошла мимо, не откликаясь на его просьбы остановиться. Зачем? К чему слова, когда она все видела собственными глазами?

Джоузи вызвала лифт. Слезы жгли ей глаза. Как Эш посмел так ее обмануть? Джоузи чувствовала себя круглой дурой. Ее обманули, как маленькую. Она и представить не могла, что это Эш скупает все ее работы. Что ж тут удивительного? Их отношения строились по его правилам. Получается, что им же подчинялось и ее творчество.

Веселого, беззаботного настроения как не бывало. Его сменило чувство опустошенности. Вот тебе успех, вот тебе независимость! Ее заработки, которыми она так гордилась, поступали от Эша. Она жила на его деньги, в его квартире. В их совместную жизнь она не вложила ни цента. Уверенность, радость, что она нашла свое место с мире… все это ушло, едва она увидела в кладовой скупленные Эшем картины.

Из лифта Джоузи вышла настолько взбудораженная, что не могла связно думать. Взгляд упал на коробки, бóльшую часть которых она не успела распаковать. Пройдя мимо картонных пирамид, она рухнула на диван, спрятав лицо в ладонях.

Она чувствовала себя бесконечно униженной. А она-то хвасталась Эшу, радостно сообщала, что «неведомый меценат» опять купил ее картины! Ей было стыдно вспоминать. Она ликовала, тогда как Эш… лицемерил.

Получается, он изощренно ей врал. Впрочем, не совсем так. Он просто молчал о том, что скупает ее работы. Она и не спрашивала. Ей и в голову не могло прийти,

ктона самом деле является «поклонником» ее живописи. Как это называется? Ложь во благо? Надо же, какой заботой окружил ее Эш! Если припереть его к стенке, наверняка стал бы оправдываться благородными целями. Сказал бы, что не хотел травмировать ее психику. И ведь ни разу не проговорился. Даже в постели, когда страсти развязывают язык.

Что еще он мог от нее скрывать?

Джоузи хотелось разреветься, но она стиснула зубы, не позволяя слезам вырваться наружу. Может, она делает из мухи слона, слишком болезненно реагируя на то, на что не надо так реагировать? Нет, ее творчество не пустяк. Именно ее успех позволял ей говорить «да» в ответ на требования Эша. Она соглашалась, поскольку чувствовала свою финансовую независимость. Иначе получалось, что она бездумно пошла на содержание к Эшу. Нищая безвестная художница и мультимиллионер. Естественно, она не пыталась соревноваться с ним в доходах, но возможность самостоятельно зарабатывать на жизнь позволяла ей стоять с Эшем на равных. Равенство было относительным, и все-таки скромный банковский счет и интерес к ее творчеству являлись опорами ее мира. Опорами самоуважения.

Возможно, все это было не более чем ее умопостроениями. Какое там равенство! Вот она, реальная картина их отношений.

Джоузи вдруг поняла, что у нее ничего нет. Она жила в его квартире. Деньги на банковском счету были деньгами Эша. Он даже платил ей вдвойне. Ей бы не восхищаться щедростью «неведомого мецената», а задуматься о причинах. Коллекционеры и любители искусства тоже умеют считать деньги. Маловероятно, чтобы кто-то из них, явившись в галерею, платил бы за картины выше установленной цены.

Какой же дурой она была! Двадцать восемь лет — и такая ошеломляющая наивность. Даже не наивность, а редкостный идиотизм.

Надо же, она поверила, что кто-то потерял голову от ее творчества. Поверила в свой талант. А ведь даже такой заурядный галерейщик, как мистер Даунинг, отказывался брать ее работы, поскольку их не покупали. Теперь она знала истинную причину этой «метаморфозы».

Джоузи закрыла глаза. Яркий солнечный мир, окружавший ее еще час назад, был порван в клочья. Она безраздельно доверяла Эшу, не скрывая от него ни одну сторону своей жизни. И что теперь?

Неужели все его слова — вранье? И восхищение ее талантом, и готовность оберегать ее дар, создавая ей все условия для творчества. Эш врал ей с улыбкой, с улыбкой дурачил ее. Более того, он гордо рассказывал другим о бешеном спросе на ее работы. Она слушала и гордилась собой. Вырастала в собственных глазах. А вдруг все они знали, кто на самом деле является ее «меценатом»?

Получается, Эш за нее решал, о чем она должна и не должна знать. Касалось ли это только покупки ее картин, или его цензура простиралась дальше?

Тяжесть сделанного ею открытия ощущалась физически. Джоузи сдавило грудь. Дыхание стало спазматическим. Она пробовала дышать глубоко, дышать через рот. Ничего не помогало.

Она любила его. Думала, что любит.

Джоузи растерла саднящие виски. На нее навалилась чудовищная усталость. Что же ей теперь делать?

Она снова взглянула на громоздящиеся коробки и вдруг почувствовала злость. Вместе со злостью частично вернулись силы. Черта с два она останется у него и будет делать вид, что ничего не случилось. Это не в ее характере. Можно жить среди вранья, когда о нем не знаешь. Но теперь, когда вдруг открылась правда… Более чем средняя художница, чьи картины никому не нужны. Нужно было отодвинуть живопись и заниматься созданием украшений. Их действительно покупали. Сейчас ей даже нечего предложить. Разработку украшений она забросила с тех самых пор, как поселилась у Эша. Верила в красивые сказочки о меценате, готовом не глядя покупать все, что она ни намалюет. Зачем тратить время на украшения, если за картины ей платили значительно больше?

Немного успокоившись, Джоузи заставила себя встать с дивана. Надо не хныкать, не жалеть себя, а действовать. Ее сборы будут недолгими. Она возьмет с собой лишь то, что необходимо для живописи, и одежду, которую привезла с той квартиры. Все остальное принадлежит Эшу. Пусть здесь и остается.

Джоузи спешно и бессистемно распихала по пустым коробкам то, что намеревалась взять. Собрала сумку с бельем и туалетными принадлежностями. На сборы ушло всего полчаса. Какое счастье, что она еще не успела отказаться от квартиры, иначе ей было бы некуда возвращаться.

Взяв мобильник, Джоузи через «Гугл» нашла ближайшую к дому компанию-перевозчик. Позвонив туда, она узнала, что срочный вызов стоит значительно дороже. Но она хотела переехать уже сегодня и согласилась. Теперь оставалось ждать, когда явятся грузчики и унесут из квартиры Эша все, что напоминало бы о ее присутствии.

Конечно же, ей было больно. Она успела привыкнуть к этому месту, и каждая порванная ниточка отзывалась болью в сердце. Но разве могла она оставаться под одной крышей с человеком, беззастенчиво манипулировавшим ею? Пусть Эш не поднимал на нее руку, как Майкл, но сейчас Джоузи скорее согласилась бы на физическую боль, чем на душевные муки, вызванные враньем Эша.

Спустя час приехали грузчики, которые быстро составили все ее коробки в кабину лифта, а потом перенесли их в фургон. Джоузи не покидала квартиры, пока оттуда не вынесли последнюю коробку. Она мысленно торопила грузчиков. Ей очень не хотелось, чтобы Эш вернулся и застал ее переезд. Наверное, ему сегодня не удалось уйти пораньше. Так что время у нее есть.

К тому времени, когда Эш вернется, она уже будет у себя в квартире. И теперь ее не возьмешь красивыми словами и пустыми обещаниями.

Пропади пропадом все, что связано с ним! Как быстро он заставил полюбить его. Как стремительно втащил в свой мир. Ей нравились его друзья. Она была рада познакомиться с Миа, Бетани, Бриттани и другими участницами девичьей компании. Но все они были в первую очередь верны ему. Из-за него ее приняли в этот круг. Уходя от Эша, она снова погружалась в одиночество.

Спускаясь вниз, Джоузи сообразила, что упустила из виду два важных момента. Грузчикам было запрещено брать пассажиров, а от дома Эша до ближайшей станции метро идти и идти. Можно взять такси, но тогда нужно просить консьержа и снова ждать. У таксистов наступало время пересменки, и число доступных машин резко сокращалось.

Второй момент — необходимость разговора с Эшем. Она не могла просто съехать и спрятаться у себя. Эш мигом сообразит, где ее искать. Джоузи очень не хотелось устраивать объяснения у себя дома. Лучше, если она приедет к нему на работу и скажет, что между ними все кончено. После такого разговора Эш точно не вломится к ней.

Она решила позвонить водителю Эша. Тому все равно придется забирать своего босса после работы. Джоузи взглянула на часы. Наверное, пока водитель свободен. Если же он уехал, тогда она возьмет такси, даже если придется ждать. А от офиса Эша она поедет домой на метро.

Джоузи передала грузчикам ключи от своей квартиры, после чего, порывшись в сумке, вынула мобильник и позвонила водителю Эша. К счастью, тот находился неподалеку.

Через несколько минут Джоузи ехала к Эшу на работу, утирая катящиеся по щекам слезы.

Глава 29

Черт бы подрал эту телеконференцию! Ведущий проскочил момент, когда можно было безболезненно ее закончить. Эш раздраженно откинулся на спинку кресла. Он морщился, слушая занудные словоизлияния.

Ему очень хотелось отключиться и поскорее вернуться домой, к Джоузи. Она сегодня весело провела время, обсуждая с подругами вчерашний девичник. Эшу не терпелось узнать подробности. Потом он свозит ее на обед в какое-нибудь тихое, уютное местечко. Там они поговорят еще немного, поскольку дома им уже будет не до разговоров. Дома они займутся любовью, пока не заснут от изнеможения.

В дверь постучали, затем она приоткрылась, и в кабинет заглянула Элинор. Эш не любил, когда ему мешали, но Элинор была опытной, вышколенной секретаршей. Она прекрасно знала, чем он сейчас занят, и, если решила вторгнуться, значит случилось что-то экстраординарное.

Эш отключил микрофон, опустил трубку и вопросительно посмотрел на секретаршу.

— Извините, сэр. Я знаю, что вы сейчас очень заняты. Но в приемной находится мисс Карлайл, и она хочет вас видеть.

Эш не сразу сообразил, что мисс Карлайл — это его Джоузи. Он выпрямился и без объяснений положил трубку.

— Джоузи здесь? — резко переспросил он. — Немедленно пропустите ее ко мне.

Элинор скрылась за дверью. Эш вскочил с кресла и пошел к двери, желая быть поближе к Джоузи. Что могло заставить ее приехать к нему на работу? Кажется, он ведь даже не говорил ей, где работает.

Вскоре дверь распахнулась, и в кабинет медленно вошла Джоузи. Бледная, с распухшими глазами. Она что, плакала?

Эш подбежал к ней, обнял. Джоузи никак не отреагировала на его объятия.

— Что случилось? — спросил Эш. — Джоузи, из-за чего ты так расстроилась?

Джоузи высвободилась из его рук, прошла на середину кабинета и замерла, повернувшись к нему спиной и понурив плечи.

— Джоузи!

Она не отвечала. Эш шагнул к ней, развернул лицом к себе. То, что он увидел, ему очень не понравилось. Более того, страх схватил его за яйца. Глаза Джоузи были безжизненными, как у манекена.

Эш привык, что ее глаза всегда светились. Два аквамариновых солнышка. Любое помещение сразу же преображалось, когда туда входила Джоузи. На ее губах всегда играла улыбка. Эта женщина несла с собой свет и жизнь.

Но только не сегодня. Сегодня она выглядела изможденной, опустошенной и очень грустной. Эш снова попытался ее обнять, и снова она вырвалась. Он недовольно поджал губы:

— Джоузи, ты помнишь, что я тебе говорил в самом начале? Когда мы с тобой говорим о чем-то серьезном и особенно когда ты чем-то расстроена, между нами не должно быть ни дюйма пространства. Ты меня отталкиваешь. Почему? Мы так не договаривались.

Теперь в ответ на попытку ее обнять, Джоузи обхватила себя руками, загораживаясь от него.

— Нам больше незачем договариваться, — глухим, вымученным голосом произнесла она. — Мы расстаемся. Я перевезла свои вещи на прежнюю квартиру.

Эш даже подпрыгнул. Он ожидал услышать от нее что угодно, но только не это. Какая вожжа попала ей под хвост?

— Черта с два я с тобой расстанусь, — прошипел Эш. — Давай выкладывай, что случилось?

— Я видела свои картины, — хрипло сказала она. — Все.

У Эша на языке вертелись самые грязные ругательства, которые он только знал, и все они были адресованы ему.

— Малышка, я не хотел, чтобы ты на них наткнулась, — признался он, теребя волосы.

— Об этом я уже догадалась, — язвительно бросила Джоузи. — Ты хотел, чтобы я вообще никогда их не видела.

— Джоузи, ты не можешь уйти от меня лишь потому, что я оказался твоим «таинственным меценатом».

— Представь себе, могу, — ледяным тоном возразила она.

— Малышка, тебе необходимо успокоиться и выслушать мои объяснения. Мы преодолеем это недоразумение и двинемся дальше. Но я не хочу разговаривать в своем долбаном кабинете. Особенно когда ты вырываешься из моих рук и возводишь между нами эту долбаную стену.

— Успокоиться? — переспросила Джоузи. — Ты врал мне, Эш. Обманывал меня. И ты называешь это недоразумением? Мелким происшествием, о котором поговорили и забыли?

— Я никогда тебе не врал! — выкрикнул Эш.

— Наверное, у тебя это называется по-другому. Но в моем понимании это вранье. Намеренное вранье. Более того, ты выставил меня абсолютной дурой. Ты слушал, как я, задыхаясь от восторга, рассказывала твоим друзьям о продаже картин. И ты поддакивал. Ты улыбался, словно картины действительно покупал кто-то другой. Ты внушал мне, будто я талантливая художница и пишу необычные картины. Я верила. Верила, что сама могу зарабатывать на жизнь, что у меня есть не только деньги. Жизненный выбор. Будущее. Ты внушал мне ложные надежды — вот что ты делал. И беззастенчиво врал.

— Джоузи, у меня были совсем другие намерения.

Она подняла руку, загородив лицо:

— Знаешь, почему я так легко согласилась переехать к тебе? Я считала, что делаю это по собственному выбору, а не от безысходности. Я чувствовала себя независимой. Я не нуждалась в тебе, но я

хотелатебя. Я ощущала себя самодостаточной и думала, что равна тебе, хотя, конечно, мне и за несколько жизней не заработать столько денег. Мне было важно чувствовать себя не приложением к тебе, а личностью. Трудно чувствовать себя личностью, когда всецело от кого-то зависишь. Эш, я никогда не была такой уверенной. Мне казалось, что я поднялась на вершину мира. Я была счастлива. Я щипала себя за руку, проверяя, не сон ли это. Мое творчество востребовано. Рядом — заботливый мужчина. Замечательные новые друзья… И все это оказалось сказкой, замешанной на твоем вранье.

Каждое слово Джоузи ранило, как удар ножа. Ее лицо сделалось еще бледнее, глаза потемнели. Эш искренне считал: раз она приняла его правила, они ее устраивают. При чем тут самооценка, жизненный выбор, независимость? Об этой стороне ее мира он вообще не задумывался. Если честно, жизненным выбором Джоузи он считал себя. И так ли уж важно, откуда к ней приходили деньги за проданные картины? Можно подумать, что ей не хватало денег. Переехав к нему, она могла бы вообще забросить живопись, и он никогда бы ее не упрекнул. Она была его женщиной… Во всяком случае, он так думал.

— Ты манипулировал всеми сторонами наших отношений, — с болью в голосе продолжала Джоузи. — Ты все предусматривал, все продумывал, как хороший режиссер. Надо отдать тебе должное: ты умело заманил меня в ловушку. Шантажировал мамиными драгоценностями. Жалею, что я тогда не отказалась от твоих условий. Интуиция кричала мне в оба уха, но я слушала не ее, а твои обволакивающие речи. Млела, как последняя дура, принимая желаемое за действительное. В своем мире ты привык играть роль Господа Бога и потому решил, что ту же роль тебе позволено играть и в моем.

— Хватит, Джоузи! — не выдержал Эш. — Я вдоволь наслушался твоих упреков. Да, я виноват. Я сделал тебе больно. Но непреднамеренно. Это ты можешь понять? Я не хотел доставлять тебе страдания. Малышка, все еще можно исправить.

Джоузи медленно покачала головой. Эша охватил страх, который зародился где-то в животе и мгновенно распространился по всему телу, сдавив ему грудь.

— Черт бы тебя подрал, Джоузи! Я же люблю тебя!

Она закрыла глаза. По ее щеке скатилась слезинка. Когда глаза Джоузи открылись снова, они были мокрыми от слез и совершенно беспомощными. Эш сжался, как от удара в живот.

— За эти слова я отдала бы что угодно, — тихо, почти шепотом призналась Джоузи. — Я даже убедила бы себя, что ты действительно меня любишь, но до поры до времени не признавался в этом. А теперь? Могу ли я тебе верить? Ты наглядно доказал, что способен манипулировать обстоятельствами и поворачивать ход событий в нужную тебе сторону. Как я могу верить, что ты сейчас произнес искренние слова, а не попытался сыграть на моих эмоциях?

Эш потерял дар речи. Напрочь. Он ни одной женщине не признавался в любви. Почему она думает, что он решил сыграть на ее эмоциях?

Эша стал охватывать гнев, угрожая лишить его самообладания. Но и страх не уходил. Он не представлял, какие слова могут сейчас подействовать на Джоузи. Еще меньше он представлял свои поступки. Она порывала с ним, а он-то думал, что их союз — на всю жизнь.

Дрожащая рука Джоузи потянулась к ожерелью.

— Нет, — прохрипел Эш, видя, как она расцепляет застежку.

Джоузи сняла ожерелье и молча вложила в его ладонь.

— Я вывезла из твоей квартиры все свои вещи, — тихо сказала она. — Ключи оставила на барной стойке в кухне. До свидания, Эш. Ты был и самым лучшим, и самым худшим явлением в моей жизни.

Эш протянул руку, пытаясь ее остановить. Он знал, что не позволит ей вот так просто взять и уйти.

— Постой, Джоузи. Мы еще не окончили разговор. Не думай, что я так легко отступлюсь от тебя. Наши отношения стоят того, чтобы за них побороться. И ты не из тех женщин, которым машут вслед и через день забывают. Да и я, надеюсь, далеко не эпизод в твоей жизни, хотя сейчас ты со злости и от отчаяния думаешь по-другому.

— Эш, не мучай меня, — взмолилась Джоузи. Она даже не вытирала слезы, обильно катящиеся по щекам. — Мне сейчас надо уйти. Я не в том состоянии, чтобы вести с тобой диалог. Я могу наговорить такого, о чем потом пожалею.

Эш шагнул к ней и, не обращая внимания на ее протесты, крепко прижал к себе. Голова Джоузи была опущена, и он приподнял ей подбородок, чтобы видеть ее глаза.

— Я люблю тебя, Джоузи. Это чистая правда, и никаких манипуляций. Никаких задних мыслей. Я… тебя… люблю. И точка.

Джоузи закрыла глаза и отвернулась. Эш осторожно смахивал слезы с ее щеки.

— Тогда объясни, зачем ты это сделал, — прошептала она. — Зачем? Почему не сказал? Почему скрыл от меня?

— Сам не знаю, — вздохнул Эш. — Наверное, боялся, что твоя реакция будет такой же, как сейчас. Джоузи, мне действительно нравятся твои картины. Они по-настоящему талантливы. Неужели ты думала, что я сделал это из жалости? Мне очень больно, если ты так считаешь. Как такое вообще могло прийти тебе в голову?

Джоузи вырвалась из его рук, отошла и повернулась спиной. У нее вздрагивали плечи.

— Эш, мне сейчас тяжело говорить с тобой. Ты зря пытаешься меня удержать.

— Что значит — зря? Ты съехала с нашей квартиры, а я должен… Что я должен? Улыбаться и говорить: «Не смею тебя задерживать. Желаю счастья в новой жизни»? Ты этого от меня ждала? Черта с два ты когда-нибудь это услышишь. Единственно возможная для меня жизнь — это жизнь с тобой!

Джоузи стояла, обхватив себя за талию.

— Я перевезла все свои вещи. А сейчас мне нужно ехать. Грузчики меня ждут. Я обещала им не задерживаться.

Эш вдруг ощутил состояние, незнакомое ему прежде: панику и беспомощность. Джоузи действительно от него уходила. Уходила из-за этих чертовых картин. Конечно, не только из-за них. Он понимал, чтó ее так рассердило. Он нанес ей ощутимый удар по самолюбию. Джоузи считала его ловким манипулятором, всегда умевшим все предусмотреть. А с картинами он допустил грубейший промах. Покупая их, он ведь не думал, что обман может раскрыться. И какой реакции он ждал от нее? Эти вопросы вообще перед ним не вставали. Он даже не удосужился перевезти картины хотя бы на работу и спрятать понадежнее. Но как ей объяснить, что от ее поспешного переезда пострадают они оба? Что сегодня ночью каждый будет ворочаться без сна?

Джоузи побрела к двери. Эш беспомощно следил за ней глазами, не в силах шевельнуться.

— Джоузи, подожди. Пожалуйста.

После этого «пожалуйста» она остановилась, но головы не повернула.

— Прошу тебя, посмотри на меня.

Она медленно повернулась. Глаза блестели от слез. Эш мысленно выругался. Он ненавидел себя за то, что стал причиной этих слез.

— Пообещай, что ты подумаешь о моих словах. И о нас, — сдавленно произнес он. — Малышка, я дам тебе время побыть наедине. Вечер и ночь. Но если ты думаешь, что я отступлю и смирюсь с твоим уходом, ты меня очень плохо знаешь.

— Я подумаю о твоих словах, Эш. — Она говорила со всхлипом. — Это все, что я могу обещать. Мне нужно всерьез разобраться со своими мыслями. Ты… выбил почву у меня из-под ног. Я должна понять, как мне жить дальше. Да, я добровольно согласилась на отношения с тобой. Ты обещал заботиться обо мне и защищать меня, удовлетворять все мои желания и потребности. Меня это не настораживало. Знаешь почему? Потому что я шла в твой мир не от безысходности. При нашем колоссальном финансовом неравенстве, я ощущала себя равной тебе как личность. Способен ли ты понять разницу? Меня к тебе толкнула не нужда, а желание быть с тобой. Если бы у меня не было никакого иного выбора, не было бы крыши над головой и денег, чем бы я смогла доказать тебе, что мне нужен ты, а не твое богатство? И рядом с тобой мне нравилось ощущать свою независимость. Я подчинялась тебе, но добровольно, а не из страха, что ты выгонишь меня и оставишь без средств к существованию. Возможно, тебе смешно это слышать. Ты привык ворочать суммами, которые мне и не снились. Но есть такое понятие, как «самоуважение». Я не пыталась соперничать с тобой, но я смотрела на себя в зеркало и понимала: я тоже что-то значу в этом мире. Что мне оставлена свобода выбора. Что я не сижу на твоей шее.

Эш закрыл глаза. Ему было нечего возразить Джоузи. Во многом, очень во многом она была права. На ее месте он рассуждал бы точно так же. Он только сейчас понял, какое оскорбление нанес ей, скупая и пряча ее картины. Казалось бы, мелочь. Но эта мелочь сильно ударила по ней. И по их отношениям тоже.

— Я тебя понял. Сейчас я не стану тебя удерживать. Эти вечер и ночь твои, малышка. Но крепко запомни: я не сдамся. Я не намерен уходить из твоей жизни и не позволю тебе уйти из моей.

Джоузи молча повернулась и вышла из кабинета, забирая с собой душу и сердце Эша и оставляя его стоять, держа в руках ее ожерелье-ошейник.

Глава 30

Ночь прошла отвратительно. Джоузи практически не спала, ворочаясь с боку на бок. Убедившись, что сон все равно не наступит, она решила встать и погрузиться в живопись. Первые же мазки ее сильно разочаровали. Что такое? Она всегда выбирала такие яркие, живые оттенки. Но сейчас ее холст больше напоминал серый сумрак осеннего дня. Она еще могла гнать от себя печальные мысли. Обмануть руку она не могла. Кисть передавала ее истинное состояние.

На рассвете усталость в плечах и одеревеневшая шея вынудили ее прекратить работу. Джоузи отошла, взглянула на холст и даже вздрогнула. Перед ней была вполне реалистичная картина ее внутреннего раздрая.

Она чуть не схватилась за мастихин, чтобы соскоблить рельефные мазки, но потом остановилась. Она же вложила душу в эту работу. Свою истерзанную больную душу. Взяв кисть, Джоузи подписала картину.

Так будет честнее. Пусть эта картина сильно отличалась от ее прежних работ. Возможно, кому-то она понравится. Не все же ищут ярких, жизнерадостных, эротичных полотен.

Название картины пришло к ней само собой: «Дождь на Манхэттене». Не ахти какое оригинальное, зато созвучное с ее настроением. За окном было прекрасное весеннее утро, а на ее картине угрюмо громоздились мокрые небоскребы, упираясь в низко нависшие облака. Здание на переднем плане — Джоузи только сейчас это заметила — было домом, в котором жил Эш.

Джоузи вздохнула и встала, разминая затекшие мышцы. Ноги были как деревянные. Она проковыляла на кухню и заварила кофе. К счастью, в старой жестянке еще оставалось немного кофе. Надо будет заново пополнить запасы. Перебираясь к Эшу, она выбросила все скоропортящиеся продукты, оставив лишь немного круп и эту жестянку с кофе. Ей требовалось хорошенько взбодриться, влив в себя порцию кофеина.

С чашкой в руках она вернулась в гостиную и подняла жалюзи, открывая доступ свету раннего утра. На улице пока было тихо. Жители окрестных домов лишь просыпались. За все время, что она стояла, мимо проехали всего две машины.

Джоузи любила свою квартиру. Правда, даже за такое жилье, учитывая местоположение дома, приходилось платить кучу денег. Вспомнив об этом, она подумала, что ей придется искать себе жилье подешевле. Вряд ли в ближайшее время у нее будет приличный заработок. И уж конечно, бесполезно ждать того, кто готов покупать ее новые работы.

Нужно будет съездить в галерею и поговорить с мистером Даунингом. Заявить о своей четкой позиции: если он согласен, чтобы она и дальше выставляла у него свои работы, тогда пусть ни одну из них не продает Эшу. Скорее всего, галерейщик вежливо укажет ей на дверь, напомнив, что сам решает, кому продавать. И потом, разве Эш не сможет покупать ее вещи через других людей? Поди проверь, к кому попала твоя картина.

Пожалуй, она все-таки переберется на другую квартиру, пересмотрит шкалу своих приоритетов и всерьез задумается, в каком направлении двигаться дальше. Надо вплотную браться за изготовление украшений и продавать их через интернет-магазин. Она совсем забросила свой сайт. Поверила, дура, что ее главное предназначение — живопись. Но ей банально нужны деньги, а реальнее всего можно заработать на продаже украшений. Когда она регулярно их делала, их и покупали регулярно. Живопись пока придется оттеснить на задний план. Потом, когда успокоится, она всерьез задумается о поисках нового направления в своем творчестве.

Помнится, мистер Даунинг упрекал ее в отсутствии цельности восприятия и неумении сосредоточиваться. Называл ее манеру письма хаотичной. Похоже, старик оказался прав. Но каким станет новое направление ее творчества? Если людям не нравились ее прежние, красочные и жизнерадостные, вещи, нужно будет взглянуть на мир под другим углом зрения.

И потом, вряд ли у нее получится работать в прежней манере. Картина в серых угрюмых тонах — первая из новой серии. Ей еще долго оправляться после Эша. Такое не проходит ни за неделю, ни за месяц. Она любит его. Опрометью бросилась в отношения с ним, не позаботившись о спасательном круге. Ей вспомнилось старое изречение об игре с огнем. Да, она играла с огнем, отбросив всякую осторожность. Вот и обожглась.

Джоузи резко мотнула головой, прогоняя тягостные мысли, и быстро допила кофе. За работу. Пожалуй, она напишет что-нибудь в пару к «Дождю на Манхэттене». Отвезет обе картины мистеру Даунингу. Может, эти картины скорее купят? А если нет? Тогда она воспользуется планом Б, о котором она еще даже не задумывалась.

Ей на глаза попался мобильный телефон. Вчера она намеренно выключила звук. Может, проверить входящие звонки и эсэмэски? А нужно ли? Вряд ли кто-то звонил, кроме Эша. Меньше всего ей сейчас хотелось говорить с ним или читать его сообщения. Нечего отвлекаться от работы. Нужно браться за вторую картину. Звонки и сообщения она всегда успеет проверить.

Обычно на одну картину Джоузи тратила несколько дней. Без конца отходила и вглядывалась в холст, исправляя мельчайшие детали, если они ее не устраивали. Сегодня она работала без перерывов, пока не сочла картину законченной. Возможно, в ее новой работе есть недостатки. И что? Можно подумать, придирчивое отношение к мелочам пробуждало у зрителей интерес и желание покупать ее картины!

Боже мой, ну и мысли! Она рассуждает как жалкая, слезливая особа, полная жалости к себе. Это никогда не было чертой ее характера и никогда не будет. Эш говорил, что не привык сдаваться. Она тоже не привыкла сдаваться. Умирая, мать заставила ее поклясться, что она никогда не отступит от своей мечты. Джоузи помнила свою клятву. Она не посмеет обмануть ожидания мамы.

Несколько часов Джоузи работала, забыв обо всем. В гостиной становилось все светлее. Вскоре ей пришлось опустить жалюзи. Незачем выставлять себя на обозрение прохожих. Джоузи заметила двух любопытных парней, прохаживавшихся взад-вперед мимо ее окон и пытавшихся разглядеть, чем она занимается. Создание картины — процесс интимный. В особенности сейчас, когда она выплескивала на холст всю боль своего сердца и всю опустошенность души.

Джоузи накладывала завершающие мазки, когда в дверь постучали. Она замерла, наморщив лоб. Неужели Эш? Вчера он несколько раз повторил, что отпускает ее лишь на вечер и ночь. Он просил внимательно подумать над его словами, а Джоузи забыла об этом, целиком уйдя в работу.

Она встала, ощущая дрожь в руках. Можно, конечно, не обращать внимания на стук в дверь, но ведь она не трусиха. Даже если это и Эш, она у себя дома. Скажет, что ей нужно время на обдумывание. И пространство, куда никто не вторгается.

Сердце Джоузи колотилось. Наконец она торопливо вытерла руки, подошла к двери, глотнула воздуха и отодвинула засов. На пороге стоял вовсе не Эш. В какой-то момент она даже испытала разочарование, но быстро справилась. На пороге стояли обеспокоенные Миа и Бетани.

— Выглядишь просто жутко! — не здороваясь, выпалила Миа. — Ты что, совсем не спала?

— Не задавай глупых вопросов, Миа, — сказала Бетани. — Сама видишь, что не спала.

— Что вас привело ко мне? — дрожащим голосом спросила Джоузи.

— Сначала отвечу на вопрос, который ты обязательно задашь. Эш нас к тебе не посылал, — твердо заявила Миа. — Просто хотим вытащить тебя на ланч. Даже не вздумай отговариваться.

Джоузи разинула рот. Бетани громко засмеялась.

— Надеемся, ты все-таки позволишь нам войти, — продолжая смеяться, сказала Бетани. — Миа полна решимости увидеть твое жилище. А когда она что-то задумывает, лучше ей не мешать. Результаты бывают жуткие. Гейб это может подтвердить.

Миа пихнула Бетани локтем и нахмурилась. Джоузи улыбнулась, хотя ей сейчас было не до улыбок. Но почему-то ей стало легче.

— Девочки, мне надо собраться. Работала с самого утра, — словно оправдываясь, сказала Джоузи.

— Пожалуйста, собирайся, — великодушно разрешила Миа.

— Входите, рассаживайтесь. У меня тут жуткий беспорядок. Ничего еще не разбирала. Сегодня как встала, сразу за кисть.

— Это твои новые работы? — осторожно спросила Бетани, войдя в гостиную.

Гостьи молча разглядывали картины. Джоузи вытирала руки о штаны.

— Какие чудесные вещи, — сказала Миа. — В них столько чувства… По ним видно, как тебе сейчас плохо.

Джоузи только кивнула:

— Я мигом переоденусь.

В ванной, посмотревшись в зеркало, Джоузи полностью согласилась с Миа. Выглядела она на редкость жутко.

Быстро умыв лицо, она слегка припудрила щеки, затем подкрасила ресницы и губы. Конечно, с такой физиономией она не попадет на обложку глянцевого журнала, но ехать на ланч вполне можно. А круги под глазами не скроешь никакими косметическими ухищрениями.

Выйдя с подругами на улицу, Джоузи вновь увидела тех парней. Эш наверняка устроил за ней слежку. А ведь обещал, что даст ей время. Она мысленно усмехнулась. Как будто она не знала, что Эш всегда поступает по-своему. Отчасти ей нравилось, что он продолжает ее оберегать, но доверие к нему сильно пошатнулось. Теперь эта опека лишний раз доказывала, насколько Эш привык все держать под своим контролем.

— Мы хотели позвать и Бриттани, — сообщила Миа, когда они уже сели в машину. — Но потом… сама понимаешь. Она как-никак его сестра.

Значит, Миа и Бетани уже знали о ее разрыве с Эшем, и это было не просто приглашение, чтобы весело поболтать.

— Выше нос, Джоузи, — сказала Бетани, обнимая ее за плечи. — Все будет отлично. Вот увидишь.

Джоузи едва удержала слезы.

— В этом я очень сомневаюсь, — прошептала она.

— Обязательно будет, — безапелляционным тоном заявила Миа. — Ты нам за ланчем все расскажешь, и мы сообща подумаем, как начистить Эшу задницу.

Бетани засмеялась. Джоузи невольно поежилась.

— Но ведь ты считаешь Эша своим другом, — напомнила она Бетани. — А Миа вообще знакома с ним бездну лет. Неужели вы не сердитесь на меня за то, что я сделала?

— С тобой мы не знакомы бездну лет, но ты была и остаешься нашей подругой, — сказала Миа. — Женщинам всегда надо держаться вместе. Я уверена: в случившемся виновата не ты, а Эш.

Слезы все-таки хлынули по щекам Джоузи, но она смеялась:

— Девчонки, до чего же я вас люблю!

— И мы тоже тебя любим. Сейчас мы приедем в одно милое местечко, наберем вкусностей и начнем мыть косточки мужчинам.

Через десять минут они уже сидели в небольшом пабе. Он находился всего в нескольких кварталах от дома Джоузи. Когда официантка приняла у них заказы, Миа ткнула Джоузи локтем и потребовала:

— Теперь выкладывай все без утайки. Мы трясли Гейба и Джейса, но они лишь сказали, что ты порвала отношения с Эшем и вернулась в свою квартиру. Эш после этого впал в невменяемое состояние и напился до бесчувствия.

Джоузи тихо застонала, пряча лицо в ладонях:

— Сама не знаю, что делать. С одной стороны, я на него ужасно зла. Такое нельзя прощать. А с другой… может, я вчера хватила через край?

— Ты нам сначала расскажи, — попросила Бетани.

Джоузи подробно рассказала им всю историю ее знакомства с Эшем, не скрыв ни одного эпизода. Рассказала про шкатулку с материнскими драгоценностями, про выходку Майкла и про вчерашнее свое открытие.

— Теперь ясно, — резюмировала Миа, раскачиваясь на стуле. — Такого поворота я не ожидала. Но знаешь, это очень в духе Эша.

— И в духе Гейба с Джейсом, — добавила Бетани. — Когда они что-то решают, то идут напролом.

— Упрямые у нас мальчики, — согласилась Миа, и Бетани кивком подтвердила правильность ее слов.

— Может, я напрасно подняла такой шум? — спросила Джоузи. — Одна часть меня утверждает, что нужно было спокойно потребовать от Эша объяснений и не пороть горячку. А по другой моей части это больно ударило. Я сильно разозлилась.

— Ты не хватила через край, — сказала Бетани.

Миа подалась вперед и взяла Джоузи за руку:

— Теперь я понимаю, чтó тебя так задело. Послушай меня внимательно. Джоузи, я вовсе не хочу усугублять твою боль. Я предлагаю порассуждать вместе со мной. Как ты понимаешь, Эшу доступна любая женщина. Тысячи их были бы готовы отдать что угодно, только бы оказаться рядом с ним. Но они ему не нужны. Ему нужна ты.

Бетани энергично кивала.

— Я понимаю, какой удар по самолюбию нанес тебе Эш, — продолжала Миа. — Ты долго строила себя, добивалась независимости — и вдруг обнаруживаешь, что эта независимость мнимая. Оплаченная деньгами Эша. Твоя ошибка в том, что ты накладываешь на Эша женское восприятие. Мужчины другие. Они примитивнее и прямолинейнее. Эш хотел тебе помочь и помог так, как умел. По-своему. С его точки зрения, он делал благое дело. Джоузи, он искренне гордится тобой. Он взахлеб рассказывал Гейбу и Джейсу, какая ты талантливая. Он и нам с Бетани это говорил. Покупая тайком твои картины, Эш видел в этом способ помочь тебе, убедить тебя, что ты по-настоящему талантлива. Конечно, он многое не учел, но я абсолютно убеждена: у него были самые лучшие намерения. У Эша щедрое сердце. Он помог сестре, которая годами издевалась над ним и говорила гадости. Он давным-давно мог бы окончательно порвать с родней. Но ведь не рвет, хотя имеет полное право забыть об их существовании.

— У меня с Джейсом тоже не все складывалось гладко, — вступила в разговор Бетани. — Я не верила, что после одной ночи, проведенной со мной, он станет искать меня по всему городу. Ему, как и Эшу, была бы доступна любая женщина. Но он выбрал меня. Эш выбрал тебя. Мы можем сидеть и перемывать им кости, но после работы они не едут неизвестно к кому. Они возвращаются к нам. Джейс тоже наделал кучу ошибок, пока мы притирались друг к другу. И все-таки мы с ним вместе. Я счастлива с ним. У меня бы не было такого счастья ни с каким другим мужчиной. Да я и не хочу сравнивать.

— Значит, вы обе думаете, что я напрасно раздула трагедию? — тяжело вздохнув, спросила Джоузи.

— Нет, мы так не думаем, — за себя и Бетани ответила Миа. — Нельзя подыгрывать Эшу. Теперь он убедился, как серьезно ты относишься к своему творчеству. Думаю, он уже сто раз пожалел о случившемся. Но неужели он совершил нечто такое, чего ты ему никогда не простишь? Неужели твое самолюбие настолько уязвлено? Говорю тебе: Эш мог что-то крупно недодумать, но он слушал свое сердце, а оно говорило: «Помоги ей». Эш не ангел, однако человек он искренний. Поверь мне, если бы он не ценил твое творчество, то не стал бы покупать твои картины.

Это был взгляд со стороны на ее вчерашний демарш. Взгляд честных, заботливых подруг. Неужели Эш и впрямь совершил что-то непростительное? Она могла сколько угодно сердиться на него, но нужно ли было перевозить вещи? Говорить о разрыве? Рвать то, что было таким… крепким и устойчивым?

— Девчонки, какая же дура я была вчера, — прошептала Джоузи, закрывая лицо руками. Бетани погладила ее по спине. — Я не должна была так поступать с ним, — продолжала сокрушаться Джоузи. — Накричать на него — да. Наговорить резкостей. А теперь… Представляю, как он разозлился на меня.

— Эш не разозлился на тебя, — возразила Миа. — Он будет очень рад твоему возвращению.

Джоузи покачала головой. В ее глазах снова появилось отчаяние.

— Все гораздо хуже, чем вы думаете. Он сказал… Он сказал, что любит меня, а я… ответила, что не верю. Наговорила ему обидных слов. Сказала, что его объяснение в любви может быть еще одной манипуляцией. Представляете?

— Он тебе это впервые сказал? — осторожно спросила Бетани.

Джоузи кивнула.

— Тогда понятно, почему ты себя так повела, — сказала Миа. — А ты его любишь?

— Да, — выдохнула Джоузи. — Окончательно и бесповоротно. Я втрескалась в него, как девчонка-подросток. Чуть ли не с первого дня.

— Так это же замечательно! — просияла Бетани. — Раз вы любите друг друга, вы помиритесь. Эш простит тебя, а ты — его.

— Думаешь, это так просто? Я сейчас понимаю, какой истеричкой была вчера. Не нашла ничего лучше, как приехать к нему на работу и устроить сцену. Если бы можно было вернуть время на сутки назад!

— Любовь не делает нас совершенными, — сказала Миа. — Мы все допускали ошибки, от которых потом кусали локти. Такое было у нас с Гейбом, у Бетани с Джейсом. Теперь у вас с Эшем. Любовь и не должна быть совершенной, иначе в ней исчезнет жизнь. Но благодаря любви мы становимся совершеннее… Поезжай к нему, Джоузи. Или позвони. Помирись с ним и дай ему возможность помириться с тобой.

Тяжкий груз, давивший на плечи Джоузи, постепенно исчезал. Не весь, конечно, но ей стало легче. Появилась надежда, ощущение, что случившееся — неприятный эпизод в их жизни, но не конец отношений. Вчера поступок Эша виделся ей абсолютно непростительным. Сегодня она уже так не думала. Ошибок хватает у каждого. Кому из них будет легче простить другого? Джоузи не сомневалась, что Эшу. У него действительно было щедрое сердце.

— Спасибо вам, девочки, — облегченно улыбнулась Джоузи. — Я сейчас вернусь домой, приму душ и позвоню Эшу. Надеюсь, он выслушает мои извинения и не отключится после первых же слов.

— Обязательно выслушает, — уверила ее Миа. — Идем. Мы подбросим тебя до квартиры.

— Спасибо, но я лучше пройдусь пешком. Мне нужно собраться с мыслями и хотя бы примерно выстроить свой разговор с Эшем.

— А ты не устанешь? Отсюда до твоего дома приличное расстояние.

— Я знаю более короткий путь. И потом, мне нужно набраться смелости, чтобы позвонить ему.

— Хорошо. Только обязательно держи нас с Бетани в курсе. Ждем твоих эсэмэсок.

— Обязательно вам напишу. Еще раз спасибо вам, девочки. Вы меня почти не знаете, а ведь приехали поддержать меня.

— На то и существуют подруги, — усмехнулась Миа.

Они вышли из паба. Джоузи обняла их и помахала вслед отъехавшей машине, пообещав держать их в курсе ее примирения с Эшем. Поправив на плече сумку, Джоузи пошла по направлению к дому. Мысли и сейчас хаотически кружились в ее мозгу, однако на душе уже было не так мрачно.

Оставалось надеяться, что Эш простит ее и что он действительно ее любит.

Путь до дома оказался длиннее, чем она думала. Она даже устала. Конечно, сказывались вчерашние переживания и бессонная ночь. Но, невзирая на усталость, Джоузи горела желанием быстро пополоскаться в душе и позвонить Эшу.

Как назло, мобильник она оставила дома и сейчас ругала себя за рассеянность. Наверняка Эш завалил ее эсэмэсками и голосовыми сообщениями. Все это позволило бы ей лучше представить его настроение и примерный ход их разговора.

Джоузи вынула ключи и только тут обнаружила свою вторую оплошность. Уезжая с подругами, она не закрыла двери. Можно, конечно, объяснять это своим состоянием, бессонной ночью и так далее. Но все-таки надо быть внимательнее. Если они с Эшем помирятся, он снова возьмет на себя все заботы о ее безопасности. Похоже, он и сегодня не оставлял ее своим вниманием. Однако, подходя к дому, она не увидела двоих маячивших парней. Означало ли это, что Эш вскоре сам приедет к ней? Или… О другом варианте думать не хотелось.

Усилием воли Джоузи прогнала тревожную мысль. Она вошла и привычно заперла входную дверь. Войдя через какое-то время в гостиную, Джоузи поняла, что она не одна, и застыла на месте. Напротив нее стояли трое мужчин. Выражение их лиц не предвещало ничего хорошего. В двоих она сразу узнала парней, болтавшихся перед ее окнами, которых она приняла за людей Эша. Нет, это не люди Эша, и сюда они явились не для ее защиты.

Прежде чем Джоузи успела шевельнуться, один из троих оказался у нее за спиной, отрезав путь к двери. Как будто плотно задвинутая защелка позволила бы ей убежать!

— Что, мисс Карлайл, не ждали гостей? — издевательски усмехнулся третий. От его голоса у Джоузи по спине поползли мурашки. — У меня есть послание, которое вы должны передать Гейбу Хэмилтону, Джейсу Крестуэллу и Эшу Макинтайру.

Спросить, кто они такие и по какому праву вломились в ее жилище, Джоузи не успела. Ее обожгло болью, и в следующее мгновение она уже лежала на полу, беспомощная и ошеломленная.

Ее били все трое. Нос залила кровь. Рот — тоже. Что-то случилось с дыханием. Джоузи стало трудно дышать. Больно было не только снаружи. Странная боль охватила ее изнутри. Она не могла даже крикнуть.

Еще немного — и они ее убьют.

Джоузи не пыталась прогнать мелькнувшую мысль. Смерть виделась ей прекращением всех этих жутких мучений.

Чья-то рука схватила Джоузи за волосы и рывком подняла ей голову. Она увидела человека, говорившего про послание. Сейчас его лицо было в нескольких дюймах от нее.

— Теперь слушай послание. Передашь им следующее: я доберусь до всего, что им дорого. Они будут проклинать день, когда кинули меня по-крупному. Они уничтожили меня, но не до конца. У меня еще хватит сил уничтожить их.

Он что-то сунул ей в руку, затем отпустил волосы. Джоузи больно ударилась головой о пол, и боль прожгла ей всю спину. Послышались шаги, лязг засова. Дверь открылась и снова закрылась.

Джоузи застонала. Эш. Нужно добраться до мобильника и позвонить ему. Предупредить его. И тогда все будет в порядке. Только бы ей хватило сил доползти до телефона.

Джоузи попыталась встать. Но едва правая ладонь уперлась в пол, как ее резануло новой волной боли. В глазах потемнело. Что у нее с рукой?

Помогая себе локтем, она кое-как встала и доковыляла до кофейного столика, где лежал мобильник. Схватив телефон, она потеряла равновесие и снова рухнула на пол, моля Бога, чтобы мобильник не разбился.

Взяв телефон в левую руку и проклиная себя, что так и не занесла номер Эша в быстрый доступ, Джоузи попыталась открыть раздел контактов. Сенсорный дисплей плохо подчинялся ее пальцам. С трудом она сумела попасть в раздел входящих звонков. Сплошные звонки от Эша. Она открыла его последний звонок и нажала пальцем опцию «Вызвать». Шепча молитву, Джоузи стала ждать ответа.

Глава 31

Шло внутриофисное совещание, требовавшее присутствия Эша и Гейба. Эш делал вид, что слушает сообщения начальников отделов, но его мысли были очень далеко. Где — он и сам толком не знал. Вчера он напился вдрызг. Гейб с Джейсом привезли его домой, принесли в спальню и прямо в одежде уложили на кровать. Он до сих пор переживал жесточайшее похмелье, от которого не спасали никакие таблетки. Казалось, что его переехал тяжелый грузовик, однако головная боль не шла ни в какое сравнение с душевной болью. Он потерял свою Джоузи!

Нет, не потерял. Пока не потерял. И не позволит себе ее потерять. Видя ее вчерашнее состояние, он отпустил Джоузи всего на вечер и ночь. Достаточное время, чтобы ее первоначальная злость погасла и она была готова к диалогу. Ну не смертельную же ошибку он совершил, чтобы они не смогли помириться и двигаться дальше.

Он дал ей даже больше времени на раздумья. Едва только закончится это долбаное совещание, он поедет к ней домой. Если понадобится, встанет на колени. Сделает что угодно, только бы вернуть Джоузи. В их жилище, в его объятия, в его постель. Эш успел не раз мысленно себе пообещать, что впредь никогда не допустит подобной ситуации.

Ожил мобильник Эша, переключенный на вибровызов. Звонила Джоузи! У него перехватило дыхание. Ничего не говоря, Эш встал и вышел в коридор.

— Джоузи! Здравствуй, малышка!

Ответа не было. Эш решил, что она отключилась, но затем услышал звук, заставивший его похолодеть. Тихий стон. Так стонут от боли. От физической боли.

— Джоузи, не молчи. Поговори со мной. Что случилось? Где ты?

— Эш…

Она едва смогла прошептать его имя. Пока ясно было одно: Джоузи сейчас очень плохо.

— Малышка, я тебя слушаю. Скажи, что случилось? Где ты?

— Помоги мне, — прошептала она. — Больно… очень.

Эш едва не выронил телефон. На время он потерял способность думать, действовать. С Джоузи стряслось что-то страшное, и сейчас ей очень, очень больно. Ее шепот, весь состоявший из боли, был страшнее любых душераздирающих криков.

— Где ты?

— В квартире.

— Малышка, я выезжаю. Держись. Слышишь? Я мигом!

Эш повернулся и почти побежал к лифтам. Из комнаты, где шло совещание, выскочил Гейб. Они чуть не столкнулись.

— Что случилось? — спросил Гейб. — Я догадался, что звонит Джоузи. Что с нею?

— Сам не знаю, — давясь словами, ответил Эш. — Но что-то случилось. Ей очень больно. Я немедленно еду к ней. Она у себя в квартире.

— Я поеду с тобой, — заявил Гейб.

У Эша не было ни сил, ни желания спорить.

— Она хоть что-то объяснила? — спросил Гейб, когда они уже садились в машину.

— Нет, — бросил Эш. — Как чувствовал!

— Успокойся, старик. Мы сейчас приедем. С ней все будет хорошо. Ты должен в это верить.

— Ты говорил, что Миа и Бетани вытаскивали ее на ланч. Миа тебе не звонила? Может, она что-то знает? Вряд ли они расстались давно.

Гейб побледнел и сразу же позвонил Миа.

— Ты в порядке? — без обиняков спросил он.

Судя по его облегченному вздоху, с Миа все было нормально. Тогда что же могло произойти с Джоузи?

Гейб послушал еще, затем попрощался с Миа, ничего не сказав ей о случившемся.

— Что там? — нетерпеливо спросил Эш, мысленно подгонявший водителя, который и так гнал, не очень считаясь с правилами.

— Они расстались час назад. Миа предлагала Джоузи подвезти ее до дому, но она отказалась. Сказала, что хочет пройтись пешком.

Эш закрыл глаза. Ну почему он никого не направил для наблюдения за ней? Что, если эта гнида Майкл все-таки решил мстить? Эш понимал свои вчерашние действия. Джоузи и так была на него сердита, и он не хотел сердить ее еще больше. Он дал ей полную свободу, за которую Джоузи дорого заплатила.

Через несколько минут машина с визгом затормозила напротив дома, где жила Джоузи. Эш выпрыгнул наружу, Гейб за ним. Дверь не была заперта… В квартире сильно пахло кровью. Кровью Джоузи. В следующее мгновение кровь самого Эша застыла в жилах.

Он что-то пробормотал. Кажется, что-то вроде «этого не может быть». Защитная уловка психики… Окровавленная Джоузи лежала возле кофейного столика. По полу тянулся кровавый след. Судя по всему, она ползла к столику за телефоном.

— Вызывай «скорую», — рявкнул он Гейбу.

Почему он не сделал этого сам, пока ехали сюда? Потому что тогда им владела единственная мысль: поскорее попасть в ее квартиру. И опять защитная уловка психики. Он не хотел признавать, что все может быть настолько серьезно.

Эш бросился к ней, опустился на колени, боясь дотронуться, чтобы не сделать еще больнее. На лицо Джоузи было просто страшно смотреть. Синяки, ссадины, обе губы рассечены.

— Джоузи! Джоузи, дорогая! Я здесь. Это я, твой Эш. Малышка, поговори со мной. Прошу тебя. Открой глаза и скажи что-нибудь.

Произнося свои мольбы, Эш одновременно коснулся дрожащим пальцем ее шеи, проверяя пульс.

Джоузи шевельнулась и застонала. Ее стон обжег ему сердце и ударил в душу.

— Э-эш.

Распухшие губы мешали ей говорить. Эш опустил ладонь на лоб Джоузи — единственное место на лице, где не было кровоподтеков.

— Да, малышка, это я. Я здесь. Джоузи, расскажи, что с тобой случилось. Кто это сделал с тобой?

— Д-дышать… б-больно, — с трудом произнесла Джоузи и тут же закашлялась. Изо рта потекла струйка крови.

Только сейчас Эш понял, насколько зверски ее избили. Его захлестнуло яростью, в глазах потемнело, а в висках застучала бешено пульсирующая кровь. Эшу показалось, что он распадается по кускам. У него отчаянно тряслись руки, и он убрал их от Джоузи, боясь причинить ей дополнительную боль.

Джоузи шевельнула левой рукой, в которой было что-то зажато. Фотография. Эш осторожно вытащил снимок, вгляделся… Горло наполнилось желчью. Он смотрел и не верил своим глазам. На снимке была Миа. Голая, связанная по рукам и ногам, лежащая на каком-то столике, напоминавшем кофейный. Рядом с нею стоял не кто иной, как Чарльз Уиллис, который пытался затолкнуть ей в рот свой член.

Эш незаметно сунул фото себе в карман. Хорошо, что Гейб не видел, а то бы пришел в бешенство. Поисками оставившего снимок они займутся позже. Сейчас самое главное — поскорее отправить Джоузи в больницу.

Гейб присел на корточки рядом с Эшем:

— «Скорая» уже выехала. Где-то через пять минут будут. Кто ее так?

— Откуда я знаю? — дрожащим от ярости голосом ответил Эш.

Он осторожно поцеловал ее в лоб. Ему очень хотелось поднять ее на руки, но он побоялся. У нее наверняка есть и внутренние повреждения. Любое неловкое движение может лишь усугубить ее состояние.

— Малышка, кто это сделал с тобой? Кто здесь был? Ты можешь сказать? — осторожно спросил Эш.

Из ее глаз полились слезы, и каждая угрожала разорвать ему сердце. Эшу хотелось заплакать вместе с ней, но он стиснул зубы, усилием воли подавляя эмоции. Ради нее он сейчас должен быть сильным. Он будет сильным. Больше он никогда не отпустит ее от себя.

— Он передал послание, — прошептала Джоузи. — Для тебя. И для Гейба с Джейсом.

Гейб и Эш выразительно посмотрели друг на друга.

— Какое послание, Джоузи? Если тебе больно говорить, не надо. Отложим это на потом, когда врачи снимут боль.

Джоузи облизала губы. Ее язык был ярко-красным от крови. Эша трясло от жалости к Джоузи и от страха за нее. Если она кашляет кровью, у нее что-то сильно повреждено внутри. Внутренние повреждения самые опасные. Нередко — смертельно опасные.

— Он сказал… сказал…

Джоузи снова закашлялась. Изо рта опять потекла кровь. Страх Эша сменился паникой. Где же эта чертова «скорая»?

Джоузи замерла. Эш подумал, что она потеряла сознание.

— Джоузи! Джоузи, малышка, оставайся со мной! Не поддавайся боли! Тебе нельзя терять сознание. Слышишь? Малышка, не закрывай глаза. Я здесь, рядом с тобой. Я никуда не уйду. «Скорая» уже едет. Они тебе помогут. Я сделаю все, чтобы ты поправилась.

Эша давно, с самого детства, не душили слезы.

Глаза плохо слушались Джоузи. Ее удивительные аквамариновые глаза, ярко сверкавшие… от боли.

— Он сказал… доберется до всего, что вам… дорого. Сказал… в-вы у-уничтожили его… не до конца. Теперь он… уничтожит вас.

Гейб побледнел и схватился за телефон. Он отошел в другой конец комнаты, но Эш слышал, что он звонит Джейсу и требует принять повышенные меры безопасности в отношении Миа и Бетани. Затем он попросил Джейса приехать в больницу.

С улицы послышался характерный звук сирены. Наконец-то! Эш вскочил, но Гейб схватил его за рукав:

— Оставайся с Джоузи. Я сам их встречу.

Эш снова склонился над нею, понимая, как ей важно, что она сейчас не одна.

— Малышка, «скорая» уже приехала, — нежно шептал он. — Сейчас тебя отвезут в больницу. Я тоже поеду и останусь с тобой. Ты обязательно поправишься. Я приложу все усилия, чтобы ты поправилась. Останься со мной. Я люблю тебя. Я очень тебя люблю.

Джоузи хотела поднять правую руку, но тут же вскрикнула:

— Р-руке б-больно. Что с ней?

Скорее всего, у нее были сломаны пальцы. Сукин сын! Он посмел сломать ей пальцы! Эш боялся сорваться. Этот подонок явно был не один. Он труслив, чтобы действовать в одиночку. Эш не сомневался, что сейчас голыми руками убил бы всех, кто посмел напасть на его Джоузи.

Эш снова напомнил себе, что здоровье Джоузи сейчас важнее всего. Он осторожно взял Джоузи за руку, следя, чтобы ей не стало еще больнее. Потом очень нежно поцеловал ее распухшие пальцы. Слезы мешали ему смотреть.

— Сломанные пальцы легко заживают, — дрожащим голосом ободрил он Джоузи. — У врачей это считается самым легким переломом.

— Правая рука, — всхлипнула Джоузи. — Как я теперь буду писать картины?

— Без паники, малышка. Ты вернешься к живописи раньше, чем тебе кажется.

Только сейчас Эш заметил возле стены две новые картины. Обе были написаны в мрачных тонах. От обеих веяло тоской и смятением. Эш содрогнулся, чувствуя свою вину. Это он лишил ее яркости и веселья красок. Такие картины мог написать кто-то другой, но не Джоузи, точнее, не та Джоузи, которую он знал и любил. Это была другая Джоузи: глубоко задетая и выражавшая свою душевную боль единственным доступным ей способом.

Бригада «скорой» сразу же занялась осмотром Джоузи. Эш отошел, но старался держаться как можно ближе. Он внимательно следил за их действиями.

— Шумы в левой части. Затрудненное дыхание, — отрешенно констатировал фельдшер, убирая стетоскоп. — Готовь кислородную маску, — велел он коллеге.

— Насколько это серьезно? — спросил Эш.

— Трудно сказать, пока рентген не сделаем. Возможно, у нее сломано несколько ребер. И высока вероятность повреждения левого легкого.

— Осторожнее с ее правой рукой, — подсказал Эш. — Там сломаны пальцы.

— На ней вообще живого места нет, — с профессиональным цинизмом заметил фельдшер. — Надо поскорее везти ее в больницу. Я надену ей фиксирующий шею воротник и схожу за носилками.

Эш побледнел. Состояние Джоузи оказалось еще хуже, чем он предполагал.

— Она будет жить? — спросил он, переводя в слова главный свой страх.

— Я не врач, чтобы делать прогнозы. Одно могу сказать: пока мы везем ее в больницу, она точно не умрет.

Когда принесли носилки, медики уложили на них Джоузи, надели фиксирующий шею воротник и кислородную маску. Потом быстро выкатили носилки и погрузили их в машину «скорой помощи». Эш едва успел вскочить, и машина понеслась под вой сирены и вспышки мигалок на крыше.

Эш полез в карман за фотографией. На этот раз Гейбу придется рассказать им с Джейсом все. А потом Эш займется ничтожеством по имени Чарльз Уиллис, посмевшим избить его Джоузи.

Глава 32

— Кто-нибудь объяснит мне, что за бардак начался? — сердито спросил Джейс, ворвавшись в комнату ожидания в отделении интенсивной терапии.

Эш молча повел друзей в одну из комнаток поменьше, служивших местом встреч лечащих врачей с родственниками.

— У нас серьезная проблема, — сказал Эш, и его мрачный тон лишь подкреплял сказанное.

— Сначала скажите, что с Джоузи? Мне вдруг позвонил Гейб и потребовал посадить Миа и Бетани под замок. Я вызвал Кейдена Гинсберга, и теперь парню приходится выдерживать напор двух рассерженных и испуганных женщин. Их никуда не выпускают и ничего не объясняют. А что я могу объяснить, если сам не знаю?

Эш взмахнул рукой, прося Джейса помолчать. Затем он достал фото и подал Гейбу.

Трудно сказать, какое из чувств сильнее отражалось на лице Гейба: ошеломление или гнев. Вскоре к ним добавилось третье — чувство вины. Его лицо не побледнело. Оно посерело. Гейб плюхнулся на стул и закрыл лицо руками. Скомканный снимок упал на пол.

Джейс нагнулся, поднял фото, расправил и ужаснулся. Меньше всего он ожидал увидеть рядом со своей голой, связанной по рукам и ногам сестрой мужчину, который пытался втолкнуть ей в рот собственный член.

— Это как понимать?

Наверное, его вопрос был слышен на всем этаже.

— Этот снимок я нашел у Джоузи, когда мы с Гейбом приехали к ней, — тихо и спокойно — эмоции уже выкипели — пояснил Эш. — Джоузи говорила с трудом, но рассказала: тот, кто ее избил до полусмерти, оставил послание для нас троих.

— Что-о? — недоверчиво протянул Джейс.

— Он сказал, что доберется до всего, что нам дорого. Мы уничтожили его, но не до конца, и теперь он намерен уничтожить нас. Джоузи оказалась первой мишенью, поскольку до нее ему было легче всего добраться. Одна, никакой защиты. Следующими, надо понимать, должны стать Миа и Бетани, хотя до них ему добраться намного сложнее.

— Я хочу знать, как вообще появился этот снимок, — не унимался Джейс. — Почему на нем Миа — это отдельный вопрос. А сейчас говорите: это Чарльз Уиллис избил Джоузи и теперь угрожает нам?

— Да, — глухо ответил Гейб.

— Значит, ты, Гейб, знал то, о чем не рассказывал нам с Джейсом? — тихим, угрожающим тоном спросил Эш.

Оба посмотрели на Гейба. Лицо их друга было красноречивее слов. Он знал слишком много того, чего не знали Эш с Джейсом. И теперь он мучительно думал, с чего начать.

— Мне придется сказать вам нечто такое, что сильно разозлит вас обоих. Я думал, этот эпизод в наших с Миа отношениях остался позади. Увы, я ошибался.

— Да, Гейб, ты ошибался, — поморщился Джейс. — Теперь изволь рассказать, во что ты втравил мою сестру.

— Как ты помнишь, Джейс, мы с Миа некоторое время скрывали от тебя наши отношения. Мы с ней должны были отправиться в Париж. Буквально в день отъезда ко мне на работу притащилась моя бывшая. Наговорила гадостей. Стала упрекать, что я всегда любил Миа, а не ее. Что в то время, когда я был на ней женат, я тайком спал с Миа. Бред, конечно, поскольку моя близость с Миа началась лишь прошлой осенью. Сам не знаю почему, но слова Лайзы меня задели. Я тогда еще не был готов признаться Миа в любви. Стал убеждать себя, что нас ничего не связывает, кроме секса. В таком настроении я прилетел в Париж и решил устроить одну штучку.

— Какую штучку? — сердито спросил Эш.

Гейб шумно выдохнул:

— Как раз перед этим мы с Миа обсуждали особенности сексуальных отношений. Я спросил, возбудило бы ее, если бы при нашем трахании присутствовал другой мужчина. Словом, нечто вроде вашего секса втроем. Она сказала, что да. Вот я и устроил… небольшую приманку для инвесторов. Естественно, трахаться с Миа у них на глазах я не собирался. Я позвал их на неофициальную встречу в номере отеля. Честно говоря, моим главным намерением было сделать их сговорчивее.

Лицо Джейса стало каменным. Только глаза злобно сверкали.

— Моя задумка не удалась. Ситуация очень быстро вышла из-под контроля. Условия были такими: им разрешалось лишь дотрагиваться до Миа… руками. И только. Когда я почувствовал, что нужно прекращать это развлечение, Чарльз уже вытащил свой член и попытался затолкнуть Миа в рот. Она категорически отказалась, и тогда он ее ударил.

— Гейб, ты чем вообще думал? — накинулся на него Джейс. — Головой или членом? Ты лучше нас знал, какой сукин сын этот Уиллис. И как ты мог заставить Миа лежать голой перед этой сворой?

— Я еще не обо всем рассказал. История имела продолжение.

— Чему там продолжаться? — удивился Эш.

— Когда мы вернулись в Нью-Йорк, Уиллис посмел шантажировать Миа. Как-то она вышла купить нам еды. Уиллис подстерег ее возле входа в наше здание и стал требовать от нее сведений по заявленным ставкам. После Парижа я категорически отказался иметь с ним дело. Он думал, что мы клюнем на его заниженную ставку. Он показал Миа такой же снимок и пригрозил, что в случае отказа опубликует эту картинку.

— Уму непостижимо! — прорычал Джейс.

— Миа хоть и струсила, но не поддалась на его шантаж. Не сразу, но она мне рассказала. Я заехал к Уиллису и поговорил с ним. Пообещал разорить, если он еще раз попадется мне на пути. Я думал, этого вполне достаточно, — устало произнес Гейб.

Эш выпятил челюсть. Гнев бушевал в нем, как лесной пожар.

— Я разберусь с ним, — пообещал Гейб. — Доделаю то, что не доделал тогда. Мало того что этот сукин сын не доберется ни до Миа, ни до Бетани, он дорого заплатит за избиение Джоузи.

— Нет, — возразил Эш, и его «нет» было похоже на ружейный выстрел. Гейб и Джейс непонимающе уставились на него. — У тебя уже был шанс, — сказал Эш. — Теперь этим скунсом займусь я.

— Старик, это не самая лучшая твоя затея, — насторожился Джейс. — Сейчас в тебе говорят эмоции. Действовать нужно на холодную голову. Оставь Уиллиса нам с Гейбом.

— Не оставлю! — отрезал Эш. — Гейб провалил свой шанс. Он не умеет доводить такие дела до конца.

— Эш, — начал было Гейб, но Эш махнул рукой, требуя замолчать.

— Если бы Миа или Бетани сейчас лежали на больничной койке избитые, с переломанными пальцами, травмой легкого и неизвестно с чем еще, вы бы стали поручать возмездие кому-то другому?

— Нет, — со вздохом признался Джейс. — Эш, ты достаточно рисковал, разбираясь с Майклом. Тебе это сошло с рук. Вдобавок он оказался трусом. Вторично тебе с рук не сойдет. Чарльзу Уиллису нечего терять. Его угрозами не запугаешь. Ходили слухи, что он якшается с разными темными личностями. Во второй раз ты можешь схлопотать по полной.

— При чем тут угрозы? — спокойно спросил Эш. — В моем мире угрозы — пустой звук, если они не подкрепляются действиями. У меня нет намерений угрожать Чарльзу Уиллису. У меня есть другое намерение: уничтожить его.

Гейб с Джейсом тревожно переглянулись, но Эшу было все равно. Пусть отговаривают. Он не будет с ними спорить, а просто сделает по-своему.

— Можете не волноваться. Никто из вас и никто из наших женщин даже отдаленно не будет к этому причастен. Я не настолько беспечен, чтобы подкарауливать Уиллиса в укромном месте и отбивать ему почки.

— Побереги яйца, еще пригодятся, — грубо заметил ему Джейс. — Ты думаешь, мы позволим тебе одному разбираться с этой гнидой? А твои тылы кто будет прикрывать?

— Я ценю вашу поддержку. Для меня она всегда очень много значила. Но я не собираюсь ставить под удар дорогих мне людей. Прошу принять это к сведению. Не думайте, что сейчас я оставлю Джоузи один на один с больничной палатой. Я буду здесь столько, сколько понадобится. Пусть знает, что больше ни одна тварь, которой что-то нужно от нас, не сделает ее средством доступа. Сегодняшний случай — первый и единственный.

— Что ты собираешься сделать? — осторожно спросил Гейб.

— Тебе лучше не знать.

— Старик, ну нельзя же так. С Уиллисом должен разбираться я.

— Ты уже разбирался, — усмехнулся Эш. — Только не учел одной простой вещи: хищников нельзя оставлять ранеными. Они потом становятся еще опаснее. Я исправлю твою… оплошность. Учти, мы сейчас с тобой в неравном положении. Он не избил твою женщину до полусмерти, хотя она и значится в числе его целей. Сегодня его мишенью стала Джоузи, и я позабочусь, чтобы подобного больше не случилось.

— А вообще, Гейб, почему ты утаил это от нас? — спросил Джейс. — Ты ведь подозревал, что Уиллис захочет отомстить. Или считал нас недосягаемыми для него?

— Сам не знаю, почему так получилось, — процедил Гейб. — Прежде всего из-за Миа. Ей очень не хотелось, чтобы ты узнал, какие у нас с ней отношения. Она вообще не хотела, чтобы ты знал о наших отношениях. И потом, я не верил в месть Уиллиса. К тому же он исчез. Несколько месяцев о нем не было ни слуху ни духу. Я думал, что он свалил из Нью-Йорка.

— А он элементарно залег на дно и искал возможность нам отомстить. И сегодня, надо отдать ему должное, у него получилось! — зло бросил ему Джейс.

— Ребята, нам сейчас всего важнее безопасность наших женщин, — сказал Эш, стремясь погасить злость Джейса. — И у Джейса есть основания злиться на тебя, Гейб. Миа лишь с недавних пор твоя жена. Но она не перестала быть сестрой Джейса. Повторяю: безопасность наших женщин — это главное.

— Здесь ты абсолютно прав, — с жаром подхватил Гейб. — Они из дома не выйдут, пока не закончится история с Уиллисом.

— Я вам обязательно об этом сообщу, — пообещал Эш.

Джейс тихо сопел. Чувствовалось, что его разговор с Гейбом далеко не закончен.

— Мистер Макинтайр, — послышался сзади женский голос.

Эш мгновенно повернулся к двери. Там стояла медсестра. Он бросился к ней:

— Как Джоузи? Я могу ее видеть?

Медсестра вежливо улыбнулась:

— Сейчас к вам выйдет врач. Она расскажет о состоянии Джоузи и решит, можно ли вам пройти в палату. Пожалуйста, не уходите. Я скажу доктору Ньютон, где вас найти.

Эш стал ходить взад-вперед. Он не видел Джоузи с тех самых пор, как ее увезли из приемного покоя. Эшу было невыносимо, что его малышка лежит одна. Если и не одна, то в окружении чужих людей. Лежит и не знает, здесь ли он или вдруг уехал. Эш поклялся ей, что будет с ней постоянно. Они вместе пройдут путь к ее выздоровлению. Но как ему исполнить обещание, если Джоузи лежит одна, а его к ней не пускают?

Вскоре в комнату зашла женщина. Судя по характерной одежде, хирург. На вид ей было не больше тридцати, а конский хвост делал ее еще моложе.

— Мистер Макинтайр — это вы? — спросила она Эша.

— Я, — ответил он, подходя к ней.

— Доктор Ньютон, — представилась она, протягивая руку. — Я работаю в отделении интенсивной терапии и в данный момент занимаюсь лечением мисс Карлайл.

— Как она? — с тревогой спросил Эш. — Когда я смогу ее увидеть?

— Конечно, ей сильно досталось, — призналась врач, стараясь говорить как можно мягче. — Больше всего меня беспокоит травматический пневмоторакс. Я ввела ей дренажную трубку, чтобы удалить воздух, который скопился между левым легким и грудиной. Это позволит наполнить воздухом само легкое. Мы внимательно следим за состоянием мисс Карлайл, чтобы не допустить инфекции.

— Ее будут оперировать? — с еще большей тревогой спросил Эш.

— Пока не вижу в этом необходимости, но я обязательно проконсультируюсь с хирургом. Окончательное решение будет за ним.

— Вы можете назвать все повреждения, которые выявлены у Джоузи? — попросил Эш. — Не надо ничего от меня скрывать.

— У мисс Карлайл сломано несколько ребер. Сотрясение мозга. Перелом пальцев на правой руке и вдобавок микротрещина на лучевой кости правого запястья. Многочисленные ушибы и множество мелких повреждений. Ее били с изощренной жестокостью. Если честно, мистер Макинтайр, просто чудо, что она вообще осталась жива.

Эш шумно выдохнул. Гейб и Джейс выругались сквозь зубы.

— Мне можно ее увидеть?

— Да. Сейчас мисс Карлайл находится в боксе, куда мы ее поместили после рентгена. Как только будут оформлены все сопроводительные документы, мы переведем ее в палату интенсивной терапии. Сколько она там пробудет — сказать не могу. Это будет решать специалист по внутренним травмам. Вы можете оставаться рядом с мисс Карлайл, пока ее не переведут в палату. У нас довольно снисходительно относятся к членам семьи и не особо следят за временем посещения.

— Я вообще не собираюсь уходить из больницы, — заявил Эш.

Врач с сочувствием посмотрела на него:

— Понимаю. Я вам сказала: персонал терпимо относится к присутствию близких. Особенно когда дело касается тяжелых больных. Но после ее перевода в палату вам придется некоторое время подождать, поскольку лечебные процедуры начнутся сразу же. Вам потом сообщат, когда ее можно будет навестить.

— Благодарю вас, — тихо сказал Эш. — Спасибо за все, что вы делаете для Джоузи.

— Так это же моя работа, мистер Макинтайр, — бодрым тоном ответила доктор Ньютон. — А сейчас мне пора к другим пациентам. Если хотите, я провожу вас в бокс мисс Карлайл.

Эш повернулся к друзьям:

— Обязательно сообщите Миа и Бетани. Они наверняка уже звонили Джоузи и волнуются, куда она исчезла.

— Сообщим, — сказал Джейс. — Я попрошу Кейдена привезти их сюда, и они останутся с нами.

Эш кивнул и пошел вслед за доктором Ньютон.

Бокс представлял собой маленькую тесную комнатку. Когда Эш вошел туда и увидел Джоузи, из его глаз брызнули слезы. Грудь сдавило так, что ему пришлось растирать грудную клетку, возвращая себе дыхание.

— Боже мой, — прошептал он.

Его Джоузи, его малышка, его любимая женщина оказалась на больничной койке только потому, что некая двуногая тварь решила свести счеты с ним, Гейбом и Джейсом. Эш подошел к кровати, склонился над Джоузи, откинул ей волосы и осторожно поцеловал в лоб.

— Я люблю тебя, — шептал он. — Малышка, я здесь. С тобой, как и обещал. Джоузи, я всегда буду рядом. Малышка, отныне мы с тобой вместе. Навсегда. Больше я тебя никуда от себя не отпущу.

Джоузи лежала неподвижно. Единственными звуками в боксе были негромкое гудение кислородного компрессора и попискивание кардиомонитора. Какой же хрупкой и беззащитной была она сейчас! И какой искалеченной. Ей смыли все следы крови, но оставались синяки и следы многочисленных ран.

Эш коснулся ее шеи, того места, где совсем недавно — еще вчера утром — было его ожерелье. Эшу хотелось, чтобы Джоузи снова надела этот знак власти… нет, знак его защиты. И его кольцо. Он хотел услышать ее обещание стать его женой. Эш мечтал привязать Джоузи к себе так, чтобы она уже никогда и никуда не скрылась от него. Но эти узы будут тоньше и нежнее шелка, потому что он сплетет их из своей любви.

Эш мысленно обещал себе, что каждый день их совместной жизни будет холить и лелеять Джоузи, исполняя ее малейшие желания.

Он провел в боксе два часа, уходя лишь на время необходимых лечебных процедур. А потом медсестра сообщила, что Джоузи переводят в палату интенсивной терапии и доступ к ней на некоторое время будет закрыт. По сути, она лишь повторила слова врача, но они больно резанули по Эшу. Он мысленно приказал себе не раскисать. Эш знал, на что потратить время вынужденного расставания с Джоузи. На Чарльза Уиллиса. Чем раньше этот подонок сгинет, тем раньше они вздохнут с облегчением, уже не опасаясь, что Миа или Бетани могут стать его очередной жертвой.

Эш вернулся в комнату ожидания, куда Кейден уже привез Миа и Бетани. Он вкратце рассказал о состоянии Джоузи и взял с них обещание, что они побудут здесь, пока он отсутствует. Эш покинул больницу, отправившись готовить возмездие тому, из-за кого Джоузи оказалась в палате интенсивной терапии.

Глава 33

Боль. Пронзительная, будто кто-то молотком забивал в нее гвозди. Боль ощущалась по всему телу. Ей было больно дышать. Даже открыть глаза и то было больно.

Извне доносились голоса. По крайней мере один голос она слышала. Мешал постоянный шум в ушах.

Потом ее лба коснулась теплая нежная рука. И поцелуй, такой же нежный и очень приятный. Слова, произнесенные шепотом совсем рядом с ее ухом. Джоузи вздохнула, и тут же грудь ей обожгло волной боли.

— Б-больно, — жалобным голосом произнесла она, сомневаясь, слышен ли он.

— Я знаю, малышка. Потерпи немного. Сейчас медсестра принесет тебе болеутоляющее.

— Эш?

— Да, дорогая, это я. Открой свои чудные глазки, и ты увидишь меня.

Джоузи попыталась открыть глаза. Изо всех сил, какие у нее были. Но глаза не желали открываться, и каждая попытка стоила ей новых всплесков боли.

— Не могу, — едва шевеля распухшими губами, сказала она.

Эш снова поцеловал ее в лоб, а его рука погладила ей волосы. Какое приятное ощущение. Лоб был единственной непострадавшей частью ее тела.

— Ничего страшного, — успокоил ее Эш. — Не делай чрезмерных усилий. Просто помни, что я рядом, а ты скоро полностью поправишься.

Но Джоузи очень хотелось его увидеть. Убедиться, что это действительно Эш, а не игра ее воображения. Сжав зубы, она заставила себя поднять веки. Лучик света опалил ей зрачки, и она снова закрыла глаза. Усилие действительно оказалось чрезмерным. Даже простейшее движение отнимало у нее силы. И все-таки Джоузи сделала вторую попытку, на этот раз мысленно подготовившись к свету.

Окружающий мир предстал размытым. Потом в поле ее зрения появился Эш.

— Привет, моя несравненная Джоузи.

Джоузи попыталась улыбнуться, но и это вызывало боль. Она молча моргала, возвращая зрению четкость.

— Привет, — наконец смогла сказать она.

К ее ужасу, глаза Эша были полны слез. Его лицо потемнело и осунулось. На подбородке темнела щетина. Волосы были всклокочены. Измятая одежда говорила о том, что Эш спал не раздеваясь.

Джоузи облизала губы и тихо простонала:

— Ч-что со мной случилось?

Ее вопрос заставил Эша нахмуриться. Его глаза потемнели.

— А ты не помнишь?

Джоузи напрягла память, но ничего вспомнить не могла. Ближайшее прошлое было подернуто дымкой.

— Сколько? — спросила она.

— Что — сколько, любовь моя?

Эш гладил ей волосы. Вид у него был очень встревоженный.

— Сколько дней я здесь?

— Два дня.

Невзирая на боль, глаза Джоузи удивленно распахнулись.

— Два дня?

— Да, малышка. Ты уже два дня находишься в палате интенсивной терапии. Ну и поволновались мы за тебя!

— Я поправлюсь?

Джоузи боялась спрашивать об этом, но она должна знать правду. Наверное, ее состояние очень тяжелое, иначе каждое движение не сопровождалось бы болью.

— Ты обязательно поправишься, — с любовью и нежностью глядя на нее, сказал Эш. — Другого варианта просто быть не может. Я не допущу.

— Прости меня, — прошептала Джоузи.

— За что? — удивился Эш. — За что тебе просить прощения?

— Я слишком бурно отреагировала на историю с картинами. Я не должна была так себя вести. Мне стыдно, Эш. Я хотела тебе позвонить, но потом…

В это мгновение Джоузи вспомнила все, что было с ней потом. Удар памяти отозвался новой болью. Она вспомнила, как лежала на полу, вся в крови, боясь, что умрет. Слезы полились сами собой.

— Не надо, малышка, — тихо сказал Эш. Его голос дрожал от волнения и сочувствия. — Не плачь. И не надо извиняться. Ты ни в чем не виновата. Абсолютно ни в чем.

— Кто были эти трое? — спросила она. — Зачем они это сделали? Почему они так ненавидят тебя, Гейба и Джейса?

Эш прильнул к ее лбу:

— Дорогая, давай на время отложим эту тему. Не хочу тебя расстраивать. Я лучше расскажу тебе о своей любви и о том, как стану баловать тебя, когда ты выйдешь из больницы.

Джоузи поняла, что должна внести ясность в их отношения.

— Так мы снова вместе?

Эш улыбнулся ей так нежно и сладостно, что ей стало легче. Нет, боль не исчезла совсем. Но теперь все ощущалось по-иному.

— Что значит «снова»? Мы с тобой и не расставались.

— Как я рада.

— Малышка, знала бы ты, какая это пытка — находиться рядом с тобой и не поцеловать тебя по-настоящему. Со всей страстью.

— Я очень рада, что ты здесь.

— А я и не мог бы сейчас быть в другом месте.

Усталость и накатившая боль заставили Джоузи закрыть глаза. Слова Эша по-прежнему звенели у нее в ушах. В мозгу теснились вопросы. Множество вопросов, на которые ей требовалось получить ответы. Прежде всего она должна знать, насколько серьезны ее травмы.

— Медсестра уже здесь, дорогая. Потерпи еще чуть-чуть, потом тебе станет легче.

— Поговори со мной, — умоляюще прошептала Джоузи. — Я хочу слышать твой голос. Не уходи. Расскажи, что со мной случилось и насколько это серьезно. Я должна знать.

Эш погладил ей лоб. В это время медсестра сделала Джоузи внутривенный укол, введя обезболивающее. Руку слегка обожгло. Следом наступило блаженное облегчение. Боль слабела, сменяясь эйфорией. Джоузи вдруг почувствовала себя легкой, как облако, несомое ветром. Она взлетела к потолку.

— Легче? — спросил Эш.

— Легче.

И вдруг он исчез из поля ее зрения. Джоузи испугалась, пытаясь понять, где он и не ушел ли из палаты.

— Дорогая, я здесь. Я же тебе обещал, что никуда не уйду.

— Поговори со мной, — вновь попросила Джоузи.

Теперь ее голос был сонным. Она даже зевнула. Но спать ей совсем не хотелось. Не сейчас. Она еще успеет выспаться.

Эш в который раз поцеловал ей лоб:

— Малышка, мне нужно переговорить с медсестрой. Я оставлю тебя всего на мгновение и сразу же вернусь. Обещай мне, что не заснешь.

— Обещаю, — зевнула она.

Эш ушел. Джоузи вдруг почувствовала холод. Какое противное состояние. Она по-настоящему испугалась. У нее задрожали губы. Джоузи казалось, что они стали раз в десять толще.

Наверное, это просто побочное действие лекарства.

Но почему ей так больно дышать? Только сейчас Джоузи ощутила, что ее нос закрыт кислородной маской. Что-то сдавливало ей грудь. У нее болели все мышцы.

Эти трое хотели ее убить, и она только чудом осталась жива? Нет, не так. Избиение было… доказательством серьезности их намерений. Они велели ей передать какое-то послание Эшу. А она… передала или нет?

Джоузи вновь охватил страх. Надо его предупредить! Миа и Бетани грозит опасность. Она никогда себе не простит, если и они тоже пострадают. Надо, чтобы Эш предупредил Гейба и Джейса.

— Эш! — собрав все силы, позвала она.

— Я здесь, малышка. Что случилось? Не надо так часто дышать. Дыши пореже. Ты можешь постараться ради меня?

Джоузи сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться. Давление в груди не ослабевало. Еще вдох. Джоузи намеренно задержала воздух. Ей показалось, что она заново учится дышать.

— Джоузи, почему у тебя такой испуганный вид? Ты что-то вспомнила?

— Миа… Бетани, — выдохнула она. — Он сделает с ними то же, что сделал со мной. Предупреди Гейба и Джейса.

— Успокойся. Они предупреждены. Ты нам уже говорила. Ребята сделали все для безопасности Миа и Бетани. Тебе не о чем волноваться. Да, хочу тебя порадовать: Кей, когда об этом услышал, тут же посадил под замок и Бриттани.

Джоузи попыталась улыбнуться. Она видела, какие чудеса делает с Эшем ее слабая улыбка.

Но главный вопрос оставался без ответа. Ей надо получить ответ, а ее предательски тянет в сон. Сильнее и сильнее. Бодрствовать становилось все труднее. Так и хотелось нырнуть в забвение, где ни боли, ни тревог. Только черная пустота.

— Почему? — спросила она.

Эш вздохнул. Он понял.

— Тебя избили из-за меня, — сказал он, даже не пытаясь скрыть боль в голосе. — Из-за нас троих. Точнее, из-за нашего бизнеса. В свое время мы отказались сотрудничать с этой тварью и выкинули его из очень выгодного проекта. Оказывается, в прошлом году он уже шантажировал Миа, пытаясь заставить нас снова взять его в проект. Мы с Джейсом узнали об этом только пару дней назад. Тогда с ним разбирался Гейб. Он думал, что решил проблему. Потом этот тип вообще исчез. Несколько месяцев о нем ничего не было слышно. Мы забыли о его существовании и никак не предполагали, что он станет мстить… Джоузи, клянусь тебе, это не повторится. Мы до него доберемся.

Джоузи испугала решительность в тоне Эша. Точно так же он обещал разобраться с Майклом.

— Что ты сделал?

— Ничего такого, о чем тебе стоит волноваться, — улыбнулся Эш, вновь прикладываясь к ее лбу.

Джоузи нахмурилась. Глаза закрывались сами собой. Ее отчаянно тянуло в сон.

— Это не ответ, — возразила она.

— Нет, ответ, — упрямо заявил Эш. — Тебе сейчас нужно думать только о собственном выздоровлении. Все остальное тебя не касается. А с этим… ты больше вообще никогда не столкнешься.

— Я не хочу тебя терять, — прошептала Джоузи.

Эш погладил ей волосы:

— У тебя это просто не получится. Ни сейчас, ни потом. Я всегда буду рядом.

— Хорошо.

— Малышка, я же вижу, как ты сражаешься со сном. Не надо. Поспи. Тебе это сейчас очень полезно. Как только ты проснешься, я буду рядом.

— Я люблю тебя, Эш.

Он не скрывал своих слез. Они придавали его зеленым глазам аквамариновый оттенок. Некоторое время Эш зачарованно смотрел на нее:

— И я тоже люблю тебя, дорогая. А теперь отдохни. Я буду оберегать твой сон.

Джоузи закрыла глаза, перестав сопротивляться действию лекарств, но еще некоторое время чувствовала теплую руку Эша на лбу и его губы на виске.

Глава 34

— Как она? — с беспокойством спросила Миа, едва Эш переступил порог комнаты ожидания. — Уже проснулась?

Он молча обнял Миа, а вслед за ней — не менее встревоженную Бетани. Эшу было ненавистно, что из-за чисто мужских дел под угрозой оказались их любимые женщины. Каково каждой из них жить, ощущая себя жертвой?

Эш представлял состояние Миа. Ее прошлое аукнулось в настоящем. В ее глазах ясно читался стыд. Она чувствовала себя виноватой, хотя ее вины здесь не было. Не ее вина, что ничтожество по имени Чарльз Уиллис решил мстить самым грязным и трусливым способом. Эш представил, как тот сейчас упивается ощущением собственной силы. Таким тварям всегда нравится, что кто-то их боится. Такие твари могут втроем избивать одну женщину.

Чувствуя поднимающуюся волну гнева, Эш мысленно приказал себе успокоиться. Чарльз Уиллис заплатит за все. Это лишь вопрос времени.

Гейб и Джейс тоже ждали новостей. Никто из них не спал с тех пор, как избили Джоузи. Они буквально не спускали глаз с Миа и Бетани. Нельзя сказать, чтобы те были в восторге от усиленных мер безопасности, но и возражений мужчины не слышали.

— Она проснулась. Ненадолго. Потом ей опять ввели обезболивающее и снотворное, — сообщил Эш.

— Ты с ней говорил? Как она? — спросила Бетани.

— Говорил, но недолго. Джоузи пока еще очень больно. Врачи стремятся, чтобы она больше спала. Конечно, она шокирована случившимся. Очень волновалась за Миа и Бетани. Джоузи забыла, предупреждала ли нас об опасности. Просила передать Гейбу и Джейсу, чтобы зорко берегли своих женщин.

— Что говорит врач? — спросил Джейс, предварительно отпустив ругательство в адрес Чарльза Уиллиса.

— Когда нас пустят к Джоузи? — допытывалась Миа.

— Возможно, когда она в следующий раз проснется, — ответил Эш. — Врач удивляется, как быстро она идет на поправку. Они уже удалили дренажную трубку. Теперь Джоузи дышит обоими легкими, но пока кислородом. Врачи все еще боятся инфекции. Если признаки не обнаружатся, завтра ее переведут в отделение общей терапии.

— Так это же замечательно! — воскликнула Бетани.

— До сих пор не могу успокоиться, — призналась Миа. — Как представлю… — Она всхлипнула. Гейб обнял ее и крепко прижал к себе. — Это моя вина, — не унималась Миа, размазывая слезы.

Эш угрюмо глядел в пол. У Гейба вид был не лучше. Сейчас он выглядел гораздо старше своих тридцати девяти лет.

— О чем ты говоришь? — не выдержал Джейс. — Ты ни в чем не виновата. И не говори таких вещей в моем присутствии.

— Мы все прекрасно знаем, что виноват я, — хмуро произнес Гейб. — Если бы я тогда довел дело до конца, мы сейчас не стояли бы здесь, а Джоузи не лежала бы на больничной койке.

С этим Эш был целиком согласен. На месте Гейба, если бы Уиллис вздумал шантажировать Джоузи, Эш решил бы все, как говорится, здесь и сейчас. Но какой смысл упрекать Гейба? Он и так терзает себя сверх меры.

Джейс был иного мнения. Он сердито поглядел на Гейба, давая понять, что не простил ему ни парижской истории, ни половинчатой разборки с Уиллисом. К счастью, Джейс ограничивался лишь взглядом. Комната ожидания была слишком неподходящим местом для выяснения отношений.

— Этот подонок свое получит, — сказал Эш. — Процесс уже запущен. А сейчас я хочу поговорить о более важных вещах.

Джейс насторожился, думая, что речь идет о новых угрозах в адрес Миа и Бетани.

— Я очень виноват перед Джоузи, — продолжил Эш. — В том, что она сейчас здесь и вынуждена переносить боль, косвенно есть и моя вина. Ее рассердило мое меценатство. Я втайне покупал все ее картины. Делал это с лучшими намерениями, однако Джоузи восприняла их по-своему. И теперь мне нужна ваша помощь.

— Ты же знаешь, мы сделаем все, — сказала Бетани.

— Спасибо, дорогая. — Эш по-дружески обнял ее. — Для меня это очень важно.

— Какая помощь нужна от нас? — спросил Гейб.

— Я хочу устроить выставку-продажу ее картин. Это должно стать грандиозным событием в масштабах всего города, и тут я рассчитываю на вашу помощь и поддержку. Для выставки прекрасно подойдет бальный зал «Бентли». Гостей должно быть много, очень много. Нужно пригласить всех, кого обычно приглашают на подобные выставки. Главная идея: выставка, собравшая небывалое число посетителей. Люди искусства, политики, знаменитости. Словом, весь нью-йоркский бомонд. Пусть Джоузи убедится, как люди ценят ее удивительный талант. И пусть ей скажут об этом. Пусть услышит мнение не владельца зачуханной галереи, а местных столпов искусства. Ей это очень нужно.

— Задача понятна, — сказал Джейс. — Теперь вопрос: когда?

— Думаю, что где-то месяца через два. Джоузи должна окрепнуть, чтобы у нее хватило сил выдержать это событие. Она должна блистать. Следовательно, никаких подгримированных шрамов и гипсовых повязок. Но подготовку к выставке нужно начинать уже сейчас, чтобы не было никакой спешки и чтобы у нас оставалось время для маневра.

— Можешь на нас рассчитывать, — сказал Гейб.

— Спасибо, — пробормотал растроганный Эш. — Так здорово, когда у тебя есть надежные тылы.

Миа подошла и крепко обняла Эша:

— Эш, мы все тебя любим. И мы все любим Джоузи. Мы только рады помочь. Если тебе нужна наша помощь и в чем-то другом, говори без стеснения.

— Если честно, нужна, — сказал Эш и почему-то улыбнулся.

— Мы слушаем, — подала голос Бетани.

— Мне нужно, чтобы вы побыли здесь на случай, если Джоузи проснется. А я съезжу и куплю ей кольцо.

Миа и Бетани наградили его понимающими улыбками. Эш поцеловал в висок их обеих и отправился в «Тиффани» покупать кольцо для Джоузи.

Глава 35

Джоузи уже могла сидеть, окруженная подушками. Немалое достижение, если учесть, что боль в ребрах еще давала себя знать. Но все врачи говорили ей, что она изумительно быстро идет на поправку. Из отделения интенсивной терапии ее перевели в общее отделение. Она могла не только сидеть, но даже вставать, хотя и совсем ненадолго. Больше всего Джоузи радовало, что к ней вернулась способность есть!

Пока что речь не шла об обычной пище или о чем-то достаточно съедобном. Однако Джоузи была настолько голодна, что больничные желе и пудинги казались ей манной небесной.

Она настолько окрепла, что уже могла выдержать целую компанию посетителей. Эш пообещал привести всех. Джоузи радовалась и волновалась одновременно, представляя, как ужасно она выглядит. Но желание увидеть друзей было сильнее.

Джоузи отказалась гримировать лицо. К счастью, ее синяки быстро теряли первоначальный цвет, становясь из лиловых — почти черных — зелеными и желтыми. На свое тело она старалась не смотреть, и когда Эш помогал ей мыться в душе, смотрела на него и на стену душевой.

Дверь открылась. Джоузи вытянула шею, но пока видела лишь Эша. Он вошел первым. За ним шли Миа, Бетани и Бриттани. Женщины окружили ее кровать. После осторожных объятий последовали комплименты. Все трое говорили, что по сравнению с их прошлым кратким визитом сейчас она выглядит значительно лучше. Конечно, это называлось благородным враньем, однако Джоузи с удовольствием слушала подруг.

К ее удивлению, вместе с Гейбом и Джейсом в палату пришел и Кей Веллингтон. Джоузи вопросительно посмотрела на Бриттани. Та покраснела, как школьница, которую застукали на первом свидании.

— Кей настоял, что поедет со мной, — шепнула Бриттани. — Он глаз с меня не спускает.

— И не спущу! — заявил Кей. — А ты хочешь, чтобы эта мразь добралась и до тебя? Хватит того, что Джоузи пострадала.

— Ну и собственник он у тебя, — шепнула Джоузи. — Чувствую, ваши отношения стремительно развиваются.

Глаза Бриттани радостно блеснули. Она энергично закивала:

— Даже очень стремительно.

Джоузи стиснула руку Бриттани:

— Я очень рада за тебя.

— Как ты себя чувствуешь? — осторожно спросила Миа.

— Лучше, — ответила Джоузи и, поймав скептический взгляд Эша, покраснела. — Сносно. Не скажу, чтобы очень хорошо, но мне действительно лучше. Я теперь могу сидеть и не ощущать жжения в груди. Сегодня я первый день дышу обычным воздухом. Утром врачи решили убрать кислородную маску.

— Так это уже большое достижение! — попыталась ободрить ее Бетани. — Мы так за тебя переживали.

— А как вы, девочки? — негромко спросила Джоузи.

Ее вопрос был в большей степени адресован Миа. Эш рассказал о столкновении Миа с Чарльзом Уиллисом.

— Мы в лучшем виде, — ответила Миа, хотя ее тревожные глаза говорили другое. — Я не могу отделаться от чувства вины. Ведь это я его разозлила, с чего все и началось.

Джоузи покачала головой, поморщившись от боли:

— Нет, Миа. Есть существа, лишь внешне похожие на людей. Человеческие мерки к ним неприменимы.

— Ты совершенно права! — одобрительно рявкнул Эш.

— Мне противно, что у меня с ним одинаковая фамилия, — вдруг заявила Бетани. — Еще подумают, будто это мой родственник!

Миа даже глаза выпучила от такого заявления.

— Что за глупости? Уиллис — распространенная фамилия.

— Малышка, Миа права. И потом, тебе недолго волноваться по поводу этих глупостей, — сказал Джейс. Вид у него сейчас был, как у сладкоежки, ожидающего десерта. — Вскоре ты будешь именоваться миссис Крестуэлл.

Бетани покраснела и инстинктивно взглянула на кольцо, украшавшее ее правую руку. Джоузи залюбовалась кольцом, в котором крупный бриллиант не казался вычурным. Вещь была сделана с тем вкусом и чувством меры, который отличает настоящие украшения. Вдобавок кольцо удивительно сочеталось с характером Бетани.

— Вы уже наметили дату свадьбы? — спросила Джоузи.

Джейс растерянно посмотрел на нее, а Бетани засмеялась:

— Мы работаем над этим. Планирование будет потом, когда ты полностью поправишься. Никак иначе.

У Джоузи потеплело на сердце. Она широко улыбнулась:

— Я ни за что не пропущу это событие. И на гипс не посмотрю. Не надо меня ждать. Не хочу, чтобы вы откладывали такой знаменательный день.

— Ничего страшного, если мы немного подождем, — возразила Бетани, беря ее за руку. — Вы все будете на нашей свадьбе. Бриттани тоже. И девчонки. Каро пообещала, что бросит все дела и прилетит первым рейсом из Лас-Вегаса.

Кей деликатно кашлянул:

— Не нужно никаких рейсов. Если к тому времени мы с Бриттани будем в Лас-Вегасе, мы все полетим на моем самолете. Мест там предостаточно.

— Ты тоже собираешься переезжать в Лас-Вегас? — удивилась Джоузи.

— Да, — вместо Бриттани ответил Кей.

Эш сощурился, но промолчал. Джоузи знала, что Бриттани ждет серьезный разговор. И Кея тоже.

— Спасибо, Кей, — сказала Бетани и снова покраснела. — Без Каро и Брэндона моя свадьба тоже была бы неполноценной.

— Мы обязательно приедем, — пообещал Кей и улыбнулся, как улыбаются мужчины, наделенные суровым обаянием. — Быть может, ваша свадьба заставит Бриттани сделать еще один решительный шаг. Ее бывший муж был просто идиотом, что позволил уйти такой потрясающей женщине. Я ни в коем случае не повторю его ошибку.

М-да. Этот парень гнал на предельной скорости! На этот раз Бриттани не покраснела, а заметно испугалась. Похоже, она не была готова к такому крутому жизненному повороту, однако свою дальнейшую жизнь она явно видела вдвоем с Кеем. Он покорил ее своей решительностью и готовностью во что бы то ни стало добиться желаемого. Впрочем, этим отличались все мужчины, собравшиеся в палате.

— Девочки, никто из вас не захватил еды? — с надеждой спросила Джоузи. — Я тут оголодала. Сплошные жидкости. Устала уже от бесконечного куриного бульона и желе.

— Малышка, тебе пока рано есть твердую пищу, — укоризненно глядя на нее, напомнил Эш. — Врач говорил, что только завтра, и то в малых количествах.

— Можно было бы и сегодня. Девочки мне чего-нибудь принесут, а ты на это время отвернешься. — Она умоляюще посмотрела на подруг.

— И принесем! — пообещала Миа, сурово глядя на Эша.

— Все, что вы принесете, пройдет мой обязательный контроль, — сказал он.

— Тебе иногда не мешает спать, — заметила ему Бетани. — А если тебя вдруг разбудит вкусный запах, считай, что тебе это приснилось.

Тело Джоузи наполнялось прежней полузабытой легкостью. Теперь она не сомневалась в своем полном выздоровлении. Врачи уже не опасались никакой инфекции и даже обещали через пару дней выписать ее. Услышав новость, Джоузи чуть не закричала от радости.

Ей осточертел постельный режим. Вставать разрешалось лишь в туалет и в душ. Она не понимала, какой смысл валяться в постели, если тело требует движений.

Разговоры и смех продолжались, но в какой-то момент Джоузи стала откровенно зевать. Она все-таки была еще не настолько сильна. Увидев это, Эш выразительно поглядел на гостей. Те сразу поняли намек и заторопились. На прощание все обнимали и целовали Джоузи. Даже Кей поцеловал ее в щеку.

— Ну вот, опять я остаюсь одна! — захныкала Джоузи. — До чего надоело валяться. Хоть на стенку лезь.

— Не одна, а со мной, — напомнил ей Эш.

— Мы скоро вернемся и принесем тебе чего-нибудь вкусненького, — пообещала Миа, язвительно поглядывая на Эша.

— Возвращайтесь поскорее!

Эш нежно поцеловал ее в губы:

— Дорогая, я провожу наших и сразу же вернусь. Хочешь, принесу тебе горячего? Врач сказал, что тебе уже можно кофе и горячий шоколад.

— Наконец-то! — обрадовалась Джоузи. — Конечно, кофе. И будет совсем здорово, если ты добудешь кофе с молоком.

— Для тебя — все, что угодно, — пообещал Эш.

— Скажи лучше: все, что угодно, кроме нормальной еды.

Он нежно погладил ее по голове:

— Да, малышка. Пока так. Все, что угодно, кроме нормальной еды.

Джоузи закрыла глаза, осторожно повернувшись на бок. Ей не хотелось себе признаваться, однако гости утомили ее. Наверное, она еще не настолько поправилась, как ей думалось. Но она была очень рада их видеть.

— Я скоро вернусь, малышка, — услышала она.

Дверь тихо закрылась. Джоузи погрузилась в приятную дрему и, кажется, заснула. Ее разбудил звук открываемой двери. Неужели Эш успел проводить друзей и принести ей кофе?

Но в палату вошли двое мужчин в строгих костюмах. Джоузи узнала их. Это были следователи. Они приходили к ней в один из первых дней и о чем-то расспрашивали. Ей тогда постоянно кололи болеутоляющее и снотворное, и разговор со следователями она помнила отрывочно. Возможно, полиции удалось арестовать Чарльза Уиллиса. На этот раз она даст все необходимые показания. Она не испытывала ни малейшей жалости к Чарльзу, но понимала: ему лучше оказаться в тюрьме, чем попасть в руки Эша.

— Мисс Карлайл, мы хотели бы задать вам несколько вопросов. Надеюсь, вы не возражаете? Мы с вами уже встречались, сразу после нападения на вас. Моя фамилия Старкс, а это мой коллега Клинтон. Вы тогда были очень слабы и вряд ли хорошо помните наш разговор.

— Разговор я действительно почти не помню. Но вас, мистер Старкс, я помню. И вашего коллегу тоже. Скажите, вам удалось арестовать Чарльза Уиллиса?

— Как раз об этом мы и хотим с вами поговорить, — бесстрастным тоном ответил ей Старкс.

Выражение лиц обоих детективов заставило Джоузи насторожиться. Она пыталась угадать возможный ход их расспросов.

— Сегодня утром Чарльза Уиллиса нашли убитым. Причем зверски убитым, — сообщил Старкс. — И нам хотелось бы знать, кто это мог сделать.

Глава 36

Казалось бы, весть о смерти Уиллиса должна была принести Джоузи облегчение. Но ей стало страшно. Недавняя легкость исчезла. Нет, Эш не мог этого сделать. Он бы не решился… Или решился? Ей вновь стало трудно дышать.

— Мисс Карлайл, вам нехорошо? — заботливо спросил Клинтон.

— Разумеется, мне нехорошо, — слабым голосом ответила Джоузи. — Я ждала, что Уиллиса арестуют. Я никак не думала, что его убьют… да еще зверски. — Неужели эти люди подозревают ее? Джоузи резко взглянула на детективов. — Вы сказали, что разыскиваете убийцу. Надеюсь, вы не подозреваете меня? В моем нынешнем состоянии я бы не смогла убить даже муху.

Конечно, они подозревали не ее. А вот Эш сразу попал к ним под подозрение. Он не скрывал своего отношения к Уиллису. Во всеуслышание говорил, что готов голыми руками убить этого подонка. Что, если так оно и случилось?

— Вас по понятным причинам мы не подозреваем, — все тем же бесстрастным тоном ответил ей Старкс. — А мистера Макинтайра — да. Скажите, вам известно, где он находился вчера вечером, между семью и десятью часами?

Джоузи облегченно вздохнула. У нее даже закружилась голова, и она схватилась за поручень. Если убийство произошло в этом промежутке, у Эша есть стопроцентное алиби: между семью и десятью часами утра он находился в палате, рядом с ней.

— Он находился в этой палате, со мной, — уверенным тоном ответила Джоузи. — Можете расспросить персонал больницы. Они вам это подтвердят. Он пробыл здесь всю ночь и спал на кушетке.

Клинтон что-то торопливо записывал в карманный блокнот. Старкс продолжал пристально глядеть на Джоузи, и вскоре ей стало неуютно под его взглядом.

— Вам не кажется странным, мисс Карлайл, что человек, напавший на вас, вскоре оказывается убитым?

— Куда вы клоните, мистер Старкс? — сердито спросила Джоузи. — Если бы полиция сумела арестовать Уиллиса по горячим следам, он сейчас был бы жив и находился в тюремной камере. Разве не так? А если вы все-таки подозреваете Эша… В больнице достаточно людей, которые подтвердят, что он всю ночь провел в этой палате, со мной.

— Мы проверим алиби мистера Макинтайра. А как насчет мистера Хэмилтона и мистера Крестуэлла? Вам известно, где они могли находиться минувшей ночью?

— Вы что, с ума сошли? — спросила побледневшая Джоузи. — С какой стати им убивать Чарльза Уиллиса?

— Вы не ответили на вопрос, — вмешался Клинтон.

— Я не знаю, где они находились. Но уверена, что и у них есть надежное алиби.

— Это мы проверим.

В палату вошел Эш. Увидев следователей, он застыл на месте. Потом, взглянув на побледневшую Джоузи, мрачно спросил:

— Что вам здесь надо?

— Здравствуйте, мистер Макинтайр, — невозмутимо приветствовал его Старкс. — Мы расспрашиваем мисс Карлайл в связи с убийством Чарльза Уиллиса.

Эш заморгал. На лице не было ничего, кроме искреннего удивления.

— Он мертв?

Клинтон кивнул.

— Приятная новость.

Джоузи чуть не вскрикнула. Разве можно так говорить с полицейскими? Теперь они станут думать, что Эш имеет какое-то отношение к убийству.

— Эш, следователи считают, что ты можешь быть причастен к убийству Уиллиса.

— Неужели? — удивился Эш.

— Мы не видим, чтобы вас опечалило известие об убийстве Чарльза Уиллиса, — с легкой издевкой произнес Старкс.

Джоузи боялась, что Эш бросится на них.

— А вы протрите глаза и хорошенько посмотрите на Джоузи! — рявкнул Эш. — Когда ее привезли в больницу, картинка была еще страшнее. Теперь скажите: если бы кто-то до полусмерти избил вашу любимую женщину и потом этого подонка убили, вас бы огорчила его смерть?

Клинтон растерянно переминался с ноги на ногу. Старкс тоже смутился, но быстро вернул лицу прежнее выражение.

— Как частное лицо я могу думать что угодно, — сказал он. — Я могу даже посочувствовать вам. Но как следователь я обязан действовать в рамках закона и должностных инструкций. В данном случае речь не о личности убитого, а о факте убийства, которое я должен расследовать, как расследовал бы любое другое убийство.

— Вот и расследуйте, — отрезал Эш. — А Джоузи оставьте в покое. И по закону говорить с вами она будет только в присутствии адвоката. Это понятно? Если вам понадобится снова встретиться с ней, позвоните мне и договоритесь о встрече. Но прежде чем это произойдет, Джоузи должна поправиться и окрепнуть. А мучить расспросами женщину, которая только-только начала приходить в себя, это просто… бесчеловечно.

— Нас в данном случае интересует не столько мисс Карлайл, сколько вы и ваши деловые партнеры. Вы не откажетесь проехать с нами и ответить на наши вопросы? — спросил Старкс.

Детектив начинал нервничать, понимая, что Эш хорошо знает законы и свои права.

— Я никуда с вами не поеду, поскольку не хочу оставлять Джоузи, — сказал ему Эш. — Я дам вам телефон моего адвоката. С ним и договаривайтесь о встрече.

— Ну зачем так усложнять дело? — зашел с другого бока Клинтон. — У нас немного вопросов. Ответьте на них прямо здесь, и мы уйдем.

— Я, как и вы, руководствуюсь законом и уже сказал вам, на каких условиях может состояться наш разговор.

Эш достал из бумажника визитку и подал Старксу. Вид у детективов был довольно кислый, но спорить с Эшем они не могли.

— Что ж, мистер Макинтайр, если настаиваете на официальной процедуре, мы вызовем вас на допрос в установленном порядке, — хмуро произнес Старкс. — И тогда вам все-таки придется рассказать нам, имеете ли вы какое-либо отношение к убийству Чарльза Уиллиса.

— Моя жизнь — как открытая книга, — спокойным тоном заявил Эш. — А вот если вы обратите ваше внимание на то, какими способами вел свой бизнес Чарльз Уиллис, ваш круг подозреваемых сильно расширится. Вы обнаружите немало мотивов для убийства. Примите мой совет: изучите особенности его сделок за последний год и не тратьте время, заглядывая в мой бизнес. Там вы ничего интересного для себя не найдете.

Клинтон и Старкс сердито переглянулись.

— Мы еще встретимся, — пообещал Старкс.

Следователи вышли. Эш шумно закрыл за ними дверь.

— Прости меня, малышка, — сказал он, присаживаясь на койку. — Никак не думал, что у них хватит наглости вторично тебя тревожить. Еще раз прошу прощения. Больше такого не повторится. Пожалуйста, запомни: никаких разговоров с ними без адвоката. Это твое законное право. Если меня не будет рядом, сразу же звони мне.

У Джоузи все еще тряслась рука. Эш осторожно разжал ей пальцы и поцеловал каждый.

— Они спрашивали, где ты находился вчера вечером, с семи до десяти, — дрожащим голосом сообщила она. — Они думают, что это ты… убил Уиллиса.

— Насколько ты помнишь, вчера вечером я был здесь, с тобой.

— Я им так и сказала. Но их мои слова не убедили… Они еще спрашивали про Гейба и Джейса. Эш, предупреди ребят. Полицейские подозревают, что Уиллиса убил кто-то из вас. Я надеюсь, не ты? — В ее голосе звучала нескрываемая мольба.

Эш медленно покачал головой:

— Малышка, сама посуди: ну как я мог его убить, если все это время был рядом с тобой?

— Но ты мог… подстроить его убийство, — прошептала Джоузи.

— Мне не надо было ничего подстраивать. Он обокрал и обманул очень многих. Уиллис был очень неразборчив в своих деловых связях и водился с сомнительной публикой. Когда те узнали, что он их кинул, его жизнь и гроша ломаного не стоила.

Чувствовалось, его слова лишь насторожили Джоузи.

— А каким образом эти люди узнали, что Уиллис их кинул?

Эш улыбнулся, однако улыбка его не была ни нежной, ни теплой. Джоузи вздрогнула — столько тьмы было в его глазах. Перед ней стоял человек, которого лучше не злить. Человек, чья обаятельная внешность бывала очень обманчива. Веселый, покладистый, отходчивый парень не более чем фасад, за которым скрывался решительный, целеустремленный и порою беспощадный Эш Макинтайр.

— Им… немного помогли, — мрачным тоном изрек Эш.

У Джоузи перехватило дыхание. Она смотрела на Эша так, словно видела его впервые. Может, она действительно впервые видела

настоящегоЭша.

— Значит, ты как-то причастен к его убийству?

Эш покачал головой:

— Тебя интересует, запятнаны ли мои руки его кровью? Отвечаю: нет. Но если ты спросишь, не я ли запустил процесс, окончившийся его убийством, то отвечу: да, это сделал я. Я не просил убивать Уиллиса и не нанимал убийц. Я просто передал нужную информацию нужным людям. Как они потом обошлись с этой информацией и с самим Уиллисом, от меня уже не зависело. Я сказал тебе правду. Теперь решай, сможешь ли ты жить дальше с этой правдой. И со мной.

Джоузи кивнула. Она была ошеломлена. Но ей стало легче. Она не могла представить, чтобы из-за нее Эш попал в тюрьму, сломав себе жизнь, да и ей тоже. Особенно теперь, когда она не представляла своей дальнейшей жизни без него.

— Чарльз Уиллис заслужил смерть. Он был дрянным человеком… если вообще был человеком. Его нападение опрокинуло мои прежние представления. Я долго верила, что людям нужно прощать. Оказывается, не всегда. Во всяком случае, не тогда, когда тебя бьют ногами и ломают ребра. Следователи сказали, что его не просто убили, а зверски убили. Раньше такое возмездие меня ужаснуло бы.

— А теперь? — тихо спросил Эш.

— Ты меня изменил. Не знаю, в хорошую сторону или в плохую. Не знаю. Но я чувствую, что изменилась. В чем-то я стала лучше, а в чем-то… жестче, безжалостнее.

— Малышка, скажем так. Я не всегда хожу под ярким солнцем. Иногда мне приходится забредать в сумрачные закоулки. Но я не хочу, чтобы их сумрак затрагивал тебя. Ты должна оставаться в солнечном мире и сама сверкать. Больше мы с тобой не будем об этом говорить. Сам я тебе ничего не скажу, а ты меня не спрашивай. О чем-то ты будешь узнавать, но тебе не придется с этим сталкиваться. Никогда. Тебя устраивает такая жизнь?

— Да. Меня устраивает такая жизнь, — шепотом ответила Джоузи.

— Я люблю тебя, малышка. — Эша переполняли чувства. — Я не заслуживаю твоей любви и твоего сияния, но я хочу того и другого. Рядом с тобой я чувствую солнце. Я не хочу возвращаться в сумрачные закоулки.

— А зачем тебе туда возвращаться? — спросила она. — Оставайся на солнце. Со мной.

— Я навсегда останусь с тобой. Наши дети не будут знать опасностей. Это я тебе обещаю. Мы и наши малыши будем жить в безопасном мире. И наши близкие — тоже: Гейб, Джейс, Миа, Бетани. Вы моя семья. Я готов отдать жизнь за каждого из вас. Вы все будете жить на солнечной стороне мира. Ваше место — там.

— Там и твое место, Эш. — Джоузи умолкла, вспомнив его недавние слова. — Послушай, разве у нас уже есть дети?

Эш улыбнулся. Его улыбка была покровительственной, полной мужской самоуверенности.

— По-моему, все к этому идет. Сколько их будет — решать тебе. Я бы сначала хотел парочку мальчишек, а потом девочку. Ей ведь понадобятся старшие братья, которые всегда будут о ней заботиться. Они не будут похожи на моих старших братьев. Тем было наплевать на свою сестру. Но мы будем настоящей семьей.

— Да, Эш. Мы будем настоящей семьей, — с любовью глядя на него, сказала Джоузи. — Ты спросил, сколько детей я хочу. Шестеро. Справишься?

— Шестеро? — переспросил ошеломленный Эш. — Это целых шесть беременностей! Мне надо будет постараться.

— Может, не будем откладывать детей на потом? — всерьез спросила Джоузи.

— Ты права, не будем. Мне совсем не хочется быть старым ослом к тому времени, когда родится шестой. Но первым ребенком мы займемся не раньше, чем ты выйдешь из больницы и полностью окрепнешь. — Эш полез в карман и достал коробочку. — Я искал подходящий момент, чтобы подарить тебе это. Но вряд ли можно найти более подходящий момент, чем сейчас, когда мы говорим о том, сколько детей будет в нашей семье.

Он открыл коробочку. Джоузи ахнула, глядя на потрясающее бриллиантовое кольцо. Оно вспыхивало множеством граней, принимая и усиливая солнечный свет, лившийся из окна. Казалось, в палате вспыхнуло маленькое солнце.

Эш опустился на одно колено и нежно взял левую руку Джоузи:

— Согласна ли ты стать моей женой, Джоузи? Согласна ли ты стать матерью моих детей и идти по жизни рядом со мной? Никто и никогда не будет любить тебя сильнее, чем я. Это я готов доказывать тебе каждый день нашей совместной жизни.

Он торжественно надел кольцо на ее палец. Слезы туманили игру бриллиантовых бликов.

— Да, Эш! Я согласна стать твоей женой. Я тебя очень люблю. И очень хочу детей. Много детей.

Эш наклонился и осторожно подхватил Джоузи на руки. Он целовал ее, пока ее сердце не начало таять.

— И я очень люблю тебя, малышка. Не сомневайся в этом. Доказательство моих слов ты получишь потом, когда вернешься домой. Там я буду с тебя пылинки сдувать и баловать до неприличия.

Любуясь блеском кольца, Джоузи нежно погладила щеку Эша:

— Любовь моя, жду не дождусь, когда снова буду дома.

Глава 37

— Ты устроил мне потрясающий праздник, — замирая от восторга, сказала Джоузи. — До сих пор не верится.

Она смотрела на битком набитый бальный зал отеля «Бентли», который на сегодня превратился в выставочный.

Эш обнял ее и крепко прижал к себе:

— Я здесь ни при чем, малышка. Это сделал твой талант. Помнишь, какие глупости говорил тебе мистер Даунинг? А настоящим любителям живописи не терпится купить твои картины. Не пройдет и получаса, как все они будут раскуплены. Вместо обычной продажи — аукцион. Ставки за картины твоей эротической серии постоянно повышаются. Там идет нешуточная война цен.

Элегантно одетые люди с фужерами очень дорогого шампанского в руках ходили по залу, любуясь ее творчеством. Казалось, здесь собрались все нью-йоркские знаменитости. Боже, даже мэр приехал! Некоторые имена приводили Джоузи в особо радостное волнение. Это были люди, чье мнение в мире искусства ценилось очень высоко. И все они нашли время, чтобы приехать в «Бентли» ради ее творчества!

— Тебе неприятно, что люди разглядывают изображения моего тела? Ты ведь никому не хотел показывать эти картины, собираясь быть их единственным зрителем.

Эш улыбнулся и поцеловал ее в губы.

— У меня есть живой оригинал. Зачем мне застывшие изображения? Другим приходится додумывать, представлять то, чего им не увидеть на полотнах. А я вижу это каждую ночь. И оригинал — для меня, и только для меня. Так что пусть любуются тем, чем они могут любоваться.

Джоузи тоже улыбнулась. Ей понравился его ответ.

— Но если ты напишешь что-нибудь очень уж откровенное, тогда я куплю эти картины за любую цену. И можешь сколько угодно сердиться на меня. Но полностью обнаженную Джоузи могу видеть только я. Даже на картинах.

Она шутя пихнула Эша под ребра:

— Не волнуйся. Я тоже держу под контролем степень своей обнаженности на картинах.

— Спасибо, успокоила, — пробормотал Эш. — Мне еще не хватало начищать зады мужским особям, которые будут пускать слюни, разглядывая твои картины.

— Смотри, а вот и наши девочки! — Джоузи вырвалась из объятий Эша и бросилась им навстречу.

— Джоузи! — радостно завопила Бриттани, крепко обнимая ее. — Слушай, ты теперь у нас знаменитость! Что там делается! Люди чуть ли не в драку лезут — так им хочется купить твои картины.

Джоузи поцеловала ее и махнула Кею, терпеливо стоящему в стороне.

Еще через мгновение Джоузи оказалась в объятиях Миа и Бетани.

— Девочки, вы просто неотразимы, — сказала она, разглядывая их вечерние платья. — А ваши туфли! Представляю, где они потом окажутся! — шепотом добавила она.

Все засмеялись.

— Мы обязательно должны выпить за успех Джоузи, — сказала Миа. — Шампанского нам!

Их мужчины застонали, но стон был скорее притворным. Они предвкушали продолжение выставки. Джоузи очень надеялась, что Эш сегодня будет посмелее.

Все время, пока она восстанавливалась после больницы, Эш действительно сдувал с нее пылинки. Он боялся даже дотрагиваться до ее тела, не говоря уже о сексе. Джоузи уже сама не выдержала. Прежняя неистовость Эша куда-то подевалась. Теперь он был исключительно нежен. Нельзя сказать, чтобы это ей не нравилось. Но Джоузи скучала по его напору и порывистости и даже грозила взять инициативу в свои руки.

Джоузи не понимала, почему Эш вбил себе в голову, что бурный секс может отождествиться у нее с нападением. Приятно, конечно, когда с тебя пылинки сдувают, но через какое-то время такая опека начинает тяготить. Джоузи отчаянно хотелось испытать прежние ощущения, эту тонкую грань между «слишком» и «недостаточно». Ей хотелось возвращения их прежних постельных забав, когда Эш не сдерживался, выпуская наружу все свои потаенные желания.

Мысль об их прежнем сексе вызвала у нее дрожь. Сегодня. Сегодня она скажет Эшу, что уже вполне здорова и хочет настоящих ощущений. Хочет всего, что он способен ей дать. Она истосковалась по прикосновению кожаной плетки к ее ягодицам. Ей хотелось оказаться связанной по рукам и ногам, удовлетворяющей все сексуальные фантазии своего доминантного мужчины. Она хотела прежнего Эша!

— Я ненадолго заберу Джоузи и повожу ее по залу, — сообщил друзьям Эш. — Хочу кое с кем ее познакомить. Наслаждайтесь шампанским. Мы скоро вернемся.

Женщины закивали головами и вернулись к своим затосковавшим мужчинам. А Эш повел Джоузи сквозь блистательную толпу, знакомя ее с теми, кого она никогда не видела в жизни. Ее смелости хватало лишь на то, чтобы поздороваться с ними.

Именитые гости восхищались ее талантом, говорили о ее неповторимом художественном стиле, а она даже не знала, как им ответить. Вплоть до сегодняшнего вечера Джоузи не верила, что люди будут так восхищаться ее творчеством. Но картины картинами, а без помощи Эша никакой выставки сегодня не было бы.

— Эш, я так тебе благодарна, — прошептала Джоузи, обнимая его. — Этот вечер — самый невероятный и чудесный в моей жизни.

— Дорогая, я только рад, что тебе понравилось. Сегодня — твой звездный вечер. Блистай, но помни: таких вечеров будет еще много. Судя по тому, с какой скоростью раскупили картины, спрос на твое творчество сильно подскочит. Меня это и радует, и огорчает. Огорчает, потому что теперь все свое время ты будешь отдавать живописи и забудешь про меня.

Джоузи засмеялась и крепче его обняла:

— Ничего подобного, Эш. В моей жизни ты всегда будешь стоять на первом месте.

Эш поцеловал ее со всей страстью, начисто забыв про переполненный зал. Джоузи вздохнула, блаженно улыбаясь. Слишком много всего произошло за эти два месяца. После больницы, где Джоузи провела почти две недели, их с Эшем снова допрашивала полиция, но на этот раз — в присутствии адвоката. Гейба с Джейсом тоже допрашивали. Полицейские долго копались в жизни и бизнесе Эша, но так и не смогли обнаружить никаких улик.

Только тогда они вняли его совету и обратили внимание на особенности ведения бизнеса, свойственные Чарльзу Уиллису. Для детективов это была поистине золотая жила. Оказалось, что Уиллис беззастенчиво обкрадывал своих деловых партнеров, присваивая их деньги. Он открывал поддельные счета. Требовал плату за работу, которую и не собирался делать. Полицейские обнаружили три счета в офшорных банках, на которых лежали миллионы долларов, украденные Уиллисом.

То ли он был уверен в своей удачливости, то ли плохо понимал, кого обкрадывает. Пострадавшие не были добропорядочными бизнесменами, как Эш и его друзья. В этом случае ему грозил бы только суд и внушительный тюремный срок. Разницу Уиллис понял слишком поздно. Оказалось, что у него были какие-то дела с мафией, которую он тоже обманул. Джоузи и не подозревала, что мафия существует до сих пор, и не только в книгах и фильмах.

Полиция допросила одного подозреваемого, считая его организатором убийства Чарльза. Но увы: к великому огорчению детективов, прямых улик против этого человека у них не было. Дело пока не закрывали, однако Эша вывели из числа подозреваемых.

После этого Джоузи вздохнула куда спокойнее. Она помнила их разговор с Эшем в больничной палате и больше ни о чем его не расспрашивала. Для себя она решила: Чарльз Уиллис вполне заслужил такой конец.

— Малышка, хочу задать тебе один вопрос, — шепнул ей на ухо Эш.

Джоузи подняла на него глаза и удивилась. Лицо Эша вдруг стало предельно серьезным.

— Джейс и Бетани спрашивали, согласны ли мы сочетаться браком одновременно с ними. Получается двойная свадьба. Я сказал, что посоветуюсь с тобой. Они были бы только рады. Джейс готов жениться хоть завтра. Решение целиком зависит от тебя. Может, ты пока не готова? Или не хочешь смешивать две свадьбы? Я тебя вполне пойму. Свадьба — особое событие. Возможно, тебе захочется, чтобы это была только наша свадьба.

— А ты сам как? — спросила Джоузи. — Чего хочешь ты?

— Прежде всего тебя. И счастья для тебя. Все остальное не имеет значения. Когда и где состоится наша свадьба — не имеет значения. Я просто надеюсь, что мое ожидание не затянется. И я хочу, чтобы ты взяла мою фамилию. Тогда ты окончательно станешь моей. А как именно это произойдет, не столь важно.

— Мне нравится идея двойной свадьбы, — сказала Джоузи. — Я вижу в этом особый смысл. Джейс — твой лучший друг. Бетани — моя лучшая подруга. Давай поженимся одновременно с ними.

— И ты не возражаешь, что это будет скоро? Джейсу не терпится. Он подумывает устроить торжество не здесь, а в каком-нибудь экзотическом месте. Например, на острове Бора-Бора, на пляже. Как тебе такой вариант?

— Звучит романтично. Но мне все равно когда и где. Я просто хочу выйти за тебя замуж. Все остальное — глазурь на торте.

Обрадованный Эш снова крепко поцеловал ее:

— Тогда идем и скажем нашим. Это надо отпраздновать.

Обратно они шли под руку. Шли к своим друзьям. Эти люди давно уже не были для Джоузи только друзьями Эша. Ее друзья. Ее семья. Еще год назад Джоузи не поверила бы, что совершенно чужие люди станут для нее семьей.

Подходя, она увидела сияющую Бриттани, ворковавшую с Кеем. Сестра Эша переехала в Лас-Вегас, однако часто бывала в Нью-Йорке. Джоузи искренне радовалась за Эша, у которого наконец-то появилась сестра. Вся его остальная кровная родня больше не напоминала о себе. Эш выполнил обещание и позвонил деду, объяснив причины ухода Бриттани из родительского дома. Он не знал, будет ли старик менять свое завещание. Главное, Эш выполнил то, что обещал, и мог спокойно умыть руки.

Он искренне радовался воссоединению с Бриттани и вполне дружеским отношениям с Кеем. Но настоящей семьей для Эша оставались Гейб, Джейс, Миа и Бетани. Теперь это была и семья Джоузи.

Объявление о двойной свадьбе было встречено восторженными воплями. Всем не терпелось выпить за две счастливые пары.

— Я бы не отказался и от тройной свадьбы, — сказал Кей и лукаво улыбнулся. — Но боюсь, этого не получится. Бриттани только сегодня дала согласие.

Бриттани с гордостью подняла руку, на которой сияло бриллиантовое кольцо, преподнесенное Кеем в знак их помолвки. Несмотря на то что она выросла в душной и лживой обстановке, эта женщина не разучилась простодушно радоваться. Сейчас она больше напоминала девчонку, впервые по-взрослому поцеловавшуюся с парнем.

— В таком случае у нас есть еще два хороших повода, чтобы выпить, — сказал Эш. — Предлагаю тост за успех выставки Джоузи. Второй — за Бриттани и Кея.

Все с энтузиазмом выпили.

— Тосты еще не закончились! — заявила Миа. — Давайте выпьем за наше девичье сообщество.

— Обязательно! — подхватила Бетани.

— За то, чтобы в нашей жизни по-прежнему было много девичников, — сказала Джоузи. — И чтобы после них мы не разочаровывали наших мальчиков.

— За это я обязательно выпью! — просиял Эш.

— Я тоже, — улыбнулся Джейс.

— И я, — присоединился Гейб.

— Обещаю, что Бриттани обязательно будет прилетать на каждый ваш девичник, — сказал обрадованный Кей.

Четыре счастливые, улыбающиеся женщины встали в тесный кружок и высоко подняли бокалы:

— За наши девичники!

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Глава 32

Глава 33

Глава 34

Глава 35

Глава 36

Глава 37