Тётушка Уинифред не желает стареть (fb2)

- Тётушка Уинифред не желает стареть 2133K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Анна Викторовна Дашевская

Тётушка Уинифред не желает стареть.

Замуж Уинифред Джекман вышла поздно, уже лет в сорок. Другие в наших краях в эти годы внуков нянчат, а она – под венец с незнакомцем по имени Джей Филмор. Правда, отпраздновали всё честь по чести, как положено: и пшеницей жениха с невестой осыпали, и у алтаря Великой Матери букеты расставили, и куриную косточку за свадебным завтраком переломили, и хмелем дорожку до постели вывели…

Ну, а наутро матушка Полли пришла молодых будить, а их и след простыл: кровать несмята, не спали на ней, чемодан раскрытый на полу лежит, будто начали его собирать, да и бросили, подарки свадебные не вскрыты, кроме одной коробки, где лежала соломенная шляпка.

Так вот и получилось, что в семейную жизнь Уинифред отправилась ни с чем, не считать же шляпку за серьёзное приданое?

Ну, зато вернулась она в нашу деревню честь по чести, с тремя сундуками добра, десяти лет не прошло после той свадьбы, и вернулась одна. Сказала, что овдовела, купила себе дом в хорошем месте, аккурат между храмом святой Бригиты и рынком, назвала его Коттедж с Вязами, и стала жить-поживать. Матушка Полли сразу, конечно, отправилась к ней в гости – может, помочь чем надо, горничную порекомендовать или там кухарку, мало ли что. И не просто так пошла, а как заведено, с пирогом и кувшином бузинного вина.

Когда матушка Полли вышла из Коттеджа с Вязами, на лице её было написано много всего, и всё во-от такими буквами, но что самое удивительное, до самого своего дома она не проронила ни слова. До самого дома, а это ведь полдеревни пройти! Только у самой двери она повернулась к мистрис Питерсен и сказала:

– Ты не поверишь, Джейн, но она не постарела ни вот на столечко!

С тех пор прошло больше полувека, и я, когда гляжусь в зеркало, вижу там не розовощёкую девчонку с косичками, а старуху с выцветшими, голубыми когда-то, глазами.

А вот Уинифред, сестра моей матери, осталась той же самой. Ни одного седого волоска, ни единой морщинки не прибавилось на её лице с тех пор, как отец Каллахан из церкви Великой Матери освятил её брак с Джем Филмором.

Ах, да, про шляпку-то я забыла! Неудачный в тот год выдался Бельтайн, лило как из ведра и вечер накануне, и всю ночь. Наутро вроде слегка развиднелось, матушка моя нарядила меня в праздничное розовое платье, и отправились мы в храм святой Бригиты. По дороге, как водится, зашла она за сестрой. Тётушка Уинифред сказала:

– Подожди, Маргарет, минутку! – и в доме скрылась.

И правда, не больше минуты прошло, выходит она в соломенной шляпке, такой красоты, что у меня рот сам собой открылся. Поля широкие, соломка золотистая так и блестит, а вокруг тульи алая лента и цветы – маки, синие фиалки, ромашки и веточка дрока.

Матушка губы поджала:

– Что-то не по погоде ты оделась, Уинифред.

А та только бровью повела:

– Я всегда надеваю соломенную шляпку в Бельтайн.

– Мистрис Филмор, – новая горничная была полна энтузиазма. – Я закончила с уборкой. Может быть, надо что-то ещё сделать?

Хозяйка взглянула на неё:

– Ты вычистила камин?

– Да, мадам.

– И протёрла книги в кабинете?

– Да, мадам!

– И под кроватью нет пыли?

– Ну что вы, мадам!

– Хорошо… Тогда я попрошу тебя только привести в порядок мою соломенную шляпку. Подожди-ка здесь.

Уинифред быстрым шагом прошла в гардеробную, достала с верхней полки старомодную шляпную коробку, оклеенную шёлковой бумагой в крупных розах, осторожно сняла крышку и вынула шляпку.

– Вот, смотри: этой бархоткой нужно осторожно протереть поля сверху и снизу, так, чтобы соломка заблестела. А вот здесь, погляди, внутри цветка – камушек. Внутри мака – сердолик, в фиалке –лазурит, в ромашке – цитрин… Каждый камень нужно потереть специальной салфеткой, вот она.

– Потереть салфеткой, – повторила девушка; глаза её отчего-то стали мутными, будто бы сонными. – Внутри мака – сердолик, в фиалке – лазурит, в ромашке – цитрин.

– Будь осторожна!

Мистрис Филмор положила на столик рядом с горничной салфетку и вышла. Ни к чему ей присутствовать. Пусть девушка работает, зачем мешать?

Почтовое отделение располагалось справа, и за его стойкой властвовал мистер Маллиган. Он продавал открытки и марки, священнодействовал, ставя штамп Королевской Почты, и, разумеется, не оставлял без самого пристального внимания содержание приходящих и отправляемых писем.

Слева же, за невысокой перегородкой, находилась бакалейная лавка, которую мистрис Дора Маллиган называла возвышенным словом «супермаркет». Здесь можно было купить рыбу, брюссельскую капусту, семена левкоев, вязальные спицы и кружевные носовые платки; можно было даже выписать модное платье по каталогу. Конечно, никто этого не делал: картинки в толстом издании внимательно изучали и потом заказывали повторение фасона у городской портнихи мистрис Джукс. «В конце концов, – говорила её постоянная клиентка миз Тёрнер, – то, что вместо лилового шифона я взяла синий крепдешин, а рукава попросила длинные и без буфов, нисколько не меняет общего вида туалета».

И вправду, не меняло: на Эмили Тёрнер даже золотая парча выглядела бы как мешок от картошки.

– У неё снова новая горничная! – громко сказала мистрис Вудлок, как всегда, стоявшая в очереди первой. – Нет, Дора, этот кусок мне не подходит, ты же знаешь, что мистер Вудлок терпеть не может нежирную грудинку! Вот, это гораздо лучше… И хотела бы я знать, каким образом она заманивает к себе хорошо обученных городских девчонок, если сюда даже тетёхи с ферм наниматься не желают?

– С вас три дуката, – сурово сообщила мистрис Маллиган. – И завтра должны привезти дыни.

– Очень хорошо, Дора, – просияла покупательница. – Отложи мне пару штук самых спелых, мистер Вудлок с удовольствием съест кусочек дыни за ужином. Доктор Кларк рекомендовал ему есть на ночь фрукты!

Заботливая жена местного адвоката удалилась, и хозяйка бакалеи обратила свой грозный взгляд на следующую даму.

– Мне фунт окорока, мистрис Маллиган, шесть зелёных яблок и полфунта коринки, – попросила та. – Ах, да, и молотой корицы ложечку!

Пряности в этом, без всякого сомнения, замечательном магазине продавались на вес из высоких и узких стеклянных банок с притёртыми крышками.

– Никак яблочный пирог будете печь, миз Джулия?

– Да, подруга мне прислала секретный рецепт, который ей бабушка оставила в наследство, – смущённо улыбнулась пожилая девушка в розовом платье с оборками. – Завтра вечером наш комитет собирается у меня, вот я и решила порадовать всех пирогом. Вы ведь будете?

– Постараюсь, миз Джулия, – кивнула Дора Маллиган.

– А насчёт этого… ну, там и в самом деле новая горничная! – слово «там» было выделено в её речи жирным шрифтом с подчёркиванием. – Молоденькая, лет семнадцать, хорошенькая, но глаза такие глупые!..

Когда мистер Почта и мистрис Бакалея остались вдвоём, он поправил левый нарукавник и спросил:

– Ты не забудешь пометить дату?

– Ни в коем случае! – обиженно ответила она. – Но мы-то знаем, что горничная в Коттедже с Вязами меняется каждый год второго мая!

Сержант Киф О’Мэлли был переведён в местный офис Службы магбезопасности не так давно, каких-то два года назад. Перевели его из-за травмы, полученной при задержании преступника, так что в досье было ещё и указание мага-медика: в ближайшее время использовать только на лёгкой кабинетной работе, никаких полевых операций.

Новое начальство обрадовалось и усадило сержанта за бумаги. Канцелярия, статистика, отчёты… Другой бы всё проклял, но справиться с О’Мэлли ещё никому не удавалось, не победят его и проклятые цифры!

И сержант решил на базе имеющейся у него под рукой статистики написать научную работу, защита которой позволила бы ему претендовать на звание лейтенанта. Бесконечные таблицы приходили к нему теперь и во сне, гримасничали цифрами и дразнились высунутыми столбцами. Киф вставал невыспавшийся, и только купание в ледяной весенней воде одного из притоков реки Шаннон помогало ему взбодриться.

Она же, эта самая ледяная вода, по-видимому, помогла и заметить лёгкое несоответствие. Просто-таки тень, отражение возможной ошибки.

Или статистической погрешности?

Или… или след преступления?

Сержант выдохнул и с новой силой взялся за исследования. Когда он протёр глаза и отставил в сторону очередную пустую чашку от кофе, за окнами стояла глубокая ночь, коммуникатор отражал четыре неотвеченных вызова от ближайшего друга, констебля Смитсена, а на столе перед ним лежал листок бумаги, во всей красе отражающий проблему. И проблему эту он, Киф О’Мэлли, раскопал для себя сам.

За последние сорок пять лет в графстве Донегол на четверть возросло количество женщин-немагов, умирающих в возрасте до тридцати лет… неизвестно отчего. Полное истощение, упадок жизненных сил, нежелание жить…

– Надо посмотреть протоколы, – пробормотал Киф. – Может, там всё обосновано? Вредное воздействие какого-то производства? Магические выбросы? Болотный газ? Неупокоенная баньши? Да ну, это ерунда, никакой баньши с таким количеством молодок не справиться, затопчут!

Очень может быть, что Киф и не сумел бы довести это дело до конца, всё-таки он только надеялся сделаться детектив-лейтенантом, но одно из имён в списке бросилось ему в глаза, будто было написано крупным красным шрифтом. Шейла Макговерн была соседкой его матушки, и был момент, когда сержант всерьёз задумался о собственном доме с небольшим садиком, свежих рубашках, переложенных сухими цветочными лепестками, и, может быть, трёх-четырёх маленьких О’Мэлли…

Но Шейла куда-то исчезла из городка, и даже мистрис Брэди О’Мэлли не смогла узнать ничего, кроме того, что девушка нанялась горничной к богатой даме.

А теперь её имя было одной из строчек статистического отчёта о повышенной смертности молодых женщин… Киф сжал кулаки и начал копать всерьёз.

Полковник Догерти, глава Службы магбезопасности Зелёного Эрина, перечитал рапорт и отложил его в сторону. Потом он дважды глубоко вздохнул, но успокоиться не получалось. Хотелось шарахнуть молнией в стену, взреветь раненым медведем, расколошматить парочку дубовых стульев и на закуску отправить в графство Донегол Серебряную бригаду, чтобы выжечь к Тёмному это гнездо… Р-р-р-р!

Ну, беролаки в их роду были, что правда, то правда, и именно воспоминание об этом заставило полковника несколько успокоиться. Жена явно не похвалила бы за порванный мундир…

– Мэрфи! – гаркнул он.

Хрустальная пробка в графине ещё позванивала тоненько, когда в дверях появился капитан Мэрфи, руководитель отдела несистемных случаев. Традиционно в отдел этот передавали всё нестандартное, не вполне понятное, а также вовсе уж ни с чем несообразное.

– Ты это видел? – Догерти приподнял над столом листок с рапортом и отпустил его.

Два карих глаза и два зелёных внимательно проследили его полёт на пол. Потом капитан наклонился, поднял документ, разгладил его ладонями и внимательно прочитал.

– Галлахера могу задействовать?

– Бери, – буркнул уже совершенно остывший полковник.

– И портал в Слайго?

– Разумеется. И немедленно!

– Слушаюсь, господин полковник! – молодцевато щёлкнув каблуками модных туфель, Мэрфи вышел, не забыв прихватить многострадальный рапорт сержанта Кифа О'Мэлли.

Через час он вместе с детектив-сержантом Галлахером, обладателем ментального дара и чудовищной интуиции, стоял на главной площади города Слайго, столицы графства Донегол, и осматривался в поисках местного офиса магбезопасности.

О’Мэлли передал свой рапорт по инстанциям и велел себе отстраниться от вытащенной им истории, отложить её куда-то в глубину памяти. Кавалерия из-за холмов появляется по расписанию, надо ждать.

Он снова заставил себя отвести взгляд от двери и взяться за создание выборки по преступлениям с использованием магии крови в графстве Донегол за последние десять лет. Клавиши компьютера слегка постукивали, и на экране появлялась безупречная в своей строгости таблица… пока Киф не понял, что он замер, уставившись в этот самый экран невидящим взглядом.

В этот момент дверь раскрылась, и на пороге появились двое мужчин.

– Сержант О’Мэлли? – спросил тот, что помоложе, синеглазый брюнет в шикарном костюме.

– Так точно, – Киф поднялся из-за стола. – Чем могу служить?

– Рассказывай, сынок, – предложил второй гость, не то седой, не то очень светлый блондин.

– О чём?

– Обо всём, что ты не написал в рапорте, – и на стол легла многострадальная бумажка, отчасти помятая. – Где будем искать нашего злодея?

Киф вздохнул:

– В общем-то, я уже нашёл.

– Рассказывай, – повторил седой.

– Погибшие девушки были жительницами нашего графства, почти все, только одна приехала из Корка и одна – из Люнденвика. Все были со средним образованием, и, как мне удалось установить, семьдесят из них работали горничными.

– А остальные?

– Восемнадцать только закончили школу, ещё об одиннадцати не удалось найти никаких сведений. Так вот, все они съезжали в квартиры или от родителей, найдя какую-то хорошо оплачиваемую работу. Многие ничего не сообщали, куда именно нанимаются, или некому было сообщить. Но те, кто уезжал от родителей или имел подруг, называли место, – О’Мэлли повернулся и ткнул пальцем в карту.

Капитан Мэрфи прочёл:

– Деревня Баллиголи. И?

– А шесть назвали имя нанимательницы…

Я вытащила из кармана фартука пузырёк и, наклонив его над ведром с водой, стала считать капли.

«Раз» – чтоб всё у нас росло.

«Два» – чтоб пахло и цвело.

«Три» – чтоб осенью несметно

Урожая принесло.

Глупая считалка, если по правде, ну, да прабабка Бебхинн на поэтические лавры и не претендовала. Зато теперь этой водой я полью огород, сад и клумбы, если хватит, и снова, как и каждый год, расти всё будет на зависть.

Магия? Да ну, бросьте, просто такая маленькая домашняя хитрость.

– Бабушка, пойдём скорее! – дёрнула меня за фартук младшая правнучка Анни.

– Куда это ты собралась? – попыталась я придать голосу строгость.

– Пойдём, там маги приехали!

– И что, фокусы показывают?

– Нет, бабушка, они сказали, что… – Анни наморщила лоб и повторила с важностью: – «Будут вершить правосудие».

Я хмыкнула, вытерла руки и повесила фартук на спинку стула. Ну, если очередным заезжим актёрам хочется так зазывать на своё представление, пусть стараются, а мы поглядим.

На лугу, что напротив церкви Великой Матери, собралось всё население деревни. Даже старая мистрис Финнеган пришла, а она уже лет пять отказывалась выходить из дому, жалуясь на больную спину. Я увидела в сторонке, вдали от всех, Уинифред Филман, и в сердце вонзилась маленькая такая иголочка тревоги. Моя тётушка… Боги, да какая тётушка, она выглядит вдвое моложе меня! Так вот, Уинифред спокойно глядела на троих мужчин, стоящих в центре луга, как раз на том месте, где неделю назад было майское дерево. Один из них, самый высокий, поднял руку и сказал как-то так, что слышно его было каждому из собравшихся:

– Мы – офицеры Службы магбезопасности Зелёного Эрина, наши документы были предъявлены вашему мэру, – все повернулись к Бартлею Дуэйну, тот важно кивнул, и гость продолжил. – Моё имя – капитан Мэрфи. Нами было обнаружено серьёзное преступление, совершённое жителем вашей деревни, и мы здесь, чтобы произвести арест.

– А что за преступление? – выкрикнул из толпы пронзительный женский голос.

Дора Маллиган. Ясное дело, кому ж ещё не терпится…

– Мы не вправе раскрывать детали, – покачал головой мужчина и повернулся к своим спутникам. – Сержант О’Мэлли, сержант Галлахер…

И снова я удивилась: те двое не пробирались через толпу, а как-то сразу оказались рядом с Уинифред Филман, один справа, другой слева. По толпе пробежал шумок, и вдруг воцарилось абсолютное молчание, слышно стало, как шелестят листья на старом вязе.

– Мистрис Филман, нами установлено, что на протяжении многих лет вы нанимали в горничные молодых женщин и, пользуясь особым амулетом, отбирали у них жизненные силы. Список жертв насчитывает восемьдесят два пункта.

– Неужели? – усмехнулась Уинифред. – Я думала, больше…

И снова шепоток пролетел по собравшимся.

– Ну что же, в таком случае, вы арестованы. Хотите что-нибудь сказать в своё оправдание?

– Это вряд ли имеет смысл. Но вот в тюрьму я не пойду!

Тут она внезапно сняла шляпку – ту самую, соломенную, с красной лентой, маками, фиалками и остальным. Я только успела удивиться, что прошло восемь десятков лет, а шляпка всё как новая, когда Уинифред одним движением разорвала ленту, цветы рассыпались по земле, и её шёлковая туфелька наступила на веточку дрока. Тут лицо мистрис Филман дрогнуло, исказилось и…

В толпе вскрикнула девочка, молоденькая мистрис Дойл спрятала лицо на плече мужа. А то, что только что было моей тётушкой Уинифред, превратилось в старуху, дряхлую, как сама старость, потом в скелет, а потом рассыпалось прахом.

Над тем местом, где только что стояла молодая женщина, повисло прозрачное облачко.

– Ну, нет! – воскликнул один из сержантов, быстро проговорил фразу на незнакомом мне языке и сделал такой жест, будто набрасывает на это облачко петлю.

Оно сгустилось, и стало понятно, что это призрак – призрак с лицом Уинифред Филман.

– Мы нашли восемьдесят две жертвы, – тихо сказал капитан Мэрфи. – Я не могу допустить, чтобы столь серьёзное преступление осталось безнаказанным, поэтому данными мне его величеством Дигланом властью и правом я приговариваю вас, Уинифред Филман, к существованию в виде призрака в течение восьмидесяти двух лет. В течение года вы будете привязаны к могильному камню очередной женщины, погибшей от ваших действий, и каждый раз один из офицеров Службы будет переводить вас на новое место.

– Второго мая, – сказал неожиданно почтмейстер мистер Маллиган.

– Почему?

– Потому что каждый год второго мая в Коттедже с Вязами появлялась новая горничная.

– Мы знаем, мы записывали, – закивала его жена.

Капитан Мэрфи помолчал, потом кивнул:

– Хорошо. Пусть будет так.

И тут внезапно заговорил призрак:

– Бесплотное существование? Хм, а это неплохо! По крайней мере, я точно не состарюсь.