Гарри Поттер и Орден Феникса. Часть 2 (fb2)

- Гарри Поттер и Орден Феникса. Часть 2 (пер. Любительский перевод (народный)) (Гарри Поттер (народный перевод) - 5) 779K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Джоан Роулинг

Роулинг Джоан К
Гарри Поттер и Орден Феникса (Гарри Поттер - 5) (Часть 2, неофициальный перевод)

Джоанна РОУЛИНГ

ГАРРИ ПОТТЕР - 5

ГАРРИ ПОТТЕР И ОРДЕН ФЕНИКСА

ТОМ 2

Об электронной версии 5-й книги о Гарри Потере

Текст романа "Гарри Поттер и Орден Феникса" предназначен исключительно для частного некоммерческого использования.

Перевод романа осуществляется командой Harry Potter Club-а: https://www.hpclub.

В настоящий момент и как минимум до середины августа 2003 года идет активная правка текста на сайте https://hphoenix.h10.ru. Список переводчиков можно найти тут: https://hphoenix.h10.ru/translators.php.

Данная версия не является окончательной и содержит некоторое количество неточностей и ошибок, которые со временем будут исправлены. Однако для ознакомления с романом этого вполне достаточно.

Официальное издание романа Джоанны Роулинг "Гарри Поттер и Орден Феникса" запланировано издательством "РОСМЭН" на февраль 2004 года. По заявлениям представителей издательства, над "Гарри Потер и Орден Феникса" трудится коллектив самых лучших переводчиков. Так что перевод этого романа будет гораздо лучше предыдущих 4-х книг.

Глава 20

Рассказ Хагрида

Гарри заскочил в спальню мальчиков, чтобы взять из сундука Плащ Невидимку и Карту Мародера; он бежал так быстро, что им с Роном пришлось прождать по крайней мере пять минут, прежде чем они увидели спешащую Гермиону, спускающуюся из спальни для девочек, несущую шарф, перчатки и одну из ее вязаных эльфийских шляп.

- Ну, там ведь холодно! - сказала она оправдываясь, поскольку Рон нетерпеливо клацал языком.

Они пролезли через отверстие портрета и торопливо завернулись в Плащ Рон вырос так сильно, что ему пришлось присесть, чтобы ноги не выглядывали из-под плаща - после этого, двигаясь медленно и осторожно, они пошли вниз по лестнице, периодически останавливаясь, чтобы проверить, нет ли поблизости Филча или Миссис Норрис. Им везло; они не встретили никого, кроме Почти Безголового Ника, который проскользнул мимо них, рассеяно бормоча что-то ужасно похожее на "Уизли наш Повелитель". Они прошли через Главный Зал, и вышли на тихий, заснеженный двор. Сердце у Гарри чуть не выпрыгнуло из груди, когда он увидел впереди маленькие золотистые квадратики света и дым, валящий из дымохода Хагрида. Он перешел на быстрый шаг, остальные толкались и спотыкались позади него. Они взволнованно шли по хрустящему под ногами снегу, пока наконец не достигли деревянной двери. Когда Гарри поднял руку и три раза постучал, собака внутри отчаянно залаяла.

- Хагрид, это мы! - сказал Гарри через замочную скважину.

- Ясное дело! - ответил грубый голос.

Они радостно улыбнулись друг другу под Плащом; они поняли по голосу Хагрида, что он был не в настроении. "Я дома всего три секунды ... с дороги, Клык ... с дороги, ты, сонная собака ...".

Задвижка отодвигалась, дверь со скрипом открылась, и в образовавшемся проеме появилась голова Хагрида.

Гермиона вскрикнула.

- Мерлинова Борода, стойте там! - сказал Хагрид торопливо, ошарашено глядя поверх их голов. - Вы под плащом, да? Ну, заходите, заходите!

- Извини! - выдохнула Гермиона, когда все трое вошли в дом вслед за Хагридом и сняли Плащ, так чтобы он мог их видеть. - Я только - о, Хагрид!

- Да это ниче, ниче! - сказал Хагрид торопливо, закрывая дверь позади них и спешно задергивая занавески, но Гермиона продолжала с ужасом смотреть на него.

Волосы Хагрида были спутаны и заляпаны застывшей кровью, его левый глаз сузился, из-за большой опухоли, а все лицо было покрыто массой фиолетово-черных синяков. Его лицо и руки были покрыты многочисленными ссадинами и порезами, некоторые из которых все еще кровоточили, а перемещался он осторожно, что заставило Гарри подозревать, что у того сломаны ребра. Было очевидно, что домой он вернулся только что; толстый черный походный плащ лежал на спинке стула, а у двери стоял рюкзак, настолько большой, что смог бы вместить несколько маленьких детей. Хагрид, который был в два раза больше нормального человека, дохромал до огня и поставил на него медный чайник.

- Что с тобой случилось? - потребовал Гарри, в то время как Клык скакал вокруг них, пытаясь облизать им лица.

- Скажем ... эта, ниче, - сказал Хагрид твердо. - Хотите чаю?

- Оставь это, сказал Рон, ты не в том состоянии!

- Я ж говорю, эта, я в порядке, - сказал Хагрид, выпрямляясь и поворачиваясь к ним, но сразу вздрогнул от боли. - Чтоб мне провалиться, я рад видеть вас всех снова - хорошо провели лето, а?

- Хагрид, на тебя напали! - сказал Рон.

- Да это так, это - ниче! - сказал Хагрид твердо.

- Ты бы говорил, что это ничего, если бы один из нас появлялся с фаршем вместо лица? - потребовал Рон.

- Ты должен пойти к мадам Помфри, Хагрид, - сказала Гермиона с тревогой, - некоторые из этих ушибов выглядят ужасно.

- Я помозгую над этим, хорош? - сказал Хагрид подавленно.

Он подошел к огромному деревянному столу, который стоял в середине комнаты, и отдернул полотенце, которое лежало на нем. Под ним лежал сырой, с кровью, зеленоватого оттенка бифштекс размерами чуть больше автомобильной шины.

- Ты же не собираешься это есть, - а, Хагрид? - сказал Рон, наклоняясь, чтобы лучше видеть. - Оно выглядит ядовитым.

- Эт оно токо так выглядит, это - мясо дракона, - сказал Хагрид. Оно, того, не для еды.

Он поднял бифштекс и хлопнул им по левой стороне лица. Зеленоватая кровь потекла вниз на бороду, и он издал тихий стон облегчения.

- Эт лучше. Это помогает снять воспаление, я знаю.

- Так ты собираешься рассказать нам, что с тобой случилось? - спросил Гарри.

- Не могу, Гарри. Большая тайна. Будто мне больше нечем заняться, кроме как болтать об этом.

- Тебя избили гиганты, Хагрид? - спокойно спросила Гермиона.

Драконий бифштекс выскользнул из рук Хагрида, и хлюпнулся на стул.

- Гиганты? - сказал Хагрид, ловя бифштекс прежде, чем тот достиг его пояса, и ударяя им по лицу, - кто что сказал про гигантов? Кто эт такое сказал? Да кто сказал, что я - что я был - э?

- Мы догадались, - сказала Гермиона извиняющимся тоном.

- О, да, точно? - сказал Хагрид, смотря на нее серьезно тем глазом, который не был закрыт бифштексом.

- Это было ... очевидно, - сказал Рон. Гарри кивнул.

Хагрид впился в них взглядом, затем фыркнул, бросил бифштекс назад на стол и шагнул к чайнику, который свистел.

- Никогда не встречал таких детей, как вы трое, из-за какого то пустяка, - ворчал он, наливая кипяток в три ковшеобразные кружки. - Эт совсем не комплимент, и не думайте. Хто-то называет эт любопытством. Назойливостью.

Но его борода дергалась.

- Так ты видел гигантов? - сказал Гарри, усмехаясь, когда тот сел за стол.

Хагрид поставил чай перед каждым из них, сел, поднял бифштекс и снова хлопнул им по лицу.

- Ну, хорошо, - хрюкнул он, - видел.

- И ты их нашел? - сказала Гермиона успокоенным голосом.

- Ну, их ... эта ... не так трудно найти, если честно, - сказал Хагрид. - Очень большие, знаете ли..

- Где они? - сказал Рон.

- В горах, - сказал Хагрид.

- А почему там нет маглов?

- Есть, - сказал Хагрид мрачно. - только их смерти выдаются за несчастные случаи.

Он сдвинул бифштекс так, чтобы тот закрывал следы наиболее сильных побоев.

- Давай, Хагрид, расскажи нам, что там было! - сказал Рон. Расскажи нам о нападении гигантов, а Гарри может рассказать тебе о нападении дементоров.

Хагрид поперхнулся и выронил бифштекс; он кашлял, разбрызгивая по столу слюну, чай и кровь дракона, а бифштекс с тихим шлепком упал на пол.

- Чтаа эт значит нападение дементоров? - рычал Хагрид.

- Разве ты не знаешь? - наивно спросила Гермиона.

- Я ничче не знаю о том что здесь случилось с моего отъезда, я был на секретном задании, я, эта, не хотел, чтобы совы летали ко мне, в то место проклятые дементоры. Вы серьезно?

- Да, они появлялись на Литтл Уингинге и напали на моего кузена и меня, а потом Министерство Магии исключило меня из школы...

- ЧТО?

- ...и я вынужден был присутствовать на слушании, но сначала расскажи нам о гигантах.

- Тебя исключили!

- Расскажи нам о твоем лете, и тогда я расскажу о своем.

Хагрид впился в него взглядом, смотря только одним глазом. Гарри смотрел на него с невинным выражением лица.

- О, ну хорошо, - сказал Хагрид отсутствующим голосом.

Он наклонился и вытащил драконий бифштекс изо рта Клыка.

- О, Хагрид, не надо, это не гигиенично, - начала Гермиона, но Хагрид уже прислонил мясо к своему распухшему глазу.

Он сделал большой глоток чая, затем сказал:

- Хорошо, мы отправились в путь сразу после окончания занятий...

- Мадам Максим пошла с тобой, да? - вставляла замечание Гермиона.

- Ага, эт так, - сказал Хагрид, и выражение нескольких дюймов его лица, которые не были прикрыты бородой и зеленым бифштексом, смягчилось. Да, мы были тока вдвоем. Када я рассказал ей, она сразу согласилась, Олимпия. Зная куды мы идем, я задавался вопросом, как она, прекрасная, хорошо одевающаяся женщина, будет чувствовать себя, лазая по валунам и спя в пещерах, но она ни разу не пожаловалась.

- Вы знали куда идти? - переспросил Гарри. - Вы знали где были гиганты?

- Ну, Думбльдор знал, - и сказал нам, - произнес Хагрид.

- Они прячутся? - спросил Рон. - Это секрет, где они находятся?

- Да вообще то нет, - сказал Хагрид, качая своей косматой головой. Большинство магов и сами знают, где они, тока вот путь туда не близкий. Но людям, как ни крути, добраться туды тяжело, поэтому нам нужны были инструкции Думбльдора. Добирались мы туды аж целый месяц.

- Месяц? - сказал Рон, как будто он никогда не слышал о поездках, продолжающихся такое смехотворно долгое время. - Но почему вы не использовали портшлюс или еще что-нибудь?

Можно было уловить странное выражение в незакрытом глазу Хагрида, когда он посмотрел на Рона; оно было жалким.

- Мы были под наблюдением, Рон, - сказал он грубо.

- Что ты имеешь в виду?

- Да что понимать, - сказал Хагрид. Министерство следило за Думбльдором и за всеми, кто по их мнению, был с ним заодно.

- Мы знаем об этом, - сказал Гарри, с нетерпением ожидая продолжения истории Хагрида, - мы знаем, что Министерство наблюдает за Думбльдором.

- Так вы не могли использовать волшебство, чтобы добраться туда? спросил Рон, выглядя ошеломленным, - вы вынуждены были действовать совсем как маглы?

- Ну, не всю дорогу, - сказал Хагрид осторожно. - Мы тока должны были соблюдать осторожность, но иногда мы все таки использовали палочки...

Рон издал приглушенный звук, что-то среднее между фырканьем и сопением, и торопливо сделал большой глоток чая.

- ...так, штобы путь был не таким тяжелым. Мы притворялись, мы были вместе на праздники, а када мы добрались до Франции мы сделали вид, что едем в школу Олимпии, потому-што знали, что у нас на хвосте висит кто-то из министерства. Мы должны были двигаться медленно, я не мог использовать магию, чтобы не выдать себя, к тому же Министерство следило, чтобы мы не сбежали. Но мы справились, выждали, пока этот Ди-Джон ошибется, следя за нами.

- О-о-о, Дижон? - сказала Гермиона взволнованно. - Он был на празднике, помните?

Она затихла посмотрев на лицо Рона.

- После этого мы, на всякий случай, немного поколдовали, и это в общем была неплохая поездка. На Польской границе мы встретили пару троллей, еще у меня были кое-какие разногласия с вампиром в пабе в Минске, но в остальном все прошло гладко.

- Потом мы добрались до нужного места и начали перебираться через горы, высматривая их ... Мы прекратили колдовать, как только подошли к им поближе. Частично из-за того, что они не любят волшебников, а нам не хотелось возвращаться так скоро, частично потому, что Думбльдор предупредил нас, что у Сами-Знаете-Кого была связь с гигантами. Он говорил, что есть шанс, что тот уже послал им связного. Он сказал, что нам нужно быть очень осторожными, на случай если поблизости окажутся Пожиратели Смерти.

Хагрид прервался, чтобы сделать большой глоток чая.

- Продолжай! - сказал Гарри настойчиво.

- Мы нашли их, - сказал Хагрид прямо. - Как-то ночью мы перебрались через перевал, и они оказались в низине перед нами. Несколько горящих костров и огромные тени ... было такое ощущение, будто горы двигаются.

- Насколько они большие? - спросил Рон спокойным голосом.

- Де-то двадцать футов, - сказал Хагрид небрежно. - А некоторые и все двадцать пять.

- И сколько их там? - спросил Гарри.

- Я насчитал де-то семьдесят или восемьдесят, - сказал Хагрид.

- И все? - сказала Гермиона.

- Ну, - сказал Хагрид печально, - осталось восемьдесят, раньше их было множество, сотни племен по всему миру. Но они умирали на протяжении веков. Часть, конечно, убили маги, но в основном они просто перебили друг друга сами, теперь они гибнут быстрее чем когда-либо. Те, кто остался в живых, собираются вместе. Думбльдор говорит, что это наша ошибка, это маги заставили их уйти и жить вдали от нас, но теперь пришло время объединиться и встать на защиту.

- Ну, - сказал Гарри, - ты увидел их, и что дальше?

- Мы подождали до утра, решили не идти туда в темноте, ради нашей же безопасности, - сказал Хагрид. Они заснули только в три часа утра, прямо там где сидели. Мы не могли спать. Во первых, нужно было удостовериться, что ни один из них не проснется и не найдет нас, а во вторых, они просто невероятно громко храпели. Из-за этого, ближе к утру, произошел обвал.

- В любом случае, как только это стало возможно, мы спустились, чтобы посмотреть на них.

- Так что? - сказал Рон, охваченный страхом. - Вы прямо так и пошли к этому гигантскому лагерю?

- Ну, Думбльдор сказал нам, что делать, - сказал Хагрид. - Вручить подарки Гургу, выказать уважение.

- Подарки кому? - спросил Гарри.

- О, Гург - означает вождь.

- А как вы узнали, кто из них был Гургом? - спросил Рон.

Хагрид весело хрюкнул.

- Никаких проблем, - сказал он. - Он был самый большой, самый уродливый и самый ленивый. Сидел там, ожидая, пока другие принесут ему еду. Мертвые козлы и все такое. Его звали Каркус. Он был ростом двадцать два двадцать три фута и весил, как пара слонов. А кожа у него, как у носорога.

- И вы просто так подошли к нему? - сказала Гермиона затаив дыхание.

- Ну ... мы спустились к тому месту, где он лежал. Это место было расположено между четырьмя довольно высокими скалами, возле горного озера, Каркус лежал возле бурлящего озера, а остальные подносили еду ему и его жене. Олимпия и я спустились с горы.

- Но разве они не попытались убить вас, как только увидели? недоверчиво спросил Рон.

- У некоторых, определенно, было такое желание, - сказал Хагрид, пожимая плечами, но мы сделали то, что сказал нам Думбльдор, мы высоко подняли наш подарок, и не отводили глаза от Гурга, игнорируя остальных. Остальные вели себя спокойно, наблюдая за нами. Мы дошли до его ног, поклонились, и положили подарок.

- А что вы дали гиганту? - спросил Рон нетерпеливо. - Еду?

- Не, еду он может получить и так, - сказал Хагрид. - Мы взяли его магией. Гиганты любят магию, когда она не направлена против них. Так или иначе, в тот первый день мы дали ему ветку Губратианового огня.

- Ничего себе! - мягко сказала Гермиона, но Гарри и Рон нахмурились в замешательстве.

- Ветку?

- Вечный огонь, - сказала Гермиона раздраженно, - вы должны были бы знать это. Профессор Флитвик упоминал об этом по крайней мере дважды!

- Хорошо, как бы то ни было, - быстро сказал Хагрид, вмешиваясь, чтобы Рон не мог огрызнуться, - Думбльдор заколдовал эту ветку так, чтобы она горела всегда, что может сделать не каждый волшебник, и я положил эту ветку к ногам Каркуса и говорю: "Это подарок Гургу гигантов от Альбуса Думбльдора, который посылает его вам с почтительными поздравлениями".

- И что сказал Каркус? - нетерпеливо спросил Гарри.

- Ничего, - сказал Хагрид. - Он не говорит по-английски.

- Ты шутишь!

- Не вопрос, - невозмутимо сказал Хагрид, - Думбльдор предупредил нас, что эт может случиться. Каркус начал кричать на пару гигантов, которые знали наш язык, и те перевели.

- И ему понравился подарок? - спросил Рон.

- О да, это было похоже на шторм, когда они поняли, что это такое, сказал Хагрид, переворачивая свой драконий бифштекс, чтобы приложить более холодную сторону к своему распухшему глазу. - Очень доволен. Тогда я сказал: "Альбус Думбльдор просит, чтобы Гург поговорил с его посланником, когда тот вернется завтра с другим подарком".

- Почему вы не могли поговорить с ним в тот же день? - спросила Гермиона.

- Думбльдор хотел, чтобы мы делали все очень медленно, - сказал Хагрид. - Нужно было дать им понять, что мы умеем хранить обещания. Мы обещали вернуться завтра с другим подарком, и мы вернулись с другим подарком - это производит хорошее впечатление, не так ли? И еще это дает им время испытать наш первый подарок, выяснить, насколько он хорош, и заставить с нетерпением ждать следующего. В любом случае, гиганты подобные Каркусу, если перегрузить их информацией, просто убьют вас, чтобы все стало проще. Так что мы поклонились, пошли и нашли миленькую пещеру, в которой провели ночь, а наутро мы вернулись и увидели, что Каркас сидит и с нетерпением ждет нас.

- И вы говорили с ним?

- О да. Сначала мы преподнесли ему прекрасный несокрушимый шлем, гоблинской работы, знаете ли, и тогда мы сели, и поговорили.

- Что он говорил?

- Не много, - сказал Хагрид. - Главным образом слушал. Но это был хороший признак. Он слушал о Думбльдоре, слушал о том, как тот выступал против убийства последних гигантов Англии. Каркус казался очень заинтересованным тем, что предлагал Думбльдор. Другие гиганты, особенно те, кто знал английский язык, подходили ближе и тоже слушали. Мы надеялись уехать в тот же день. Мы были полны надежд, когда уходили в тот день. Пообещав вернуться следующим утром с подарком. Но этой ночью все было не так.

- Что ты имеешь в виду? - быстро сказал Рон.

- Хорошо, как я уже говорил, гиганты не хотят жить вместе, - печально сказал Хагрид. - Не в больших группах, такой как эта. Они не могут помочь себе, половина их убивает друг друга каждые несколько недель. Мужчины бьются друг с другом, женщины бьются друг с другом; остатки старых племен бьются друг с другом, и это не считая ссор из-за еды, огня, и лучшего места для сна. Видя, как вся их раса вымирает, они даже не пошевельнуться, чтобы что-то сделать.

Хагрид глубоко вздохнул.

- Той ночью вспыхнуло сражение, мы видели его из нашей пещеры, глядя вниз на долину. Бой продолжался несколько часов, и мы не могли в это поверить, когда солнце взошло, снег был алый, а его голова лежала на берегу озера.

- Чья голова? - выдохнула Гермиона.

- Каркуса, - мрачно сказал Хагрид. У них был новый Гург, Голгомас. он глубоко вздохнул. - Мы заключили сделку с новым Гургом через два дня после первого, нам казалось, что Голгомас не будет слушать нас также внимательно, но мы все же попытались.

- Вы пошли говорить с ним? - недоверчиво спросил Рон. - После того, как видели, что он оторвал голову другому гиганту?

- Канешна мы пошли, - сказал Хагрид, - мы не могли отказаться от своих планов! Мы спустились вниз со следующим подарком, который должен был достаться Каркусу.

- Я знал, что не уйду, пока не открою рот. Он сидел там в шлеме Каркуса, и хитро посмотрел на нас, когда мы подошли ближе. Он был очень большой, один из самых крупных. Черные волосы, большие зубы и ожерелье из костей. Кости выглядели, как человеческие, во всяком случае, некоторые из них. Дальше, я подошел к нему и отдал большой кусок кожи дракона, и сказал: "Подарок для Гурга гигантов". Следующее, что я помню, это как я вишу вверх тормашками в воздухе, а двое его помощников держат меня за руки и ноги.

Гермиона испуганно прикрыла ладонью рот.

- Как же вы спаслись? - спросил Гарри.

- Ниче бы не получилось, если бы там не было Олимпии - сказал Хагрид. - Она вытащила палочку и колдовала так быстро, что быстрее я в жизни не видел. Просто невероятно. Тем двоим, которые меня держали, она попала прямо в глаза Коньюктивным Проклятием, и они сразу отпустили меня, но потом у нас возникли проблемы, поскоку мы использовали магию против них, а ведь именно за это гиганты ненавидят магов. Мы убежали, но знали, что не сможем снова вернуться в лагерь.

- Чтоб мне провалиться, Хагрид, - спокойно сказал Рон.

- Так почему вы так долго добирались домой, если были там всего три дня? - спросила Гермиона.

- Мы не ушли через три дня! - сказал Хагрид, выглядя возмущенным. Думбльдор рассчитывал на нас!

- Но ты только что сказал, что у вас не было возможности вернуться!

- При дневном свете конечно нет. Мы немного помозговали. Два дня мы лежали в пещере и наблюдали. И то, что мы видели нас не обнадежило.

- Он отрывал еще головы? - брезгливо спросила Гермиона.

- Нет, - сказал Хагрид, - Хотя мне бы этого хотелось.

- Что ты имеешь в виду?

- Я имею в виду, что мы скоро выяснили, что его целью были не все маги - только мы.

- Пожиратели Смерти? - быстро сказал Гарри.

- Точно, - мрачно сказал Хагрид. - Двое из них каждый день ходили туда, принося подарки Гургу, и он не подвешивал их вверх тормашками.

- Откуда ты знаешь, что это были Пожиратели Смерти? - сказал Рон.

- Потому что я узнал одного из них, - зарычал Хагрид. - Макнейр, помните его? Тип, которого они послали убить Клювокрыла? Он маньяк. Любит убивать, также как и Голгомас; неудивительно, что они поладили.

- Так Макнейр убедил гигантов присоединиться к Сами-Знаете-Кому? отчаянно сказала Гермиона.

- Придержите Гиппогрифа, я еще не закончил свою историю! - с негодованием сказал Хагрид, который, казалось, по началу вообще не хотел ничего им рассказывать, а теперь похоже получал удовольствие от своего рассказа. - Мы с Олимпией посоветовались, и решили, что благосклонное отношение Гурга к Сами-Знаете-Кому нравится не всем. Мы попытались убедить некоторых из них, особенно тех, кого не устраивал Голгомас как Гург.

- А как вы смогли узнать, с кем из них говорить? - спросил Рон.

- Ну, они были избиты до полусмерти - терпеливо сказал Хагрид. Главной их целью было не попадаться на пути Голгомаса, и они прятались в пещерах вокруг оврага, подобно нам. Так что ночью мы бродили по пещерам, пытаясь убедить некоторых из них.

- Вы лазали по темным пещерам, выискивая гигантов? - сказал Рон испуганным голосом.

- Да, но не гиганты волновали нас больше всего, - сказал Хагрид. Мы были больше обеспокоены из-за Пожирателей Смерти. Думбльдор говорил, чтобы мы по возможности избегали их, если они нам повстречаются, и проблема была в том, что они знали, что мы где-то рядом - ясное дело, Голгомас рассказал им о нас. Ночью, когда гиганты спали, а нам нужно было лазать по пещерам, Макнейр и тот второй бродили вокруг, высматривая нас. Мне было нелегко сдерживать Олимпию, которая хотела наброситься на них, - сказал Хагрид, уголки его рта подняли его дикую бороду, - уж очень она хотела напасть на них... она та еще, когда рассердится, Олимпия ... просто огонь... - это определенно ее французская кровь...

Хагрид пристально глядел затуманенным взглядом на огонь. Гарри дал ему тридцать секунд на воспоминания, прежде чем громко кашлянуть.

- Так что случилось? Вы добрались до кого-то из остальных гигантов?

- Что? О ... О, да, конечно. Да, на третью ночь после того, как Каркус был убит, мы вылезли из пещеры, в которой прятались, и спустились к оврагу, стараясь не попадаться на глаза Пожирателям Смерти. Мы обошли несколько пещер и где-то в шестой пещере нашли трех спрятавшихся гигантов.

- В пещерах им должно быть тесно, - сказал Рон.

- Да, там особенно не развернешься, - сказал Хагрид.

- Разве они не напали на вас, как только увидели? - спросила Гермиона.

- Вероятно они так бы и сделали, если бы были в состоянии, - сказал Хагрид, но они были ужасно избиты, все трое; Голгомас бил их, пока они не потеряли сознание; когда они очнулись, то отползли к ближайшему убежищу, которое только смогли найти. Как бы то ни было, один из них знал немного английский язык и перевел остальным, и после того, что мы сказали им, спуск вниз не показался им таким уж ужасным. Мы продолжали возвращаться назад и посещать раненых ... Я думаю мы убедили шестерых или семерых.

- Шесть или семь? - нетерпеливо сказал Рон. - Это не так плохо. Так они придут и будут драться вместе с нами против Сам-Знаешь-Кого?

Но Гермиона сказала:

- Что ты имеешь в виду, в чем вы их убедили, Хагрид?

Хагрид посмотрел на нее печально.

- Голгомас совершил набег на пещеры. Те, кто выжил, больше не хотели иметь с нами дело, после этого.

- Так ... значит никто из гигантов не придет? - сказал Рон, выглядя разочарованным.

- Не, - сказал Хагрид, глубоко вздохнув, когда переворачивал бифштекс и прислонял более прохладную сторону к своему лицу, - но мы сделали то, что хотели, мы передали им сообщение Думбльдора и некоторые из них его слышали, и определенно запомнили. Возможно они не захотят остаться с Голгомасом, когда тот будет уходить с гор, есть шанс, что они вспомнят, что Думбльдор был дружелюбен с ними ... возможно они придут.

Снег запорошил окно. Гарри осознал, что его колени были пропитаны влагой: Клык пускал слюни, положив голову на колени Гарри.

- Хагрид? - спокойно сказала Гермиона через какое-то время.

- Ммм?

- Ты ... были ли какие-то признаки ... ты слышал что-нибудь о твоей ... твоей ... матери, в то время когда был там?

Незакрытый глаз Хагрида остановился на ней, и Гермиона выглядела довольно испуганной.

- Извини... я... забудь...

- Умерла, - хрюкнул Хагрид. - Умерла много лет назад. Они рассказали мне.

- О ... я ... мне действительно жаль - сказала Гермиона очень тонким голосом. Хагрид пожал своими массивными плечами.

- Не нужно, - сказал он коротко. - Я ее практически не помню. Она не была хорошей матерью.

Они снова затихли. Гермиона нервно взглянула на Гарри и Рона, явно желая, чтобы кто-то из них заговорил.

- Но ты все еще не сказал, почему ты в таком состоянии, Хагрид, сказал Рон, показывая на запачканное кровью лицо Хагрида.

- И почему ты вернулся так поздно, - сказал Гарри. - Сириус говорит, что мадам Максим вернулась давным-давно...

- Кто на тебя напал? - сказал Рон.

- Никто на меня не нападал! - решительно сказал Хагрид. - Я...

Но он не успел договорить, потому что в дверь кто-то постучал. Гермиона вздохнула; ее кружка выскользнула из пальцев и разбился об пол; Клык заскулил. Все четверо уставились на окно возле двери. Тень кого-то маленького и приземистого слегка колебалась за тонким занавесом.

- Это она! - прошептал Рон.

- Забирайтесь сюда! - быстро сказал Гарри. Схватив Плащ Невидимку и накинув его на себя и Гермиону, Рон пронырнул под столом и тоже скрылся под Плащом. Сбившись вместе, они отползли далеко в угол. Клык бешено лаял у двери. Хагрид выглядел совершенно растерянным.

- Хагрид, спрячь наши кружки!

Хагрид схватил кружки Гарри и Рона и спрятал их под подушкой в корзине Клыка. Клык прыгал на дверь; Хагрид отодвинул его с дороги ногой и открыл ее.

Перед ним стояла профессор Умбридж в своем зеленом твидовом плаще и такой же шляпе, с отворотами. Губы ее были сжаты, она отклонилась назад чтобы видеть лицо Хагрида; так как ее голова была на уровне его пупа.

- Так, - сказала она медленно и громко, как будто она говорила с кем-то глухим. - Вы Хагрид, не так ли?

Не дожидаясь ответа, она зашла в комнату, ее выпученные глаза вращались во всех направлениях.

- Уйди, - гаркнула она, махнув сумочкой в Клыка, который скакал вокруг нее, пытаясь лизнуть ее в лицо.

- Э - я не хочу показаться грубым, - сказал Хагрид, уставившись на нее, - но кто вы?

- Мое имя - Долорес Умбридж.

Ее глаза скользили по комнате. Дважды она взглянула в угол, в котором стоял Гарри, зажатый между Роном и Гермионой.

- Долорес Умбридж? - сказал Хагрид, совершенно сбитый с толку. - Я думал что вы из Министерства, вы разве не работаете с Фуджем?

- Я была Старшим Заместителем министра, да, - сказал Умбридж, расхаживая по комнате и осматривая каждую крошечную деталь, от рюкзака возле стены до брошенного походного плаща. - А теперь я преподаватель Защиты Против Темных Искусств.

- Это смело, да, - сказал Хагрид, - не много найдется людей, которые взялись бы за эту работу.

- ...и Верховный Надзиратель Хогварца, - сказала Умбридж, не подавая никаких признаков того, что она его слышала.

- Вы ... кто? - сказал Хагрид, хмурясь.

- Что это такое, позвольте спросить, - сказала Умбридж, указывая на черепки фарфора на полу, которые остались от кружки Гермионы.

- О, - сказал Хагрид, беспомощно глядя в угол, в котором спрятались Гарри, Рон и Гермиона, - о, эт был ... Клык. Он разбил кружку. Поэтому я пользуюсь этой вместо нее.

Хагрид указал на кружку, из которой он пил, одна рука, все еще прижимала к глазу драконий бифштекс. Теперь Умбридж стояла, осматривая его вместо комнаты, принимая во внимание каждую деталь его внешности.

- Я слышала голоса, - сказала она спокойно.

- Я говорил с Клыком, твердо сказал Хагрид.

- И он возражал вам?

- Ну ... у меня такая привычка, - сказал Хагрид стеснительно. - Я иногда говорю с Клыком, как будто он человек...

- Три пары следов в снегу ведут к двери вашего дома, - вкрадчиво сказала Умбридж.

Гермиона вздохнула; Гарри зажал ей рот рукой. К счастью, Клык громко фыркал, бегая вокруг Профессора Умбридж, и она, похоже, не услышала.

- Ну, я тока што вернулся, - сказал Хагрид, махнув огромной рукой в сторону рюкзака. - Может кто-то приходил раньше, а меня не было.

- Нет никаких следов, уходящих от вашей двери.

- Ну, я ... я не знаю, что это может быть ... - сказал Хагрид, нервно теребя бороду и снова посмотрев в угол, где Гарри, Рон и Гермиона стояли, как бы прося о помощи. - Эмм ...

Умбридж развернулась и стала ходить по всей комнате, внимательно глядя вокруг. Она нагнулась и заглянула под кровать. Она открыла шкафчик Хагрида. Она прошла в двух дюймах от того места, где Гарри, Рон и Гермиона стояли, прижавшись к стене; Гарри втянул живот, когда она проходила мимо. После тщательного осмотра огромного котла Хагрида, используемого для приготовления пищи, она снова развернулась и сказала:

- Что с вами случилось? Как вы получили эти повреждения?

Хагрид торопливо отдернул драконий бифштекс от своего лица, что, по мнению Гарри было ошибкой, потому что черно-фиолетовое следы избиения вокруг его глаз теперь были отчетливо видны, не говоря уже о большом количестве свежей и застывшей крови на его лице. - О, это был ... небольшой несчастный случай, - сказал он неубедительно.

- Что именно за несчастный случай?

- Я - я упал.

- Вы упали, - прохладно повторила она.

- Да, точно. С ... с метлы моего друга. Я в общем то не летаю. Взгляните на мой размер, я не рассчитал и упал с метлы. Мой друг из породы Абраханских лошадей, не знаю, видели ли вы их когда-нибудь, большие животные, и часть поездки, стал быть, я пролетел на одном из них, и это было...

- Где вы были? - прохладно спросила Умбридж, сквозь лепет Хагрида.

- Где я был?

- Ну да, - сказала она. Учеба началась два месяца назад. Другой преподаватель вынужден был вести ваши занятия. Ни один из ваших коллег не мог дать мне никакой информации относительно вашего местонахождения. Вы не оставили никакого адреса. Где вы были?

Возникла пауза, во время которой Хагрид уставился на нее открытым глазом. Гарри почти мог слышать его бешено работающие мозги.

- Я - я был далеко из-за моего здоровья, - сказал он.

- Из-за вашего здоровья, - повторила Профессор Умбридж. Ее глаза путешествовали по бесцветному и раздутому лицу Хагрида; кровь дракона мягко и тихо капала на жилет. - Я вижу.

- Да, - сказал Хагрид, - немного свежего воздуха, знаете ли.

- Да, вам как егерю, очень трудно найти свежий воздух, - сказал Умбридж.

Часть лица Хагрида, которая не была черной или фиолетовой, вспыхнула.

- Ну - смена мест, знаете ли.

- Горные пейзажи? - стремительно сказала Умбридж.

Она знает, думал Гарри отчаянно.

- Горы? - повторился Хагрид, быстро соображая. - Не, Юг Франции. Немного солнца и ... и море.

- Действительно? - сказала Умбридж. - Вы не очень загорели.

- Да ... ну ... чувствительная кожа, - сказал Хагрид, делая попытку приветливо улыбнуться. Гарри заметил, что два зуба у него были выбиты.

Умбридж посмотрела на него холодно; его улыбка дрогнула. Затем она поправила ремешок своей сумочки и сказала:

- Я, конечно, сообщу Министру о вашем запоздалом возвращении.

- Хорошо, - сказал Хагрид, кивая.

- Вы также должны знать, что моей неприятной, но необходимой обязанностью, как Верховного Надзирателя, является инспектирование моих товарищей преподавателей. Так что я осмеливаюсь сказать, что мы встретимся снова достаточно скоро.

Она резко развернулась и пошагала к двери.

- Вы инспектируете нас? - безучастно переспросил Хагрид, смотря ей в след.

- О, да, - мягко сказала Умбридж, оглядываясь назад и держась за дверную ручку. Министерство постановило отсеять плохих преподавателей, Хагрид. Спокойной ночи.

Она вышла, хлопнув за собой дверью. Гарри хотел снять Плащ Невидимку, но Гермиона схватила его за запястье.

- Еще нет, - шепнула она ему в ухо. - Возможно она еще не ушла.

Хагрид, похоже, думал так же; он проковылял через комнату и чуть-чуть отодвинул занавес.

- Она ушла обратно в замок, - сказал он низким голосом. - Чтоб мне провалиться ... инспектирует людей, она?

- Да, - сказал Гарри, снимая Плащ. - Треллани уже на испытательном сроке...

- Умм ... чем именно ты планируешь заниматься с нами в классе, Хагрид? - спросила Гермиона.

- О, не беспокойся на счет этого, у меня запланирована куча уроков, сказал Хагрид с энтузиазмом, хватая со стола драконий бифштекс и прислоняя его к глазу. - У меня есть пара существ, которых я хранил специально для года СОВ; вы увидите, они - это что-то действительно необычное.

- Эмм ... чем именно необычное? - спросила Гермиона.

- Я не скажу - радостно сказал Хагрид. - Я не хочу испортить сюрприз.

- Послушай, Хагрид, - торопливо сказала Гермиона, отбрасывая притворство, - Профессор Умбридж не будет в восторге, если ты принесешь в класс что-то слишком опасное.

- Опасное? - сказал Хагрид, выглядя добродушно смущенным. - Не глупите, я не принесу ничего опасного! Я думаю, что они могут позаботиться о себе...

- Хагрид, ты должен пройти инспекцию Умбридж, и будет лучше, если она увидит, как ты учишь нас ухаживать за Порлоками, или рассказываешь о разнице между Шишковиками и ежами, что-то типа этого! - искренне сказала Гермиона.

- Но эт не очень интересно, Гермиона, - сказал Хагрид. У меня есть что-то гораздо более внушительное. Я приберег это на этот год, я рассчитывал добраться до единственного стада в Англии.

- Хагрид ... пожалуйста ... - сказала Гермиона, в ее голосе было отчаяние. - Умбридж ищет малейшую зацепку, чтобы избавиться от преподавателей, которые, по ее мнению, слишком близки к Думбльдору. Пожалуйста, Хагрид, обучай нас чему-нибудь скучному, чему-нибудь, связанному с нашей СОВОЙ.

Но Хагрид лишь широко зевал и бросал одним глазом тоскливые взгляды на обширную кровать в углу.

- Слушайте, это был длинный день и уже поздно, сказал он, мягко похлопав Гермиону по плечу, так, что ее колени подогнулись, и с глухим стуком уперлись в пол. - О - извини - Он поднял ее обратно за воротник мантии. Послушай, не беспокойся обо мне, я обещаю, что у меня действительно хороший материал, запланированный для ваших уроков... теперь вам лучше вернуться обратно в замок, и не забыть замести за собой следы!

- Я не уверен, что он тебя послушает, - сказал Рон немного позднее, когда проверив, что путь свободен, они возвращались к замку, ступая по глубокому снегу. Следов за ними не осталось, потому что Гермиона стерла их Заклинанием Уничтожения, как только они дошли до места.

- Тогда завтра я вернусь снова, - решительно сказала Гермиона. Если понадобиться, я сама спланирую ему уроки. Я не буду беспокоиться, если она выкинет Треллани, но я не позволю ей избавиться от Хагрида!

Глава 21

Глаз Змеи

Воскресным утром Гермиона отправилась к Хагриду, прокладывая путь через двухфутовый снег. Гарри и Рон хотели пойти с ней, но гора домашних заданий снова достигла тревожной высоты, так что они неохотно остались в гостиной, стараясь игнорировать весёлые крики, доносившиеся снаружи: там довольные собой студенты скользили по замёрзшему озеру, катались на санках. И еще, что было самым неприятным, они заколдовали снежки, так что те летели прямо в гриффиндорскую башню и тяжело разбивались об окна.

- Ну всё! - проревел Рон, наконец, теряя терпение и высовывая свою голову в окно. - Я - староста, и если ещё хоть один снежок попадёт в это окно... АЙ!

Он резко отдёрнул голову: всё его лицо было покрыто снегом.

- Это Фред и Джордж, - горько сказал Рон, захлопывая окно за собой, Мерзавцы...

Гермиона вернулась от Хагрида как раз перед обедом, слегка дрожа; ноги она промочила до колен.

- Итак, - сказал Рон, поднимая на неё взгляд, когда она вошла, - ты убедила его проводить уроки по плану?

- Ну, я пыталась, - утомленно сказала Гермиона, опускаясь на стул возле Гарри.

Она достала палочку и нарисовала в воздухе сложную витиеватую фигуру. Из кончика волшебной палочки подул тёплый воздух. Гермиона направила поток на свою робу, от которой повалил пар, и держала так палочку, пока одежда полностью не высохла. - Его там даже не было, когда я пришла, я стучала как минимум полчаса. А потом он, прихрамывая, вышел из леса...

Гарри простонал. Запретный Лес был забит созданиями, из-за которых Хагрида могли уволить.

- Кого он притащил оттуда? Он не сказал? - спросил он.

- Нет, - несчастно ответила Гермиона. - Он сказал, что хочет сделать сюрприз. Я пыталась объяснить ему про Умбридж, но он просто не захотел слушать и продолжал говорить, что никто в здравом смысле не предпочтёт изучать Твёрдолобиков вместо Химер. Ох, я не думаю, что он достал Химер, добавила она, заметив ужас на лицах Гарри и Рона, - он бы постарался, но достать их яйца очень трудно. Я ему столько раз говорила, что лучше придерживаться плана Гнилер-Планк. Хотя, если честно, не думаю, что он слышал даже половину того, что я ему сказала. Знаете, он был в каком-то восторженном состоянии. И до сих пор не хочет говорить о том, где он так поранился.

Новое появление Хагрида за преподавательским столом вызвало энтузиазм не у всех студентов. Некоторые, как Фред, Джордж и Ли, заорали от восхищения и понеслись по проходу между гриффиндорским и хаффлпафским столами пожать громадную руку Хагрида; другие, как Парвати и Лаванда, обменялись мрачными взглядами и покачали головами. Гарри знал, что большинство из них предпочитает уроки профессора Гнилер-Планк, и хуже всего было то, что на это были веские причины. Профессор Гнилер-Планк достигала своей цели - заинтересовать класс - по-другому, не подвергая студентов риску остаться без головы.

Несколько опасаясь, Гарри, Рон и Гермиона спустились к Хагриду, ежась от холода, и плотнее закутываясь в мантии. Гарри беспокоил не только объект, который Хагрид мог выбрать для изучения, но также он подумывал, как остальная часть класса, а в особенности Малфой и его прихвостни, будут вести себя под наблюдением Умбридж.

Однако, они не заметили Верховного Надсмотрщика, когда пробирались через снег к Хагриду, ожидающему их у входа в Лес. Хагрид выглядел не особо обнадеживающе; синяки, алевшие в воскресенье вечером, теперь были зелёно-жёлтого оттенка, а некоторые раны, судя по всему, ещё кровоточили. Гарри не мог этого понять: может быть, Хагрида атаковало какое-то ядовитое существо, и от этого яда раны не заживают? И в довершение этой зловещей картины, Хагрид нёс на своём плече что-то похожее на половину дохлой коровы.

- Сегодня мы занимаемся здесь, - с довольным видом объявил он приближающимся ученикам и указал в сторону тёмных деревьев позади него. Лучше места не найти! Всё равно они предпочитают темноту.

- Что предпочитает темноту? - резко спросил Малфой у Краббе и Гойла, в его голосе была паника, - Что, он сказал, предпочитает темноту, вы слышали?

Гарри помнил только один случай, когда Малфой заходил в Запретный Лес; и тогда он не особо храбрился. Гарри улыбнулся про себя; после Квиддичного матча ему нравилось всё, что вызывало дискомфорт у Малфоя.

- Готовы? - радостно спросил Хагрид, оглядывая класс. - Хорошо. Я припас экскурсию в Лес для пятого курса. Думаю, мы пойдём и посмотрим на этих существ в их естественной среде обитания. Итак, те, кого мы изучаем сегодня, встречаются довольно редко. Наверное, я - единственный человек во всей Британии, который сумел приручить их.

- А вы уверены, что они приручены? - спросил Малфой, паника в его голосе явно усилилась. - Ведь вы уже не один раз таскали на уроки всякую дикую дрянь, так?

Среди Слизеринцев прокатился согласный шум, да и несколько гриффиндорцев подумали, что Малфой говорит дело.

- Ну конечно, они приручены, - сказал Хагрид, хмурясь и поправляя дохлую корову на плече.

- Тогда что же у вас с лицом? - требовательно спросил Малфой.

- Не твово ума дело! - сердито ответил Хагрид. - А теперь, если вы закончили задавать глупые вопросы, идите за мной.

Он развернулся и потопал прямо в Лес. Никто, судя по всему, не был расположен следовать за ним. Гарри глянул на Рона с Гермионой, та вздохнула, но кивнула, и все трое они пошли за Хагридом, впереди класса.

Они шли около десяти минут, пока не достигли места, где деревья сгрудились так плотно, что стало темно, как в сумерках, и на земле совсем не было снега. С ворчанием, Хагрид опустил половинку коровы на землю, отошёл назад и повернулся к классу, большая часть которого кралась за ним от дерева к дереву, нервно оглядываясь, будто ожидая нападения.

- Собирайтесь вокруг, ближе! - подбодрил Хагрид. - Они учуют запах мяса, но я всё равно их позову. Чтобы они запомнили меня.

Он развернулся, тряхнул головой, убирая волосы с лица, а затем издал странный, пронзительный клич, который полетел эхом между тёмных деревьев, будто крик какой-то чудовищной птицы. Никто не засмеялся: от испуга все стояли, не издавая ни звука.

Хагрид снова пронзительно крикнул. Прошла минута, в течение которой класс нервно смотрел позади себя и в просветы между деревьями, ожидая, что там промелькнет хоть кто-нибудь, кто бы это ни был. А потом, когда Хагрид в третий раз откинул волосы и расправил свою огромную грудь, Гарри ткнул локтём Рона и указал на темноту между двумя суковатыми тисами.

Пара бледных, белых горящих глаз появлялись из мрака, и через мгновение из темноты возникла драконья морда, холка и худое, тощее тело огромного чёрного крылатого коня. Он рассматривал класс несколько секунд, размахивая длинным чёрным хвостом, затем наклонил голову и начал разрывать коровью тушу острыми клыками.

Огромная волна облегчения пронеслась в Гарри. Наконец-то появилось доказательство того, что он не вообразил себе этих созданий. Они существовали на самом деле: Хагрид тоже знал о них. Он нетерпеливо посмотрел на Рона, но тот по-прежнему продолжал таращиться на деревья и пару мгновений спустя прошептал:

- Почему Хагрид ещё раз не позовёт?

Большинство класса напряженно ждали, находясь в таком же перепуганном и нервном состоянии, как и Рон, и продолжали таращиться на все вокруг, только не на лошадь, стоявшую неподалёку от них. Похоже, из остальных только двое могли видеть это: мускулистый слизеринец, стоявший как раз позади Гойла и наблюдавший трапезу лошади с выражением огромного отвращения на лице, и Невилль, взглядом следивший за взмахами длинного чёрного хвоста.

- О, а вот подходит ещё один! - гордо сказал Хагрид, когда вторая чёрная лошадь выскочила из темноты, прижав кожистые крылья к телу, и наклонила голову, жадно пожирая мясо. - Теперь... поднимите руки те, кто их видит.

Очень довольный, что наконец-то понял загадку этих лошадей, Гарри поднял руку. Хагрид кивнул ему.

- Мда... да, я знал, что ты их увидишь, Гарри, - серьёзно сказал он. И ты тож, Невилл? И...

- Извините, - спросил Малфой насмешливым голосом, - а что именно мы должны видеть?

Вместо ответа Хагрид показал на тушу коровы на земле. Весь класс несколько секунд смотрел на корову, затем некоторые в изумлении открыли рты, а Парвати завизжала. Гарри понял, почему: куски мяса, отрывающиеся от костей и исчезающие в воздухе, в самом деле выглядели странно.

- Что происходит? - требовательно спросила Парвати перепуганным голосом, отступив за ближайшее дерево. - Кто её ест?

- Thestrals, - гордо представил Хагрид, и Гермиона издала мягкое понимающее "Ох!" за плечом Гарри. - Здесь, у Хогвартса, целое стадо. Теперь, кто знает...?

- Но ведь это очень, очень плохой знак! - с тревогой прервала Парвати. - Они приносят людям, которые их видят, жуткие несчастья! Профессор Трелани как-то раз сказала мне...

- Нет, нет, нет, - сказал Хагрид, усмехнувшись. - Это просто суеверие, они вовсе не приносят бед, наоборот, они очень умны и полезны. Конечно, они делают немногое; в основном, тягают школьные экипажи, а ещё, если Дамблдору предстоит долгое путешествие и он не хочет аппарировать... а вот и вторая пара, смотрите...

Ещё две лошади тихо вылетели из-за деревьев, одна из них очень близко промчалась возле Парвати, которая вздрогнула и прижалась ближе к дереву, говоря:

- Кажется, я что-то почувствовала, я боюсь, оно возле меня!

- Не боись, они не причинят тебе вреда, - терпеливо сказал Хагрид. Ну, а теперь, кто может мне сказать, почему некоторые их видят, а некоторые нет?

Гермиона подняла руку.

- Ну, давай, - сказал Хагрид, сияя.

- Единственные люди, которые могут видеть Thestrals, - сказала она, это люди, которые видели смерть.

- Эт абсолютно верно! - торжественно сказал Хагрид. - Десять баллов Гриффиндору. А теперь, Thestrals...

- Кхм, Кхм.

Появилась профессор Умбридж. Она стояла в нескольких футах от Гарри, опять одетая в зелёную шляпу и плащ, с неизменным блокнотиком наготове. Хагрид, никогда раньше не слышавший фальшивый кашель Умбридж, смотрел с интересом на ближайших Thestrals: у него возникло впечатление, что это именно они издали этот звук.

- Кхм, кхм.

- О, здрасьте, - улыбаясь, сказал Хагрид, определив источник шума.

- Вы получили записку, которую я отправила в вашу хижину сегодня утром? - громко и раздельно, как обычно, спросила Умбридж. Казалось, что она обращается к иностранцу, да еще и слабоумному.

- Я поставила вас в известность, что буду проверять, как вы ведете урок.

- Ах, да, - сообразил Хагрид. - Рад, что вы нашли нас! Ну, как вы видите... я полагаю, вы видите? Сегодня мы изучаем Thestrals...

- Простите? - громко сказала профессор Умбридж, поднося руку к своему уху и хмурясь. - Что вы сказали?

Хагрид выглядел немного смущённым.

- Эээ... Thestrals! - громко сказал он. - Большие... э... крылатые лошади, знаете!

Он с надеждой хлопнул в свои гигантские ладони. Профессор Умбридж, вскинув брови, пробормотала, делая запись в блокноте:

- Использует... вульгарную... жестикуляцию.

- Ну... всё равно... - сказал Хагрид, разворачиваясь к классу, он выглядел немного расстроенным, - эээ... на чём я остановился?

- Очень... короткая... память, - громко пробормотала Умбридж так, чтобы все её слышали. Драко Малфой выглядел так, словно Рождество наступило на месяц раньше; по другую сторону Гермиона раскраснелась от гнева, подавляя ярость.

- Ах да, - произнёс Хагрид, бросая неловкий взгляд на записную книжку Умбридж, но храбро продолжая, - Да, я собирался рассказать вам, как мы получили стадо. Мда, так, мы начали с самца и с пяти самок. Вот этого, - он указал на первую появившуюся лошадь, - зовут Тенебрус, он мой любимчик, первый родившийся в Лесу...

- А вы знаете, - громко осведомилась Умбридж, перебивая его, - что Министерство Магии классифицирует Thestrals как "опасных"?

Душа Гарри ушла в пятки, но Хагрид просто усмехнулся.

- Thestrals не опасны! Ладно, они могут отодрать от вас кусок, если вы действительно расстроите их...

- Получает... удовольствие... при... мысли...о...насилии, пробормотала Умбридж, снова царапая в своём блокноте.

- Нет. Да перестаньте! - обеспокоено сказал Хагрид. - Я имею в виду, собака же тоже укусит, если её дразнить, не так ли... но у Thestrals плохая репутация только из-за того, что люди считают их знамениями плохого, ведь так? Просто не понимают, правда?

Умбридж не ответила, заканчивая писать последнее замечание, затем посмотрела на Хагрида и сказала снова очень громко и очень медленно:

- Пожалуйста, продолжайте учить, как обычно. Я собираюсь пройтись, она изобразила жестами ходьбу (Малфой и Панси Паркинсон, до сих пор молчавшие, зашлись в приступе смеха), - среди студентов, - Умбридж указала на отдельных учеников, - и задать им вопросы.

Она указала на свой рот, чтобы обозначить разговор. Хагрид уставился на неё, абсолютно без понятия, почему она к нему обращается, будто он не понимает нормального английского. Гермиона была вся в слезах от ярости.

- Ты ведьма, злая ведьма, - прошептала она, пока Умбридж направлялась к Панси Паркинсон. - Я знаю, что ты делаешь, ужасная, кривая, злобная...

- Эээ... как бы то ни было, - сказал Хагрид, явно пытаясь вернуть урок в своё русло, - Итак, Thestrals. Да. Известно много хороших вещей про них...

- Как вы считаете, - обратилась профессор Умбридж звенящим голосом к Панси Паркинсон, - можно ли понять профессора Хагрида, когда он говорит?

Прямо как у Гермионы, у Панси были слёзы на глазах, но это были слёзы от смеха; её ответ был почти бессвязным, потому что она пыталась подавить хихиканье.

- Нет... потому что... это... постоянно...звучит... как хрюканье.

Умбридж что-то нацарапала в своём блокноте. Здоровые места на лице Хагрида вспыхнули, но он попытался вести себя так, словно не слышал ответа Панси.

- Эээ... мда... много хороших вещей о Thestrals. Ну, если они будут приручены, такие, как эти, вы никогда больше не потеряетесь. Удивительное чувство ориентации, просто скажи им, куда ты хочешь попасть...

- Предполагая, что они смогут понять вас, конечно, - громко сказал Малфой, а Панси Паркинсон снова изнемогала от очередного приступа смеха. Профессор Умбридж снисходительно улыбнулась им и развернулась к Невиллу.

- Ты можешь видеть Thestrals, да? - спросила она.

Невилл кивнул.

- Чью смерть ты видел? - равнодушно спросила она.

- Мое... моего дедушки, - ответил Невилл.

- И что ты о них думаешь? - спросила она, махнув своей короткой рукой в сторону лошадей, которые к этому времени обгладывали кости.

- Эээ, - нервно произнёс Невилл, глядя на Хагрида, - Ну, они... они... ОК.

- Студенты... слишком... запуганы... чтобы... признать... что... они... напуганы, - пробормотала Умбридж, опять царапая в блокноте.

- Нет! - расстроенно выкрикнул Невилл. - Нет! Я их не боюсь!

- Всё хорошо, - сказала Умбридж, поглаживая Невилла по плечу с улыбкой, которая, по ее мнению, должна была выражать понимание, улыбкой, которую Гарри посчитал скорее злобной. - Итак, Хагрид, - она развернулась, чтобы ещё раз на него взглянуть, разговаривая громко и медленно, - я думаю, я с вами достаточно времени. Вы получите, - она изобразила, будто взяла что-то в воздухе перед собой, - результаты моей проверки, - она указала на блокнот, - через десять дней. - Она растопырила десять коротких пальцев, затем еще шире растянула губы в улыбке, и от этого стала похожей на жабу даже больше чем раньше, в своей зелёной шляпе. Умбридж ушла, оставив Малфоя и Панси Паркинсон в припадке смеха, Гермиону, дрожащую от ярости, и Невилля со смущённым и расстроенным видом.

- Ну что за дурная, лживая, изворотливая старая уродина! - Возмущалась Гермиона полчаса спустя, когда они вернулись обратно в замок по тропинке, которую они до этого протоптали в снегу. - Вы видите, к чему она клонит? Сперва её бредни о полукровках, теперь она пытается представить Хагрида полуумным троллем только потому, что его мама - гигант. В конце концов, это не базар, а урок был вовсе неплох, - то есть, я хотела сказать, было бы нормально, если бы снова были драклы, но и Фестралы (Thestrals) - тоже неплохо, а для Хагрида это даже очень хорошо!

- Умбридж сказала, что они опасны, - ответил Рон.

- Да, но как сказал Хагрид, они сами могут о себе позаботиться, недружелюбно сказала Гермиона, - и я полагаю, что учитель вроде Гнилер-Планк вообще не стала бы показывать их нам до ТРИТОНов, но, согласись, они были очень интересны, не так ли? Особенно то, что одни их могут видеть, а другие - нет. Мне бы, например, хотелось.

- Правда? - тихо спросил её Гарри.

Она пришла в ужас.

- О, Гарри! Извини, конечно же нет! Ну что за глупость я сказала!

- Всё в порядке, - быстро сказал он, - не волнуйся.

- Меня удивило, насколько много тех, кто может их видеть, - сказал Рон. - Трое в классе...

- Точно, Уизли! Мы тоже удивились, - донёсся злобный голос. Не услышанные никем из них в глубоком снегу, Малфой, Грэб и Гойл шли прямо за ними. - Неужели ты думаешь, что сможешь лучше видеть Кваффл, если увидишь чью-то смерть?

Всю оставшуюся дорогу до замка он, Грэб и Гойл буквально ревели от хохота, а затем запели: "Уизли - наш король". Уши Рона покраснели.

- Не обращай на них внимания, просто не обращай на них внимания, твердила Гермиона, вытаскивая палочку и произнося заклинание, чтобы произвести струю тёплого воздуха и проплавить им в снегу более лёгкий путь до теплицы.

* * *

Наступил Декабрь с обильными снегопадами и целой лавиной домашних заданий для пятиклассников. С приближением Рождества обязанности у Рона и Гермионы, как у старост, стали ещё обременительнее. Их звали проверять украшения в замке ("Пока ты пытаешься укрепить мишуру, Пивз хватается за другой конец и пытается задушить тебя ею", - говорил Рон), проверять, чтобы первоклассники и второклассники во время перемен находились в здании, из-за того, что заметно похолодало ("а также их маленькие нахальные носовые платки... ты знаешь, мы определённо не были такими невоспитанными, когда учились в первом классе", - говорил Рон) и патрулировать коридоры попеременно с Аргусом Филчем, который полагал, что дух свободы может проявиться во вспышке дуэлей между магами ("Ему что, навоз ударил в голову?" - яростно вопил Рон). Они были настолько заняты, что Гермиона даже прекратила вязать шапочки для эльфов и украшала последние три из них.

- Всем этим бедным эльфам, которых я ещё не освободила, придётся провести здесь всё Рождество из-за того, что им не хватило шапочек!

Гарри, не будучи настолько бессердечным, чтобы рассказать Гермионе о том, что всё, что она делает, забирает Додди, склонился ниже над своим трактатом по Истории Магии. В любом случае, он вообще не хотел думать о Рождестве. Впервые за всё время его учёбы ему очень сильно захотелось провести эти каникулы где-нибудь вне Хогвартса. Вспоминая о запрете играть в Квиддитч, а также беспокоясь о том, удастся или нет Хагриду выдержать его испытание, он чувствовал себя крайне обиженным на это место и время. Единственное, чего он с нетерпением ожидал, - это встреч АЗ1, но и они, наверное, прервутся во время каникул, поскольку все участники АЗ будут в это время со своими семьями. Гермиона собиралась кататься на лыжах со своими родителями, что приводило Рона в полное недоумение: он никогда не слышал о том, что магглы привязывают к ногам деревянные рейки и скользят на них с гор. Рон собирался домой в Пристанище. По этому поводу Гарри несколько дней терзала зависть, пока Рон не сказал, в ответ на вопрос Гарри о том, как он собирается провести Рождество: "Но ты же тоже едешь! Разве я не сказал тебе? Мама написала и попросила меня позвать тебя несколько недель назад!".

Гермиона начала вращать глазами, но Гарри был вне себя от счастья: мысль о Рождестве в Пристанище была действительно замечательной, хотя она и омрачалась немного чувством вины, потому что в этом случае он не сможет провести каникулы с Сириусом. Он не был уверен, что ему удастся уговорить миссис Уизли пригласить его крестного на праздники. Даже хотя он сомневался в том, разрешит ли Дамблдор Сириусу выйти из Поместья Гриммолд, в этом он не мог ему помочь, но прежде всего он думал о том, что миссис Уизли, возможно, не захочет его видеть; они очень часто ссорились. Сириус не давал о себе знать с тех пор, как в последний раз появлялся в пламени, и хотя Гарри знал, что под строгим надзором Умбридж тот бы всё равно не смог ничего сделать, ему всё же не хотелось думать о том, что Сириусу приходится проводить время одному, в старом доме его матери, возможно, наедине с Кретчером.

Гарри довольно рано появился в Комнате Необходимости, для проведения последней перед каникулами встречи АЗ, и был очень обрадован, увидев, когда были зажжены лампы, как Добби украсил это место к Рождеству. Он был уверен, что это сделал именно эльф, поскольку никому другому не пришло бы в голову подвесить к потолку сотню золотых безделушек с портретом Гарри, гласящих: "СЧАСТЛИВОГО РОЖДЕСТВА!".

Гарри как раз собирался снять последние из них, когда дверь со скрипом отворилась и вошла Луна Лавгуд, мечтательная, как обычно.

- Привет, - неопределённо сказала она, рассматривая остатки украшений. - Красиво! Это ты их повесил?

- Нет, - ответил Гарри, - Это Добби, домовой эльф.

- Омела, - сказала Луна мечтательно, показывая на большую заросль белых ягод почти над головой Гарри. Он отпрыгнул в сторону. - Хорошее решение, - очень серьёзно сказала Луна, - она часто кишит Нарголами.

Гарри подумал было спросить, что за Нарголы, когда появилась Анжелина, Кэти и Алисия. Они были запыхавшимися и замёрзшими.

- Ну вот, - вяло сказала Анжелина, снимая плащ и бросая его в угол, мы наконец-то нашли тебе замену.

- Замену мне? - беспомощно спросил Гарри.

- Тебе, Фреду и Джорджу, - ответила она с раздражением, - Мы нашли другого Ловца!

- Кого? - быстро спросил Гарри.

- Джинни Уизли, - сказала Кэти.

Гарри уставился на неё.

- Да, я знаю, - сказала Анжелина, вытаскивая палочку и сгибая руку, но она, и в самом деле, очень неплоха. Конечно, совсем не то, что ты, сказала она, бросив на него неблагодарный взгляд, - но поскольку тебя уже с нами нет...

Гарри едва сдержался, чтобы не возразить: неужели она хоть на секунду предположила, что он не сожалеет о том, что его исключили из команды в сотни раз сильнее, чем она?

- А как насчёт Отбивал? - спросил он, пытаясь сохранить спокойствие в голосе.

- Андрей Кирк, - кисло ответила Алисия, - и Джек Слопер. Они, конечно, тоже не подарок, но по сравнению с остальными идиотами, которые изъявили желание...

Появление Рона, Гермионы и Невилла положило конец этой невесёлой беседе, а ещё через пять минут людей в комнате стало уже настолько много, что Гарри уже не замечал горящего, полного упрёка взгляда Анжелины.

- Итак, - сказал он, призывая всех к порядку. - Думаю, что сегодня вечером нам нужно заняться повторением того, что мы изучили к настоящему моменту. Это наша последняя встреча перед каникулами, и, я думаю, нет необходимости начинать изучать что-нибудь новое прямо сейчас, перед трёхнедельным перерывом.

- Что? Неужели мы не будем делать ничего нового? - рассержено прошептал Захария Смит, достаточно громко, чтобы его услышала вся комната. - Если бы я знал заранее, я бы не пришёл.

- Нам очень жаль, что Гарри забыл предупредить тебя об этом заранее, вслух ответил Фред.

Кое-кто захихикал. Гарри взглянул на смеющуюся Чоу и почувствовал, как у него знакомо ёкнуло в животе, как если бы он неожиданно пропустил ступеньку, поднимаясь по лестнице.

- Мы будем тренироваться в парах, - сказал Гарри. - Первые десять минут займёмся Помеховой Порчей, а потом возьмём подушки и снова попробуем Ошеломители.

Все послушно разделились; Гарри, как всегда, встал с Невиллом. Комната вскоре наполнилась отрывистыми вскриками: "Импедимента!" После этого некоторые замирали примерно на минуту, а их партнёры в это время бесцельно стояли, озираясь по сторонам и наблюдая, как тренируются другие пары. Затем они приходили в себя и, в свою очередь, также наводили Порчу на партнёра.

Невилл с каждым разом совершенствовался всё сильнее и сильнее. Некоторое время спустя, очнувшись от Порчи в третий раз подряд, Гарри с Невиллом снова присоединились к Рону и Гермионе, так что он мог ходить по комнате и наблюдать за остальными. Когда он проходил мимо Чоу, она улыбалась ему, а он боролся с искушением ещё лишний раз подойти к ней.

После десяти минут тренировки с Помеховой Порчей, они положили повсюду подушки и начали отрабатывать Ошеломителя. Поскольку места в комнате было явно мало для того, чтобы все могли работать с этим заклинанием одновременно, половина группы одна половина группы наблюдала со стороны за остальными, затем они менялись местами.

Гарри чувствовал, как он приятно распухает от гордости, глядя на всех. Правда, Невилл попал Ошеломителем в Падму Патил вместо Дина, в которого он, на самом деле, целился, но это был уже намного меньший промах, чем обычно, да и остальные тоже добились больших успехов.

В конце часа Гарри дал отбой.

- У вас получается очень здорово, - сказал он, улыбаясь всем вокруг. Когда мы вернёмся с каникул, мы возьмёмся за что-нибудь посложнее, - может быть даже за Защитников.

Послышался взволнованный гомон. Ученики начали покидать комнату как обычно, парами и тройками; и большинство из них перед уходом желали Гарри счастливого Рождества. Ощущая радость, он собрал вместе с Роном и Гермионой все подушки, и они сложили их сбоку в аккуратную стопку. Рон и Гермиона вышли перед ним, а он немного задержался, ожидая услышать пожелание счастливого Рождества от Чоу, которая также ещё оставалась в комнате.

- Нет, иди, - услышал он, как она сказала своей подруге Мариетте, и его сердце стукнуло с такой силой, что, казалось, подлетело аж до кадыка.

Он повернулся и увидел Чоу, стоящую посреди комнаты, и слёзы, стекающие по её лицу.

- Чт..?

Он не знал, что делать. Она просто стояла, и тихонько плакала.

- Что случилось? - неуверенно спросил он.

Она встряхнула головой и вытерла глаза рукавом.

- Извини, - невнятно ответила она. - Я подумала... ведь если нужно просто... выучить все эти заклинания... Я не могу понять... если бы он всё это знал... он был бы жив.

Сердце Гарри отпрыгнуло в другую сторону от своего обычного места и остановилось где-то в районе пупка. Как же он сразу этого не понял! Она хотела поговорить про Седрика.

- Он знал всё это, - тяжело ответил Гарри. - Он очёнь хорошо всё это знал, потому что иначе он был никак не смог оказаться в центре того лабиринта. Но если Волдеморт в самом деле хочет кого-то убить, у тебя не остаётся никаких шансов.

Она икнула в ответ на прозвучавшее имя Вольдеморта, и уставилась на Гарри немигающим взглядом.

- Ты выжил, когда был совсем ещё ребёнком, - тихо сказала она.

- Да, в самом деле, - устало ответил Гарри, двигаясь в сторону двери, - Но я не знаю, почему, да и никто больше не знает, а потому мне здесь нечем гордиться.

- Подожди, не уходи! - сказала Чоу, готовая снова расплакаться, - Я не хочу снова вспоминать об этом... Я не имела в виду...

Она снова икнула. Она была очень красивой, даже когда её глаза были красными и отёкшими. Гарри почувствовал себя полностью несчастным. Ему всего лишь хотелось услышать пожелание счастливого Рождества.

- Я знаю, это должно быть ужасно для тебя, - сказала она, снова вытирая глаза рукавом, - Слышать, как я вспоминаю Седрика, особенно потому что ты видел, как он умирал... Я думаю, тебе бы хотелось просто взять и забыть всё это?

Гарри ничего не ответил. Это была правда, но он был не в силах сказать об этом.

- Ты знаешь, ты - о-очень хороший учитель, - сказала Чоу с мокрой улыбкой. - Никогда раньше у меня не получался Ошеломитель.

- Спасибо, - неуклюже ответил Гарри.

Они долго смотрели друг на друга. Гарри чувствовал неимоверное желание поскорее выбежать из комнаты, и, в то же время, полное бессилие двигать ногами.

- Омела, - тихонько сказала Чоу, показывая на потолок над его головой.

- Угу, - ответил Гарри. Во рту у него пересохло. - Только она, наверное, кишит Нарголами.

- Что за Нарголы?

- Без понятия, - ответил Гарри. Она пододвинулась ближе. Его мозг, похоже, был Ошеломлён. - Спроси у Лууни. Луна, то есть.

Чоу издала забавный звук, средний между всхлипом и смешком. Теперь она была к нему ещё ближе, так что он мог пересчитать все веснушки на её носу.

- Ты очень мне нравишься, Гарри.

Он не мог думать. Трепетное чувство растеклось внутри него, сковав его руки, ноги и мозг.

Она была очень близко. Он мог видеть каждую слезинку, застрявшую в её ресничках...

* * *

Он вернулся в гостиную через полчаса и нашёл там Рона и Гермиону, занимающих лучшие места возле огня; все остальные уже почти все ушли спать. Гермиона писала очень длинное письмо; она уже исписала примерно половину пергамента, свисающую с края стола. Рон лежал на коврике у камина, пытаясь закончить домашнее задание по Превращениям.

- Ты чего так долго? - спросил он, как только Гарри бухнулся в кресло возле Гермионы.

Гарри не отвечал. Он был в шоке. Одна его половина желала рассказать Рону и Гермионе о том, что только что произошло, другая же наоборот, хотела хранить это в секрете до самой могилы.

- Ты в порядке, Гарри? - Спросила Гермиона, рассматривая его из под кончика своего пера.

- Это из-за Чоу? - аккуратно спросила она. - Она загнала тебя в угол после встречи?

Сильно удивившись, Гарри кивнул. Рон захихикал, а потом замолчал, пойманный взглядом Гермионы.

- Ну... хм... и чего она хотела? - спросил он насмешливо-выжидающе.

- Она... - хрипло начал Гарри, затем прочистил горло и попробовал ещё раз. - Она... хм...

- Вы целовались? - оживлённо спросила Гермиона.

Рон сел настолько быстро, что его пузырёк с чернилами подпрыгнул и вылетел с коврика. Тут же забыв о нём, он жадно уставился на Гарри.

- Правда? - потребовал он.

Гарри посмотрел сначала на Рона, выражавшего смесь любопытства и веселья, потом на Гермиону, немного нахмурившуюся, и кивнул.

- ХА!

Рон победоносно взмахнул кулаком и хрипло заржал, так что несколько застенчивых второклассников возле окна подпрыгнули. По лицу Гарри расплылась невольная усмешка, когда он увидел Рона, катающегося по коврику.

Гермиона наградила Рона взглядом, полным отвращения, и вернулась к своему письму.

- Потому что она плакала, - яростно продолжил Гарри.

- О, - сказал Рон, чья улыбка слегка угасла, - Неужели ты так плохо целуешься?

- Не знаю, - сказал Гарри, который не подумал об этом, и забеспокоился, - Может быть.

- Естественно, ты здесь ни при чём, - отсутствующим голосом произнесла Гермиона, продолжая строчить своё письмо.

- Откуда ты знаешь? - вдруг резко спросил Рон.

- Потому что Чоу в последние дни плачет почти постоянно, - пробубнила Гермиона. - Она плачет во время еды, дома, и почти везде.

- И ты подумал, что несколько поцелуев её развеселят? - спросил Рон, ухмыляясь.

- Рон, - сказала Гермиона с чувством собственного достоинства, погружая кончик своего пера в чернильницу, - ты самый бесчувственный салага, которого мне, к несчастью, довелось встретить.

- А что же это тогда могло быть? - спросил Рон с негодованием. - Кто может плакать в тот момент, когда его кто-то целует?

- Да, - немного безрассудно сказал Гарри, - Кто?

Гермиона взглянула на них обоих с сожалением на лице.

- Разве вы не понимаете, как сейчас чувствует себя Чоу? - спросила она.

- Нет, - ответили Гарри и Рон вместе.

Гермиона вздохнула и отложила перо.

- Во-первых, очевидно, что она очень несчастна из-за того, что погиб Седрик. Затем, я думаю, она запуталась, потому что раньше ей нравился Седрик, а сейчас ей нравится Гарри, и она не может разобраться, кто же из них ей нравится больше. Затем, она чувствует себя виноватой, думая о том, что поцелуи с Гарри наносят оскорбление памяти Седрика, а также она волнуется о том, что будут говорить о ней окружающие, если она начнёт ходить с Гарри. А также, возможно, она не может разобраться в своих чувствах к Гарри, потому что он был в Седриком, когда тот погиб, и всё это очень запутанно и болезненно. Ох, а ещё она опасается, что её исключат из квиддитчной команды Равенкло, потому что она очень плохо летала.

После её речи наступила затянувшаяся тишина, а затем Рон сказал: "Один человек не может чувствовать всё это одновременно, он был просто взорвался".

- Не стоит думать так о всех нас только потому, что у тебя самого эмоций не больше чайной ложки, - ехидно ответила Гермиона, снова беря в руки перо.

- Она сама всё начала, - сказал Гарри. - Я её не трогал, - она сначала как-то подошла ко мне, а в следующий момент она уже плакала возле меня. Я не знал, что делать...

- Не обвиняй себя, дружище, - сказал не на шутку встревоженный Рон.

- Тебе следовало быть отзывчивым с ней, - тревожно сказала Гермиона, поднимая взгляд. - Ты же был таким, не так ли?

- Ну, - сказал Гарри, и неприятный жар охватил его лицо, - Что-то в этом роде, - похлопал её немного по спине.

По Гермионе было видно, что ей стоило очень больших усилий не закатить глаза.

- Ладно, а то я подумала, что всё могло быть намного хуже, - сказала она. - Ты собираешься снова с ней увидеться?

- Но мы же итак увидимся, разве нет? - спросил Гарри. - У нас же будут ещё встречи АЗ, разве нет?

- Ты знаешь, о чём я, - раздражённо ответила Гермиона.

Гарри ничего не сказал. Слова Гермионы открыли ему целый мир новых, пугающих возможностей. Он пытался представить себе прогулку с Чоу где-нибудь, - например, в Хогсмеде, - и проводить с ней наедине каждый раз по несколько часов. Конечно, она, наверное, теперь ждёт, что он попросит её об этом, после того, что только что случилось... Эта мысль заставила его желудок болезненно сжаться.

- Ну ладно, - сдержанно сказала Гермиона, опять погружаясь в своё письмо, - у тебя будет достаточно удобных моментов, чтобы попросить её.

- А что, если он не хочет её просить? - сказал Рон, сверля Гарри взглядом.

- Не глупи, - пробубнила Гермиона, - она нравится Гарри уже несколько лет, разве не так, Гарри?

Он не отвечал. Да, Чоу нравилась ему уже несколько лет, но всякий раз, когда он представлял их вдвоём, ему бы скорее хотелось увидеть Чоу, довольную собой, чем Чоу, неудержимо рыдающую у него на плече.

- Кому это ты там пишешь роман? - спросил Рон Гермиону, пытаясь прочесть кусочек пергамента, свисающий до пола. Гермиона дёрнула его вверх, с глаз долой.

- Виктору.

- Круму?

- А сколько ещё Викторов мы знаем?

Рон ничего не сказал, но явно рассердился. Они сидели в тишине ещё двадцать минут, Рон - заканчивая свой трактат по Превращениям, раздражённо фыркая и что-то перечёркивая, Гермиона - монотонно исписывая пергамент до самого конца, затем аккуратно его скручивая и запечатывая, а Гарри уставившись в огонь и больше всего на свете желая, чтобы там появилась голова Сириуса и дала ему несколько советов по поводу девочек. Но огонь лишь потрескивал всё тише и тише, пока не остались лишь красные угольки в кучке пепла, и тогда, обернувшись, Гарри увидел, что они опять, вот уже в который раз, остались одни в гостиной.

- Доброй ночи, - сказала Гермиона, широко зевая и отправляясь по лестнице в крыло девочек.

- И чего она нашла в Круме? - спросил Рон, когда они с Гарри карабкались по лестнице в свою спальню.

- Ну, - ответил Гарри, оценивая ситуацию, - Я думаю, потому что он старше, разве нет?.. а ещё - он игрок международный игрок в Квиддитч...

- Да, но кроме всего этого, - рассержено сказал Рон, - Я думаю, он просто ворчливый мерзавец, разве нет?

- Немного ворчливый, да, - сказал Гарри, не прекращавший думать о Чоу.

Они сняли мантии и в тишине надели пижамы; Дин, Симус и Невилл уже спали. Гарри положил очки на столик возле кровати и залез в постель, но полог опускать не стал. Вместо этого, он уставился на клочок звёздного неба, видимый через окно возле кровати Невилла. Если бы он знал в это время в прошлый вечер, что в следующие двадцать четыре часа он поцелует Чоу Чэнг...

- Спокойной ночи, - пробормотал Рон откуда-то справа.

- Спокойной ночи, - ответил Гарри.

Может быть, в следующий раз... если, конечно, наступит этот следующий раз, ... она была бы немного счастливее. Ему нужно спросить у неё; она, наверное, ждала этого и сейчас не на шутку рассердилась на него... или опять лежит в кровати и продолжает плакать о Седрике? Он не знал, о чём думать. Объяснение Гермионы скорее ещё сильнее запутало всё это, чем прояснило ситуацию.

Вот, чему они должны нас здесь учить, подумал он, поворачиваясь на бок, как работает голова у девочек... в любом случае, это было бы намного полезнее, чем Предсказания...

Невилл вздохнул во сне. Где-то в ночи ухала сова.

Гарри снилось, что он снова был в комнате АЗ. Чоу обвиняла его в том, что он завлёк её сюда под лживым предлогом; она сказала, что он обещал подарить ей сто пятьдесят карточек от Шоколадушек, если она придёт. Гарри возражал... Чоу кричала, "Седрик подарил мне целую кучу карточек, посмотри!", а затем вынула целые пригоршни карточек из своей мантии и швырнула в сторону. Затем она повернулась к Гермионе, и та сказала: "Ты же в самом деле обещал, ты знаешь, Гарри... я думаю, что лучше тебе стоит подарить ей что-нибудь другое взамен... как насчёт твоего Всполоха?", и Гарри снова возражал, что он не мог бы подарить Чоу свой Всполох, потому что он был у Умбридж, и, вообще, всё это выглядит просто нелепо, он всего лишь зашёл в комнату АЗ чтобы повесить несколько рождественских безделушек с головой Добби...

Сон вдруг изменился...

Его тело было мягким, сильным и гибким. Он скользил между блестящими металлическими прутьями, по тёмному, холодному камню... вот, он выпрямился напротив двери, скользя вперёд на брюхе... было темно, однако он видел окружающие его предметы мерцающими в странных, трепещущих цветах... он повернул свою голову... на первый взгляд, коридор был пуст... но нет... впереди на полу сидел человек, его подбородок упал ему на грудь, его очертания мерцали во тьме...

Гарри высунул язык... Он ощутил запах этого человека в воздухе... он был жив, но засыпал... сидя перед дверью в конце коридора...

Гарри очень хотелось укусить этого человека... но он должен держать себя в руках... у него есть дело намного важнее...

Но человек шевелился... он вдруг вскочил на ноги и серебряный плащ упал с его ног; и Гарри увидел над собой его трепещущий, расплывчатый силуэт, увидел волшебную палочку, извлекаемую из-за пояса... у него не было выбора... он высоко поднялся над полом и ударил один, два, три раза, погружая ядовитые зубы глубоко в человеческую плоть, чувствуя, как его рёбра дробятся под его челюстями, ощущая тёплый поток крови...

Человек пронзительно кричал от боли... затем стало тихо... он сполз назад лицом к стене... по полу была разбрызгана кровь...

Его лоб ужасно болел... он буквально раскалывался...

- Гарри! ГАРРИ!

Он открыл глаза. Каждый дюйм его тела был покрыт холодным потом; все простыни на его кровати были связаны вокруг него, подобно смирительной рубашке, а ко лбу, как ему казалось, приложили раскалённую добела кочергу.

- Гарри!

Над ним стоял Рон, он выглядел крайне испуганным. У подножия его кровати было ещё несколько человек. Он сжимал свою голову руками; боль ослепляла его... он перекатился в другую сторону, к краю матраца, и его стошнило.

- Он серьёзно болен, - раздался испуганный возглас, - Может, кого-нибудь позвать?

- Гарри! Гарри!

Он должен сказать Рону, и то, что он хотел сказать, было чрезвычайно важным... сделав большой глоток воздуха, Гарри заставил себя подняться, стараясь, чтобы его снова не вырвало. Боль наполовину ослепила его.

- Твой отец, - выпалил он, тяжело поднимая грудь, - На твоего отца... напали...

- Что? - непонимающе переспросил Рон.

- Твой отец! Он укушен, это серьёзно, там повсюду кровь...

- Я пойду за помощью, - произнёс тот же испуганный голос, и Гарри услышал, как кто-то выбежал из башни.

- Гарри, дружище, - неуверенно сказал Рон, - Ты... ты же просто спал.

- Нет! - яростно ответил Гарри; было крайне необходимо, чтобы Рон понял.

- Это был не сон... не обычный сон... Я был там, я видел это... Я сделал это...

Он услышал, как Симус и Дин о чём-то бормотали, но не обращал внимания. Боль во лбу постепенно стихала, хотя он всё ещё продолжал потеть и трястись в лихорадке. Его опять вырвало, и Рон только успел отпрыгнуть в сторону.

- Гарри, ты не здоров, - потрясённо сказал он, - Невилл побежал за помощью.

- Я в порядке! - задыхался Гарри, вытирая рот пижамой и продолжая непроизвольно трястись. - Со мной не случилось ничего плохого, плохое случилось с твоим отцом, и о нём ты должен сейчас волноваться, - нам нужно узнать, где он, он весь истекает кровью, - я был - это была огромная змея.

Он попытался встать с кровати, но Рон толкнул его назад; Дин и Симус продолжали шептаться где-то поблизости. Гарри не знал, сколько прошло времени - одна минута, или десять; он просто сидел, трясясь и ощущая как боль постепенно отступала от его шрама... затем послышались торопливые шаги на лестнице, и он вновь услышал Невилла.

- Сюда, профессор.

Профессор МакГонаголл торопливо вошла в башню в своём клетчатом платье, её очки кривобоко громоздились на носу.

- Что это, Поттер? Что за беда стряслась?

Он никогда не был так рад её видеть; в этот момент ему был нужен именно член Ордена Феникса, а не кто-то другой, снующий вокруг и прописывающий бесполезные зелья.

- Отец Рона, - сказал он, снова садясь. - На него напала змея, и это очень серьёзно; я видел, как это случилось.

- Что ты хочешь этим сказать, что ты видел, как это случилось? спросила профессор МакГонаголл, нахмурив брови.

- Я не знаю... Я спал, и затем я был там...

- Ты хочешь сказать, что тебе это приснилось?

- Нет! - рассержено сказал Гарри; неужели никто из них не понимает? Сначала я видел сон о чём-то совсем другой, всякие глупости... и он прервался этим. Это было в самом деле, я это не придумал. Мистер Уизли дремал на полу и на него напала гигантская змея, был поток крови, он ослаб, кто-то должен найти, где он...

Профессор МакГонаголл пристально посмотрела на него через свои перекошенные очки и ужаснулась оттого, что увидела.

- Я не лгу и я не сумасшедший! - сказал ей Гарри, его голос поднялся до крика. - Я расскажу вам, я видел, как это произошло!

- Я верю вам, Поттер, - коротко ответила профессор МакГонаголл. Одевайтесь, - мы идём к Директору.

Глава 22

Больница Колдовских болезней и травм им. Святого Мунго

Гарри был так обеспокоен, что МакГоннагал поняла, что он не шутит. Он вскочил с кровати, надел халат и очки.

- Уизли, Вы также должны пойти с нами, - сказала Профессор МакГоннагал.

Они вышли из спальни, мимо притихших Невилла, Дина и Симуса, спустились по спиральной лестнице в общую гостиную, прошли через отверстие за портретом и двинулись по освещенному лунным светом коридору. Гарри чувствовал, что ужас в любой момент может охватить его целиком: он хотел бежать, хотел позвать Дамблдора - Господин Уизли истекал кровью, пока они так спокойно вышагивали. А что, если эти зубы (Гарри силился не думать "Мои зубы") были ядовиты? Они миновали Миссис Норрис, которая посмотрела на них похожими на фонарики глазами и тихо зашипела, но Профессор МакГоннагал сказала: "Вон отсюда!" и та скрылась в тени.

Через несколько минут они достигли каменной горгульи, охранявшей вход в кабинет Дамблдора.

- Шипучие летучки, - произнесла Профессор МакГоннагал.

Горгулья отскочила в сторону; стена позади нее раздвинулась, открывая каменную лестницу, которая плавно двигалась вверх подобно спиральному эскалатору. Они шагнули на движущуюся лестницу, стена за ними закрылась с глухим стуком и они, кружась, поднимались, пока не достигли отполированной до зеркального блеска дубовой двери с молотком в форме грифона.

Было уже заполночь, но из-за двери доносилось множество голосов. Казалось, что Дамблдор принимает у себя не меньше дюжины человек. Но когда Профессор МакГоннагал постучала три раза молоточком-грифоном, голоса внезапно смолкли, как будто их кто-то выключил. Дверь распахнулась и она ввела Гарри и Рона внутрь.

В комнате царил полумрак; странные серебряные приборы, стоящие на столах были тихи и не трещали, как обычно, портреты старых директоров и директрис покрывали стены, а великолепная красно-золотая птица дремала на своей жердочке, засунув голову под крыло.

- О, это Вы, Профессор МакГоннагал... и... ах!..

Дамблдор, чуть наклонившись вперед, сидел на старом кресле. Перед ним, на столе, в лучах искусственного света, лежали документы. Несмотря на то, что под великолепной, расшитой фиолетовым и золотым, мантией виднелась белоснежная ночная рубашка, он казался очень бодрым. Он пристально посмотрел на МакГоннагал своими ярко-голубыми глазами.

- Профессор Дамблдор, у Поттера был ... кошмар, - сказала Профессор МакГоннагал. - Он говорит ...

- Это был не кошмар, - быстро вставил Гарри.

Профессор МакГоннагал, слегка нахмурившись, оглянулась на него.

- Пусть так, Поттер, расскажите обо всем Директору.

- Я ... ну, я спал, - проговорил Гарри в отчаянном желании заставить Дамблдора понять его, чувствуя легкое раздражение из-за того, что Ректор смотрел не на него, а на свои собственные скрещенные пальцы рук. - Но это был не обычный сон, это была реальность. Я видел, как это произошло... - он глубоко вздохнул, - ... на отца Рона, Господина Уизли, напала гигантская змея.

Казалось, что слова, отражаясь от стен комнаты, звучат несколько смешно. Повисла пауза. Дамблдор откинулся назад и некоторое время смотрел в потолок.

Побледневший от ужаса Рон переводил взгляд с Гарри на Дамблдора.

- Как ты это увидел? - спокойно спросил Дамблдор, даже не взглянув на Гарри.

- Ну, я не знаю... - довольно сердито ответил он, - ... в своей голове, я думаю.

- Ты не правильно понял меня, - все также спокойно сказал Дамблдор. Я имею в виду, где ты находился во время этого нападения? Возможно, ты стоял около жертвы, или наблюдал все происходящее сверху.

Это было такой неожиданный вопрос, что Гарри в изумлении уставился на него; он был почти уверен, что Дамблдор все знает.

- Я был змеей, - сказал он. - Я видел все это с точки зрения змеи.

Никто ничего не говорил несколько мгновений; затем Дамблдор, наконец посмотрев на Рона, все еще стоящего с белым лицом, спросил другим, уже более резким голосом:

- Артур сильно пострадал?

- Да, - сказал Гарри решительно и подумал: почему все они так медленно соображают, когда человек истекает кровью? И почему Дамблдор не смотрит на него?

Но Дамблдор встал, так быстро, что Гарри подпрыгнул от неожиданности, и обратился к одному из старых портретов, висевшему почти около потолка.

- Эверард! - сказал он резко, - и Вы тоже, Дилус!

Болезненный волшебник с короткой черной челкой и пожилая ведьма с длинными серебряными локонами рамке около него, которые, казалось, ранее находились в глубочайшем сне, сразу же открыли глаза.

- Вы слышали? - спросил Дамблдор.

Волшебник кивнул; ведьма сказала: "Ну конечно".

- Эверард, - сказал Дамблдор, - Ты должен поднять тревогу и убедиться, что его нашли наши люди.

Оба кивнули и внезапно исчезли из своих рамок, но не появились в соседних портретах (как это обычно происходило с картинами в коридорах). В одной рамке остался только темный фон, в другой - только красивое кожаное кресло. Гарри заметил, что многие другие директора и директрисы на стенах уже не притворяются спящими, а внимательно смотрят на него из-под ресниц и понял, кто разговаривал здесь, когда они стучали.

- Эверард и Дилус были самыми знаменитыми директорами Хогвартса, сказал Дамблдор, проходя мимо Гарри, Рона и Профессора МакГоннагал, чтобы подойти к великолепной птице, сидящей на жердочке около двери. - У них есть портреты в различных магических учреждениях. А так как они способны свободно передвигаются между ними, то смогут сообщить нам, что происходит в других местах.

- Но Господин Уизли может оказаться где угодно! - почти закричал Гарри.

- Пожалуйста, присаживайтесь, - сказал Дамблдор, как будто Гарри ничего не говорил. - Вряд ли Эверард и Дилус вернутся скоро. Профессор МакГоннагал, вы не могли бы сотворить три дополнительных кресла?

Профессор МакГоннагал достала волшебную палочку из кармана мантии и взмахнула ею; три стула проявились из воздуха, но, в отличие от удобных ситцевых кресел, созданных Дамблдором тогда на суде, они были простыми деревянными, с прямыми спинками. Гарри сел, наблюдая за Дамблдором через плечо. Ректор погладил одним пальцем фиолетово-золотую головку Фокса. Феникс тут же проснулся. Он вытянул свою красивую головку и смотрел на Дамблдора блестящими темными глазами.

- Нам нужно... - спокойно сказал птице Дамблдор, - ... предупреждение.

Последовала вспышка огня, и феникс исчез.

Дамблдор же склонился над одним из хрупких серебряных приборов, о назначении которого Гарри никогда не знал, перенёс его на стол и нежно постучал по нему кончиком своей волшебной палочки.

Прибор ожил с ритмичным перезвоном. Из маленькой серебряной трубки в его крышке показались клубы зелёного дыма. Дамблдор внимательно вглядывался в дым, наморщив брови. Через несколько секунд эти маленькие клубы превратились в равномерную струю дыма, которая густела и клубилась в воздухе...и из нее выросла голова змея, широко открывающего пасть. Гарри было интересно: подтвердит ли прибор его рассказ? Он напряжённо ждал од Дамблдора знака, что тот поверил ему, но Дамблдор не поднимал глаз.

- Естественно, естественно, - тихонько бормотал про себя Дамблдор, продолжая исследовать поток дыма без малейшей тени удивления. - Но, по сути, разделились?

Гарри не мог понять смысл этого вопроса. Призрачный змей раздвоился, и, извиваясь, двигался в темном воздухе. С мрачным выражением лица Дамблдор снова дотронулся до прибора волшебной палочкой, раздался слабый звон, клубы дыма начали редеть и, наконец, полностью исчезли.

Дамблдор поставил прибор на место. Гарри заметил, что многие из старых директоров школы пристально смотрят на него, но, поняв, что Гарри увидел это, тут же притворились спящими. Гарри очень хотел спросить, для чего был тот прибор, но, прежде чем он успел это сделать, со стены раздался возглас ...

Эверард, слегка запыхавшийся, снова появился в своем портрете.

- Дамблдор!

- Какие новости? - сразу же спросил Дамблдор.

- Я долго кричал, пока кто-то не подошел, - сказал волшебник, вытирая брови висящей позади него занавеской, - Я сказал, что слышал, как кто-то двигался внизу. Они долго не могли поверить мне, но все-таки снизошли до проверки... Вы знаете, что внизу нет никаких портретов, чтобы я смог наблюдать за происходящим...

Через несколько минут они принесли его, он был весь в крови, я перешел на портрет Эльфриды Крэгг, чтобы лучше все видеть...

- Хорошо, - сказал Дамблдор. - Я надеюсь, Дилус видела, куда его доставили, и тогда...

- Дамблдор, они доставили его в госпиталь Святого Мунго... они несли его мимо моего портрета...он выглядит ужасно. - прервала его ведьма с серебряными волосами, возникшая в своем портрете и, кашля, опустилась в кресло.

- Спасибо, - сказал Дамблдор и оглянулся на Профессора МакГоннагал. Минерва, мне нужно, чтобы вы пошли и разбудили других детей Уизли.

- Конечно ...

Профессор МакГоннагал встала и стремительно подошла к двери. Гарри бросил быстрый взгляд на Рона, который выглядел очень испуганно.

- А как насчет Молли? - остановившись, спросила Профессор МакГоннагал.

- Это будет работа для Фокса, когда он закончит присматривать за всеми, кто приближается, - сказал Дамблдор. - Но она может уже все знать, ведь у нее есть великолепные часы.

Гарри знал, что Дамблдор имел в виду часы, показывающие не время, а местонахождение и состояние всех членов семьи Уизли, и с ужасом подумал, что стрелка Господина Уизли, наверное, должна сейчас указывать на точку "смертельная опасность". Но было уже поздно, Госпожа Уизли, скорее всего, спала и не смотрела на часы. Гарри почувствовал дрожь, вспомнив Вризрака Госпожи Уизли, превращающегося в безжизненное тело Господина Уизли...; его очки перекосились, кровь отлила от его лица... Господин Уизли не собирался умирать... он не мог...

Из шкафа позади Рона и Гарри Дамблдор достал старый черный котел и аккуратно поставил его на свой стол. Затем дотронулся до него волшебной палочкой и прошептал: "Портус!". На мгновение котел задрожал и осветился голубым светом, затем задрожала подставка, черная, как будто покрытая сажей.

Дамблдор подошел к портрету, где был изображен умно выглядящий волшебник с заостренной бородкой, одетый в цвета Слизерина - зеленый и серебряный. Тот, казалось, так крепко спал, что даже не услышал голос Дамблдора:

- Финеас! Финеас.

Обитатели портретов уже не притворялись спящими, они привстали со своих мест, чтобы лучше видеть происходящие. Поскольку умно выглядящий волшебник по-прежнему продолжал похрапывать, некоторые из них тоже начали выкрикивать его имя.

- Финеас! Финеас! ФИНЕАС!

Он не мог дальше притворяться, поэтому сделал театральное движение и широко открыл глаза.

- Кто-то звал меня?

- Мне нужно, чтобы вы снова отправились в другой ваш портрет, Финеас, - сказал Дамблдор. - У меня есть другое сообщение.

- Отправиться в другой мой портрет? - переспросил Финеас пронзительным голосом, сопровождавшимся долгим, лицемерным взглядом (его глаза обежали всю комнату и остановились на Гарри). - Ох, нет, Дамблдор, я так устал сегодня вечером.

Что-то в голосе Финеаса было знакомо Гарри, как будто он слышал его раньше. Но прежде, чем он успел подумать об этом, портреты на окружающих стенах активно запротестовали.

- Неповиновение, сэр! - ревел тучный, красноносый волшебник, размахивая руками.

- Нарушение обязательств!

- Мы обязаны помогать существующему директору Хогвартса! - кричал хило выглядевший волшебник, в котором Гарри узнал предшественника Дамблдора, Армандо Диппета. - Позор вам, Финеас.

- Вы позволите мне убедить его, Дамблдор? - сказала ведьма с глазами-буравчиками, поднимая необычайно толстую волшебную палочку, которая мало чем отличалась от ствола березы.

- Ох, ну хорошо, - сказал Финеас, уставившись на волшебную палочку с некоторым беспокойством. - Хотя он мог спокойно уничтожить мой портрет, как сделал это с портретами большинства членов семьи.

- Сириус знает, что не нужно уничтожать твой портрет, - сказал Дамблдор, и Гарри тут же вспомнил, где раньше слышал голос Финеаса: в пустой раме, висящей на стене его спальни в Поместье Гриммолд. - Ты должен сообщить ему, что Артур Уизли был серьезно ранен и что его жена, дети и Гарри Поттер вскоре прибудут. Ты понял?

- Артур Уизли, его жена, дети и Гарри Поттер вскоре прибудут в дом Сириуса, - повторил Финеас. - Да, да, очень хорошо...

Он исчез из виду в тот самый момент, когда дверь кабинета снова открылась. Фред, Джордж и Джинни, в сопровождении Профессора МакГоннагал вошли внутрь, все трое были в ночных рубашках и выглядели потрясенными.

- Гарри, что происходит? - испуганно спросила Джинни. - Профессор МакГоннагал сказала, что ты видел, что папа поранился...

- Ваш отец был ранен из-за своей работы в Ордене Феникса, - сказал Дамблдор прежде, чем Гарри успел что-либо сказать. - Он был доставлен в Больницу Святого Мунго. Я отправляю вас в дом Сириуса: там больному будет намного удобнее, чем в "Норе". Там же вы встретите вашу маму.

- Как мы туда доберемся? - взволнованно спросил Фред. - Летучий порох?

- Нет, сказал Дамблдор. - Летучий порох сейчас не очень безопасен. Вас могут заметить. - Вы используете Портключ. Он показал на старый котел, стоящий спокойно на его столе. Мы ждем только возвращения Нигеллуса Финеаса... я хочу убедиться, что все в порядке, прежде чем отправлять вас.

Вдруг комната осветилась яркой огненной вспышкой и в воздухе появилось золотое перо, плавно опускавшееся на пол.

- Это предупреждение от Фокса, - сказал Дамблдор, подхватывая перо. Профессор Умбридж может узнать, что вы не в кроватях. Минерва, расскажи ей какую-нибудь историю.

Профессор МакГоннагал вышла, шелестя клетчатым платьем.

- Он говорит, что будет счастлив, - произнес пронзительный голос позади Дамблдора. Финеас вновь появился в своей раме, окрашенной в цвета Слизерина. - Мой пра-пра-правнук всегда любил принимать гостей.

- Все сюда, - сказал Дамблдор, - быстрей, пока никто не пришел.

Гарри и все остальные столпились вокруг стола Дамблдора.

- Все вы раньше пользовались Портключом? - продолжил Дамблдор. Все кивнули, каждый старался коснуться какой-либо части черного котла. Хорошо. Тогда на счет три. Итак.. один... два...

Это произошло за долю секунды, перед тем, как Дамблдор сказал "три". Гарри посмотрел на него - они стояли очень близко друг к другу, - а пристальный взгляд Дамблдора переметнулся с Портключа на лицо Гарри.

Сразу же шрам Гарри раскалился добела, как будто открылась старая рана - и напрошенная, нежеланная, но ужасающе сильная ненависть поднялась в Гарри. Он понял, что очень хочет укусить, вонзить свои зубы в человека, стоящего перед ним.

- Три!

Гарри почувствовал мощный рывок, земля ушла у него из-под ног, его руки как бы приклеились к котлу; они двигались все быстрей и быстрей, сталкиваясь друг с другом, пока его ноги сильно не ударились о землю, котел куда-то откатился и голос где-то рядом сказал:

- Опять, предатель крови! Это правда, что их отец умирает?

- Убирайся! - проревел второй голос.

Гарри встал на ноги и огляделся: они прибыли в мрачную подвальную кухню дома 12 по Гриммаунд Плэйс. Единственными источниками света были огонь и одна свеча, освещавшие остатки одинокого ужина. Кричер скрылся за дверью, злобно посматривая на них - они нечаянно зацепили его набедренную повязку. Обеспокоенный Сириус, небритый и в повседневной одежде, спешил к ним. В воздухе ощущался лёгкий запах перегара, - похоже, после Мандагасса.

- Что происходит? - спросил он, протягивая руку Джинни, чтобы помочь ей подняться. - Нигеллус Финеас сказал, что Артур тяжело ранен...

- Спросите у Гарри, - сказал Фред.

- Да, мне тоже хотелось бы послушать, - добавил Джордж.

Близнецы и Джинни посмотрели на него. Шаги Кричера остановились на лестнице.

- Это было... - с трудом начал Гарри. Рассказывать им было гораздо сложнее, чем МакГоннагал и Дамблдору. - У меня было видение.

И он рассказал им все, но так, как будто он видел нападение со стороны, а не с точки зрения змеи. Рон, все еще очень бледный, взглянул на него, но ничего не сказал. Когда Гарри закончил, Фред, Джордж и Джинни внимательно посмотрели на него. Гарри не был уверен, показалось ему это или нет, но в их взглядах он увидел что-то обвиняющее. Он обрадовался, что не рассказал им все, что он сам был внутри змеи во время нападения.

- Мама здесь? - спросил Фред, повернувшись к Сириусу.

- Скорее всего, она еще не знает, что произошло, - сказал Сириус. Надо было доставить вас сюда, пока Умбридж не помешала. Я думаю, Дамблдор сам сообщит Молли.

- Мы прибыли сюда, чтобы от сюда пойти в Больницу Святого Мунго, нетерпеливо оглядываясь сказала Джинни: и она, и братья, конечно, были в пижамах. - Сириус, вы можете дать нам плащи или что-нибудь такое?

- Успокойтесь, вы не сможете пойти в Больницу, - ответил Сириус.

- Конечно сможем, если захотим, - упрямо сказал Фред, - Это - наш отец.

- И как вы собираетесь объяснить, как вы узнали о ранении Артура, если этого еще не сообщили жене?

- Какое это имеет значение? - горячо возразил Джордж.

- Большое. Мы же не хотим привлечь внимание к тому, что Гарри может видеть события, происходящие за сотни миль отсюда! - рассердился Сириус. И как, по-вашему, Министерство распорядится этой информацией?

По лицу Фреда и Джорджа было видно, что им наплевать на Министерство, а Рон все еще стоял с пепельным лицом и молчал.

- Кто-нибудь еще мог рассказать нам... Мы могли узнать у кого-нибудь другого, кроме Гарри... - сказала Джинни.

- У кого, например? - спросил Сириус нетерпеливо. - Послушайте, ваш папа пострадал при исполнении своих обязанностей в Ордене, и проблем достаточно и без его детей, знающих о случившемся через секунду после того, как это произошло. Вы можете серьезно навредить Ордену.

- Нас не волнует этот глупый Орден! - закричал Фред.

- Наш отец умирает! - вопил Джордж.

- Ваш отец знал, куда он вступает, и не скажет вам спасибо, если вы помешаете Ордену! - разозлился Сириус. - Поэтому вы сами не в Ордене - вы не понимаете, что есть вещи, за которые стоит умереть.

- Кто бы говорил! - прокричал Фред. - Вы-то не рискуете своей шеей!

Кровь прилила к лицу Сириуса. Казалось, что сейчас он ударит Фреда, но он ответил ему на удивление спокойно.

- Я знаю, что это трудно. Мы собрались, чтобы действовать, но мы не будем ничего предпринимать до тех пор, пока не получим известий от вашей матери, договорились?

Фред и Джордж выглядели воинственно. Джинни сделала несколько шагов ближайшему креслу и села. Гарри оглянулся на Рона, тот пожал плачами, и они оба тоже сели.

Близнецы в течении нескольких минут пристально смотрели на Сириуса, но все-таки залезли в кресла рядом с Джинни.

- Молодцы, - ободряюще сказал Сириус. - Присаживайтесь... Давайте выпьем ... Акцио сливочный эль!

Он взмахнул волшебной палочкой и полдюжины бутылок прилетели в комнату из кладовой и аккуратно выстроились на столе. На некоторое время в комнате слышалось только потрескивание огня в камине и глухой стук ударов бутылок по столу.

Гарри пригубил пиво. Его наполнило острое чувство вины - если бы не он, их бы здесь не было, они спокойно спали бы в своих кроватях. Он не видел ничего хорошего в том, что только благодаря ему Господина Уизли быстро обнаружили, ведь он чувствовал себя виновником случившегося.

"Не будь дураком, у тебя нет клыков, - говорил он сам себе, пытаясь сохранять спокойствие, но рука с бутылкой сливочного эля дрожала, - ты лежал в кровати, ты ни на кого не нападал...".

"Но что тогда произошло в кабинете Дамблдора? - спрашивал он себя. - Я же хотел напасть и на него тоже...".

Его рука содрогнулась, и эль выплеснулся на стол, но никто не сделал ему замечания. Вдруг огненная вспышка осветила грязные, и все вскрикнули от удивления, когда свиток пергамента и одинокое перо феникса упали на стол.

- Фокс! - воскликнул Сириус, сразу же схватив пергамент. - Это не почерк Дамблдора, значит, это письмо от вашей матери, так...

Он передал его Джорджу, который вскрыл его и громко прочитал: "Папа еще жив. Я отправляюсь в Больницу святого Мунго. Оставайтесь там, где находитесь.

Постараюсь как можно скорее сообщить о новостях. Мама".

Джордж оглядел стол.

- Еще жив, - медленно сказал он. - Но это звучит, как...

Ему не нужно было заканчивать это предложение. Это звучало, как будто Господин Уизли был на грани между жизнью и смертью. Все еще бледный, Рон смотрел на пергамент, будто надеясь найти в нем хоть что-то утешительное. Фред забрал письмо из рук Джорджа и еще раз прочитал его про себя, затем взглянул на Гарри, который почувствовал, что его рука со сливочным элем снова начала дрожать, и попытался взять его крепче, чтобы остановить дрожь.

Гарри не смог припомнить более длинной ночи. Сириус предложил им прилечь, но Уизли только с презрением посмотрели на него. Они сидели в тишине вокруг стола, наблюдая, как фитиль свечи опускается все ниже и ниже в расплавившийся воск.

Время от времени они убеждали друг друга, что плохие новости дошли бы сразу, ведь Госпожа Уизли уже давно находится в Больнице.

Фред впал в дремоту, его голова склонилась на плечо. Джинни свернулась на кресле, как кошка, но ее глаза были открыты, только огонь камина отражался в них. Рон обхватил голову руками, и невозможно было понять, бодрствует он или нет. Гарри и Сириус переглядывались друг с другом, невольно разделяя их горе, и ждали... ждали...

В начале шестого, по часам Рона, дверь распахнулась и в кухню вошла Госпожа Уизли.. Она была очень бледна. Все повернулись к ней, а Фред, Рон и Гарри, вскочили с кресел. Она слабо улыбнулась.

- С ним все будет в порядке, - устало сказала она. - Он спит. Позже мы все сможем навестить его. Билл сейчас сидит с ним; он не пойдет завтра утром на работу.

Фред опустился назад в кресло, закрыв лицо руками. Джордж и Джинни стремительно подбежали к матери и обняли ее. Рон слабо засмеялся и одним глотком прикончил сливочный эль.

- Завтрак! - громко и радостно сказал Сириус, вскакивая на ноги. - Где этот чертов домашний эльф? Кричер! КРИЧЕР!

Но Кричер не откликался на зов.

- Ох, ладно, забудьте, - пробормотал Сириус, считая людей перед собой. - Так, завтрак для - давайте посмотрим - для семерых... яичницу с беконом, я думаю, и, конечно, чай с тостами.

Гарри поспешил помочь ему. Он не хотел мешать счастью семьи Уизли и боялся момента, когда Госпожа Уизли попросит его рассказать о его видении. Однако едва он достал тарелки, Госпожа Уизли заключила его в объятья.

- Я не знаю, что было бы, если бы не ты, Гарри, - сказала она приглушенным голосом. Возможно, Артура нашли бы только через несколько часов, и было бы уже поздно, но благодаря тебе он жив, и Дамблдор смог придумать хорошую легенду, объясняющую, почему Артур там оказался... Ты просто не можешь себе представить, сколько бы иначе было проблем! Как с беднягой Стуржисом...

Гарри было очень тяжело слушать ее, но, к счастью, вскоре она отпустила его, чтобы поблагодарить Сириуса за то, что он присмотрел за ее детьми. Сириус ответил, что он счастлив помочь и надеется, что они остановятся у него, пока Господин Уизли в больнице.

- Ох, Сириус я так Вам признательна... они думают, что он пробудет в Больнице недолго, и было бы замечательно побыть с вами... конечно, мы останемся у Вас на Рождество.

- Еще лучше! - сказал Сириус так искренне, что Госпожа Уизли улыбнулась ему, надела фартук и бросилась помогать с завтраком.

- Сириус, - сказал Гарри, который больше не мог терпеть. - Можно тебя на пару слов, только прямо сейчас?

Они прошли в темную кладовую, и Гарри без предисловий рассказал своему крестному все подробности своего видения, включая и тот факт, что он сам был змеей, напавшей на Господина Уизли.

Когда он приостановился, чтобы перевести дух, Сириус спросил:

- Ты рассказал об этом Дамблдору?

- Да, - нетерпеливо сказал Гарри, - но он не объяснил мне, что все это значило.

Он вообще ничего мне не сказал.

- Я уверен, что он рассказал бы тебе, если был повод для беспокойства - попытался успокоить его Сириус.

- Но это еще не все, - сказал Гарри, чуть громче, чем шепотом. Сириус, я ... мне кажется, я схожу с ума. В кабинете Дамблдора, как раз перед тем, как мы воспользовались Портключом ... на несколько секунд мне показалось, что я - змея, я чувствовал себя ею - и мой шрам разболелся, когда я посмотрел на Дамблдора... Сириус, я хотел напасть на него!

Он видел только часть лица Сириуса - в кладовке стоял полумрак.

- Должно быть, это последствия твоего видения, и всего-то, - ответил Сириус. - Ты все еще думал о своем сне... или что там это было, и ...

Нет, это было не то, - покачал головой Гарри. - Было такое ощущение, как будто что-то поднимается внутри меня, как будто змея находится во мне.

- Ты должен отдохнуть, - твердо сказал Сириус. - Сейчас ты позавтракаешь, а потом поднимешься наверх и поспишь, а после обеда сможешь навестить Артура вместе с остальными. Гарри, ты сейчас в шоке, ты обвиняешь себя в чем-то, чему был просто свидетелем, и очень хорошо, что ты это видел, иначе Артур мог бы умереть. Поэтому не волнуйся.

Он похлопал Гарри по плечу и вышел из кладовой, оставив его одного в темноте.

* * *

Утром все, кроме Гарри, пытались отоспаться после бессонной ночи. Гарри зашел в спальню, которую они с Роном делили в течение нескольких последних недель лета.

Рон лег в кровать и через несколько минут заснул, а Гарри, полностью одетый, прижался к холодным прутьям кровати и намеренно принял неудобную позу, чтобы не заснуть: он боялся, что во сне снова станет змеей и нападет на Рона или еще на кого-нибудь в доме.

Когда Рон проснулся, Гарри притворился, что тоже спал. Пока они обедали, их вещи прибыли из Хогвартса, поэтому они смогли переодеться как магглы, чтобы отправиться в Больницу Святого Мунго. Все, кроме Гарри, были неимоверно рады сменить мантии на джинсы и футболки. Прибыли Тонкс и Шизоглаз, которые должны были сопровождать их по улицам Лондона. Их встретили с радостным ликованием, подсмеиваясь над шляпой, которую Шизоглаз надел под углом, чтобы спрятать свой волшебный глаз, и заверили его, что Тонкс, чьи волосы теперь были короткими и ярко-розовыми, не привлечет особого внимания в метро.

Тонкс заинтересовалась видением Гарри, хотя он не очень рвался обсуждать эту тему.

- Не было ли Провидца в твоей семье? - с любопытством расспрашивала она, пока они сидели рядом в поезде метро.

- Нет, - Гарри вспомнил Профессора Трелани и почувствовал себя оскорбленным.

- Хотя... - задумчиво сказала Тонкс. - Я думаю, то, что ты видел - это не совсем пророчество, не так ли? Я имею в виду, ты видишь не будущее, а настоящее...

Полезно, хотя...

Гарри не ответил. К счастью, им уже нужно было выходить (на станции в самом центре Лондона), в суматохе Гарри смог догнать Фреда и Джорджа и пристроиться между ними. Тонкс возглавила процессию. Все последовали за ней на эскалатор.

Хмури шел позади, его шляпа сползла низко на лоб, согнутая под пальто рука держала волшебную палочку. Гарри показалось, что он чувствует волшебный глаз Хмури, пристально смотрящий на него. Стараясь избежать вопросов о своем видении, он спросил Шизоглаза, где спрятана Больница Святого Мунго.

- Отсюда не очень далеко, - ответил Хмури.

Улица была наполнена рождественскими торговцами. Гарри шел за Хмури, зная, что его волшебный глаз тщательно осматривает все вокруг из-под шляпы.

- Непросто было найти подходящее помещение для больницы. Аллея Диагон слишком узка, а мы не могли спрятать больницу под землю, как Министерство это было бы вредно для больных. В конце концов, Больницу решили разместить здесь. Идея была такова: волшебники смогут прибывать сюда, сливаясь с толпой обычных людей.

Он схватил Гарри за плечо, чтобы они не потерялись в толпе газетчиков, намереваясь зайти в близлежащий магазин, полный каких-то электрических приспособлений.

- Мы идем сюда, - сказал Хмури секундой позже.

Они зашли в большой, старый магазин из красного кирпича, носящий название "Purge & Dowse Ltd". Здесь был очень затхлый воздух; в витрине стояли только манекены с париками, демонстрирующие моду 10-летней давности. Большое объявление на дверях гласило: "Не работает". Гарри отчетливо услышал, как женщина с большими сумками, проходящая мимо, говорит своему спутнику: "Этот магазин всегда закрыт".

- Ну, - сказала Тонкс, подводя их к витрине, за которой стоял особо уродливый женский манекен: накладные ресницы обвисли; на нем висело старое зеленое нейлоновое платье. - Все готовы?

Они кивнули, собираясь вокруг неё. Хмури толкнул Гарри между лопаток, подталкивая его вперёд, и Тонкс наклонилась поближе к стеклу, глядя на ужасно уродливый манекен.

- Вотчер, - сказала она, - мы пришли, чтобы навестить Артура Уизли.

Гарри подумал, что довольно глупо со стороны Тонкс ожидать, что манекен услышит её тихую речь через лист стекла, когда прямо у неё за спиной шумели автобусы и вся улица, наполненная покупателями, гудела. Потом он почему-то вспомнил, что манекены вообще не могут слышать. Однако уже через секунду у него отвисла челюсть, когда манекен тихонько кивнул и пошевелил пальцем на шарнире, а Тонкс схватила Джинни и Миссис Уизли за локти, и шагнула прямо через стекло и исчезла.

Фред, Джордж и Рон шагнули за ними. Гарри оглянулся на толкающуюся толпу, но никто, похоже, не обращал внимания на окно, унылое, как и всё заведение Purge